Живи и помни

      Саске Учиха с ненавистью посмотрел на распластавшегося перед ним врага и зло сплюнул в траву, пропитанную кровью. Знаменитый преступник, отступник селения Скрытого Камня лежал перед ним побеждённый, и его никчёмная жизнь могла закончиться от одного удара Саске. Удара, который он не имел права нанести, и это бесило его, горячо скручивая яростью все внутренности. Даже пальцы будто слегка покалывало от неистового желания выхватить нож и всадить противнику в горло. И с каких это пор все стали такие добренькие? Теперь он вынужден церемониться с этим уродом. Саске ещё раз оглядел его. Вне всякого сомнения, знаменитый нукенин, самый молодой член Акацуки выглядел сейчас весьма и весьма жалко. Все его попытки подняться не увенчались успехом — он снова и снова падал, вымарываясь в липкой, красной жиже. Повязка с перечёркнутым камнем валялась, разломленная пополам, рядом с левой ногой преступника. Его длинные светлые волосы слиплись в один ком и казались тёмными от крови и грязи. Всё лицо было покрыто сеткой ссадин и синяков, по правой щеке растеклась багровая дорожка кровоподтёка из разбитой брови. — Ты бы знал, как мне хочется тебя прикончить, Дейдара. − Прошипел Саске, отворачиваясь от изувеченного тела. — Тогда чего же ты ждёшь, м? У великого Учиха кишка тонка? — Хрипло парировал нукенин. От этого запекшаяся кровь в уголках его губ треснула, и новые красные капельки устремились к бледной шее парня. Дейдара закрыл глаза и глубоко вдохнул, что отдалось волной боли по всему телу. Чёрт, да он весь — одна сплошная рана! — Кишка тонка? — В глазах Учиха снова мелькнули дьявольские огоньки, а пальцы на автомате дёрнулись к кунаю. Его временами болезненная гордость не выносила подобных выпадов. — Я с огромным удовольствием посмотрел бы сейчас на твои кишки. Но есть приказ Пяти Каге. Я обязан повиноваться, хоть мне и хочется распороть твоё брюхо. — Приказ Пяти Каге, ммм? О чём ты? — В небесно-голубом глазу Дейдары проскользнуло что-то, похожее на раздражение и любопытство одновременно. — Этим приказом запрещено убивать кого-либо из преступников Акацки на месте. Мы должны брать вас живыми и доставлять в свою деревню. Вас будут судить представители пяти Великих стран шиноби. — Тюрьма-суд-казнь, так что ли, да? — К такому повороту Дейдара явно не был готов. Дрожь омерзения прошла по его измученному телу при мысли о том, что его убьют на потеху глупой публике. Дескать, смотрите, детки, никогда не становитесь такими же, как этот монстр, а то закончите так же. — Надеюсь, что именно так. — Саске сел на траву и, сняв с себя клочки того, что раньше было широкой белой рубахой, принялся перевязывать свои раны. Ему повезло в этом бою — каких-то серьёзных, опасных для жизни увечий он не получил. Надо было только прийти в себя и поскорее отнести этого мерзавца к Хокаге, а то ещё не выдержит и убьёт его ненароком. Отвечать за это перед Цунаде Учиха не хотел.       Земля была настолько разворочена после боя, что местами на поверхность выступили подземные воды. То, что нужно. Саске наклонился и умыл лицо, мускулистый торс, яростными движениями стирая грязь и пот и оставляя на поцарапанной коже лишь влажные разводы. Хотелось оказаться дома, принять горячий душ и завалиться спать. И чем быстрее, тем лучше. — Ладно, покончим с этим. — Поморщившись, он крепко схватил Дейдару, надавив тому на сломанное ребро, отчего подрывник потерял сознание, и отправился в путь.       В резиденции Хокаге было на удивление малолюдно. Миссий становилось всё больше и больше, а вот количество шиноби уменьшалось, и ничего поделать с этим было нельзя. Наступили тёмные времена, и риск для жизни стал ежедневным спутником каждого ниндзя. Конечно, Сакура, Ино и остальные медики работали, как проклятые, они дневали и ночевали в палатах, не отходя от пострадавших. Даже те редкие часы, которые давались им для отдыха, они посвящали изучению врачебных свитков и оттачиванию врачебных техник. Однако, спасти всех всё равно было невозможно.       