С тобой или без тебя

Вот уже несколько месяцев Том, увлекшись Кэт, не замечал ничего вокруг: мир приобрел яркие краски, жизнь наполнилась развлечениями - актер и думать забыл о прошлом и оставленном в нем проблемах. Грань между днем и ночью стерлась, сутки казались вечными сумерками. Но как бы человек не старался сбежать от прошлого, как бы не желал забыть о содеянном - оно всегда нагоняет и обрушивает на голову беглеца заслуженную кару. Такая участь была уготована и Хиддлстону, вот только в его душе не зародилась тревога, вызванная предвестием беды. После презентации пара поднялась в гостиничный номер. За время короткой пешей прогулки ими не было сказано друг другу и слова, они шли, молча, стараясь не соприкасаться руками, стараясь не встречаться глазами. Кэт, скинув порядком надоевшие туфли и захватив несколько бутылочек пива, с ногами села в кресло, а Том опустился на диван так, чтобы не встречаться с ней глазами. Девушка, прикрыв глаза, полностью поддерживала это желание. - Кэт, тебе хватит, - запротестовал он, услышав, что подруга открыла вторую бутылку. - Остынь, Том, - она лениво открыла глаза, - я устала и хочу расслабиться. - Ты каждый день пьешь, - актер никак не мог унять беспокойства. - Раньше тебя это не особо волновало, - актриса пожала плечами, отпив еще глоток. - Кэт! - Прекрати, Том! - вспылила Деннингс. - Ты не моя мамочка! Девушка быстро поднялась с насиженного места и резким шагом подошла к нему. - Чтобы заботиться о тебе, обязательно нужно быть мамой? - Том также поднялся. Она подошла еще ближе. Серые глаза, пылая яростным огнем, смотрели на него снизу вверх. Кэт была настроена решительно и уступать не собиралась. - За мной не нужно бегать как наседка! - возмущалась актриса, - мне не десять лет - я сама решу, когда для меня достаточно! И хоть слова не имели оттенка грубости, дерзости или истерики, голос звучал пронзительно холодно и жестко. - Я всего лишь хочу о тебе заботиться! - с надрывом произнес Хиддлстон. - Ох, Том, прекрати! – прикрыв руками лицо, она повернулась вокруг собственной оси и направилась к окну, - только не это! - О чем ты? – с недоумением произнес мужчина. - Не нужно обо мне заботиться, - Деннингс повернулась к нему, - мне это не нужно, понимаешь? Глаза ее вопрошающе смотрели на него, в них читалась мольба и жалость. Жалость? Что же было причиной ее сострадания? - О чем ты? – каждое слово вызывало в нем все большее удивление. - Цветы, стихи под луной, шоколад и пикники на берегу озера пред светом заходящего солнца – все это не для меня! Понимаешь? Я не, - девушка пыталась подобрать приемлемое слово, которое не задело бы чувств мужчины, - та романтичная девушка, которая тебе подойдет. Она вдохнула горячий воздух, в ту же секунду наполнивший легкие. Слова довались девушке нелегко, каждое слово рождалось в неимоверных муках: ей совсем не хотелось хоть чем-то задеть Хиддлстона, ведь он был по-своему дорог и он уж точно не был виноват в том, что Кэт была далека от сантиментов. - Я хочу свободы, я хочу жить спонтанно, без ограничений, - пока девушка говорила об этом, ее глаза сияли, - мне нужны новые люди, неизвестные ощущения, страны, в которых я еще не была. Мир так велик, а жизнь коротка. Деннингс снова вдохнула воздух, но на этот раз вдох дался ей с большим трудом словно грудную клетку сковали цепи. - Я не смогу дать тебе того, что ты заслуживаешь, - Кэт покачала головой, - из меня никудышная хозяйка, мать, думаю, еще хуже, - ухмылка появилась на пухлых губах. Тишину комнаты нарушила настойчивая трель телефона. Громкость звука все нарастала и казалась возмутительной: нарушить столь откровенный разговор казалось верхом бестактности. - Ответь, - кинула девушка, пожав плечами. Весь вид которой говорил, что ее чувства никак не задеты. Том, пользуясь позволением собеседницы, подошел к столу, на котором лежал кричащий телефон. На дисплее отчетливо виднелась запись большими буквами – «СЮЗ». Столь неожиданный звонок вызвал в нем противоречивые эмоции. С одной стороны в памяти и в сердце еще была сильна та боль, которую нанесли слова Филдинг. Раз за разом слышались обвинения и угрозы, раз за разом перед глазами всплывал овал ее лица, каждая черта которого была искажена ненавистью. Тому казалось, что он никогда не сможет забыть того, как глаза девушки горели неистовым огнем, яркие губы кричали, грудь напряженно и часто вздымалась. Но с другой стороны звонок Сюзан мог отсрочить, если не остановить, очередную попытку разбить его сердце. Хиддлстон понимал, что мелодия звонка – это то, что может его спасти хотя бы ненадолго. - Ответь, - настойчиво повторила Кэт. - Привет, Сюзан, - актер подчинился просьбе, - я перезвоню тебе позже: сейчас не могу говорить. - Сюзан – красивое имя, - оценила Деннингс. – А сама она красивая? - Да, - согласился Том. - Ты встречался с ней? Хиддлстон никак не мог понять того, зачем актриса задает все эти вопросы, но также непонятен ему был и тон, которым она говорила, - голос звучал спокойно и ровно, без намека на ревность. - Раньше, - отделался он однозначным ответом. - Возвращайся к ней, если простит, а нет, - Кэт взглянула на него, - найди другую. - Но почему?! – он не мог скрыть негодования. В несколько шагов он преодолел короткое расстояние между ними и встал рядом с ней. - Объясни же, - просил Том. - Со мной ты не будешь счастлив, - грустно улыбнулась Кэт, коснувшись теплой ладонью его щеки. – Тебе нужна девушка, которая пьет меньше пива, чем ты! – теперь губы приоткрылись в искренней улыбке. Том также не смог скрыть улыбки, хоть она и была вымученной. Он больше не мог сказать и слова: он проиграл. Кэт и Том стояли в теплом оранжевом свете заходящего солнца, смотря друг другу в глаза. Девушка по-прежнему мягко поглаживала его щеку, а мужчина легко обнимал ее. В эти короткие минуты их безмолвие смогло выразить гораздо больше, чем все те сказанные бесполезные слова, брошенные на ветер.