Кто ты?

- Тогда слушайте, - начала Женя свой долгий рассказ. – Это история началась шесть с половиной лет назад. Я тогда ещё служила в спецподразделении ФСБ, куда мы вместе с Асей попали сразу после Академии ФСБ. В тех событиях она, кстати, не участвовала. - Я ушла из группы за полгода до гибели ребят, - уточнила Ася. – А до этого некоторое время находилась на штабной работе. - А почему ушла? – поинтересовалась Мура. - Из-за беременности, - ответила Лиса вместо подруги. – Так вот. Группа у нас была очень дружная, можно сказать семья. Несмотря на то, что мы с Аськой были единственными девушками в ней. - Ага, две девушки и девять парней, - вставила опять Ася. - В общем, всё было хорошо, пока в нашем управлении не появился Волков (он же Лютый, он же Панов). Его перевели к нам из ГРУ на место Аси, которая уже готовилась рожать. - Кстати, за что ему такую кличку дали? – перебил Бизон. - За характер – жестокий он очень. Из-за него, собственно, и перевели. Он до перевода был спецназовцем, как все мы – тоже в спецоперациях участвовал. К ним в группу молодой боец пришёл. Ну, как-то раз Лютый начал этого молодого муштровать. Уж не знаю, было за что или нет, но перестарался он – парень в больничку попал. После этого его и перевели к нам в ФСБ на штабную работу, из-за чего он стал ещё злее. Поговаривали, что у него и раньше были такие срывы, но командование терпело – вроде как боец хороший, профессионал. Кстати, что есть, то есть. Он действительно хорошо знает своё дело. - И фамилия соответствующая, - заметила Ася. - И это тоже, - согласилась Женя. – Так вот. Через пару месяцев после его перевода я случайно увидела его в одном кафе. Он там встречался с одним известным в Москве криминальным авторитетом. Беседовали они так непринуждённо и по-дружески. В конце он что-то получил от авторитета, и они разошлись. Я засняла это на камеру и показала видео ребятам. Мы стали за ним следить и выяснили, что он продаёт оружие «налево», в том числе и боевикам. Более того, выяснилось, что «слив» оружия и боеприпасов происходит уже давно, только «крысу» вычислить никак не могли. - Так и что? Вы его сдали? – спросила Ума. - Увы, нет. Мы хотели отнести всё, что собрали на него, в соответствующую контору, но не успели. Сначала у нас было сразу несколько сложных спецопераций, и нам просто некогда было это сделать. А потом стало просто нечего нести – все доказательства оказались уничтожены. Лютый откуда-то узнал, что мы его раскусили, и подсуетился. Но уничтожить несколько видеозаписей ему оказалось недостаточно, и он решил избавиться от всех нас, как от людей слишком много знающих. И сделать он это решил достаточно сложным и изощрённым способом. - Вот тут-то и начинается всё самое интересное, - вклинился в рассказ Пригов. - То есть события из того уголовного дела? – уточнила Багира. - Да, - ответила Лиса. – Всё началось на очередном совершенно обычном задании. Мы должны были доставить боеприпасы нашим военным в Чечне. Добирались мы до них на трёх грузовиках по горным дорогам. Когда, мы сделали очередную остановку, чтобы сделать разведку местности, я отделилась от группы, и… меня взяли в плен. До сих пор не могу понять, как у них это вышло. Всё то время, что я находилась у боевиков, они пытались выяснить у меня маршрут нашей небольшой колонны. Они меня даже пытали, но я своих не сдала. Потом пытки резко прекратились. А ещё через некоторое время мне удалось сбежать. Я нашла группу на второй день после побега, но немного опоздала. Они уже попали в засаду. Мы тогда потеряли троих бойцов. Ребята на меня даже не думали, а вот начальство подозревало. Но так и не доказали. - Как это потеряли? Они, что, погибли? – переспросил Кот. - Да. Двое сразу, во время перестрелки. Ещё один умер в лазарете. Так нас осталось семеро. Буквально через пару недель Лютый нанёс новый удар. На этот раз троих наших ребят отправили в командировку в Восточную Европу. Сути операции я толком не знаю – им, кажется, нужно было толи просто найти там кого-то, толи даже задержать. В общем, на второй день связь с ними пропала. Что там произошло до сих пор неизвестно. Через два дня после потери с ними связи местные полицейские нашли тела двоих из них. Третий пропал, и до