Хороший день, чтобы умереть.

Они знают, что мы здесь. Они пришли за нами. То, что лежит под нашими ногами, снова пробило себе путь на поверхность. Время убегать, пока в легких еще остается воздух.

Около двух часов ночи мама Тэхёна испустила последний вздох. Никто не заметил этого и не подошел к ней. Но даже если бы заметили, вряд ли смогли бы что-то предпринять: морги были забиты до отказа. За шесть часов Тэхён не увидел ни единого врача или медбрата. В больнице царил хаос. Тэхён держал маму за руку, когда ее не стало. Он просидел возле ее кровати всю ночь, не в силах ничем помочь, — оставалось только смотреть, как поднимается и опускается ее грудь, пока работал аппарат искусственного дыхания. За прошедшие двадцать четыре часа умерли тысячи человек. Может, даже десятки тысяч — Тэхён слышал, как в коридорах медсестры говорили о землетрясении. Но у него не было знакомых на Западном побережье. К тому же его занимали более важные вещи. Известия о смерти незнакомых людей сейчас не слишком его огорчили. Но когда ряды умерших пополнила мама, мир перевернулся. Он держал телевизор включенным, стараясь понять, что происходит. Передавали, что бомбы взорвались в ста двадцати трех школах. Люди бросались словами «терроризм», «массовое самоубийство», «преступный заговор», но до сих пор не появилось никаких доказательств того, что взрывы были чем-то связаны между собой. Затем последовали землетрясения — сразу шесть в разных частях света. Каждое из них достигало минимум девяти с половиной баллов. Западное побережье было разрушено. Землетрясения вызвали цунами. По слухам, смыло большую часть Гавайских островов, а в Европе жертвы исчислялись миллионами. По телевизору не показывали обычные передачи. Тысячи каналов по всему миру не транслировали ничего, кроме новостей. Но все это нисколько не волновало Тэхёна, который прижимался к холодеющей руке матери. Все его друзья погибли. Лишь горстке людей удалось выбраться из школы. Погибли и учителя — даже мистер Ян со своей помятой «Хондой Цивик». Происходило что-то ужасное, но Тэхён о том не думал. За несколько часов до этого он вылез из такси возле супермаркета и дошел до школы. Все вокруг казалось нереальным — Тэхён думал, не провалился ли он случайно в чей-нибудь жуткий сон. Небо над головой потемнело и потяжелело. Над школой висело черное облако дыма и пепла. Воздух обжигал горло. У Тэхёна закружилась голова, и он дважды споткнулся и чуть не упал, прежде чем его легкие и мозг приспособились к нехватке кислорода. Руины школы лежали перед ним — груда горящих обломков. Никто не заметил Тэхёна, когда он пересек ограждение и прошел к спортивному залу. Пожарные были заняты, полицейские пытались сдержать толпу паникующих родителей и любопытных зевак. Врачи «скорой помощи» метались туда-сюда, но выживших было совсем немного, и перевозить в переполненные больницы почти никого не пришлось. Хаос. Тэхён шел мимо зажженных свечей, цветов и фотографий бывших одноклассников и друзей. Он увидел отца Тэяна — тот разговаривал с другим мужчиной — и его мать, которая не могла сдержать рыданий. Тэхён поспешил уйти, пока его никто не заметил. Он не хотел пускаться в объяснения, как он остался в живых. Спортзал был в задней части здания, и Тэхён направился туда, не обращая внимания на то, что его обдавало жаром. Что он искал? Он и сам не мог ответить. Оставалась еще крошечная надежда на то, что кому-то из друзей удалось бежать. Не мог ведь он рассчитывать, что увидит, как чудом оставшихся в живых вытаскивают из-под обломков! — Мне просто надо это видеть, — сказал он вслух. Парковка за школой была пугающе безлюдной. Сотни автомобилей — где-то там, среди месива металла и бетона, стоит и его машина. Если бы Тэхёна остановили, он сказал бы, что пришел за ней. Достав из кармана ключи от машины, он двигался максимально близко к зданию, пытаясь высмотреть хоть какие-то признаки жизни. Не было крови на тротуаре. Не было груды тел, ожидавших переезда в морг. Не было полу сожжённых