Похититель пирогов

За все свое пребывание в Рашемене Нейлат Фарлонг не могла представить даже в самом абсурдном сне, что когда-нибудь столкнется со столь нелепой ситуацией. Конечно, она знала, что Окку, король медведей, вспоминает былую силу и становится все крупнее по мере восстановления своей божественной мощи, которой он обладал когда-то. Но она и подумать не могла, что это аукнется им во время пребывания в Тэйской академии у Сафии. Они перебивались коротким сном в комнате волшебницы, и продолжали искать выход из Академии. Все изменилось в то утро, когда она проснулась от шумной возни в комнате. - Может, его подтолкнуть или смазать бока маслом? - Сафия озадаченно стояла в дверях своей комнаты, склонив голову набок. Ганн и Каэлин располагались по другую сторону двери - жрица выглядела сочувственно и слегка растерянно. Увидев, как Нейлат проснулась, полунебесная жалобно свела брови на переносице и развела руками. - Доброй... ночи, - Нейлат покосилась за окно, чтобы уточнить время суток, и спустила ноги на пол, теперь окончательно понимая причину собрания в дверях. Окку, разросшись в размерах за последние сутки, в них застрял. Мордой к шаману и Голубке, задницей к Нейлат и Сафии. Да так, что от Каэлин и Ганна по ту сторону виднелись лишь тела по грудь. Все остальное было занято разноцветным медвежьим задом. Она озадаченно склонила голову по примеру тэйки, разглядывая куцый короткий хвостик, на кончике которого причудливо собрались все семь цветов радуги. Окку недовольно сопел и рычал, и безуспешно пытался протиснуться сквозь распахнутые двери. Нейлат казалось, что от этого он застревает только еще больше. А Ганн не унимался: - Не надо было тебе красть сладкие пироги с кухни, король медведей. Они вредят твоей фигуре. Эй! - он резво отскочил, когда Окку цапнул зубами воздух возле его руки. - Я выберусь отсюда, шаман, и сделаю из тебя чучело, - рыкнул медведь. - Не я ел пироги, - с глубочайшей серьезностью ответил ему Ганн. - Я всего лишь говорю об очевидном. - Пироги, шоколад и ириски! - суетливо мельтеша, в комнату залетел Каджи. Нейлат даже отсюда видела, что гомункул что-то жует. - Каджи! - Сафия уперлась боком в меховую радужную задницу короля медведей, пытаясь дотянуться до своего подопечного. - Что ты там ешь?! - Пироги, шоколад и ириски! - торжественно заявил Каджи. - Хочешь, хозяйка? - Я опять тебе зубы буду вставлять! - Сафия рассерженно уперла руки в бока. - Хочешь ириски, медведь-бог? - Каджи завис перед носом Окку. Тот дернул влажным черным носом и пробасил: - Хочу. Гомункул осторожно вложил конфету в розовую пасть и отлетел прочь со скоростью стрекозы. Каэлин с тяжёлым вздохом прикрыла лицо рукой, потирая глаза. Ганн драматически указал на Окку. - Вот! Вот почему это случилось, король медведей! Но что знает простой шаман, верно? Окку ответил Ганну таким ревом, что вздрогнули все. Каргово отродье отшатнулся к стене, недовольно заявив: - Нерациональный аргумент. - Может, его уменьшить как-нибудь? - неуверенно предположила Нейлат, переплетая густую рыжую косу. Сафия задумчиво посмотрела на Нейлат. Затем на меховой радужный зад. Затем вновь на Нейлат. - Это обязательно? - Окку обеспокоенно дернул хвостом. - Ну, иначе ты застрянешь совсем, - Нейлат поднялась и успокаивающе почесала медвежий бок, где пролегала крупная желто-лиловая сияющая спираль среди белого меха. Шерсть была жёсткой и густой. Окку недовольно фыркнул. - Ну, ладно. Нейлат отошла подальше. Она не боялась, но на всякий случай. Каэлин вновь вздохнула, прикрывая лицо ладонью. Каджи заинтересованно жевал ириску. Ганн хмуро наблюдал, почему-то все еще придерживаясь за стену. Сафия сосредоточенно прочла слова заклинания - вокруг Окку зазмеились воздушные искристые лучи, закрученные в спираль. А когда они исчезли, тэйка и Нейлат сказали почти хором: - Ой. Каэлин что-то собралась произнести, но только открыла и закрыла изящный рот. Ганн хихикнул один раз. Потом второй. А потом засмеялся в голос. Каджи сделал озадаченный кувырок в воздухе. - О-оу. Плохо-плохо дела, хозяйка. Заклинание, разумеется, сработало, как надо. Вот только король медведей по неизвестной причине стал размером с кошку. Или с очень толстого кролика без ушей - белого с сияющими полосками и спиралями в цвет радуги на боках. Миниатюрный медведь заметался на коротких лапках, озадаченно завертел мордой и заревел. В другой раз этот рев снес бы всех с ног в соседний угол, но сейчас он больше напоминал ворчание. - Прости, - Нейлат не могла удержаться, и взяла Окку на руки. - Поставь меня на пол немедленно, пожирательница духов! Нейлат знала, что Окку отлично помнит, насколько она не любит это прозвище. Так что исполнила просьбу медведя почти охотно, поскольку слышать это было достаточно обидно. "Подумаешь, пузо почесали. Пусть теперь сам бегает, а я его еще на ручках собиралась носить". - А это долго... будет? - страдальчески поинтересовалась Каэлин. Окку посмотрел на жрицу снизу вверх и шумно засопел. Сафия вздохнула. - Не очень долго. - Видишь, к чему приводят сладости, король медведей? - поинтересовался Ганн. - Ущемление не только в дверях, но и в достоинстве. - Подожди только, как я верну себе размеры, ведьмин сын, - Нейлат было очень странно слышать голос Окку откуда-то с пола. - Ты ответишь мне за каждое свое слово. - Он на него сядет когда-нибудь, - вполголоса произнесла Сафия, обращаясь больше к аасимарке, чем к кому-то еще. - Ганну будет... больно. Нейлат только вздохнула. Что-то ей подсказывало, что дальше сложностей с размерами Окку будет лишь больше.