Звездная смена. Летопись Лагеря Айдолов.

Мой первый поцелуй был наглым образом украден еще в восьмом классе. На школьной дискотеке ребята из параллельного класса поспорили, и одному из них пришлось подойти ко мне, видимо, я была своеобразным наказанием, а может и самим предметом спора. В итоге, ни «привет», ни «давай потанцуем», а сразу руки мне на талию, притянул и поцеловал. Ну и получил так же без лишних слов кулаком по физиономии. Все-таки я всю жизнь дружила с мальчишкой, который и научил меня отбиваться от назойливых ухажеров. Классе в десятом я гуляла с парнем, недолго, а когда порвала с ним, он попытался вернуть меня силой. В присутствие общих друзей, которым мы даже не рассказывали о своих отношениях, такой это был секрет, этот дурак полез меня целовать. Нет, ну, правда, дурак! Получил кулаком по физиономии. Ох, и долго же Дениска, который был в той компании, смеялся. А потом еще и пожурил меня за неправильную постановку удара. А тот несчастный на следующий день пришел в школу с солидным синяком. Я была горда собой, да и друзья зауважали еще больше. И только пару лет спустя я случайно узнала, что это Денечка отметелил в тот день бедолагу, добавил весомых аргументов в мою пользу, раз я сама добить не смогла. Но справедливости ради надо вспомнить еще один случай, когда Денис на собственной шкуре прочувствовал силу своих уроков. На первом курсе один из наших друзей отмечал день рождения в общаге с большим студенческим размахом: много недорогой выпивки, дешевых сосисок и малознакомого народа. Гости выходят покурить, а возвращаются в удвоенном количестве, и не потому что оставшиеся успели уже много выпить. Мы были там почти с самого начала, естественно, тоже пили. А потом Деньке вдруг приспичило полезть ко мне с поцелуями. Ну и… сами понимаете. В этот раз я била сразу до синяка. Вот так все несанкционированные любовные порывы парней всегда заканчивались травмами. Но почему же сейчас я сижу и не могу пошевелиться? Пауза неприлично затянулась, и кажется, по моей спине скользнула рука. Но неожиданно сам Дилан отстранился и чуть усмехнувшись произнес: – Какая-то ты напряженная. Расслабься, и попробуем еще раз. – Сдурел что ли?! – я, наконец, пришла в себя и вскочила с пола, а дети начали смеяться. – Все вы, – я трясла указательным пальцем, – все будете наказаны. А сейчас марш по кроватям! Больше никаких игр, вообще! Вы слышите? – я повысила голос и уже кричала, а они лишь продолжали хохотать. Кажется, сев сегодня в этот круг, я стерла ту зыбкую грань между вожатой и отрядом, которая позволяла мне держать их под контролем и быть наставником, а не подружкой. – Быстро, – я потянула за ворот Сынмина, парень поддался и нехотя встал. Остальные последовали его примеру. – Куда? – строго окликнула я Минчжуна, зарулившего в противоположную от своей комнаты сторону. – Умыться, – развел руками улыбающийся парень. – Можно? – Проверять буду через пять минут, если кого-то не окажется на месте, пеняйте на себя, – предупредила я, а ребята, наконец, стали верить моим словам и послушно расходиться. Проводив девочек до комнаты, я убедилась, что все четверо улеглись, и погасила свет. – Онни, тебе Дилан нравится? – вдруг прорезал тишину вопрос Ёнчжин. – Нет, спи. – Логичный ответ, онни же не интересуют малолетки, – засмеялась Кёнхи. – Точно, – кивнула я, хотя этот жест в темноте все равно никто не разглядел. – Спите уже. Но, кажется, Кёнхи не собиралась успокаиваться: – Алисе нравятся крутые оппы, вроде нашего Донуна-сонбэ! – А как же Денис-оппа? – подключилась Ынсэ. – Вы такая красивая пара. – Если уж на то пошло, – уже в полный голос рассуждала Кёнхи, – то с Ёнхва-оппой они смотрелись еще