Слишком слабы

      Глаза Сансы округлились, лицо выражало недовольство и толику презрения, но девушка, тяжело вздохнув, проговорила:       — С утра. На рассвете будет публичная порка на главной площади.       Бесса кинула жалобный взгляд на Сандора.       — Ваше слово закон, миледи, — он отвесил легкий шутовской поклон, —а теперь извольте покормить своего мужа.       — Служанки в состоянии Вас накормить, милорд, — сказала Санса, выходя из конюшни.       — Завтра поговорим о твоем ослушании, Санса! — со злостью крикнул ей в спину Клиган, с удовольствием заметив, что его жена вздрогнула.       На ужин она не спустилась, и мужчина в одиночестве расправился со своей порцией и штофом вина. Бесса к нему больше не приставала — по приказу Сансы ее заперли на ночь. Какой же она стала боевой! Той, что он увез из Королевской Гавани, больше будто и нет. Неужели жизнь с монстром сделала из нее злобную и жестокую особу? Нет, он в это не мог поверить, просто надеялся, что ее характер чуточку закалился.       Спальня встретила его темнотой и угрюмым молчанием. На кровати, свернувшись клубочком, спала его жена. Он знал, что она обижена на него. За то, что ушел на охоту, ничего не сказав, за то, что пялился на другую женщину, оскорбляя этим свою законную жену. А потом еще и заставил выполнять непристойную работу. Что ж, пускай злится, она тоже его обидела. Вышла за пределы замка без спроса. Нарушила приказ.       Он лег рядом, чувствуя тепло ее тела. Так близка, но одновременно далека. Ему никогда не переступить ту тонкую грань доверия, ведущую к любви. Но каменная стена, возведенная между ними, не дает ему добраться до ее сердца. Уснул он в плохом настроении с предчувствием беды.       Утро началось с такого же молчания и угрюмого настроения, во власти которых и закончился предыдущий вечер. Атмосфера изрядно накалилась, и Сандор уже хотел сбежать куда-нибудь, но прекрасно понимал, что бежать поджав хвост не выход. Подходил тот час, когда его жена возьмет в руки кнут и осуществит свое наказание. Наказание строптивой и весьма привлекательной Бессы.       — Миледи, Вы сегодня в плохом настроении, — запуская в рот ложку с мерзкой кашей, подметил Сандор.       — Что Вы, милорд, я просто сосредоточена. Хочу набраться сил, — она упорно смотрела в свою тарелку, не поднимая глаз на мужа.       — Вы настроены решительно?       — Да.       После завтрака Санса удалилась в их совместные покои, а слуги суетились и готовились к акту наказания. Сандор вышел на площадь, где собрался весь его люд. Прачки, кузнец с подмастерьем, ратники, стрелки, кухарки, слуги. Все они оставили свою работу из-за того, что их лорд ляпнул языком, а его жена оказалась слишком гордой, чтобы отступить.       Санса вышла к народу в платье цветов Клиганов. У мужчины сложилось чувство, что жена переигрывает, но он уже смирился с ее выбором. Хотелось ей быть настоящей хозяйкой — пускай. Но втык за непослушание она получит — негоже жене ослушиваться приказов мужа.       На площадь вывели Бессу в лохмотьях, неумытую и взъерошенную. Санса выглядела довольной и подавила улыбку на устах. Седьмое пекло! Неужели он сделал из нее подобие Серсеи?! Надо срочно выбивать эту дурь из головы Пташки и возвращать ее мягкость и какую-то легкую наивность. Девушка взяла в руку кнут.       — Я ужасно не хочу этого делать! — начала Санса, и шептания народа прекратились. — Но каждое непослушание должно наказываться, иначе нет смысла отдавать приказы и выполнять их. Бесса не раз ослушивалась меня. Я терпела, думала, что ко мне привыкнут и начнут воспринимать как жену Вашего лорда, — Санса взглянула на Сандора, тот лишь незаметно качнул головой. Он уже смирился со всей этой затеей и просто ждал развязки. — Поэтому Бесса получит десять ударов плетью и только после этого сможет вернуться к своей работе. Оголите ей спину!       Когда Бесса была готова к публичной порке, Санса подошла к ней поближе и наклонилась к уху.       — Еще раз попытаешься соблазнить моего мужа и умрешь, — злобно прошептала девушка, через пару секунд она нанесла первый удар.       Бесса выгнулась и поморщилась, но не более. Сандор отрицательно покачал головой и, приблизившись, шепнул Сансе на ухо:       — Нет уж, ты ей так только приятно сделаешь, — и уже громче добавил. — Моя миледи хочет быть сильной и стойкой, но у нее не очень выходит. Научить ее?       — Да, — послышалось из толпы. — Мы любим миледи Сансу, научите ее давать отпор всякой падали!       