сих пор числится пропавшим без вести. Его так и не перевели в разряд «погибших». - И что? Опять тебя подозревали? – спросила Мура. - В этот раз не подозревали вообще никого. После этого нас осталось всего четверо. А ещё через месяц группа вообще перестала существовать. Дело было в горах в Краснодарском крае. Прошла информация, что в старом заброшенном ауле обосновались некие боевики (некие, потому что их никто толком не видел, а источник был анонимным). Нас отправили проверить. Мы, конечно же, там никого не застали. В одном из домов кто-то из парней умудрился наступить на мину вроде «лягушки». Взрыватель от неё находился снаружи, и я попыталась его отключить. Когда, я подумала, что сделала это, и ребята попытались покинуть строение, произошёл взрыв. Меня откинуло взрывной волной, и я потеряла сознание. Очнулась уже в местном госпитале. Там же узнала, что ребята погибли. - Сразу же началось следствие, - продолжил генерал. – Обвинили Женю, потому что на взрывателе были только её отпечатки. - На все мои объяснения следователи просто закрывали глаза. - А как получилось так, что тебя не осудили, а только уволили с последствиями? – поинтересовался Батя. - Как это не осудили? Осудили. Правда дали всего пару лет условки, которая уже давно закончилась. А так, спасибо дяде - нашёл мне хорошего адвоката. Тот уповал на то, что доказательства моей вины косвенные, плюс они так и не нашли весомый мотив. - Ну и сослались на состояние здоровья, - дополнил Пригов. - А что с ним было не так? – спросил Физик. - Я когда попала в госпиталь после взрыва, узнала там от врача, что беременна, причём уже пять недель. Только каким-то чудом плод не пострадал тогда. Нервы из-за того дела и гибели группы, а также подпорченное в боях здоровье сделали своё дело – моя беременность проходила очень тяжело. Я большую её часть пролежала на сохранении. - Так у тебя есть ребёнок? – переспросила Багира. - Да, дочка, пять лет. Она сейчас вместе с бабушкой, моей свекровью, живет отдельно от меня. В целях безопасности. - А отец её где? – спросил Бизон. - Её отец, и по совместительству мой законный муж, – это тот самый без вести пропавший в Европе боец из моей группы. Он так и не успел узнать о своём отцовстве. - Ого! Ты ещё и вдова, получается? – подметила Ума. - Официально – нет. Да и неофициально тоже. Я не верю, что он погиб. До сих пор надеюсь, что вернётся. - А твоя свекровь, его мать, не винит тебя в случившемся с её сыном? – спросила Мура. - Нет, как ни парадоксально. У нас с ней прекрасные отношения. - Так, мы отвлеклись от основной темы, - заговорил Батя. – Что дальше-то было? - А что дальше? Меня уволили без звания и всего прочего, группы не стало, дело и всю информацию о нас засекретили. Лютый ещё продолжал служить. Я после родов занималась репетиторством – уровень английского позволял. Когда дочке исполнилось два года, и закончился мой условный срок, я устроилась инструктором в секцию самбо в местном детдоме. А ещё через два года Аська, уже жившая с мужем и сыном в Питере, позвала меня к себе в лётную школу инструктором. - Мы обе ещё с детства увлеклись самолётами, - пояснила Ася. – В старших классах пришли в лётную школу, там в Москве, и стали учиться летать. - Давайте ближе к делу, - попросила Багира. – Что там с вашей с Лютым враждой? - После уничтожения группы он продолжим заниматься своими тёмными делами. Но вскоре, года этак через полтора после того дела, его всё-таки уволили со службы за какие-то махинации с деньгами. Дело даже завели. Ему грозил, и до сих пор грозит, реальный срок. Он каким-то образом ухитрился сбежать из Москвы, и пару лет его было не видно и не слышно. Потом он объявился и стал пытаться достать меня, что стало ещё одной причиной моего переезда в Питер. Пока он меня искал, я смогла спрятать семью. Плюс ко всему здесь подруга и дядя рядом, которые смогут мне помочь. - И судя по всему, он тебя нашёл? – уточнил Бизон. - Да. Его люди стали за мной следить приблизительно тогда же когда и вы. Ну, и соответственно всё, что с нами происходило в последние месяцы – это его рук дело. Он так пытается и меня убрать, и всех, кто со мной связан, т.