Полевая подготовка

      Бау не вернулся на корабль в течение нескольких часов.       К тому времени как он, наконец, сел на Инандру, на Цитадели была середина ночного цикла. Он до сих пор размышлял над событиями последних пары часов, когда запер шлюз за собой и направился по коридору на кухню за поздним ужином. Его внимание привлекли голоса членов его команды, они сравнивали миссии, в которых принимали участие на протяжении карьеры, каждый из них пытался рассказать наиболее красочную историю, и рассказы о выживании становились все более и более невероятными. Он вошел в небольшую столовую, в то время, когда Шепард описывала сражение с молотильщиком — пешком, не меньше. Она сидела за столом напротив Вакариана, части оружия аккуратно лежали между ними, пока они чистили свое снаряжение.       — А, капитан Шепард, детектив Вакариан, — Бау поприветствовал их, кивнув. — Рад видеть, что вы еще не спите.       Маслянистая тряпка в руке Шепард остановилась, когда она подняла глаза от пистолета:       — Спектр. Все прошло хорошо?       Бау подошел к кухонному столу и прислонился к нему, скрестив руки на своей узкой груди.       — В основном, да. Хотя не так хорошо, как я надеялся.       Гаррус наклонил голову в сторону, изучая угрюмый вид Спектра:       — Сложности?       — Немного, но ничего, что нельзя было бы решить. — Его большие глаза закрылись на мгновение, и он глубоко вздохнул перед тем, как продолжить, — Сантьяго сделали срочную операцию. Его состояние стабильно, но он в коме. Он под охраной в Гуэрта Мемориал — несмотря на возражения его адвоката.       Шепард перевела глаза к Гаррусу. Он взглянул на нее, но продолжал молчать, поэтому она перевела свое внимание обратно к Спектру:       — Его адвокат?       — Да. Он появился, как только Сантьяго положили в больницу. Он пытался убедить медицинский персонал что его клиент получил бы лучшую помощь в человеческой клинике в Районе Шалта.       Гаррус раздраженно хмыкнул:       — В этом месте невозможно обеспечить безопасность. Мы могли с таким же успехом отдать его обратно Синим Светилам.       — Без сомнений, это так. — Бау потянул шею, пытаясь ослабить напряжение мышц в его плечах. Он только сейчас понял в насколько напряженной позе находился в течение активного обсуждения. Он испустил долгий выдох через ноздри и прогнал все мысли о приятном, горячем душе и об оставшейся тарелке супа, которую он обещал своему пустому желудку по пути на корабль. Немного еды и расслабляющий душ выглядели очень заманчиво сейчас, но, в первую очередь, было несколько вещей, которые им необходимо было обсудить.       — Мистер Карсон также подал несколько жалоб и по поводу ареста, и по поводу меня, — он продолжил. — По его словам, его клиент невиновен и был только целью анти-человеческих действий с моей стороны. Он также сделал заявление что я поджег завод, чтобы убить столько людей, сколько мог, и имело место чрезмерное применение силы при попытке захвата что является результатом опасных для жизни травм Сантьяго. Он даже вовлек в это посла людей, который предоставил официальный протест Совету. Я провел часы перебирая юридические документы и составляя материалы дела, и мне все еще нужно собрать все данные с записей нашей миссии для официального слушания, которое произойдет завтра утром. Гаррус сузил глаза. Это определенно была одна из тех дерьмовых вещей, которые заставили Гарруса оставить СБЦ и стать Спектром. Слышать, что даже они не были иммунны к политике и бюрократизму, было менее, чем обнадеживающе.       — Я думал, Спектры вне закона.       — До определенного момента, да. В любом случае, Совету еще предстоит определить, было ли грубое нарушение правил по части Спектров.       Шепард покачала головой:       — Но почему Удина взялся за дело Сантьяго? — Какой бы сволочью не был посол, публичная поддержка известного преступника не имеет никакого смысла.       — У Видо Сантьяго большая семья, которая стала чрезвычайно богатой и сильной в последние несколько лет — несомненно благодаря его незаконным действиям. Их влияние распространяется на все уровни бизнеса и политики, я могу только предположить, что на мистера Удину оказали давление или они, или кто-то связанный с ними, чтобы он замолвил слово за Сантьяго. — Спектр постучал длинным пальцем по подбородку, обдумывая этот вопрос. — Хотя, я не думаю, что он окажется проблемой. Он не захочет рисковать своей карьерой из-за преступника типа Видо Сантьяго. Я совершенно уверен, что его протест был только для вида — выполнить обязательства перед этим загадочным человеком. Но, — он сказал, отталкиваясь от стола, — мы узнаем достаточно скоро. Слушание будет в девять утра следующего дневного цикла, где вы двое должны будете дать показания о действиях на Зоре. Мы должны быть готовы отбыть на Омегу после этого. Он подошел к холодильнику, оставив Шепард и Вакариана с их мыслями, и вытащил миску еды с удовлетворенным вздохом. Еда была не ресторанного качества, но после дня, который он пережил, он мог бы съесть все, что выглядело бы перевариваемым. Даже готовку его идиота кузена. Хотя, может не это.