Санса подала ему кнут. Сандор ухватился за крекер (рукоятка кнута. — Прим. автора)  и, размахнувшись, ударил по спине Бессы. Девушка истошно закричала, по спине потекла кровь. Клиган передал жене орудие наказания и взял ее правую руку в свою. Последующие удары они производили вместе. Прошло порядка сорока минут, прежде чем все десять ударов были совершены. Бесса больше не кричала и не плакала, просто повисла в чужих руках.       — Отнесите ее к мейстеру, — приказала Санса.       — Миледи слишком щедра и великодушна к преступницам, — проговорили слуги.       — К мейстеру ее, быстро, — уже прикрикнул Сандор.       В этом она точно не похожа не Серсею. Та бы оставила подыхать Бессу в Блошином конце среди прочего сброда. Руки Сансы тряслись.       — Что я наделала, Сандор?       — Сделала то, что должна была, — он взял ее подбородок своими пальцами и приподнял голову, заставляя смотреть ему в глаза. — Мне ты можешь показывать свою слабость, но не им. Ты сильная и должна оставаться такой. Через полчаса жду тебя в нашей комнате, нам надо поговорить.       С этими словами он ушел, оставляя ее одну бороться со своими эмоциями. Пусть помучается, а у него еще были дела. Утром прилетели два ворона из Королевской Гавани, и он еще не успел прочитать послания, из-за Сансы, будь она неладна со своей неуместной гордыней. Надо было забрать их у мейстера, а заодно и проследить, чтобы тот исправно выполнил свою работу.       Бесса скулила на столе, пока мужчина обрабатывал ее спину. Сандор лишь мельком взглянул на нее, прежде чем забрать письма и поскорее уйти. Единственным местом, куда не добралась леди Клиган со своими вазами и статуэтками, был старый кабинет его отца с тяжелым дубовым столом, под которым Сандор любил играть в детстве. Его устраивала грубоватая обстановка: дряхлая от старости мебель, но крепкая и верная, да и само помещение было светлым и не требовало много огня и жаровен. Мужчина с нетерпением вскрыл конверты, запечатанные сургучной печатью с эмблемой коронованного оленя.       Первое было от Джоффри. Мальчишка писал истерично и сбивчиво: требовал срочно собрать ему армию, пусть даже из крестьян и слуг, и привести назад Сансу как заложницу. Второе было от лорда Тайвина, десницы Короля. Этот писал четко, словно отдавал приказы, сухо объясняя суть проблемы. Робб Старк уже почти подошел к столице, объединив силы с армией Ренли и Станниса. Тайвин писал, чтобы Клиган собирал армию, урожай и Сансу в дорогу, дабы достойно дать отпор изменникам. Немного подумав, Сандор разорвал оба письма.       Понять, что Королевская Гавань не выдержит такой мощи, было несложно. Станнис ударит с моря, остальные две армии штурмом возьмут столицу. У Ланнистеров не было шансов выйти из этого переплета живыми. Разве что они не сбегут куда-нибудь всем своим дрянным семейством, прячась от праведного гнева Робба Старка.       Сандор смял бумагу, поднимаясь из-за стола. Теперь ему предстояло не менее неприятное дело — разговор с женой и ее наказание. По пути в спальню он бросил письма в дымящуюся жаровню. Угли с радостью вспыхнули, пожирая в пламени чернильные буквы посланий, уничтожая их до состояния золы. Тайвин не дождется его ответа…

***

      Злость на служанку прошла, уступив место глубокому раскаянию. Что она наделала? Что сотворила своими же собственными руками? Голова раскалывалась от боли, от мыслей, от собственного безумного поступка. Санса посмотрела на свои руки. Они чистые, но все же запачканные первой кровью человека. Как это могло случиться? Она, должно быть, обезумела, сошла с ума. Теперь ей точно открыта дорога в Седьмое пекло — за проявленную жестокость и неразумие. И за развратность. Боги, нет, это тут причем? Сердце пекло и разрывало от эмоций. Было ощущение, что она до сих пор сжимает в ладони увесистый кнут и с трудом заносит его над спиной приговоренной к наказанию служанки. Так неправильно, так нельзя было делать!       