книг и прочих вещей, выброшенных наружу взрывом. А что он ожидал увидеть? Ничто не заставляло предположить, что за разрушенными стенами остались лежать десятки тел. Никаких признаков того, что школа превратилась в гробницу. Тэхён обследовал вход в спортзал: нет ли способа пробраться внутрь и посмотреть, что там? Вся задняя стена обвалилась, и в здание можно было попасть только через трещины, куда могло бы пролезть разве что небольшое животное. На Тэхёна дохнуло жаром, по шее заструился пот. Он опустился на колени и начал шарить среди обломков, разыскивая какие-нибудь вещи своих друзей. Наконец он нашел ярко-синий пенал в розовый цветочек. Пенал показался знакомым. Внутри были ручки, ластик и свернутая записка. Она гласила: ... Встретимся в торговом центре в пять часов. Ну что ж. Никто никого уже не ждал. Тэхён сжал в руках записку и несколько раз ее перечитал. «Должно быть, у меня шок, — подумал он. — Я не чувствую своего тела. Вот что значит „все внутри отмерло “. Все погибли — а я ничего не чувствую. Мама умирает, а я еду в школу и подбираю чей-то пенал. Что, черт возьми, со мной происходит? Как будто они никогда и не жили». Ему опять показалось, будто он находится в чьем-то сне. — Эй ты! — Чей-то голос нарушил его оцепенение. К Тэхёну приближался пожарный. — Это закрытая зона. Убирайся отсюда. Тэхён повернулся и побежал к парковке. Он нашел свою машину там же, где оставил утром. Рядом стоял синий грузовик с разбитым окном. Прошло меньше суток — но казалось, миновали недели. Еще утром он был счастлив. Разве не этим утром он смеялся над шуткой Тэяна? На выходные они хотели отправиться в поход на гору Пхальгон. Поплавать, развести костер — для них с друзьями это было обычное развлечение. И как это вышло, что мир столь внезапно изменился? Тэхён знал, что в таком состоянии не стоит садиться за руль, но все равно завел машину и дал задний ход. Взвизгнули шины. Тэхён надел темные очки, которые несколько часов назад оставил на сиденье, и рванул прочь со стоянки. Домой он не поехал. Нарезал круги, пока не израсходовал весь бензин. Тэхён остановился на заправке и купил пачку чипсов — он проглотил их, не почувствовав вкуса. Он поглядел на часы и подумал, что прошло уже достаточно времени — доктор решит, что Тэхён воспользовался его советом и отдохнул. Потом поехал назад в больницу — больше ему ничего не оставалось. Мамина рука была очень холодной. Тело расслабилось; большинство морщинок, из-за которых она так переживала, исчезло с неподвижного лица. Волосы разметались по подушке — темно-каштановые, как настоящий цвет Тэ, густые и блестящие; только несколько седых волосков выдавали ее возраст. Она была красивой женщиной, его мама, которая всегда была рядом. Две недели назад он подарил ей на день рождения розы, и она очень обрадовалась. Они поужинали в ресторане, но счет оплатила она — мама знала, что Тэхён откладывает деньги на учебу в колледже. Он нежно коснулся ее мертвой щеки и накрыл одеялом ее плечи, потом выключил свет и ушел из больницы. Снаружи было тихо. Ночной ветерок холодил лицо, в небе висел серебристый полумесяц. Тэхён сел в машину и с удивлением заметил, что на кассе никого нет, а шлагбаум открыт. Он провел в больнице несколько часов и должен был заплатить по меньшей мере двадцать баксов за парковку. Но раз никого не было, он уехал, не оставив ни вона. Машин на улице почти не было. Все сидели дома, у телевизора или телефона, отчаянно пытаясь дозвониться родственникам в других городах и странах. Кажется, по телевизору говорили, что в некоторых странах нарушено телефонное сообщение. Неужели это из-за землетрясений? Сколько человек сейчас набирали номер и слышали в трубке мертвую тишину? Сотни или тысячи тщетно ждали вестей от родных и близких. Счастливые! У них хотя бы осталась надежда. В парке Ап-Сан было темно и тихо. Обычно там ездили десятки машин — в них сидели подростки, пили пиво и веселились. На стоянках у реки парковались парочки и наслаждались уединением, пока парк