Только дождись, хорошо?

- … а оказалось – футон. Нет, я предполагал, что мальчик будет обладать этой стихией. Но все же думал, что катон Кушины передастся Наруто. Но, увы, футон Минато-сенсея. Всегда не любил техники ветра. А помнишь, мы поспорили, что я овладею футоном? Так до сих пор без изменений. Закрепляю суитон, а футон все никак не идет. Придется направить мальчишку к Асуме, он в этих ветряных техниках лучше разбирается,- рассказывал спящей девушке беловолосый мужчина. Время от времени он поглядывал на часы. - Сакура делает успехи в медицине. Я ведь рассказывал, что она великолепно контролирует чакру? Сакура себя всегда самой слабой считала, хоть и не говорила, но прекрасно знала. Из наших куноичи только Ино в себе уверена, остальные тоже слабыми себя считают. А ведь зря. Сакура была-была слабой, а сейчас Наруто от ее ударов к стенке отлетает. Система, до этого выдававшая медленный ритм из равномерных ударов, запиликала сильнее. Мужчина улыбнулся. Это означало, что слушательница рассмеялась. «Говорите. Это важно. Она будет все слышать. Просто поверьте и говорите» - успокаивали врачи. Хатаке никогда не верил, что человек, не находясь в сознании, может понять, что ему говорят. Разговаривать с Рин он начал случайно. Пришел проведать ее в больнице и незаметно выболтал ей все события дня. Уходя, Какаши заметил, что на лице девушки появилась легкая улыбка. С тех пор у Хатаке появилась еще одна причина опаздывать на миссии. Монологи у могилы Обито и странные диалоги с самим собой в палате Рин. Чуть позже Какаши заметил, что иногда ему отвечают. Выражение лица у Рин постоянно менялось, а при рассказе об уходе Саске по щеке куноичи даже скатилась слезинка… Или все это только кажется? - Завтра миссия новая. Два дня отдыха кончились, и вот. Честно, уже надоедает. Из развлечений только напиваться с Гаем. Ну и читать книги Джирайи. Вчера был у Обито. Помнишь ту стеклянную бутылочку с письмом? Я видел осколки от нее. Оранжевые стеклышки. Наверное, разбили, устанавливая новый памятник. А ведь мы так долго искали именно оранжевую бутылку. Редкий цвет, да? Дверь в палату приоткрылась и в щель просунулась голова Шизуне. Она знаками показала, что пора идти. - Завтра я приду рано утром,- Какаши встал со стула и добавил, казалось бы, совершенно не нужную, не понятную фразу, но такую важную: - Только дождись, хорошо? Шизуне грустно улыбнулась и покачала головой. Ей было жаль талантливого (да и красивого) джонина, который все свое свободное в общении с полумертвой девушкой. *** (Следующее утро) Белые стены, белые шторы. Все ослепительно белое. Выделяются только розовые маргаритки на белом столике. И фотография. Маленькая, старая, потрепанная. В исцарапанной деревянной рамке с почти стертой подписью «Команда Йондайме». Маленькая улыбающаяся девчушка, недовольный беловолосый паренек и нахмуренный брюнет в очках. Сзади них стоял голубоглазый блондин, сенсей. На большой, такой же белой, кровати лежала девушка. Если приглядется, то можно заметить сходство с той маленькой девочки с фотографии – только фиолетовые полосы побледнели и стали почти незаметными. Каштановые волосы рассыпались по подушке, лицо красиво смотрелось в их обрамлении. - Какаши опаздывает,- сидящая рядом с кроватью женщина посмотрела в окно,- солнце почти встало, а его все нет. Черноволосая ниндзя-медик делала пометки в своем журнале, снимала данные с многочисленный приборов. Вдруг пациентка резко открыла глаза и попыталась привстать, но тут же без сил откинулась на подушку. - Цунаде-сама!- ирьенин защелкала кнопками передатчиков,- Она очнулась, очнулась! Сама девушка только простонала: - Я дождалась…- и тяжело вздохнув закрыла глаза. *** - Бред же, Какаши,- Гай отпил саке. - Пить по утрам вредно, сила юности портится,- Хатаке сидел за барной стойкой, оперев голову на руку. - Она умерла. Еще тогда, восемь лет назад. Цунаде-сама сама сказала, что все бесполезно,- Майто хлопнул друга по плечу,- пропусти ты эти посещения, лучше выпьем перед миссией. - Нет,- Какаши убрал руку напарника,- ты сам все понимаешь,- с этими словами он вышел из бара и крикнул уже у двери: - У ворот Конохи. Только Какаши, лучший друг, знал, что этот эксперт в тайдзюцу пьяный в стельку рыдал три дня подряд после смерти будущей госпожи Майто. - Как знаешь. Но она все равно не оживет,- закончил разговор Гай. Чаще всего их беседа заканчивалась этой фразой. Мужчина выпил залпом рюмку. Какаши быстрым шагом направлялся в больницу. Вот уже и знакомая проходная. Почему медсестры так смотрят? Лестница, коридор, поворот направо. Знакомая, чуть ли не родная дверь. Обычная больничная дверь, но Какаши мог назвать сотни ее отличий от других. Странность сразу бросается в глаза. Рин нет. Какаши тяжело осел на стул для посетителей. И когда это случилось? Почему не дождались его? Расшифровывался и странный взгляд ирьеннинов… Мужчина достал из кармана жилета сигареты. Он курил только несколько раз. После Обито, после Минато-сенсея, после других дорогих людей. Значит, сейчас уйдет восьмая сигарета из пачки Копирующего. - Только не уподобляйся Асуме. Я не хочу быть второй Куренай,- раздался тихий голос с балкона. Рывок – и шиноби уже на балконе. Рин стоит там, такая хрупкая, еще слабая. А Хатаке уже хочет сжать ее в своих объятьях, задушить. - Ри-и-ин,- Какаши с наслаждением вдыхает запах ее волос. - Я дождалась,- девушка прижала беловолосую голову к себе. *** (Несколько лет спустя) - Теплее одеваться надо было!- Какаши завершил свой подробнейший рассказ. На гранитном монументе лежали первые весенние цветы – подснежники. Рядом рыжие-рыжие апельсины и оранжевый флакон с запиской. - Какаши! Ты скоро?- Женщина с ребенком позвала своего мужа. - Да, да, уже иду, Рин!- отозвался Хатаке,- Знаешь, Обито,- сказал он уже тихо,- я счастлив. Рин приблизилась к своему супругу. - Мне же тяжело,- она передала ему маленького мальчика лет двух,- пинается,- брюнетка погладила себя по животу. - Это хорошо,- блондин поцеловал свою жену в лоб. - Надеюсь, сейчас у нас будет девочка,- Рин озабоченно посмотрела на свой живот. - Да, и пусть она будет в маму. Так ведь, Обито? Мальчуган улыбнулся и кивнул. - Давайте, я вас позже догоню?- предложил Какаши спустя несколько минут. - Какаши,- Рин покачала головой,- Позже – это когда? - Ну-у, минуты две, хорошо? Как только Рин и Обито-младший отошли, Хатаке пригнулся к монументу и шепнул: - Теперь я буду хранить их, обещаю.

Картинки тут - http://vk.com/album-42300757_162452337