Санса скрылась в спальне, велев не тревожить ее ни при каких обстоятельствах, у нее еще было время до прихода мужа. В горле образовался тугой ком, а слезы так и грозили вылиться наружу. Угрызения совести становились все больней. В комнате было холодно, очаг давно прогорел и потух, но вызывать слугу, чтобы заново развести огонь, ей не хотелось. Ко всем остальным чувствам примешалось еще и горькое чувство стыда, за саму себя. Минутная вспышка гнева и ревности обернулась для девушки наказанием и душевными муками. Что с ней происходит? Почему вид полуголой шлюхи, ластящейся к Клигану, так вывел ее из себя? Почему взбесил тот факт, что Сандор ушел на охоту, не предупредив? Почему ревность вообще взыграла, будоража кровь, заставляя ее наделать глупостей? Разве она не боялась Пса, разве ее не отвращало его лицо? Девушка прислушалась к внутреннему голосу и поняла, что нет. Она скучала, когда его не было рядом. Маялась за столом, когда место Сандора пустовало, ей не хватало его теплых рук, когда он во сне крепко прижимал ее к себе. Санса, перешагнув через стыдливость, поняла, что ей даже не хватает их близости и его отчаянных поцелуев. Не хватает того, что он редко, но ласково-скрипуче произносит «Пташка».       Она закрыла глаза, стараясь справиться с неожиданными выводами. Что и когда пошло не так? Санса закусила губу в раздумьях. Постель без мощной фигуры Пса на ней была огромна и пуста. В чем причина того, что его потянуло на других женщин? Уж не из-за того ли, что за несколько месяцев она так и не смогла забеременеть несмотря на то, что Сандор регулярно посещал ее спальню, а Брелла постоянно повторяла, что «семя Клиганов крепкое». Она каждый раз надеялась на то, что сможет сообщить новость мужу, но лунная кровь приходила вовремя, руша ее тайные надежды на ребенка.       Сандора не было долго. Так и не дождавшись его, девушка решила сходить к мейстеру. Несмотря на свой гадкий поступок, она переживала, что причинила боль и страдания живому существу. Пусть даже такой неприятной девушке, как эта служанка. Тихо проскользнув в помещение, Санса поморщилась от резкого запаха лекарственных трав и припарок. Бесса уже сидела с наложенной повязкой, а врачеватель поил ее маковым молоком.       — Как ты себя чувствуешь? — немного резко поинтересовалась леди Клиган, придавая своему лицу безразличное выражение. В душе же ей стало легче от того, что с девушкой по большому счету было все в порядке. — Я надеюсь, ты усвоила урок и больше не подойдешь к моему мужу.       — Усвоила, миледи, — в голосе Бессы появились уже привычные нотки дерзости, а глаза вспыхнули недобрым огнем. Маковое молоко развязало ей язык, сняло боль и добавило храбрости. — Но не думайте, что на этом все закончится. Вам никогда не удержать такого мужчину. В особенности если учесть то, что он Вас ни капли не любит.       Санса замерла. Конечно, очевидная истина, но не служанке рассуждать об этом.       — Ничего ты не знаешь, и не суй нос не в свои дела, — она гордо вскинула голову. В ней опять начала закипать ярость. Бесса пыталась соблазнить ее мужа, а по его прибытии тут же не преминула доложить о проступке Сансы, за который ее теперь накажут. Оставалось надеяться, что Клиган не выпорет ее публично на площади. Злость опять взяла над ней верх. Будь Бесса немного посмиреннее, может, она бы и не сказала такого. — Я разрешаю тебе сегодня отлежаться, а завтра назначаю тебя на новую должность. Пойдешь на кухню, к судомойкам. Будешь чистить горшки и прочую чернь. Это твое наказание за то, что ты сказала про меня милорду. И за то, что вечно суешь свой нос, куда тебя не просят.       — Меня в судомойки, — ахнула Бесса. Ее лицо покрылось красными пятнами от злости. — Вы говорите, я лезу не в свое дело? Вы думаете, что никто не видит, что происходит между Вами и Вашим мужем? Все знают, что Вас навязали ему, как бесполезный балласт. Он был воином, а теперь ему приходится сидеть в замке, с ненавистной женой, которую он каждое утро поит лунным чаем. Вот увидите, он скоро сам придет в мою постель и уж точно не позволит портить руки, натирая посуду.       Санса в немом ужасе кинула быстрый взгляд на мейстера. Он стоял, низко опустив голову, испугавшись гнева хозяйки.       — Убирайся прочь из замка, — с трудом вымолвила девушка, обращаясь к служанке. — У тебя есть полдня, чтобы покинуть его пределы. Если я когда-нибудь увижу тебя здесь, десятью плетьми ты не отделаешься.       Леди Клиган развернулась, прямо держа спину, и с достоинством, по-королевски удалилась, направляясь в спальню. Клокочущая ярость застилала глаза, руки дрожали от негодования. Она резко распахнула двери. Клиган расхаживал по комнате, раздраженно меряя ее длинными шагами.       — Я велел ждать меня здесь. Ты опять меня ослушалась?       Не отвечая ему, Санса смахнула с маленького столика все статуэтки и шкатулки с украшениями. Они со звоном разлетелись в разные стороны.       — Не желаете ли чаю, мой муж? С пижмой и полынью? — истерично выкрикнула девушка, грозно сверкая глазами. Впервые она увидела испуг на лице сурового Пса…