Нити судьбы

Белая кепка Поправка - дурацкая белая кепка Субъективизм. Так называется мировоззрение отдельного субъекта, которое отрицает объективность реальности. Означает это следующее: все наше мнение о внешнем мире, а также, наше мироощущение всего лишь результат кипения бульона из мыслей и идей, перекрошенных на жерновах нашего разума. Любое заключение, рожденное из этого хаоса, остается верным и правым только в одной голове, а именно, нашей. Чтобы проверить субъективное восприятие на объективность, необходим кто-то другой, кто-нибудь еще. Двоим не может казаться одинаковая фантазия. То, что видят двое и большее количество субьектов и принято считать объективным. А что же делать тем, кто остался один? Билл всегда был один. Добрый Бог принес его в мир снов и разума, загадочно улыбнулся и исчез. Новое измерение уже имело время, но текло оно так, как самому демону этого хотелось. Тем не менее, данное измерение в самом начале было достаточно пустым, хаотичным и бесформенным. И первое, что он стал делать, это задавать форму всему что видел, приводить носившиеся идеи в некое, хотя бы, подобие порядка и формы. Позже, оказалось что эти мыслеформы не брались из неоткуда, а рождались в совсем другом мире. Лишь спустя время, Билл смог смутно осознавать существование этого иного мира, а позже, видеть его и даже влиять. Находился он в другом измерении от земного мира, и был одновременно связан с физическим миром, но в тоже время, пребывал в абсолютной недосягаемости, всегда один. Другой мир состоял из всего плотного и статичного, и там были живые существа. Недалекие, но все же обладающие этим полу-сформированным сознанием и мыслями, проникающими в измерение Билла. Именно в этих мыслях и образах Билл стал наводить порядок, придавать мыслям лаконичность и законченность формы. Оказалось, что все благоустройство этого места не прошло даром. Мысли людей приобретали все более и более четкие очертания, а измерение Билла приобретало свои рамки и границы. Как-то, одному из людей во сне он внушил мысль об огне, взять его и приручить, заставить танцевать в ночи. Всю ночь человеку снилась пляска у огня. Честно говоря, Билл сам до конца не понимал зачем это делает. Вспоминая этот эпизод, сам себе он говорил, что хотел проверить возможности своего влияния на людей через сны. Однако, факт остается фактом. При следующей грозе, когда загорелись деревья и все дикие животные, как и было положено, искали укрытия, один темный дикарь вышел к дереву и поднес руки к огню. Билл бы никогда не признался в этом, но выходило что это он был и Прометеем, и змеем искусителем, дающим знание. И надежды, оборотная сторона любой гордыни и тщеславия, дарил тоже он. Просто так выходило, - Чтобы не растерять хватку, - оправдывал себя Билл. Он бы и не признался в чем-либо подобном. Никто и не знал, никому даже ни-ни об этом. Ему было стыдно. Получалось это само собой и благодетельствовать он не хотел, и экзальтированностью тоже не обладал, благодаря своей демонической природе, происходившей из сурового мира туманов. Однако, нравилось ему устанавливать свое влияние в этом мире и земном, понравилось и манипулировать этими созданиями, наводить хоть какое-то подобие порядка в их голове, оставлять повсюду отпечаток своего существования. Может этого и хотел Бог? В любом случае, больше от него не было вестей. Его спаситель предпочел быть загадочным. И исчез он, оставляя демона в одиночестве - расти одному и самому все решать. Рос мир, росло человечество, а вместе с ним и Билл. В какой-то момент уже не только сам Билл давал мыслям форму. Но и люди подхватили эстафету, и уже их мысли стали подавать ему идеи. Последние тысячелетия это не Билл учил человечество, а люди учили его: всем миром, всеми своими знаниями. Однако, в его защиту можно сказать, что простой жестокости знакомой ему из туманного мира демонов учить было некого: люди и сами справлялись, и условия их жизни в первобытном мире мало отличались. А вот садизму и извращенной жестокости он научился уже у них позднее. По своему, Билл был даже невинен когда пришел в этот мир. Он понимал лишь право сильного съесть более слабого. Но что он мог знать о целенаправленной жестокости, об унижении и преднамеренном насилии? Идею договора, обмена, да и вообще понятие демонического существа Билл взял из людских измышлений. Конечно, и в этом он тоже бы никогда не признался. Играть роль злодея было весело. К тому же, чтобы он ни делал, добрый Бог не появлялся, а значит, Он тоже одобрял все его деяния. Сложно наблюдать безучастно за миром. Сам мир начинает лепить тебя словно глину. Сначала люди игрались, сдирая с друг друга кожу, и это было весело для демона, но потом люди придумали вырезать чужих детей, забирать себе их органы или смотреть как они покрываются язвами оспы. Когда мир все больше набирал обороты в безумии и жестокости, здесь уже стало жутко даже такому существу как Билл. Да и сколько можно в конце концов? А рядом, переливаясь, маячил межпространственный разрыв, который, Бог уходя, оставил здесь вместе с Биллом в мире грез. И тогда созрела эта идея. Дитя из другого мира, воспитанный человечеством, решил что пришло время оказать свое влияние. А если Бог против, то пусть снова появится, пусть снова заговорит с ним и скажет что все будет хорошо. Ради этой встречи Билл отдал бы все что мог и пошел бы на любую сделку. А пока...