***

      Когда путешествие на Омегу отложилось на день, Шепард и Гаррус заканчивали чистить их оружие в тишине, затем, как по команде, они оба встали и отправились в каюты экипажа готовиться ко сну.       Она не замечала, как истощена она была, пока ее взгляд не упал на свою койку. Сейчас она могла думать только о том, чтобы раздеться до нижнего белья, даже не трудясь переодеться в свою ночную рубашку и штаны в душевой (она была уверена, что Бау принимает душ сейчас), и упасть в кровать.       Пройдя в дальнюю часть комнаты, она сняла свою легкую куртку и повесила ее на один из стульев, затем наклонилась, держа ноги прямыми и изогнув тело изящной дугой, чтобы снять обувь. Она сбросила ботинки, расстегнула ремень и молнию на штанах и начала снимать их, сгибаясь еще раз.       Она собиралась положить ее аккуратно сложенные штаны на сиденье стула, когда услышала странный приглушенный шум сзади.       Она повернулась и поймала удивленный взгляд Гарруса перед тем, как он быстро отвел глаза. Он сидел на своем матрасе, всего в нескольких шагах от нее, его мандибулы двигались в выражении, с которым она не была знакома, когда он вернулся к снятию собственной обуви.       — Что? — спросила она, теперь полностью повернувшись к нему.       — Ммм? Ничего.       Не ускользнуло от ее внимания то, что он избегал ее взгляда. Что-то подсказывало ей оставить его в покое, но ситуация была слишком интригующей, чтобы послушать свой внутренний голос.       — Что? — снова спросила она, в этот раз более настойчиво.       Он наконец посмотрел на нее. Его мандибулы начали двигаться снова; если бы это был кто-то еще, а не самоуверенный Гаррус Вакариан, она могла бы поклясться, что он выглядел смущенным.       — Все люди настолько, эм, гибкие?       Она смотрела на него мгновение, прежде чем широко улыбнуться:       — Турианцы не настолько?       Он повернул голову и посмотрел в сторону от нее, снимая свою обувь и ставя ее под кровать. Ее глаза опустились к его ногам. Она старалась не глазеть, но, даже под парой толстых носков, они так отличались от человеческих, что она не могла удержаться. Она немного злорадствовала при этом, в любом случае, она вынудила себя прекратить таращиться.       — Я предполагаю, что есть некоторые вещи, в которых мы просто лучше. Не позволяй этому слишком сильно беспокоить тебя.       Он фыркнул, и его мандибулы раскрыли зубастую ухмылку, как его голубые глаза прошлись по ее телу:       — Вы можете быть гибкими, но у нас длинные руки.       Она пожала плечами и повернулась обратно к стулу:       — Не трудно догадаться, учитывая ваш рост и длину конечностей.       