Selection

— Мисс Скотт, мне очень жаль, — произнес профессор Логрин. — Но это окончательное решение. Я мысленно стала перебирать все варианты, которые помогли бы мне исправить положение. Но, кажется, в этот раз меня не пронесёт. — Послушайте, — заговорила я, стараясь чтобы голос не дрожал от нервозности и раздражения. — Я сдам все хвосты. Это ведь заочная форма обучения, мне просто нужно немного времени. Низенький седовласый мужчина встал из-за своего рабочего стола, обойдя его, и встал напротив меня. Ему было лет под пятьдесят, и даже дорогой черный костюм современной модели пошива смотрелся винтажно. Несмотря на его непримечательную внешность, он излучал странную энергетику лидера и суворого декана. Логрин всегда улыбался снисходительно и был вежлив, но всё равно вселял какой-то трепет перед собственным авторитетом. — Мисс Скотт, — медленно начал тот, сложив руки в замок. — Мы долго входили в ваше положение. Несомненно, очень тяжело работать и учиться одновременно, при этом воспитывая младшую сестру. Но давайте трезво посмотрим на факты — вы больше не в состоянии уделять должное внимание сразу двум занятиям такого масштаба. Я мысленно чертыхнулась. — Мое обучение оплачиваю не я, а это делает за меня благотворительный фонд, — я наугад говорила какие-то бессмысленные аргументы в свою защиту. — Сейчас нет проблем с оплатой, ведь так? А хвосты и все зачеты я сдам на ближайшей неделе. — Мисс Скотт, я слышу это уже второй год, — устало произнес профессор. — Поймите же, я могу позволить вам остаться, но смысл? Вы опять будете разрываться между домом, работой и учебой. Этот факультет был создан не так давно нашим ректором, который хочет видеть тут специалистов в современной урбанистике, а не отчаявшихся студентов. Мне хотелось удариться головой об стенку. Как бы там ни было, но я выбрала социологию города не по нужде, а потому что действительно интересовалась этой темой. Правда, оказалось, что её вовсе не так просто осилить. — Мне очень жаль, мисс Скотт, — только и ответил Логрин. — Завтра заберёте свои документы у секретаря. Я попрошу подготовить их сегодня. Вы всегда можете восстановится и прийти к нам снова, но, когда будет возможность уделять урбанистике больше времени. — Хорошо, — сухо ответила я, вставая с кресла. — До свидания. — Всего доброго. Я вышла из кабинета декана злая и опустошённая. Вообще, злость была, потому что Логрин прав — этот факультет новое направление в гуманитарных науках, в принципе. А я отягивала долги и последние четыре сессии вообще закрывала деньгами. Но проблема была в самом наличие заданий, если бы не вечные эти контрольные экзамены, я бы смогла полноценно просто посещать занятия и что-то добывать новое в ключе знаний. Погналась, блин, за двумя зайцами. Возвращаться домой сил не было, да и настроения, собственно, говоря. Я проторчала до самого вечера в кофейне за главным авеню. Здесь варили отменный эспрессо с апельсиновым соком, что просто покорило моё сердечко, которое на половину состояло из кофейных зёрен. Я максимально тянула время, потому что не хотелось показвать на глаза малой. Вернее, мне не хотелось заново пересказывать историю о том, как меня едва ли не с позором выставили с факультета. В последнее время у меня всё в жизни происходило относительно стабильно, но даже эта учёба с вымотанными нервами, доставляла своё разнообразие. Мне нравился факультет и нравилась дисциплина. Но, видимо, не достаточно сильно, раз я всё пустила насамотк. Я почти отважилась заказать круассан, да ещё и со сливочным сыром, — что было немыслимо для моих принципов, но часы уже показывали восемь часов вечера. Пришлось быстро собираться. Быстро оставив наличку за четыре чашки эспрессо, и несколько долларов на чаевые, я вызвала такси. Водитель яркого желтого автомобиля вышел и даже любезно открыл мне двери, когда увидела меня у тротуара. Мне это показалось очень милым, и я порадовалась, что хоть что-то за сегодня сыграло в мою пользу. Я села на заднее сидение за водителем и пристегнулась. За окном мелькали небоскрёбы и бесконечные потоки людей. Внутри тяготела усталость. Лёгкость и непринуждённость, как у моих ровесников, до сих пор не навестила моё разум, и психологическая нестабильность всегда давала о себе знать. Отчисление что-то подбило во мне. Дело ведь не