Оторва

Занзас проснулся от того, что кто-то устроился на груди. Мужчина едва мог шевелиться — такое было страшное похмелье, но почему-то уверовал: это Патриция вернулась и теперь спит на нем, зараза маленькая. Погладив предполагаемую Патрицию там, где по идее должна быть шея, мужчина просипел: — Мусор, какая-то ты шерстистая. В ответ ему лизнули лицо. Занзас отмахнулся, проворчав: — Что ты такое жрала, что так пасет? Никто не ответил, снова лизнув, но уже шею. Мужчина услышал урчание и приоткрыл один глаз, пытаясь сфокусировать взгляд на предполагаемой Патриции. Но это была не она, а Джульетта. Котенок за этот месяц подрос еще больше и привязался к Занзасу так, что никуда от него не отходил, и даже перестал бояться Бестера. Мужчина отвернулся от животного, разочаровавшись во всем на этом свете. Голова раскалывалась, Джульетта сосредоточенно кусала его за руку, на столе в луче сентябрьского солнца сверкало кольцо Патриции, которое она каким-то образом подбросила ему в карман месяц назад. Мужчина таскал его на цепочке на шее, чтобы не посеять нигде во время приступов ярости, когда он громил все на своем пути. — БОСС! Босс! БОСС, ТАМ ТАКОЕ! — вопль Леви взбесил Занзаса больше всего за это утро. Мужчина нашарил настольную лампу на прикроватном столике и отправил в голову недоумка, посмевшего разбудить его и прийти в его дом. Судя по звяку и стону — ракета класса земля-голова достигла цели. Занзас повернулся на другой бок и снова закрыл глаза. — Босс, босс, я такое нашел, — прошептал совсем близко Леви. — Босс, ну, посмотрите же. — Закрой ты уже свой хлебальник, и вали из моего дома! — гаркнул Занзас, наугад пнув помощника. — Плевать мне что ты там нашел! — ВРООООЙ! ЧЕРТОВ БОСС, СМОТРИ, ЧТО Я НАШЕЛ! — завопили в коридоре. Занзас понемногу начинал чувствовать ярость. Они приходят в его дом, орут, когда у него болит голова и еще и требуют, чтобы он что-то посмотрел. А пока он думал о тщетности бытия и решал, как именно убить ничтожный мусор, Скуало и Леви спорили, кто будет показывать находку боссу первым. Занзас же решил, что убьет того, кто первым попытается его потревожить, о чем сообщил мусору. — ВРОООЙ! Я НАШЕЛ ТВОЮ ЖЕНЩИНУ! — Нет, я нашел! — вставил реплику Леви чрезвычайно обидчивым тоном. И тут Занзас подорвался на кровати, мгновенно излечившись. Месяц поисков наконец-то увенчался успехом! Босс Варии уже и не надеялся, что этот бесполезный мусор найдет другой мусор, который приносил ему с утреца водичку с алказельцером, как вдруг удача повернулась к нему лицом, а не жопой! Захватив Скуало за волосы и Леви за ухо, босс притянул их к себе, гаркнув: — Где она?! — В Интернете! — Леви просиял от такой непосредственной близости к телу босса. В Интернете! В Интернете она! Занзас понемногу начинал закипать. Они что, еще шутки с ним шутить вздумали? Босс Варии крутнул ухо Леви, заставив того заскулить от боли, и прорычал: — Что это за шутки, мусор? Ты на что это намекаешь? На порнуху свою?! Леви буквально взвыл, запричитав, что ни на что неприличное он не намекает и подсунул боссу под нос планшет с большой фотографией брюнетки, которая была на одно лицо с Патрицией. С другой стороны напирал Скуало со своим гаджетом, на котором был целый сайт с ее фотографиями. Занзас сначала опешил, а затем широченно усмехнулся: нашлась. Перекрасилась, переоделась в какую-то гадость из комиссионки, судя по некоторым фотографиям с сайта, работает в какой-то рыгаловке официанткой, но нашлась! Вот только неясно, где она находится. Никаких особых примет на фото. Если на улице — то только ее лицо, выхваченное, когда она того не видела. А если в здании, то только в той рыгаловке, где она работает. Но Занзас не сомневался: это была Патриция. Босс Варии, который целый месяц больше занимался тем, что кошмарил организацию на предмет того, чтобы найти его женщину, наконец-то получил результат своей деятельности. Занзас Скариани отнял у Скуало его планшет и потребовал от Леви принести воды с алказельцером. Намечался весьма плодовитый день. — Я уже дал приказ узнать, из какого адреса заливались фотки, — отрапортировал Скуало. — Сегодня в обед все будет готово, какие указания? — Узнать, где она находится, чертов патлатый мусор! — гаркнул Занзас, листая сайт на предмет хоть какой-то зацепки. — Я сам туда поеду и сам заберу свой мусор. Скуало удивленно покосился на босса, который неведомо с чего привязался к девчонке и решил: у Занзаса проснулся отцовский инстинкт, потому что другого объяснения того, чтобы любить эту малолетку. Да и босс любит только себя и единственное свое хобби — создавать оружие. Просто привязался к малолетке, вот и все. Получив алказельцер и водичку, Занзас сообщил, что получилось не так вкусно, как