Вот и сейчас Сакура (в свой обеденный перерыв) сидела в кабинете Цунаде, просматривая один старый свиток. Бумага хрустела под пальцами так, что казалось — одно неосторожное движение, и свиток рассыпется мелкой пылью. Речь в свитке шла о могущественной печати, которая могла сама восполнять количество крови в организме. Это позволило бы отказаться от донорства, и Сакура обеими руками ухватилась за изучение нового материала, но, увы, более сложного дзюцу она в жизни не видела. «Да его годами надо тренировать, чтобы использовать на должном уровне», — грустно думала девушка. Даже Цунаде-сама практически не прибегала к этой печати, ибо та, помимо сложности, была сопряжена с громадным риском для жизни пациента и требовала какого-то невообразимого количества чакры. — Для этой техники нужна полная концентрация, Сакура, — услышала Харуно усталый голос наставницы. — А твои мысли наверняка витают где-то в больничных палатах. Займись пока что лучше тренировкой более простых вещей. Они не менее важны. — Хорошо, Цунаде-сама, только один момент…– Она снова углубилась в письмена зачаровавшего её свитка. Не так-то просто отказаться от столь заманчивой печати, которая может спасти множество жизней. Глаза внимательно изучали каждый иероглиф, будто прожигали свиток насквозь. Порывистый стук в дверь прервал её размышления. На пороге стоял высокий брюнет, державший на плече довольно большую груду чего-то непонятного и тёмного. — Саске! — Девушка встрепенулась и вскочила на ноги. Болезненный испуг сжал грудную клетку. — Ты ранен? — Она подскочила к нему, а глаза лихорадочно заскользили по изодранному и пропитанному кровью плащу, торсу, исцарапанному и голому, но от этого не менее привлекательному. Всё-таки она любила его. Даже после всего, что он натворил, любила. — Пустяки, Сакура, — Учиха мягко отодвинул девушку и посмотрел прямо в глаза Цунаде. — Госпожа Хокаге, я схватил Дейдару. — С этими словами он разжал руку, и бессознательное тело в чёрном плаще с красными облаками громко рухнуло на пол прямо перед столом женщины. — Дейдара… Акацуки. — Почти беззвучно прошептала Сакура, рассматривая бесформенный комок из плотной, местами порванной, ткани и грязных волос.  — Вот как…Знаменитый мастер взрывов собственной персоной! — Цунаде сложила руки перед собой, и в мгновение взгляд её будто налился сталью. — Хорошая работа, Саске. — Цунаде-сама, я пришла сказать, что в больнице не хватает бинтов…–– в кабинет вошла Ино с пустой коробкой в руках и чуть не споткнулась о лежавшего на полу Дейдару. — Кто это?! — Голубые глаза испуганно рассматривали обездвиженное тело. Сначала ей показалось, что это кто-то из друзей. — Дейдара, нукенин, преступник S-класса, член организации Акацуки. — Будто выплюнула Цунаде. Ино давно не видела её столь агрессивно настроенной. Нет, конечно, бабуля была достаточно сварлива и любила отчитывать почём зря, но назвать её злой было сложно. А сейчас ярость Цунаде настолько сгустилась в воздухе, что её можно будет скоро ножом резать да раздавать всем желающим по кусочку.       Хокаге медленно подошла к лежащему нукенину, её рука покрылась ярко-голубой чакрой. Ино чуть слышно всхлипнула и прижала руки ко рту — на мгновение ей показалось, что Цунаде сейчас убьёт этого преступника прямо в собственном кабинете. Проломит ему череп, и светлый пол покроется кошмарной смесью мозга, крови и костей… Ино приготовилась закрыть глаза, чтобы не видеть жуткой картины, однако, ничего не произошло. С миной крайней брезгливости Цунаде прикоснулась рукой куда-то, где по идее должно было находиться сердце преступника, и буквально через минуту он зашёлся громким, почти надрывным кашлем. «Всё ясно, она просто привела его в чувство», — с облегчением подумала Яманака.       Прокашлявшись, очнувшийся Дейдара сделал попытку подняться на ноги, но он явно был слишком слаб для этого. Ино с замиранием сердца наблюдала за его рваными движениями, отчаянными колыханиями плаща. Ей вдруг стало страшно находиться в одном помещении с подобным субъектом. Ино отступила подальше и почувствовала некоторое облегчение, натолкнувшись спиной на дверь.       «Вот дура пугливая», — мысленно отругала себя Яманака, но справиться с собой оказалось неожиданно трудно. Вроде бы она понимала, что в такой ситуации Дейдара вряд ли ей что-то сделает, ибо в окружающей его сейчас компании были гораздо более лакомые для него и его искусства кусочки, чем дрожащая блондинка. И всё равно…       Наконец, Дейдара смог принять более-менее прямое положение, правда, сидячее. Он осмотрелся по сторонам и тихо выругался, схватившись руками за голову. Ино не видела его лица, только спину и спутавшиеся, грязные, длинные волосы, которые тот отчаянно старался выдрать с корнем. К страху примешалась небольшая толика презрения. «Тоже мне, знаменитый преступник», — пробурчала мысленно девушка. — Добро пожаловать в деревню Скрытого Листа, Дейдара. — Тихим, полным угрозы голосом произнесла Цунаде, взглядом превращая того в горстку пыли. — Ага, хм. — Буркнул подрывник, рассматривая свои руки, украшенные рядами гематом, ссадин и парочкой довольно-таки крупных ран. Ино наблюдала за этим молча, боясь пошевелиться. — Тебе, наверное, интересно, что же тебя теперь ждёт? — Хокаге, видимо, решила не обращать на хамоватый тон своего пленника никакого внимания. — Интересно или нет, какая к чёрту разница. Всё равно мне этого не избежать, да. — Дейдара наконец оторвался от созерцания собственных «дефектов» и уставился в окно. Теперь Ино могла видеть его профиль, но разглядеть его лицо в деталях не позволял слой грязи и запёкшейся крови. Угадывался только небольшой прямой нос и аккуратная линия подбородка. — А ты не глуп. Тебя будут судить все пять Великих Деревень. — Ино показалось, что глаза Цунаде сейчас метнут в этого человека молнии и сожгут его дотла. — Отлично, да. Когда казнь, завтра, хм? — Ино поразилась тому, с каким равнодушием этот человек говорил о смерти. Будто речь вовсе не о его жизни. — Не так быстро, дружок. Если ты думаешь, что ради твоей драгоценной персоны судьи пяти деревень мгновенно бросят свои дела и приедут, то ты ошибаешься. Кроме того, тебе ещё предстоит ответить на парочку вопросов. — Интонация, с которой Цунаде произнесла слова «парочку вопросов», означала долгие и мучительные допросы, Ино не сомневалась. — Так что посидишь пока в тюрьме, Дейдара, успеешь хорошенечко подумать о своём поведении. Скорее всего, суд состоится через полтора-два месяца. В лучшем случае.       Тихий стон слетел с губ Дейдары, и Ино на какое-то мгновение даже стало его жалко. Она ожидала, что сейчас он станет упрашивать Цунаде закончить его мучения побыстрее, но нет. − Да пошли вы, − с ненавистью сказал подрывник и замолчал, обхватив себя руками. — Вот и прекрасно. Изумо, Котетсу! — Дверь неожиданно пихнула Ино в спину, от чего куноичи отлетела куда-то в сторону. Да уж, Цунаде выдрессировала охранников приходить по первому же её зову. — Вот вам подарочек. Знакомьтесь, член преступной организации Акацки Тсукури Дейдара. Поместите его в одиночную камеру, ту, которая на подземном этаже. Обязательно наложите печати, блокирующие чакру. Держать его в самых строгих условиях. Позовите Ибики, пусть допрашивает, только проследите, чтобы он не убил его. — Будет исполнено, госпожа Хокаге! — Охранники мгновенно подскочили к Дейдаре и подняли его на ноги, стальной хваткой вцепившись в его плечи, отчего тот слегка зашипел. — Госпожа Хокаге, его надо помыть и залечить раны, а то сдохнет прямо в камере, и Ибики расстроится. — С ухмылкой заявил Котетсу, внимательно разглядывая нового клиента. — Да, да, точно… Ино, займись этим. — Будто между делом заметила Цунаде, уже копаясь во внушительной стопке бумаг на столе. Для Ино же эти слова прозвучали колоколом, к которому она подошла слишком близко и теперь была оглушена. — Цунаде-сама, почему я?! — Воскликнул Яманака, чувствуя, как сердце медленно и противно сползает куда-то в область живота. — Почему не Сакура, например? − Потому что ты, Ино, и не задавай ненужных вопросов! — Хокаге раздражённо шлёпнула рукой по пачке документов, и та с глухим шорохом взмыла в воздух, усыпав весь кабинет будто снег. — Дел по горло, не