And after all you're my wonderwall

Надо ли говорить, что всё, о чём я могла думать, был Гарри? Всю первую половину дня, обед и ещё немного времени до 4 я пребывала в самом лучшем расположении духа. В голове вертелись глупые песни, слова и картинки. В животе порхали бабочки и другие летающие и милые насекомые. Я была счастлива настолько, насколько это вообще возможно. К 4 часам мне, наконец, починили интернет на моём рабочем лэптопе. +1 к сегодняшнему счастью! Как жаль, что оно разрушилось через полчаса. Я всего лишь решила узнать о своём «знакомом» чуть больше. Наоткрывала множество ссылок с его именем и погрузилась в чтение. С каждой новой минутой улыбка сползала с моего лица. «Бабник» и «ловелас» были самыми приличными прозвищами, что я увидела. Следом за ними шли менее лицеприятные «шлюха» и «проститутка», что, по сути, одно и то же. Я тонула в море информации. Пыталась выплыть, но меня накрывало новой волной слухов, сплетен и интриг. Его имя крутилось во множестве ситуаций, отношений и передряг. Все его хорошие качества затмевались отвратительными заголовками журналов и статей. И, что самое главное, я им верила. Каждому из них. На душе стало так гадко, как не было никогда. Даже тогда, когда я нашла своего жениха в постели с подругой. Я его не любила. А Гарри… Он казался мне другим. Я стала лихорадочно соображать по поводу того, что мне делать с тем, что он заедет ко мне на работу сегодня. Видеть его отпало всякое желание. Нужно было срочно придумать выход из этой ситуации. Он нашёлся быстро: я решила просто уйти пораньше. Но, как и все мои планы, этот рухнул сразу же. Кларисс притаранила мне пачку писем для редакции, на которые полагалось отвечать мне. До 7 я никак не смогла бы управиться. Ну и что же… Тогда вариант Б. Я уйду с работы позже. *** 11 часов вечера. Я без сил. Гарри уже наверняка уехал. Я почти даже рада. Не считая отвратительного ноющего чувства внутри, которое не отпускает меня с 4 часов дня. Потушила свет, надела пальто и вышла на улицу. Свежий воздух немного меня взбодрил, и я даже бодро зашагала в сторону метро. Не успела я дойти до конца квартала, как меня окликнули. Угадайте, кто? Конечно же, Гарри. Внутри всё перевернулось. Бухнулось на дно желудка. И меня начало тошнить. Ох. Он подбежал ко мне и взял меня за руку. Я обернулась и увидела его любимую ухмылочку, ямочку на щеке и блестящие глаза. - Пойдём? Я так и думал, что ты задержишься, - его голос звучал спокойно и уверенно. Задержусь? На 4 часа? Он рехнулся? - Ммм… Нет, Гарри, я устала, - с этими словами я вытянула свою руку из его пальцев. - Тогда я отвезу тебя домой. - Не следует, - я отвернулась и шагнула в сторону. Обернулась в следующий миг, и увиденное меня просто шокировало. Его выражение лица. Глаза. Губы. Всё поменялось в один момент. Глаза, до этих пор радостно и счастливо блестевшие, поблёкли. Остекленели и теперь холодно посматривали. Уголки губ опустились. Лицо стало будто каменным. - Так, значит? - Что так? Он промолчал. С минуту смотрел мне в глаза. Я боялась даже моргнуть. - Наигралась? - Ч-что? – но он даже не ответил, просто развернулся и пошёл прочь. Я смотрела ему вслед ещё целую минуту. Но потом внутри что-то щёлкнуло. Он не такой. Я была не права. Я не верю, что человек с такими глазами мог делать всё то, о чём пишет интернет. Он не спал со всеми этими девушками. А даже если и спал… Сейчас он со мной. Был со мной, точнее. А я просто оттолкнула его, ничего не объяснив. Вот ведь чёрт! Я побежала за ним. Мне показалось, что он ускорил шаг, когда услышал топот за спиной. Нет, нет, нет, я же не так быстро бегаю! - Гарри, постой, я прошу тебя! Он не слышал. Или не хотел слышать. Вот уже его машина. Он сядет в неё и уедет. И тогда точно всё. Я не могу позволить этому произойти. Нет. Поэтому последние силы бросаю, чтобы его догнать. Хватаю за руку и тяну к себе. Он вырывается и не показывает своё лицо. Едва-едва успеваю заметить, что в его глазах стоят слёзы. Он не плачет, нет. Но мне кажется, что, как только он окажется один, он позволит этим слезам вырваться. Я такая дура, Боже мой! - Гарри, пожалуйста, повернись! – я