у мусора, и чтобы Леви убирался прочь. Как и Скуало, которому планшет так и не вернул. Занзас остался наедине с собой, листая сайт и рассматривая фотографии невесты. Надо же, какой фанатизм: кто-то фотографировал ее каждый день, пока она того не видела. Мужчина усмехнулся. Его удивляло такое рвение. Как только фотографа найдут, он сначала его вознаградит, а потом пристрелит, чтобы не засматривался на его мусор. Он вообще больше никуда свой мусор не выпустит. Заставит приглядывать за ней круглосуточно, посадит на цепь, в крайнем случае. Или будет водить ее с собой повсюду, контролировать каждый шаг. *** Восемнадцатилетняя Мария Вебер, немного похожая на Амели из одноименного фильма, работающая официанткой в баре «Веселый Роджер», любила пускать блинчики по воде одного из каналов Венеции, петь арии из «Вольного стрелка» и пить вино с Рамоной, своей начальницей и хорошей подругой. Иногда она засовывала ладонь в мешок с фасолью или до поздней ночи бродила по городу, наслаждаясь покоем. Мария Вебер понятия не имела, кто такая Патриция Алоизия Мелони. А, следовательно, она не знала, каково быть Патрицией. Мария Вебер была счастливейшей девушкой из всех, что живут на планете Земля. На завтрак она ела бутерброды из черствого хлеба и арахисового масла, запивая их никудышным кофе. На обед – суп, который они с Рамоной готовили вместе. Ну, а на ужин — что попадется. Иногда она танцевала в клубе вместе с той же Рамоной Рамирес. Иногда чувствовала себя опустошенной. Иногда просыпалась и плакала. Но в целом была счастливой девушкой. Она имела свои маленькие радости, недоступные никому, кроме нее самой. Мария Вебер любила бегать по утрам, но не для того, чтобы выплеснуть ярость, а для того, чтобы поддерживать себя в тонусе. Ей нравилось просыпаться утром и смотреть на то, как просыпается город. — Ебани-ка мне вот этой жаренной хуйни, — прорычал посетитель, ткнув пальцем в меню. — Жареной хуйни, так и передам повару, — ответила Мария, записывая в блокнот. Забежав на кухню, девушка весело протянула: — Там хмырь за вторым столиком назвал твою говядину жареной хуйней. — Вот же урод! Разогретую ему подам, вчерашнюю, — Рамона открыла холодильник и, вытащив остатки, бросила тарелку с ними в микроволновку. Девушки засмеялись, и Мария вновь упорхнула в зал. Она и не догадывалась, что за ней кто-то следит. Кто-то, кто с фанатичностью фотографировал ее, кто-то кто выкладывал фото на свой сайт, без подписей, без имени и без ничего. Но вскоре эта тайна открылась. — Это же ты, — произнесла посетительница поздно вечером. — Да, сеньорита, я ваш официант на сегодня. Чего желаете? — весело ответила Мария, улыбаясь. — Это ты! С сайта! — девушка показала официантке планшет с сайтом, на котором была целая кипа ее фотографий. Мария замерла, испуганно глядя на посетительницу. — Все только о тебе и говорят! — продолжала девушка, восхищенно глядя на официантку. — Кто тебя снимал? Твой парень? Сразу видно, фото сделанны с любовью. Но вместо радости Мария испугалась. Если такая уйма людей видела эти фотографии, то видели и те, кто знал ее как Патрицию Мелони. Внезапно Мария Вебер исчезла и вместо нее появилась та самая Патриция. Девушка сглотнула, испуганно глянула по сторонам и рванула на кухню, изрядно удивив Рамону. — К тебе кто-то приставал? — спросила женщина, сжав кухонный нож. — Я должна бежать! Они найдут меня! — всхлипнула Патриция. — Вебер, что ты несешь? Так, детка, иди сюда. Кто найдет тебя? — Рамона, нет времени! Прости, но я не могу тут больше оставаться! Прости-прости-прости! — девушка взлохматила свои волосы. — Скажи им, что я убежала, что не знаешь куда. Скажи, что вообще меня не знала! Не слушая больше, Патриция рванула наверх, на ходу скидывая с себя униформу. Опять убегать! Снова! Девушка влетела в свою комнату и натянула свою самую удобную одежду. Рюкзак был уже собран: в глубине души она знала, что вскоре придется убегать, поэтому самое необходимое держала при себе. — Мария, ты расскажешь мне, что творится?! — крикнула Рамона, влетев в комнату. — Ночь на дворе! Куда ты собралась?! — Мои родители мафиози! Как из «Крестного отца», только современные! Они хотят выдать меня замуж, а я не хочу, чтобы мной торговали! — торопливо объяснила Патриция. — Возможно, меня ищет мой первый жених, а он чертов босс одной очень крутой группировки. Если увидишь высокого человека с пером в волосах и шрамами на лбу и на щеке — старайся не выводить его из себя. — Рамона, там к тебе… — в комнату заглянул Марсель, очень встревоженный и даже перепуганный. Патриция поняла: слишком поздно. Девушка выскочила прямо через окно, приземлившись в мусорный бак и, выбравшись, рванула прочь, хаотично соображая, что же делать дальше.