хватало мне ещё разбираться с хочу-не хочу моих шиноби! − Но ведь в этой тюрьме есть душ! — Ино отчаянно хваталась за последнюю соломинку. − Особо опасных туда не пускают! К тому же, ему нужен врач. Хватит, Ино. Иди. — Было видно, что Цунаде стоит огромных усилий не превратить весь кабинет, а заодно и одну блондинистую голову в пыль одним ударом тяжёлого кулака. «Ну конечно, − с досадой подумала девушка. — Не заставлять же любимую Сакуру марать руки. Пусть всю мерзкую работу Ино делает». Девушка поймала встревоженный взгляд Харуно и демонстративно уставилась в пол. Пусть знает, лобастая, что Ино сердится.       Не теряя больше ни секунды, Изумо и Котетсу повели пленника к выходу из кабинета, и злоба девушки быстро испарилась, уступив место липкому страху и отвращению. Она, наконец, увидела его лицо, и зрелище это было не из приятных. Да и «увидела» − слишком громкое слово. Так, общие черты сквозь маску грязи, крови и завесу волос, но от этого трясло ещё сильнее. Ино ненавидела свои приступы трусости, но ничего не могла с этим поделать. Да и вся её команда особой смелостью не отличалась. Конечно, сейчас она была уже опытной куноичи, многое повидала в госпитале, да и на поле боя немало пережила. Но быть один на один с преступником S-класса, а тем более мыть его и лечить ей ещё не доводилось.       Тем временем два охранника в серой форме и нукенин поравнялись с вжавшейся в стенку рядом с дверью Яманака. Ино подняла голову и вдруг встретилась взглядом с Дейдарой, которых оказался всего в нескольких шагах от неё. Девушке показалось, что из этого голубого глаза вылетел острейший кунай и пригвоздил её к тому месту, где она стояла. Этот взгляд был холодный, даже ледяной. Прожигающий насквозь. Полный ненависти и жестокости. Ладони Ино моментально вспотели, будто их окунули в воду, а с виска скатилась маленькая капелька пота. Девушка быстро спрятала глаза в пол и подняла их только тогда, когда нукенин покинул светлый кабинет в сопровождении своей «свиты». Его шаркающие шаги, которые по мере продвижения по коридору постепенно стихали, царапали её где-то в области живота. − Ино, ты ведь знаешь, в какую камеру его ведут? Ты, вроде, была тут, когда я об этом говорила. — Голос Цунаде как будто издалека тихонько долетел до находившейся в ступоре Яманака. Конечно, она знала. Жуткое подземелье для самых опасных пленников. Склизкий и узкий карцер, в котором холод пробирал до костей даже летом. Омерзительный рассадник крыс и тараканов. Если этот Дейдара не умрёт там от воспаления лёгких до суда — это уже будет большая удача и огромный комплимент крепости его здоровья.       Ино молча кивнула, а перед глазами стоял мрачный образ застенков, из которых практически никому не удавалось выбраться живым. — Вот и отлично. Иди. — Цунаде даже не посмотрела на неё. Вот же сварливая старуха! Тихо скрипнув зубами от досады, Ино покинула кабинет и неуверенно зашагала по коридору, по которому только что вели Дейдару. Об этом красноречиво говорили грязные следы и небольшие пятнышки крови, замаравшие идеально чистые полы резиденции Хокаге.       С каждым шагом вперёд девушке хотелось сделать десяток назад, но не выполнить приказ Хокаге она не могла. Это было непозволительно. Какая же она была бы после этого куноичи Скрытого Листа? Такова жизнь ниндзя, ни она первая, ни она последняя. Истинный шиноби должен всегда преодолевать свой страх. В этом заключается истинная сила. Самый сильный вовсе не тот, кто ничего не боится, — такой человек попросту дурак. Да и не существует на самом деле таких, кто не боялся бы совсем ничего. Самый сильный – тот, кто умеет справиться со своим страхом, преодолев его и посмотрев ему прямо в лицо. Именно это и предстоит ей сейчас сделать. Посмотреть своему страху прямо в грязное, голубоглазое лицо… Из этих размышлений Ино вывела чья-то рука на плече, довольно сильно надавившая на ключицу. Яманака резко обернулась и увидела перед собой Сакуру, ещё более бледную чем обычно и явно обескураженную. — Зачем ты догнала меня, лобастая? — Блондинка строго посмотрела на Харуно. — Я просто хотела предложить тебе помощь. — Взволнованный взгляд бирюзовых глаз Сакуры, казалось, просверливал во лбу Ино дыру. — Я могу заменить тебя, правда. У меня как раз обеденный перерыв. — Пустяки. — Яманака натянула самое самоуверенное выражение лица, на которое только была способна, и махнула рукой. — Я сама прекрасно со всем справлюсь. Подумаешь, преступник S-класса!       