не закрывался на ночь. Тэхён часто приезжал сюда с друзьями; это место было для него привычным, и он направился именно сюда. Он осознал это, только проехав через ворота. Хорошо, что подсознание не забывало следить за дорогой — по крайней мере, он пристегнулся. Видимо, жить больше незачем, раз все, кого он знал, умерли, но Тэхён пока неспешил к ним присоединяться. Наверное, это можно считать хорошим знаком. Он остановил машину у железнодорожного моста и выключил мотор. Машину заполнила тишина. Тэхён открыл окно, чтобы выпустить тишину наружу. Вот так и сходят с ума, наверное. Через какое-то время глаза привыкли к темноте, и силуэты деревьев перестали казаться размытыми. Тэхён хотел бы чего-нибудь выпить — чего-нибудь крепкого, что прожгло бы желудок и заставило мозг отключиться. Он знал, где мама держит бутылку виски. Почему он не взял ее с собой? Можно больше не беспокоиться о том, что его остановят и проверят на алкоголь. Тэхён отстегнул ремень и выбрался из машины, что есть силы хлопнув дверцей. По парку разнеслось эхо, где-то вдалеке заухала сова. Неподалеку от машины стоял мусорный бак. Тэхён подошел и пнул его. Бак перевернулся, крышка отлетела в сторону, по земле рассыпался мусор. Тэхён еще раз пнул бак, и тот покатился к центру стоянки. Снова и снова Тэхён бил ногой по баку, оставляя на гладком пластике царапины и вмятины. Бак быстро опустел, и шоколадные обертки, консервные банки и пакетики с собачьими какашками разлетелись по земле. Тэхён принялся топтать банки, сминая их ногами, разбрасывая в стороны гравий, поднимая серые фонтанчики пыли. Закончив, Тэхён оглядел учиненный беспорядок, — но это не принесло ему облегчения. Его машина стояла в нескольких метрах — большое темное пятно. Тэхён подошел и несколько раз быстро пнул шину. Ногу пронзила боль, отдаваясь в мозгу. Но и это не помогло. Оцепенение не проходило. Тэхёну хотелось чувствовать. Хоть что-нибудь. Что угодно. Он никогда не сталкивался ни с чем настолько жутким, как эта внутренняя пустота. Тэхён представил, как Тэян дразнит его и называет «крашеный». Если бы только друг мог сейчас разделить с ним боль! И все же хорошо, что он сейчас один. Рассказать другим о том, что мамы больше нет, значит признать, что она умерла. Если не говорить об этом, можно представить, будто она жива. Сзади зашуршал гравий, и Тэхён обернулся, ожидая увидеть полицейскую машину. Его арестуют за то, что он сломал бак? Раньше Тэхён никогда не занимался вандализмом. Простите, сэр, не хотел тут ничего рушить, но сегодня умерла моя мама и все мои друзья — это меня немножко оправдывает, не находите? Но это был не коп — просто какой-то парень, который шагал по направлению к Тэхёну. В обычной ситуации тот повернул бы обратно к своей машине, не заостряя на незнакомце внимания. Поздно вечером в парке Ап-Сан было полно людей — даже бомжи иногда ютились здесь на скамейках. Но у парня в руках была бейсбольная бита, и это заставило Тэхёна насторожиться. Парень шел прямо на него. Тэхён не успел толком среагировать. Парень в три прыжка преодолел разделявшее их расстояние и поднял биту, чтобы ударить Тэхёна. К счастью, тот сделал шаг назад, и бита пролетела в нескольких сантиметрах от его головы. — Какого черта?! Вместо ответа незнакомец снова занес биту. Тэхён внимательно посмотрел ему в лицо. Искривившиеся губы, горящие ненавистью глаза, — и при этом Тэхён был уверен, что никогда раньше не встречал этого человека. Почему же он так хочет вышибить ему мозги? Тэхён снова отшатнулся, но уже не так быстро. Бита задела его плечо — удар отдался во всем теле. Все мысли мигом покинули голову. В глазах потемнело. Рука обмякла и плетью повисла вдоль тела. Тэхён дважды сглотнул, чтобы по губам не потекла желчь. Тэхён упал на колени, и незнакомец снова поднял биту. Несмотря на боль и головокружение, в мозгу закрутились мысли. Сейчас он умрет. Псих с бейсбольной битой еще несколько раз ударит его, и все кончится. Эта мысль отрезвила Тэхёна, он подался вперед и