пока он решил уничтожить всех носителей мысли и наполнить мир людей своими сородичами. Ему не нужно будет больше смотреть на их мысли и их нелепые сны. Все больше и больше мысли людей отравляли его и вселяли ярость и безумие. Билл рос, и слой за слоем в его теле откладывалась память о всех событиях. Кстати, любое из них он мог вспомнить с идеальной точностью, кроме одного - самого важного. Событие, которое произошло, когда он еще не умел сохранять память в растущих слоях своего тела. Память о встрече с добрым Богом. Осталось лишь восприятие, субъективное и сплошь наполненное эмоциями, которые подчас даже мешали детально все вспомнить. Он запомнил Бога невероятно сильным, мудрым и огромным. Добрым-добрым. Который пришел ради него и отправил сюда ради какой-то высшей цели. Глаза его были бесконечными, а голова в ореоле белого света. В этом ореоле Биллу виделся символ, отдаленно похожий на него самого, однако, точно вспомнить его форму Билл уже не мог. Это его изрядно печалило. Воспоминание было смутным и дрожало словно утренняя дымка. Билл любил вспоминать это, как откровение, дарованное ему лично от высшего разума. В довершение, появился этот шестипалый Стенфорд со своим порталом. Он и дал возможность, в которой Билл так отчаянно нуждался. Все кусочки пазла завертелись, и калейдоскоп событий уже понесся, словно, торнадо, даже без прямого участия демона. Казалось, что события уже выходят в неком цветастом хороводе из под контроля. Позже, появились эти дети. Сразу Биллу они сильно не понравились. Без особой причины. Обычно людей он не выделял из общей массы. Но было в них что-то крайне бесящее, раздражающее. Особенно этот противный мальчишка. Всюду совал свой нос, важничал очень, хотя боялся всего на свете. А его сестра, наполовину такая же безумная как Билл и приторная как розовый пони. Только от взгляда на нее, демон чувствовал как у него начинается диабет, хотя знал только теоретически об этой странной человеческой хвори. И какими ничтожными они ему не представлялись (точнее, он уверял себя что они все ничтожны), все же, каким-то образом, им удавалось рушить его планы. И опять же, худшим из двоих был, конечно, мальчишка с его вечной дурацкой белой кепкой. Мерзкой кепкой с противной рисулькой на ней. Этот символ, этот символ.... Билл ненавидел его, потому что он вызывал непонятную тревогу, тянущую тоску, взявшуюся неясно откуда. Демона отчаянно раздражало ощущение, что этот жалкий логотип напоминает о чем-то важным, но он никак не мог вспомнить о чем. Упрощенный рисунок сосны не мог быть важным и значимым. И все же, отчего-то ему было тревожно смотреть на нее, просыпалось острое чувство одиночества и неясной грусти. Однако, на этом моменте, демон переставал углубляться в лирические измышления и копаться в себе. Надо сказать проще, не нравилась эта дурацкая шапка, этот мальчишка вместе с его вечно улыбающийся сестрой, хитрым пройдохой дядей и заучкой Фордом. Вот и все тут. Все же это случилось, демон претворил свой план в жизнь. Но вот незадача, победа ускользнула от него в самый неожиданный момент. Его соратники повержены, хотя еще секунду назад все было хорошо. Он ждал захвата мира, ждал когда Бог, наконец, снова явится к нему, черт поймет чего он еще ждал, но только вот явно не этого. А затем....а затем, он несся прямо на надоедливую компашку, и был всего в нескольких десятков метров от того, чтобы разорвать мальчишку и его шапченку в клочья, как раздалось гулкое Б-у-у-м. Взрыв. Демон почувствовал как сильным ударом его тело буквально изогнуло, взрывная волна изорвала и смела все памятные слои с его тела, в которых он хранил все свои знания и всю свою память о каждом событии в мире. И Билл остался точно таким, каким его принес добрый Бог в этот мир - маленьким треугольным демоном. Остались лишь глубинные воспоминание о потерянных братьях и сестрах и конечно о своем спасителе, вытащившем его из этого ада. Затем, был болезненный удар об землю, и демон на некоторое время потерял сознание. Один из недостатков плотного физического тела, которое ему пришлось сотворить себе, как только он пришел в физический мир. Тело было подстать его треугольной форме, однако, при этом еще и чувствовало боль, и содержало густую черную кровь, которая и вылилась под ним лужицей. А все слои, содержащие память, слетели, как старая змеиная кожа, и рассыпались в желтую пыль, так как не могли держать форму в отсутствии своего носителя. Все накопленные знания от наблюдателя за человечеством исчезли в один миг. Так Билл пал. Он не помнил теперь уже ничего, почувствовал как его берут, тянут наверх, а потом снова бесцеремонно роняют вниз. С трудом он открыл глаз. Первым желанием стало выбраться оттуда. Его собственная густая кровь заливалась в маленькие дырочки на его гранях, которыми он как раз и дышал. Чтобы не захлебнуться, оглушенный маленький демон стал барахтаться и пытаться вылезти, когда пятипалая розовая клешня захватила его, и с головокружительной скоростью подняла наверх. Демон мог возмущенно пискнуть, если бы только не перехватило дыхание. А потом, на него уставилось огромное существо, да и что-то гаркнуло, злобно смотря. Биллу совершенно не понравилось это создание. Держало оно его крепко и словно что-то ждало. Билл не знал чего и решил что лучше не выяснять. Сделал он то, что сделал бы любой уважающий себя демоненок, когда его так грубо хватает нечто мягкое. Он хорошенько приготовился, извернулся, максимально раскрыл рот, наполненный маленькими, но игольчатыми зубками и со всей своей силы впился в самый большой отросток на розовой клешне, удерживающей его. Гигант явно этого не ожидал. Он заголосил и стал размахивать рукой, пытаясь скинуть демона, но Билл твердо решил держаться мертвой хваткой. Ему и так было невыносимо страшно, и если уж удалось ухватится, то отпускать он не собирался - не в этой реальности. - Снимите! -Снимите с меня эту б"%:ть! Вопил Стэн как сумасшедший, треся рукой и забыв о приличиях, и детях рядом, у которых был прекрасный слух и память.