Пока бравада не исчезла, Ино поспешила отвернуться от Сакуры и торопливо продолжить свой путь. Знала бы эта лобастая, как сильно ей хотелось согласиться, но такой расклад даже не обсуждался. Ино не могла бы поступить так. Её гордость всегда была сильнее её страхов. К тому же, принимать подачки от Сакуры, «лучшей ученицы Цунаде», было бы совсем печально. Ино сама метила на это место, она страстно хотела доказать бабуле-Хокаге, что она ничуть не хуже лобастой выскочки.       Горделивое возбуждение одолевало девушку ровно до момента спуска в подземелье. Как только на неё пахнуло местной затхлостью, страх снова разорвал свои оковы и прилип к её груди. Её шаги гулко отскакивали от стен и разносились по подземной лестнице. Где-то капала вода, капелька за капелькой, противно действуя на нервы. Сырость, сплошная сырость стояла густым туманом, она воняла плесенью и будто выедала глаза. Всё это угнетало Ино, так, что по телу волнами проходила дрожь, а зубы периодически выбивали дробь. Она ненавидела это место. Когда она была тут в последний раз (требовалось залечить язвы на руках какому-то пленнику), она пообещала себе, что ноги её тут больше не будет. Но у Цунаде были совсем другие соображения по этому поводу…       Так быстро, как только могла, девушка преодолела длинный коридор с рядом неожиданно пустых камер и спустилась ещё ниже. Вот и цель. Покрытый плотной завесой темноты и отвращения закуток. Узкий коридорчик, который заканчивается одиночным карцером, никакого источника света, кроме нескольких факелов. Неудивительно, что Ибики и остальные местные работники со временем теряют всякое подобие человеческого сострадания. С такой работой можно и с ума сойти. «Фу, блин», − Ино громко закашлялась от вставшего комом в горле подземного смрада, но легче не стало. − А, это ты, Ино-чан. — Поприветствовал её Котетсу. — Мы всё для тебя приготовили. Вода там, полотенца всякие. Медицинские причиндалы у тебя с собой ведь?       Девушка сухо кивнула. Ей всегда казалось, что этот высокий, худощавый брюнет неровно к ней дышит. Вот и сейчас смотрит так, будто хочет отыметь её прямо в одной из этих убогих камер. − Тогда удачи! Если что — сразу зови. — Парень, кажется, и не заметил прохлады, которую Ино так старательно вкладывала в свой кивок. Они с Изумо стояли рядом с толстой дверью из тёмного дерева, которая вела наверх, подальше от ужасного коридора.       Девушка же быстро произнесла про себя пафосную речь о том, как она была счастлива жить и быть знакомой со своими друзьями, и, надавив чуть влажной рукой на дверь камеры, резко вошла внутрь. Наверное, так чувствует себя дрессировщик, когда заходит в клетку со львом. Какая же убогая конура! Маленькая, тёмная, вонючая… В углу стоял деревянный столб высотой около двух метров. Не было и малейшего намёка на какое-либо окно.       Дейдара же стоял рядом с облезлыми широкими нарами, которые были, по-видимому, одновременно кроватью, столом и стулом. Он был обнажён по пояс — из одежды на нём остались только чёрные штаны и сандалии. «Неужели они не боятся, что он просто замёрзнет тут», − поёжилась Ино, поплотнее запахивая плащ, накинутый поверх любимого фиолетового топа. Парень не обратил никакого внимания на вошедшую. Его руки были сложены перед ним, а губы быстро двигались, беззвучно произнося что-то.       «Пытается высвободить чакру». — Догадалась Ино. Бесполезно. Изумо и Котетсу годами оттачивали эти хитроумные печати. Чтобы самовольно стряхнуть их, надо быть, например, Цунаде. Или Орочимару. Видимо, преступник это тоже осознал — негромко простонав от отчаяния, он уселся прямо на пол, поджав под себя ноги и уставившись вникуда.       