е. вас. Считает, что вы можете что-то о нём знать. - Звучит убедительно, - констатировал Батя. – Но есть ли у тебя доказательства, что ты действительно не виновна в гибели твоей группы? И что это он тебя подставил. - Есть.       Лиса попросила подругу принести её ноутбук из комнаты и пару флешек. Когда Ася вернулась, Женя вставила флешки в ноутбук и дала «смерчам» прослушать несколько аудиозаписей. Это были телефонные разговоры. В каждом из них один и тот же мужчина просит других (каждый раз разных) отчитаться о проделанной работе. Сначала это пытки Лисы в попытках узнать у неё что-то, потом отчёт о засаде на группу, потом операция в Европе по устранению ещё троих бойцов из той же группы и, наконец, доклад о заложенной бомбе и её подрыве позже. Одним словом всё то же самое, что только что рассказала Женя, но с другого ракурса. На других записях обсуждались детали этих операций.       Для сравнения голосов Ася продемонстрировала ребятам видеозапись встречи Лютого и Синявина. Голос собеседника генерала все сразу узнали, именно он был на всех аудиозаписях. А для сравнения внешности подруги показали остальным два фото: на одном изображён Лютый, какой он есть на самом деле, на другом – в гриме с фамилией Панов. По овалу лица, глазам и носу «смерчи» поняли, что это один и тот же человек. - Ну что? Весомые доказательства? – спросила Лиса. - Более чем, - ответил Батя. - Бать, мы ещё кое-какие моменты не прояснили, - напомнил Бизон командиру. - И какие же? – спросил генерал, не давая ответить Бате. - Например, фиктивная гибель Лисы. Как это понимать? - Я ведь не сразу поняла, что Лютый и Панов – это один и тот же человек. И в свете данного открытия мне нужно было окончательно выяснить, чего именно хочет добиться Лютый. Нужна ли ему только моя смерть или всех нас? Бизнес его нелегальный – фикция и прикрытие, или он реально наркотой занялся? - Ну и как, выяснила? – спросил Кот. - Да. Сейчас я точно знаю, что убрать он хотел не только меня, но вас всех тоже. В том числе и генерала. И бизнес его тоже вполне реален, и он хочет его развивать. Иначе он не стал бы ставить в КТЦ своих людей. - А как вы всё это провернули? Ну, инсценировку твоей гибели? – спросила Мура. - Это я могу объяснить, - ответил генерал вместо племянницы. – Женя ещё до Нового года узнала, что кроме Сергеева в центре есть ещё один крот – один из тех, кого мы также проверяли. Этот достаточно хорошо таился. В общем, ей удалось уговорить его на сотрудничество, и он сдал ту самую операцию Лютого, когда Лиса якобы и погибла. Это вообще была ловушка для всех «смерчей», кто в тот день был на том задании. Я, честно говоря, не очень-то хотел всё это устраивать, но Женя меня всё-таки уломала. У знакомого патологоанатома я купил неопознанный труп, подходящий по всем параметрам. Потом поменял в наших базах данные о ДНК Лисы (занёс туда ДНК того трупа). Ну а дальше дело техники: Ася привезла тело на место и подкинула его в тот старый цех, а Женя тупо замкнула детонатор и сломала рацию. После взрыва они уехали в убежище. Всё. - Даа, - протянул Бизон. – Всё гениальное – просто. - А наше блуждание в горах осенью? – спросил Физик. – Ты достаточно точно описала схему действий бандитов. - Это называется опыт, - ответила Женя. – Перед тем как оставшиеся ребята из моей группы подорвались, мы также дня два шарахались по горам и ущельям. Скажу больше – почти с такими же приключениями. Правда, в этот раз я как-то не сразу провела аналогию между этими двумя случаями. - Мне ещё интересно, откуда у тебя тогда старая рация взялась – не унимался Физик. - Я всегда ношу её с собой. На всякий случай. - Так, - произнёс Пригов. – Пожалуй, информации на сегодня достаточно. Тем более что на дворе почти ночь, день был тяжёлым, вечер насыщенным. Думаю, нам всем пора пойти отдыхать. - Да, - согласился Батя. – Основные моменты мы вроде прояснили. Так что расходимся и на боковую.       «Смерчи» согласились с начальством и стали расходиться по своим комнатам. Лиса и Ася тоже ушли к себе. Женя была рада, что этот разговор, наконец, закончился. Ей было очень тяжело вспоминать события шестилетней давности. Она как будто проживала всё это заново, когда рассказывала «смерчам» свою историю. Те события так и мелькали перед глазами, а сердце снова наполнилось острой болью.