лучше. – Это вам они оппы, – перебила я, – а мне… – Топа подавай! – прыснула Юми. – Что?! – я резко щелкнула выключателем, и все зажмурились от ударившего по глазам яркого света. – Чего напридумывали опять?! – Алис, мы спим уже! – захохотала Юми, спрятавшись под одеялом. – Сплетницы, – буркнула я и, погасив свет, вышла. Утро не предвещало ничего хорошего. Кажется, сама природа решила поиздеваться надо мной и добавить мрачных красок к моему и без того неважному настроению. Небо, затянутое темными тучами, деревья, сгибающиеся под порывами резкого и наверняка очень холодного ветра, – вся эта живописная картина за окном не вселяла надежды на удачный день, и оттого покидать комнату совсем не хотелось. Но кто же спрашивает, чего мне хочется, а чего нет? Шагнув за дверь, чуть не наступила на букет, который лежал на полу. Сиреневые цветы сорваны недавно, еще не успели подвять и обмякнуть, стебли разной длины, ничем не перевязанная охапка сорняков. Хотя и весьма симпатичных сорняков. Неопрятный подарок вызвал грустную улыбку. «Эх, Дилан, ну зачем?» Подобрав букет, кинула на подоконник и собиралась уйти, но чувство вины не позволило. Парнишка ведь старался. Да и цветы, если приглядеться, милые, а пахнут так вообще потрясающе. Спустя несколько минут букет красовался в обрезанной бутылке на тумбочке у изголовья кровати, а я поспешила на планерку. Там меня ожидало очередное «отличное» продолжение утра. – Алиса! – директор Ли, кто же еще, вошел в зал собраний и сразу назвал именно мое имя. Я привыкла. – Да, – неохотно отозвалась я. – Пока идет собрание, подготовь, пожалуйста, план лагеря, чтобы мы могли распределить участки для отрядных представлений. – А чего там готовить? – я отставила стаканчик с кофе и развернула большой лист, который заранее достала из здешнего шкафа, где хранились материалы и заготовки для различных мероприятий. Каждую смену мне поручалось рисовать план лагеря, но я же не дурочка. Что с ним будет, с лагерем? Его кто-то перестраивает каждую смену? Может, меняется расположение корпусов? – Это план с прошлого Фестиваля, тут даже уже все отряды расписаны. Давайте просто оставим, как есть? – Нам не подходит, – замотал головой Питер, – в прошлый раз ребята ставили спектакль, а сейчас нам нужно место на стадионе. Только там. – Хорошо, третий отряд перенесем на стадион, там все равно свободно, – согласилась я, делая пометки в карте. – Я тоже не согласна! – вставила Лил, перегнувшись через мое плечо. – Вот опять! – она ткнула в лист. – А я хочу на главную площадь! – Там всегда первый отряд, – напомнил директор. Точно! Теперь же первый отряд мой, значит, и самое понтовое место тоже. – Площадь большая, – примирительно произнесла я, – пусть там расположатся два отряда? – Ладно, – кивнула подруга, – кстати, а что вы делаете? – А вы? – улыбнулась я. Как ни странно, в этот раз мы с вожатыми не обсуждали заготовки детей, наверное, из-за того, что все дотянули до последнего с выбором. Но не думаю, что это сыграет большую роль, ведь еще ни разу не было совпадений и никому не приходилось менять изначальную задумку, так что и сегодня вероятность ничтожна. Хоть и имеется. – Узнаешь в свое время, – заявила довольная подруга. – Я тогда тоже не скажу, – свернула карту и вернулась к кофе. По окончании планерки директор Ли попросил меня и Вэнди задержаться. – Алиса, вынужден сообщить, что твой отряд будет наказан за инцидент с Сохён. Согласись, произошедшее нельзя оставить без внимания. – Да, конечно. – Мне даже кое-кто из руководства SM звонил, просили уладить и наказать всех виновных. – Правильно, – я кивнула. – Нам заборы красить? – Нет, просто сегодня первый отряд отстраняется от участия в вечернем