Ино не знала, с чего и начать. Пальцы девушки судорожно вцепились в тёмно-серое, хрустящее полотенце. Снова ощущение, будто ты в клетке со зверем и не знаешь, что делать. − Чего тебе надо, ммм? Иди отсюда, − услышала она вдруг хриплый голос нукенина, упорно прожигавшего взглядом тёмную стену. Даже не посмотрел на неё, будто она — ничто. − Эээ… − Ино замялась. Новый табун мурашек пробежал по слегка дрожащему телу. — Вообще-то у меня приказ Хокаге. Я умою тебя и вылечу. − Я непонятно выражаюсь, хм? Иди отсюда! Мне ничего не нужно. — Дейдара одарил её убийственным взглядом, пробравшем до самых костей. Неожиданно он встал и сделал небольшой шаг к девушке.       Ино пулей выскочила в коридор, с грохотом захлопнув за собой дверь камеры. Капельки пота стремительно скатывались по спине. Она дышала так, будто только что пробежала десяток-другой километров. − Что-то случилось? — Услышала Яманака издалека голос Котетсу, спешившего ей на подмогу. − Можно и так сказать. − Ну вот почему, почему именно она?! — Кажется, я не смогу выполнить приказ Хокаге без определённой доли насилия над этим нукенином. — Она невесело усмехнулась. И что за куноичи из неё — ни одного приказа нормально выполнить не может… Неудивительно, Ино Яманака, совсем неудивительно, что Сакура заграбастала себе лавры лучшей! А ты давай и дальше так стой, и трясись, как осиновый лист, молодец, ничего не скажешь. − Мы сейчас свяжем его! — Выпалил охранник и резко кивнул Изумо. Напарник подскочил к нему, и они оба скрылись в темноте камеры. Ино не успела даже возразить что-то. На какие-то мгновения воздух разрезали громкие ругательства и щелчки верёвок, а потом всё стихло. − Мы его там к столбу привязали, ну, который в углу стоит. Крепко. Не должен дёргаться. — Самодовольно заявил брюнет, выходя из камеры и поправляя протектор. По всей видимости, Дейдара не желал так просто сдаваться. Да что этот хмырь акацушный вообразил о себе! Новая волна горячей злобы поднялась внутри девушки, ошпаривая внутренности. Он — пленник, а ещё какие-то права качает. И плевать она хотела, какого он там ранга! Гордость, воспалённая гордость снова стала брать своё. Ино и так делает ему большое одолжение, что выполняет приказ Цунаде. А не нравится — ну и пусть загибается в своём карцере от гангрены.       Преисполненная теперь решимости, Яманака снова вошла в камеру Дейдары, на этот раз уже ощущая себя не дрессировщиком, а зверем. Поразительно, сколько же сил может придать праведный гнев даже хрупкой девушке. Отступник и вправду был привязан, его руки были заведены за пресловутый столб. Ино подошла и внимательно рассмотрела тонкие запястья, перетянутые крепкими и жёсткими верёвками. «Конечно, Ино Яманака, легко быть зверем и вообще всей такой грозной и опасной, когда у твоего врага связаны руки», — снова невообразимо противно отругал её внутренний голос. Он всегда знал, на какие больные места нужно надавить. — Довольна, да? — Буквально сочащийся ядом голос вырвал девушку из очередной полемики с самой собой. — Я же сказал — не трогать меня. — Слушай, завали уже? Не в твоём положении диктовать мне условия. — Девушка постаралась ответить в тон Дейдаре, и, судя по тому, как вытянулось лицо нукенина, ей это удалось. И снова укол совести за то, что так вести себя ей позволяют лишь стянутые кисти врага, да Изумо с Котетсу, которые прибегут на помощь, если что-то случится. — Хм, какие перемены. Тебя подменили, пока меня связывали, м? — Сквозь слой грязи проступила бровь нукенина, удивлённо взметнувшаяся вверх. — Пожалуй. — Отвечать тому в тон оказалось неожиданно приятно, это даже грело душу. Ино будто мстила нукенину за тот страх, что испытала по его вине. — У меня приказ Хокаге. Ты думаешь, мне очень хочется мыть тебя, лечить? Ошибаешься, твоя тушка меня совершенно не тревожит. Мне даже смотреть на тебя противно. Но я — куноичи своей деревни, и я выполняю приказы, которые даёт мне Цунаде-сама. — Ино тяжело выдохнула после этого пламенного монолога. По телу растеклось тёплое чувство собственной важности и значимости. — Тогда будь добра, сделай это побыстрее, ммм. — Дейдара понял, что отвязаться от блондинки он не сможет. Вишь как загорелась своей идеей служить Хокаге, разве что пар из ушей не идёт да огонь из ноздрей. — Не переживай, у меня нет никакого резона затягивать это.       