Она положила штаны и, балансируя каждый раз на одной ноге, сняла носки и бросила их в мешок для стирки. Ее лифчик все еще был на ней, но — человеческий фетиш или нет — она не собиралась давать большее шоу для Вакариана, чем-то, что уже было, поэтому она протянула руку за спину и расстегнула застежку через ткань своей майки. Засунув руку в рукав, она взяла лямку и протянула ее через одну руку, затем проделала тот же маневр с другой стороны, и, наконец, вытащила его из-под майки.       Бау держал корабль в тепле, но все равно, босиком и одетая только в майку и трусы, по ее коже начали пробегать мурашки, так что она бросила бюстгальтер поверх сложенных брюк и поспешила к своей кровати, чтобы залезть под одеяло.       Взгляд на Гарруса подтвердил ее подозрения: он продолжал смотреть на нее с тем же выражением на лице.       — Что теперь? — спросила она со вздохом, подтянув одеяло до уха.       Он покачал головой, как, если бы он хотел избавиться от какого-то мысленного образа, прежде чем ответить:       — Просто задаюсь вопросом, эм, украшена ли ты также, как та человеческая женщина.       Шепард нахмурилась:       — Какая?       — Тот биотик, женщина с Зори. У нее вся кожа была в разноцветных рисунках.       Она поднялась на локте, не обращая внимание на прохладный воздух, когда одеяло упало с груди:       — Я выгляжу татуированной с ног до головы, как та маньячка?       Он склонил голову, пристально изучая пространство открытой кожи:       — Я не знаю. Я не видел тебя голой.       — И ты никогда не увидишь.       Он засмеялся и встал, чтобы поднять одеяло, затем залез на кровать и накрылся от подбородка до пяток.       Шепард подняла бровь:       — Что, ты не снимаешь свой новый утеплитель?       — Нет, здесь слишком холодно для этого.       Она на самом деле не думала об этом раньше, но сейчас она не могла отделаться от ощущения, что немного разочарована. Ему было забавно наблюдать, как она раздевается, было бы справедливо, если бы она могла хотя бы мельком взглянуть на него.       Хотя, эта мысль раздражала ее меньше той, когда она внезапно поняла, на кого именно ей так хотелось поглазеть.       Она зажмурилась и прикусила губу, чтобы заглушить сердитый стон. Нет. Она не была ксенофилом-извращенцем, и не важно, как Вакариан выглядел под своим утеплителем.       Она откашлялась и посмотрела на него, пытаясь сохранить нейтральное выражение:       — Так… как твои раны? — спросила она, пытаясь отвлечь ее мозг от этих глупых непрошенных идей.       — Гораздо лучше. Я уверен, все будет в полном порядке завтра.       — Это, эм, хорошо. Ну, спокойной ночи, Гаррус.       — Спокойной ночи, Шепард.       Он использовал компьютер, чтобы выключить свет, и комната погрузилась в темноту.       Шепард повернулась на другую сторону, закрыла глаза, и, несмотря на ее бегающие мысли, заснула в течение нескольких секунд.