в том дурацком обучении, а в том, что я не всё смогла удержать в руках — облажалась, одним словом. Блестящие и высокие многоэтажки скрылись из виду, когда мы завернули в жилой двор за бизнесс-центром. Расплатившись с водителем, я вышла из машины. Интуитивно поднимаю голову, найдя среди прочих окон своё; на кухне горит свет. Быстро поднимаюсь на третий этаж и своим ключом открываю квартиру. Металлические двери с тихим шумом захлопываются. В коридоре темно, но свет из одной из комнат освещает пространство; слышу монотонный звук телевизора и какой-то цокот на кухне. Сбросив кроссовки, босиком направляюсь сперва в ванную, чтобы помыть руки. Устало смотрю на открытую стиральную машинку, в которой томиться со вчера бельё, которое надо будет развесить. Я обязательно это сделаю, правда… Ну, или пока Крис не психанёт, и сама не вытащит всё. Вытираю руки и лицо своим тёмно-синим полотенцем, что висит рядом с её — голубым и с наркоманскими пони. Из ванны выхожу и иду прямо на кухню, где скорее всего и сидела мелкая. — Ты поздно. Деканат там тебя пытал, что ли? Я усмехнулась, стоя на пороге. Младшая помешивала в кастрюле какао, которое всегда варит с корицей и ванилью. На столе стоит накрытая тарелка, откуда выглядывает недавно сделанные бисквит. — Яйца закончились, если что, я их на выпечку пустила, — кивнула мне Крис, оглядываясь на меня, — завтра сходишь в магазин? — Да, конечно. Можем вместе сходить вечером. Усаживаюсь на угловой диванчик возле окна и смотрю на рыжеволосую девочку. Она с истошным звуком помешивала какой, царапая ложкой дно. Через пару минут выключает камфорку под ним и разливает в две чашки. Достаёт из холодильника бутерброды, — видимо заранее наделала их, — а после, наконец, усаживается напротив. Сестра внимательно смотрит на меня с прищуром. Ничего не спрашивает, но вопросительный взгляд намекает, что меня внимательно слушают. Вздыхаю, на миг закрыв глаза. Из деканата мне позвонили, когда она была рядом. Частично слышала, хотя мне толком ничего тогда не сказали. Впрочем, этот человек был достаточно смышлёным, чтобы понять — звонок был важным Я придвигаю к себе чашку с горячим какао. Бегло смотрю на бутерброды и бисквит, от которого отщипываю крошечный кусочек, — этот жест вынуждает Крис закатить раздраженно глаза. — Меня отчислили. Долги по прошлым годам, плюс задержка с действительными… В общем, сегодня декан социологии города со мной распрощался. Замечаю перемену в лице девочки. В светло-синих глазах заблестело сожаление. Она едва слышно вздохнула и крепче обхватила чашку с какао. — Мне жаль, — коротко произносит она, глядя на меня из-подо лба. — Будешь восстанавливаться? Отрицательно качаю головой, уставившись на полированную деревянную поверхность стола. Нервно начинаю проводить линии по нему. — Нет, бессмысленно. Если я сейчас не соблюдала все эти обязательные задания и экзамены, то и потом не стану. Для этого всего надо больше времени — когда-нибудь, возможно. Но не сейчас. Крис стащила с тарелки один из бутербродов. — Но тебе нравилось это? — Нравилось, — киваю я, снова глядя на Крис. — Что-то незыблемо романтическое во всех этих теориях, где город представлен, как феномен на стыке разных процессов: урбанистических и исторических… — осекаюсь, глядя на то, как с ехидной ухмылкой слушает меня сестра. Понимаю, что увлеклась. — В любом случае, может, так даже лучше. Про работы Бриггса и Вебера могу и в интернете или библиотеке почитать. Но младшая удивительно тонко ловит моё настоящее настроение, несмотря на мнимое спокойствие и оживлённость. — Расстроилась? — вкрадчиво спрашивает та, жуя бутерброд с ветчиной; мол невзначай двигает тарелку с едой ко мне ближе, будто я не замечу манипуляций. — Разве что немного, — отвечаю нехотя, отпивая сладкий какао и усердно игнорируя бутерброды. — Но это было ожидаемо. Зато, теперь у меня освобождается львиная доля времени для тебя. Я правда не хотела сейчас развивать тему моего личностного роста и ступора в нём, поэтому сменила тему на более шутливую. Лисёнок, словно уловила моё желание не углубляться в неприятные рассуждения, быстро отставила задушевные расспросы. — Хочешь сказать, теперь тебя терпеть надо будет в два раза больше обычного? — фыркает мелкая, громко сёрбая из своей чашки. — Это ещё вопрос, кто кого тут