концерте. Вместо этого будете готовить фуршет для гостей в столовой. Вэнди, ты составляешь программу, вычеркни все их номера. – Но… но… – я пыталась переварить услышанное, – мы готовились. Дети готовились! – Тем эффективнее само наказание, – довольно улыбнулся директор. – Вэнди, ты поняла? – Да, – кивнула вожатая. – Вэнди… – взмолилась я, когда мы вместе вышли на улицу и направились по аллее мимо танцевальной площадки. – Он ведь не будет проверять программу, да и никому, кроме участников, она вообще не нужна. Не вычеркивай нас, а? Пожалуйста! – А если директор узнает? – засомневалась подруга. – Неслучайно он мне об этом сказал сейчас, значит, для него это важно. – Да никто в программу даже не посмотрит! А когда уж ребята на сцену выйдут, точно их оттуда выгонять не станут. Пожалуйста! – Алис, очень хочу тебе помочь, но… – Боишься ослушаться директора? Ну, ради меня, подруга! Я же твою просьбу выполнила: ни словечка никому не сболтнула про вас с Питером. – Алис, ну еще шантажировать меня начни. – Это не шантаж, просто ответная просьба. – Ладно, но если что, то объясняться с директором сама будешь. – Да-да! – обрадовалась я, но веселье мое прервал шорох в кустах. – Эй! Кто тут? – крикнула я. – Алиса-онни, Вэнди-онни, – вышла на дорожку девушка лет шестнадцати. – Данхи, ты что здесь делаешь? – удивилась Вэнди. – Белль вчера на дискотеке браслет потеряла, вот ищу. – В кустах? – уточнила я. – Ну мы же в темноте возвращались, может, рукой махнула, и он туда улетел. – А почему она сама не ищет? – спросила вожатая, а я уже пристально вглядывалась в кусты. – Ищет. Она здесь. Вернее, там, – девочка указала направление. – Была только что… Отлично, только этого нам и не хватало! В отряде меня ждали ставшие уже классикой споры о зарядке: быть или не быть? Долго я ломалась, но не поддалась уговорам и вместе с детьми побежала на стадион. Там мы пересеклись со вторым отрядом, и пока ребята наматывали круги, я болтала с Дениской, который, кстати, даже не потрудился форму спортивную одеть. В день фестиваля линейку всегда переносили на более позднее время. Вот и сегодня поступили так же. Обычно это связано с тем, что с утра отряды активно готовятся, заканчивая все мелочи, ну а ближе к самим мероприятиям директор объясняет порядок проведения и выдает отрядные капиталы. Это местные «деньги», которыми ребята смогут расплачиваться в других отрядах. Думаю, с нашими зашибенскими официантками в офигительных фартуках мы сегодня кучу бабок срубим и с легкостью компенсируем траты на развлечения у других. Заслышав о переносе линейки, YG-банда мигом собралась и слиняла. Нет, я не сержусь на них, но мне чертовски любопытно, что же там за номер? Не такой уж и неудачный день, я, наконец, попала на завтрак и даже почти не опоздала. За вожатским столом царило оживление, и тому виной появление в наших рядах харизматичного Дениса. Харука и Зозуля зажали его с двух сторон и заглядывали в глазки, а он о чем-то весело рассказывал. И внимания больше уделял златовласой польке, хотя джентельменская натура не позволяла ему игнорировать вторую даму. – Аля пришла! – воскликнул друг, когда я уселась напротив него на заботливо подвинутый Лиляшкой стул. – Радуешься, будто не виделись с тобой на зарядке, – усмехнулась я. – Есть тут что съедобное? – спросила у Лиляш, оглядывая стол, а подруга указала на плошку с рисом. – Пойдет. – Конечно, виделись, но я уже соскучился. – Мы проболтали все время, даже и кружочка не сделали, – жуя, попыталась произнести я, надеюсь, меня расслышали верно. – А раньше таким спортсменом был… – Так я уже позанимался еще до планерки. – Надо же, – кокетливо удивилась Харука, – а зачем? – С детьми