делаю ещё одну попытку взять его за руку. – Гарри, я знаю, я сделала ошибку, но, прошу тебя, позволь объяснить.., - я сама уже чуть ли не плачу. Мы уже стоим около его машины. Мне удаётся его, наконец, повернуть лицом к себе. Он всё равно пытается отвернуться, и я, чтобы удержать его, обнимаю за шею и целую. Сначала он не отвечает, пытается оттолкнуть. Но я очень настойчива. Мне кажется, в этот момент решается моя судьба. Через полминуты он приоткрывает рот, пропускает меня внутрь. Сам обнимает меня за талию, но не так, как раньше. Как-то грубо и бесцеремонно. Сжимает мои бока в своих ладонях. Прижимает меня спиной к машине и почти что наваливается своим телом. Кусает губы, жмёт руками талию. Я выдыхаю еле-еле, так больно. Но ему, кажется, всё равно, он открывает дверь машины и толкает меня внутрь. Сам садится за руль и заводит мотор. Мне немного страшно. Он выглядит таким… злым. Губы сжаты. Руки напряжены. Я ещё ни разу не видела его таким. Но я виновата сама. Сама всё испортила. - Гарри, послушай… Я знаю, о чём ты думаешь. Я просто… просто испугалась. Я ведь совсем ничего о тебе не знаю. А в интернете пишут… разное. И я не знаю, что - правда, а что нет. Прости, пожалуйста, - я перешла на шёпот. Вдруг он резко остановил машину. - Снимай пальто. - Что, прости? - Пальто. Сними. Сейчас же. Его тон меня напугал до жути, я быстро стянула пальто и оставила его лежать у себя на коленях. - Пересядь на заднее сидение. - Зачем? - Сядь, я сказал! Он почти что кричал. Я подумала, что лучше сделаю, как он говорит. Вышла из машины, открыла заднюю дверь и влезла на сидение. Он, тем временем, сделал то же самое. Оказавшись там, он не стал ждать чего-то, просто резко и грубо пододвинул меня к себе и поцеловал. Я следовала за ним. Через пару минут он переместился на мою шею, кусая её и потом зализывая места укусов. Руками он уже нашарил молнию на моих джинсах, расстегнул её и потянул их вниз. Я немного запуталась в штанинах, но Гарри был таким злым, что ткань треснула по шву. Я испуганно сжалась. Он не стал терять времени и стянул свои брюки до колен. Трусы двинулись за ними. После этого он провёл несколько раз рукой по члену, чтобы тот принял нужное положение, отодвинул мои трусики в сторону и резко вошёл. Вот просто так. Не возбудив меня. Ничего. Не дав мне привыкнуть, он начал двигаться. Мне было больно. Безумно больно. Смазки не было ни капли, мне казалось, что внутри меня кусок дерева. Гарри, между тем, двигался быстро и глубоко. Я стонала, но, увы, не от удовольствия. - Да, давай, тебе же хорошо так, а? Мне казалось, он сходит с ума. - Я же такой отвратительный. Плохой. Грязный. Да? СКАЖИ ЭТО! По моим щекам уже катились слёзы. Я не могла говорить. Зачем он так… - Я мерзость. Я не достоин любви. Ни нежности. Ничего. Я должен быть один. Я едва нахожу силы, чтобы ответить: - Нет. Ты замечательный. Я люблю тебя. Через пару толчков он кончает. А я остаюсь лежать вот так. Просто. Но вот он уже ложится рядом и крепко обнимает (не знаю, что за сиденья у этой машины, но они огромные). Утыкается лбом мне в плечо и говорит: - Принцесса, что я наделал… Я идиот. Я такой идиот. Я чувствую, как его рука крепче прижимает меня к нему, будто он боится, что я сейчас испарюсь. А я чувствую моральное и физическое истощение. Я сказала ему такие слова… Я тоже идиотка, мы стоим друг друга. - Прости меня, прости, пожалуйста. Я не хотел делать тебе больно. Никогда. Прости, - он берёт моё лицо, целует скулы, щёки, губы. Я поддаюсь, целую в ответ. Что бы он ни сделал, я буду рядом. Потому что… я уже говорила. Такая глупая девочка. Мы лежим так ещё минут 5-10. Он достаёт откуда-то куртку и укрывает нас обоих. Засыпаю. Он такой тёплый. Я не хочу, чтобы этот момент заканчивался. Мне так плохо, но, в то же время, так хорошо. Перед тем, как провалиться в сон, я слышу его шёпот: - Спасибо, малышка, за то, что ты есть у меня. Вот так. Всего несколько слов, и я уже точно знаю, что никуда от него не денусь. Что бы ни писали в чёртовых газетах, в интернете, да хоть краской на асфальте. Я ему нужна. А он мне просто необходим.