навалился на незнакомца всем телом. Тот закряхтел — первый звук, который он издал с начала атаки, — и сделал несколько шагов назад, прежде чем рухнуть под тяжестью Тэхёна. Однако бейсбольную биту псих не выпустил и поднял ее в воздух. Тэхён набрал пригоршню грязи и бросил парню в глаза. Тот даже не моргнул. Тэхён протянул здоровую руку и схватил биту, пытаясь не дать незнакомцу пустить ее в ход. Еще удар — и он труп, особенно если бита обрушится на голову. Тэхён изо всех тянул биту. Если тот ее отпустит, у Тэхёна будут шансы. До машины всего несколько метров. Достаточно залезть внутрь и запереть дверь. От этой мысли ему стало чуть полегче. Может, все обойдется. Он не хотел умирать. Тэхён немного удивился, когда это осознал. Но парень не собирался сдаваться без боя. Тэхён придавил ногой запястье противника. Встал на колени и перенес на запястье весь свой вес. Но парень по-прежнему сжимал оружие. Стоять в таком положении было неудобно, и парень через несколько секунд стряхнул Тэхёна. Тот упал назад и ударился плечом о землю. Голова закружилась, перед глазами заплясали искры. Тэхён перекатился на спину и увидел, что парень поднялся, выпрямился и стоит возле его головы. — Чего тебе надо? — пробормотал Тэхён. Вместо ответа парень опустил биту. Тэхён перекатился налево, схватил парня за лодыжку и снова опрокинул его. На этот раз тот выронил биту, и она упала на землю. Алюминий с глухим звуком ударился о бетон. Однако бита откатилась недалеко — ее по-прежнему можно было достать. Тэхён собрал все силы и ударил парня ногой. Он заехал ему ботинком по носу и почувствовал, как ломаются хрящи. Схватившись за джинсовую куртку противника, Тэхён подтянулся — будто полз по горизонтальной лестнице — и вцепился ему в волосы. На раздумья времени не было. Надо было действовать. Голова противника ударилась о бетон. От удара по рукам прошла дрожь. Парень замер. Тэхён отпихнул от себя тело и на четвереньках попятился назад, спотыкаясь и падая, когда пытался перенести вес на больную руку. Он полз по земле, пока не врезался в собственную машину. Прислонившись к гладкому металлу, он в страхе ждал, когда парень пошевелится. Тот лежал неподвижно. Секунд через десять желчь рванулась наружу. Тэхён скрючился. Его тошнило. Тело, сотрясаемое рвотными спазмами, напряглось в ожидании: сейчас бита проломит ему череп. Но ничего не случилось. Когда все прошло и Тэхён смог оглянуться, он увидел, что его противник все еще лежит на земле. Даже в темноте Тэхён мог разглядеть лужу крови возле его головы. Неужели он убил человека? Опираясь на машину, Тэхён поднялся на ноги и сделал несколько шагов по направлению к незнакомцу. Тот лежал лицом вверх. Глаза его были закрыты. Тэхён не мог понять, дышит тот или нет, и не хотел наклоняться и проверять. Он поднял биту и что есть силы швырнул в сторону. Бита пролетела через парковку и упала в кусты. Шатаясь, Тэхён добрел до машины и сел в нее. Включив зажигание, он вздрогнул, когда положил на руль больную руку. Осторожно дал задний ход. Даже если тот человек мертв, Тэхён не хотел его переехать. Тэхёну удалось добраться только до края парка — потом пришлось остановиться. Руки тряслись так сильно, что он едва мог удержать руль. Тэхён выключил мотор и подождал, пока паника уляжется. Неужели он только что убил человека? Теперь он убийца? Нет, ведь он оборонялся. Никакой суд не признает его виновным. Но он покинул место преступления. Может, надо было сохранить биту как доказательство того, что парень был вооружен? Вдруг кто-нибудь ее подберет? Тэхён слегка вскрикнул. Погиб человек — а он думает только о том, арестуют его или нет? А как же семья убитого? Может, следует их разыскать? Ведь они не будут волноваться. Тэхён осознал, что ему все равно. Он не испытывал сочувствия. Неужели его душа настолько очерствела? Он знал, что надо поехать в полицию, но ему совершенно этого не хотелось. Тэхён убедился, что дверцы заперты, закрыл глаза и откинулся на сиденье. Ему станет лучше, если он поспит.