совсем не то, – усмехнулся Денис. – Поэтому я хожу на пробежку с самого утра. Кто-нибудь желает присоединиться? – подмигнул он Зозуле. – Кстати, за третьим корпусом поляна потрясающих цветов, не знаю, как называются, но пахнут изумительно. – Ой, да, – заулыбалась полька, – они мне тоже понравились. – Алис, а тебе? – неожиданно повернулся Денис. – Ты еще спала, я оставил букет возле двери. – Так это ты?! – Ого, – засмеялся друг, – ну и реакция. Неужели подумала, что кто-то из детей подкатывает? – Нет, конечно, – отмахнулась я. Слава богу, не Дилан. Кстати, помяни черта… – Вожатая, – Дилан остановился у нашего стола, – хотел извиниться за вчерашнее. Прости, – искренне произнес он и чуть склонил голову. – Давай забудем инцидент, ведь это была всего лишь игра и… – он вдруг поднял на меня смеющиеся глаза, – наш поцелуй был частью этой игры. – Ваш чего?! – поперхнулась соком Лил. – Поцелуй, – спокойно повторил Дилан, и закашляла уже Харука. – Мы целовались вчера, когда… – Так, хватит, – я вскочила с места и вцепилась в руку парня, но он лишь ухмыльнулся и высвободился. – Вожатая, успокойся, все в прошлом, забыли, – как ни в чем не бывало проговорил он. – Я обаятельный красавчик, ничего плохого даже в том случае, если тебе понра… Ой, – наигранно произнес парень и кивнул в сторону Дениса, – тут же твой жених. Неловко получилось. Прости, хён, – чуть махнул рукой Дилан и, самодовольно ухмыляясь, отправился за стол к своим друзьям. – Что… это… было? – озвучила общий вопрос Лил. – У парня большое будущее, – смеясь, оценил Денис. – Все, что он сказал… – начала оправдываться я. – Ты жених Алисы?! – вдруг воскликнула Зозуля, подскочив на ноги. – У тебя есть невеста, а ты ко мне клеился?! – Я не клеился, а флиртовал, – поправил парень. – Ты помолвлен! – уже на всю столовую вопила девушка. – Не совсем, – уклончиво отвечал Денис, поэтому я решила вмешаться: – Совсем НЕ! – А ты не лезь, предательница! Могла бы предупредить! – Но мы, правда… – Аля близкий мне человек, но не… – Денька не успел договорить, девушка вылила ему на макушку содержимое своего стакана и убежала из столовой. – Классика, – хихикнула я. – Ну не все ж тебе за меня получать, – в ответ засмеялся друг. – Справедливость восторжествовала. – Лиляшик, можешь на линейку захватить мою банку? Мы уже разошлись после завтрака, но я вспомнила о том, что на линейке понадобится копилка под отрядный капитал, а моя должна быть у подруги, поэтому побежала догонять ее. – Какую банку? – Я давала тебе еще в прошлой смене. Под букет. Раскрашенная такая, – попыталась объяснить я, поскольку подруга упорно изображала непонимание, – с цветочками и бабочками. Мои младшие ребята для отрядной копилки делали. Вспомнила? – Ах, эту банку, – заулыбалась Лил. – Так она мне еще нужна. – Что? Тот букет уже давно в гербарий превратился. Верни, – я чуть ужесточила тон. – Не-а, теперь это копилка седьмого отряда, – усмехнулась девушка. – А у тебя сейчас ребята творческие, новую сделают. В корпус я возвращалась с твердой мыслью обсудить с Диланом произошедшее в столовой, поэтому сразу прошла к комнате YG и без стука открыла дверь. На кровати у дальней стены сидел Сынмин, руки его медленно перебирали струны гитары, а сам парень, кажется, прикрыв глаза, едва покачивал головой в такт. Дилан сидел на подоконнике, опираясь спиной в откос. Глаза также прикрыты, и одна свесившаяся нога чуть раскачивалась под музыку. Я не успела ничего сказать, да и не смогла бы нарушить эту умиротворенную картину. За меня это сделал Сынмин. Он негромко запел. «Здесь, сейчас я осознал, Что я тебя не понимал. Но поздно время догонять. Да кто я был такой, чтоб заставлять тебя ждать. Лишь один