Ино суетливо, почти нервно, вымочила большое полотенце в прохладной воде. Стараясь выказать на лице своё презрение, девушка прикоснулась к лицу Дейдары. Она аккуратно и поспешно стирала грязь и кровь с лица преступника. «Как же он красив», — вдруг вспыхнуло в девичьем мозгу. Не считая пугающего компьютерного глаза, к которому она даже прикоснуться побоялась, Дейдару можно было бы назвать красавцем. Ресницы, с которых она почти невесомыми движениями стёрла пыль, оказались чёрными и пушистыми, нос − небольшим и аккуратным. Впалые щёки, высокие скулы. Его губы были чуть припухшими, скорее всего, от ударов. Бледная кожа, на которой Ино заживила все кровоточащие ранки, теперь выглядела ровной и матовой. Идеал, ничего не скажешь.       Чёрт, вот бы ей такую красоту! И почему такое чудо досталось какому-то преступнику. Девушка мягко отёрла грязь с ушей, почти ласково скользнув по мочкам полотенцем. На секунду ей показалось, что она слышала тихий вздох преступника. Затем нужно было заняться волосами. Длинные, цвета спелой пшеницы они разметались по плечам нукенина, когда Ино чуть дрожащей рукой стянула с них тёмную ленту. Она будто зачарованная наблюдала, как хвост рассыпался и светлым водопадом буквально одел Дейдару. После её манипуляций с полотенцем волосы стали влажные и теперь липли к её рукам, мягко щекоча. Не сумев подавить желание, Ино достала из кармашка расчёску и, взяв небольшую прядь в руки, аккуратно провела по ней редкими зубьями. — Расчёсывать меня тоже входит в твои обязанности, да? — Снова ядовитый голос нукенина будто хлестнул её кнутом по лицу. — Считай, что да. — Девушка и хотела бы отдёрнуть руку, но пшеничный водопад слишком манил её. Она расчёсывала его медленно, не без удовольствия пропуская мягкие длинные пряди сквозь пальцы. Они приятно гладили ладонь и, отпускаемые девушкой, легонько чиркали по животу Ино, от чего он наполнялся непонятной, тягучей, расслабляющей тяжестью. «Да ты возбуждаешься, идиотка», — поспешила отругать себя мысленно куноичи. «Да если все преступники такие сексуальные, я подамся в нукенины», — тут же пробурчала вторая Ино.       Тихонечко сглотнув, дрожащими уже не от страха руками Ино приступила к торсу. Смывая грязь, она почувствовала себя скульптором, который лепит из комка глины что-то стоящее. Дейдара был великолепно сложён. Кусочек за кусочком открывала девушка великолепное тело. Шея, на которой заметно билась чуть просвечивающая сквозь кожу синеватая жилка, крепкие мускулистые руки, покрытые выпирающими венами, накачанные грудные мышцы, аккуратный ряд напряжённых кубиков пресса. Ино моментально покраснела, когда залечивала рану на торсе нукенина, ведь для этого ей пришлось положить тому руку на низ живота, прямо на узкую дорожку волос, ведущих вниз от пупка. И снова «Чёрт…». Ино ощутила, как отчаянно полыхнули румянцем её щёки. Только бы он не… –Эй, да ты смущаешься что ли? — Ино вздрогнула и посмотрела в глаза Дейдаре. Девушка заметила, что его взгляд изменился — вместо холодной ярости он смотрел на неё хитро, с нескрываемым торжеством. Неужели он внимательно разглядывал её всё это время? Тогда от него не укрылось то, как она краснела, как отчаянно закусывала порой губу, как её пальцы дрожали, касаясь напряжённых мышц.       