***

      Слушание прошло гораздо быстрее, чем ожидала Шепард.       Бау представил свое дело, показывая карты, изображения с камер наблюдения, и документы на голо проекторе в середине зала, советники внимательно слушали, почти не задавая вопросы, кроме того, согласны ли Шепард и Гаррус с описанием событий на Зоре. Удина сделал нерешительную попытку оспорить законность ареста и сообщил о якобы античеловеческой предвзятости Бау, но совет единогласно отклонил это, и менее чем через пятнадцать минут слушание закончилось решением Совета в пользу Бау и одобрением ареста Сантьяго с дальнейшим наказанием.       Как и предполагал Бау, Удина не выглядел сильно расстроен решением. На самом деле, он умиротворительно кивнул им, перед тем, как развернуться и выйти из зала.       — Хорошо, — сказал Бау, постукивая по своему омни-инструменту, чтобы закрыть его презентационные файлы. — Сейчас мы можем-, — его рука застыла в воздухе, когда срочное сообщение всплыло на экране, и он нахмурился, читая текст. — Хмм, — пробормотал он, — Мисс Гото, что вы делаете?       Шепард завороженно смотрела, когда он начал яростно печатать, его пальцы летали над голографической клавиатурой как стая голодных птиц, борющихся за несколько кусочков на земле, прежде чем он наконец закрыл программу и опустил руку.       — Проблема? — спросила она.       Он покачал головой:       — Уже нет. Моя самая неуловимая цель только что пыталась взломать мои файлы и стереть всю информацию, что я собрал о ней, но мне удалось заблокировать доступ. По крайней мере, на данный момент, — добавил он с мрачным взглядом. — В любом случае я должен посетить свою квартиру и проверить мой персональный терминал, чтобы убедиться, что там ничего не нарушено. Может быть, добавить еще несколько протоколов шифрования. Увидимся на корабле примерно через час.       Он легко кивнул своей команде, затем поспешно ушел, не оглядываясь.       Как только он ушел, Гаррус взглянул вниз на Шепард, его мандибулы расширились в улыбку:       — Что ж, увидимся позже, Шепард.       — Ты не возвращаешься на корабль?       Он покачал головой, когда повернулся, чтобы уйти:       — Еще нет. Сперва мне надо кое-что сделать.       — Собираешься увидеться со своей подружкой-доктором, а? — она окликнула его со смешком.       Он усмехнулся, но не остановился:       — Ревнуешь?       — Пфф. Не смеши меня.       Он посмеялся и продолжил путь, а она наблюдала, как он прошел вниз по лестнице, ее глаза смотрели на его широкие плечи и узкую талию.       Ревную? Я? Ну… может совсем чуть-чуть.

***

      После быстрого (и разочаровывающего) посещения магазина Снаряжение Родама, Шепард взяла такси до стыковочного порта и села на Инандру.       Корабль был пуст и скучен без Бау и Вакариана, поэтому она села в небольшой столовой, положила ноги на стул напротив нее и включила игру, которую она купила для своего омни-инструмента у восторженного саларианца в игровом магазине в Районе Закера.       Это была старая человеческая игра, с которой она была хорошо знакома, но в которую играла довольно давно — прекрасное развлечение, помогало скоротать пустые часы между заданиями, которые сопровождали длинные миссии в космосе.       Перемещение карт из стопки в стопку было бессмысленной, хотя довольно приятной (и захватывающей) задачей, и она была настолько поглощена попыткой победить, хотя бы раз, что почти не слышала, когда Вакариан поднялся на борт.       Она продолжала играть, когда его тяжёлые шаги были все ближе и ближе и просто приветствовала его ворчанием, когда он наконец зашел в комнату. Она продолжала смотреть на дисплей, пока рука с тремя пальцами не появилась в поле ее зрения и поставила коробку на стол перед ней.       Ее взгляд переместился на черную коробку с красными и оранжевыми надписями, и в течение нескольких мгновений все, что она могла делать, это смотреть на нее, разинув рот.       Это был MX-117.       Она закрыла игру и пробежалась пальцами по гладким краям контейнера:       — Где… Где ты это взял?       — Есть саларианец, владелец магазина в Президиуме, которому нравится приобретать редкое оружие и модификации, и затем продавать их его ВИП клиентам — за взвинченную цену, конечно. Это все очень секретно и происходит под столом. Все, что было необходимо, хотя, оказалось «дружеским советом», чтобы убедить его продать это мне по первоначальной цене.       Она, наконец, оторвала взгляд от ее сокровища, чтобы посмотреть в его улыбающиеся глаза:       — Спасибо. Я могу заплатить-       Он поднял руку и покачал головой:       — Кредитная карта Бау покрывает все это. — Он сел на стул рядом с ней и раздвинул челюсти в эту дерзкую ухмылку, с которой она стала так хорошо знакома. — И всегда пожалуйста. Так, что ты делала?       Она проследила за его взглядом к ее омни-инструменту, и, с усмешкой, снова включила игру. — Солитер. Хочешь научиться играть?       — Конечно.       Когда Бау вернулся на корабль через полчаса, он нашел их сидящими рядом друг с другом, руки Шепард лежали на столе, экран ее омни-инструмента парил в воздухе, и пальцы Гарруса передвигали груды карт на дисплее, как старого картежного шулера.