шанс. Лишь один вздох. На всякий случай я его приберёг. И причина проста, ведь ты знаешь… Что я тебя люблю. Любил всегда, несмотря ни на что. И мне тебя не хватает. Когда я был столь от тебя далеко, Я мечтал, что ты будешь со мной И не покинешь меня. Перестану дышать, Лишь потеряв тебя навсегда»* Я молча наслаждалась, не в силах сдвинуться с места. Парень пел чувственно и проникновенно, не знай я его, решила бы, что и вправду страдает от любовных мук. Хотя, пожалуй, одному Всевышнему известно, что у каждого из нас творится в душе. Вдруг поняла, что раньше не слышала, как поет Сынмин. То выступление на открытии смены не считается, ведь выступали всем отрядом, поди разбери, кто в полную силу пел, а кто просто рот открывал. Как на репетиции, например. Кстати, я же и Дилана не слышала. Сегодня вечером, надеюсь, все изменится, ведь Томми не будет петь в одиночку, или будет? Голос заполнял все пространство вокруг, заставляя предметы, время и меня саму растворяться в нем. Теперь ясно, почему этот мальчишка стажер одного из лучших агентств. – Что-то хотела? Увлекшись пением, я и забыла, что являюсь незваным гостем, да еще и нагло вломившимся в неподходящий момент. Первым меня заметил Дилан, и вопрос принадлежал ему. Сынмин же, услышав друга, остановился и тоже обернулся ко мне. – Потрясающе… – честно высказала впечатление, обращаясь непосредственно к исполнителю. – Это ты сочинил? – Ага, – вдруг засмеялся Дилан, – а сам он Чед Крюгер! – Кто? – не поняла я и нахмурилась. Я же серьезно, а им бы все шутки шутить. – Алис, это Nickelback, – примирительно произнес Сынмин, видя мое состояние. – Не знаешь такую группу? – Знаю, – все еще сердито ответила я, – но только не по… – Как Бойфрендов, короче, – снова вставил Дилан, и теперь уже парни рассмеялись вместе. – В любом случае, поешь ты очень здорово. Сынмин, кажется, реплику мою проигнорировал и снова заиграл, продолжая песню. «Отдам что угодно, но не сдамся сейчас. И причина проста, ведь ты знаешь…» И вдруг в припеве вступил Дилан. Причем смотрел он прямо на меня, и я не могла избавиться от чувства, что он смеется надо мной. Поет о серьезных вещах, но глаза его смеются. «…Что я тебя люблю. Любил всегда, несмотря ни на что. И мне тебя не хватает. Когда я был столь от тебя далеко, Я мечтал, что ты будешь со мной И не покинешь меня. Перестану дышать, Лишь потеряв тебя навсегда» Дуэт показался мне еще прекраснее, хотя куда уж дальше? Кажется, я окончательно и бесповоротно влюбилась в этих ребят. Как в исполнителей, конечно. – А свое сыграй? – как бы невзначай попросила я, когда песня закончилась. – Обойдешься, – ухмыльнулся Сынмин и, отложив гитару, встал. – Ты, наверное, с Диланом поговорить хотела? Не буду мешать, – он прошел к двери и, уже выходя, ехидно добавил: – Я, конечно, покараулю, но и вы тут сильно не увлекайтесь. – Эй, ты что подумал?! – возмущенно крикнула я, обернувшись, но перед носом уже захлопнулась дверь. – А что подумала ты? – хитро улыбнулся Дилан. – Йа! – схватила с ближней кровати подушку и запустила в парня, а он ловко поймал. – Зачем ты в столовой… при всех… – Злишься что ли? – он соскочил с подоконника и подошел, остановившись всего в малюсеньком шажочке от меня. – Думал, ты захочешь сразу все прояснить. – Что прояснять-то? – Вот именно, игра была, да? Никаких последствий. Или все же, – он прямо-таки заглядывал мне в глаза, – для тебя… Я могу забрать свои слова назад и как честный парень предложить тебе стать моей девушкой, но у тебя вроде как жених… Или он не настоящий? – Какая девушка? Какой жених? Дилан, по-моему, ты перегибаешь палку, – я пыталась злиться, но речь моя больше походила на нелепое оправдание. – Да, он