Девушка быстро убрала руки и отступила на шаг назад от нукенина, на что тот лишь хрипло рассмеялся. От этого смеха возбуждение девушки мигом слетело. Она снова видела перед собой отвратительного преступника. Пусть и очень красивого, но всё равно мерзкого, нукенина. Ино теперь сама удивлялась тому, что было с ней пару минут назад. Какой-то бред, помутнение рассудка. Слава Богу, временное… — Тебе показалось. — Холодно заметила она. — Ну-ну, — Дейдара продолжал буравить её насмешливым взглядом. — Я надеюсь, ты закончила, м? — Отвали. — Ино злилась, сильно злилась. На себя, на этого преступника, на Цунаде, на Сакуру, да даже на Саске, который притащил этого злосчастного красавчика в Коноху. — Мне осталось совсем чуть-чуть. Она вдруг вспомнила про кисти. Они же перевязаны. Ино внимательно посмотрела за столб. Да уж, Изумо и Котетсу знали толк в связывании пленников. Она немного отодвинула верёвки вверх и заметила на бледной коже Дейдары глубокие, кровавые отметины. — Нет, так не пойдёт. — Ино чиркнула кунаем, и путы нукенина упали к её ногам. Она сама не верила, что сделала это. Сама же дала ему свободу. Видимо, и вправду осмелела. Или бывшее возбуждение съело ей весь мозг, и теперь она думает низом живота. — И зачем ты это сделала, м? — Дейдара с видимым наслаждением хрустнул суставами и принялся разминать затёкшие кисти. — Потому что я должна залечить твои раны, а у тебя запястья кровоточат. Я не хочу получить выговор от Цунаде, если ты тут всё заляпаешь кровью. Ино решительно взяла правую руку Дейдары в свои худые кисти, и вдруг громкий девичий вопль разнёсся по тюрьме. — Ино-чан, всё в порядке? — Услышала она голос Котетсу и поспешные шаги. — Да-да, просто порезалась. — Быстро отозвалась она. Шаги стихли. — Чего разоралась, м? — Изумлённо поинтересовался Дейдара. Он был заметно ошарашен. — У тебя…рты на ладонях! – Ино, конечно, повидала многое, но такое… Рты на ладонях, самые настоящие рты с маленькими острыми зубками и горячими, мокрыми языками. — Идиотка, — только и мог выдохнуть Дейдара. — И чему вас только учат в вашей деревеньке? Сюрикенов хоть не боишься, м? — Не боюсь. — Ино с отвращением коснулась лечебной чакрой руки Дейдары. Можно подумать, что здесь у каждого второго рты в неположенных местах! — Ты просто не знаешь, на что они способны, девочка, — пошло хохотнул тот, и его правая рука вдруг лизнула запястье девушки. Её передёрнуло, как только она ощутила прикосновение горячего, шершавого язычка к коже. Дейдара лишь рассмеялся ещё громче, глядя на замешательство куноичи. — Да пошёл ты. Надеюсь, что больше никогда не увижу твоей мерзкой рожи! — Девушка выскочила из камеры, громко хлопнув дверью. До её ушей долетал низкий смех.       «Козлина. Тоже мне, преступник S-класса. Идиот простой, дурака кусок», — она заспешила домой, даже не удостоив вниманием бедолагу Котетсу, который явно намеревался куда-то её позвать. Впрочем, он мог бы сказать судьбе спасибо за то, что успел вовремя отскочить, потому что Ино неслась к выходу быстрее и стремительнее, чем Чёджи в обличье мясного танка. Этот день просто необходимо было смыть с себя, да лечь спать пораньше. Рано утром надо было на работу, и Ино давно так не радовалась этому факту. Стерильные помещения, чистейшие белоснежные полы и стены. Не то что эта мерзкая конура, в которой прошёл ее сегодняшний день. Она снова и снова обещала себе, что ноги её тут больше не будет. Горячий душ и ромашковый чай оказались лучшими лекарствами — после них она чувствовала себя как новенькая. Внутри разливалось тепло, добираясь даже до кончиков пальцев, приятно покалывая. Нацепив тёплые носки, чтобы не растерять это ощущение, Ино поспешно юркнула под одеяло и попыталась заснуть, но не тут-то было. Мозг решил, что пришло самое время для осмысления всего, что произошло за день. Ино отчаянно простонала, сжав зубы. Она ничего не могла поделать с привычкой пережёвывать перед сном то, что случилось за день. Иногда, после удачных дней, это доставляло огромное удовольствие. А вот сегодня… Память услужливо воскресила в памяти юркий влажный язычок. Ино так и не могла разобраться, приятно это было или же всё-таки омерзительно противно. По руке с «печатью» Дейдары проходила лёгкая холодящая дрожь. Дрожь, которая возникала у неё всегда в моменты удовольствия. «Ну что за бред с тобой сегодня творится, — рассердилась сама на себя девушка, переворачиваясь на другой бок и натягивая одеяло по самые уши. — Он — мерзкий преступник, и любое его прикосновение должно быть отвратительно. Точно». Вскоре девушка уснула с твёрдым убеждением, что этот язык был противен весьма и весьма.