настоящий жених. – Ладно, поверю, – усмехнулся парень. – Да уж, поверь! – То есть его выбираешь? – уточнил наглый мальчишка. – Да! – Я понял, – спокойно кивнул он. – Пусть пока будет так, а там, глядишь, и передумаешь, – заулыбался Дилан, – да, зайка? – и, легко коснувшись указательным пальцем кончика моего носа, он подмигнул и вышел. А я еще минут десять не могла понять, что произошло, и как я вообще такое допустила. Хотя, мы вроде же договорились, что все было игрой, поэтому надо просто вести себя как раньше и не обращать внимания на подобные дилановские выходки. Сам ты зайка! В реальность меня вернуло воспоминание о банке, приватизированной псевдо-подругой. Выскочив в холл, встала по центру, пытаясь найти взглядом альтернативное решение. – Копилка, нам нужна копилка, – бубнила я, оглядываясь по сторонам, хотя, конечно, здесь ничего подходящего точно не найти. – Зачем? – спросил Сынмин. Расположившись на диване, парнишка читал книгу или, скорее, просто листал, при этом с любопытством наблюдая за мной. – Все вопросы потом, – отмахнулась я. – Как хоть выглядит твоя копилка? – парень отложил книгу. – Моя – как банка, но сейчас подойдет любая емкость. Хоть коробка. – Эм-м… – задумался Сынмин, – а заче..? Я сердито шикнула, оборвав повторный вопрос. – Как я смогу помочь, если ты ничего не говоришь? – Сынмин снова открыл книжку и якобы погрузился в чтение. – Мне просто нужно что-то вместительное… – Возьми кастрюлю, – усмехнулся у меня за спиной Дилан. Откуда он каждый раз берется? – Ту, из которой в сончас рамен лопаешь. – Как ты узнал? – я резко обернулась, а Дилан хмыкнул. – Просто маленькое наблюдение, – он обошел меня и сел рядом с другом. – Может, хватит за мной наблюдать? – нахмурилась я, но быстро просияла: – А кастрюля вариант! – Это, – Ильхён с сомнением осмотрел металлическую кастрюлю, на которой Юми черным маркером только что вывела «1 отряд», – я должен вынести при всех и… – Получить у директора денежки, – закончила я. – По-моему, миленько вышло. Мы стояли на площади и слушали директора, вернее, его слушали те, кто не принимал участие в нашем обсуждении. Вот-вот капитанов позовут за капиталами, а Ильхён вдруг начал упрямиться. Юми хихикнула и подрисовала цветочек. Копилка наша смахивала на типичный элемент российской столовки, разве что размером поменьше. – Командиры отрядов, подойдите, – объявил директор. – Я не пойду, это же позор, – запротестовал Ильхён. – Чья была идея, тот пусть и… – Дай сюда, – Дилан недовольно выдернул у парня кастрюлю и, одев себе на голову, отправился к директору. Площадь взорвалась хохотом. Дилан по пути еще и кланялся, приподнимая кастрюлю, как шляпу, а когда дошел до места назначения, сделал реверанс, снял «копилку» с головы и учтиво подал директору. – А за креатив на линейке баллы дополнительные дают? – на полном серьезе спросила Кёнхи. – Я уточню. – Держи, – вернувшийся Дилан протянул Юми кастрюлю и отошел в задний ряд, встав слева от меня. – Спасибо, – шепнула я. – Только не думай, что теперь я все поручения выполнять буду. Просто помог. – Спасибо, – повторила я. – Кстати, может, раз ты сегодня в хорошем настроении, расскажешь, кто обидел нашего Сынмина? – О чем ты? – Кто незаслуженно раскритиковал его песни? Ты же знаешь, – я повернулась к парню, он загадочно улыбался. – Знаю. Но не скажу. – Ну, пожалуйста, – жалобно простонала я. Это было не праздное любопытство, может, ответ на этот вопрос поможет мне найти и другой ответ – как Сынмину помочь снова поверить в себя? – Нет. – Пожа-а-алуйста! Дилан повернулся ко мне, я кивнула, ухо обожгло горячее дыхание и шепот. Произнеся имя, парень тут же отстранился, а я стиснула кулаки: – Убью гада!