терпит, — шутливо возмущаюсь я, — и вообще, побольше радости человеку, который обеспечивает тебя шоколадными хлопьями. — Это так грубо тыкать меня носом в мои слабости, Мэри, — деланно дует губы рыжеволосая, а потом сдавленно хихикает. Бросает осуждающий взгляд на нетронутую мною еду. — Ты не ценишь мой труд. — Я просто тебе же больше оставляю, — хмыкаю и опускаю взгляд, показывая, что не хочу разговаривать ещё и своём питании. Отставив свою чашку, смотрю на Крис и киваю, чтобы она подошла ко мне. Младшая, соскальзывает со стула и быстро оказывается рядом со мной, в кольце рук. Опустив голову мне на грудь, она обхватывает меня за шею и умиротворённо дышит. Кристин пахнет фруктовым гелем для душа и сладким до одури какао. Я любила этот запах, который ассоциировался с чем-то уютным и домашним. — Ты моя самая большая моя ценность, Лисёнок, — вдруг тихо произнесла я, утыкаясь подбородком ей в макушку. — Просто вспоминай об этом в перерывах между сериалами и мультиками. Она засмеялась и немного отстранилась, поднимая свой взгляд на меня. — Эй, что за нежности на тебя напали посреди ночи? Неужто пытаешься извиниться за то, что так и не притронулась к моим бутербродам? — Просто напоминаю тебе этот маленький факт, — фыркаю я, целуя её в волосы. — Но всё равно спасибо за какао. А бутерброды, так и быть, возьму парочку с собой. Крис бросает на меня любопытный взгляд. — Ты сегодня уходишь? — Да, ночные смены никто не отменял, знаешь ли. Она больше ничего не спрашивала, — хотя по ней видно было, что расспрашивать о моей работе она готова вечно, — а только стащила с тарелки кусок бисквита. Когда девочка ушла из кухни, я достала телефон и снова перепроверила время и адрес из сообщения: «Бэй-Ридж авеню, 71. Цель на месте» Я пошла собираться к себе в комнату. Скинув с себя одежду, быстро стала переодеваться. Отодвинув свою кровать, достаю оттуда тёмный футляр из-под скрипки. Открываю его и перепроверяю наличие прицела, приклада, других деталей винтовки. Вкладываю несколько дополнительных патронов, хотя прежде они ещё никогда не пригодились. В коридоре быстро надела ботинки на шнуровке. На ходу прихватила черную куртку. Двери, как обычно, закрыла ключом и спустилась вниз. Пройдя два квартала от дома, я поймала такси. Водитель без особого энтузиазма получил адрес, и меня повезли к точке назначения. На месте я была уже через полчаса. Я нашла нужный мне дом. Вызвала лифт и поехала на самый последний этаж. Там мне предстояло долго провозиться с замком на двери, что вели на крышу. Обычно я справлялась с ними быстро, но тут была какая-то старая модель, которую отмычками вскрыть оказалось не легко. Бесшумно проскользнув на крышу высотки, я подкралась к самому краю. Небольшая ограда скрывала меня от любопытных глаз людей, которые по ночам любили таращиться в окно. Светлые волосы перед этим связала в тугой хвост, чтобы не мешали. Я собрала СВД, после чего установила винтовку на бортике крыши, предварительно закрепив рядышком маленькое зеркало под нужным углом. Этому меня надоумил человек, у которого я раньше училась делу. Если клиент с охраной, с не глупой охраной, то после выстрела сразу все начнут искать вероятные лежки снайпера. И когда они искали, натыкались на солнечных зайчиков от зеркальца в противоположной от меня стороне, которое я устанавливала. Но тут важно было тщательно знать дело, чтобы установить зеркало правильно — тогда удавалось действительно запутать ищеек, а не привлекать к себе ещё большее внимание. Рукой провела по основанию оружия. Странная привычка, но это успокаивало. Каждый вечер успокаивало. Я не особо знала цель свою. Мне присылали краткое досье, ту информацию, которую мне нужно было знать. Имя, фото, близкое окружение, а все остальное — график, расписание, маршруты — узнавала уже я. Сегодня моей целью был некий Роберт Стодж. Бизнесмен, не был женат, часто водил к себе любовниц. Неделю назад я получила по почте его дело. Он не особо скрывался, от чего убрать жертву было легче всего. Я расположилась на крыше дома, что был прямо рядом с тем, где жил Роберт. Отсюда мне хорошо просматривалось окно моей цели. Вот он расхаживал по кухне в шелковом халате, говоря с кем-то по телефону. Я напряглась всем телом, едва дышала, а кровь эхом пульсировала в висках. Обычный снайпер выжидал долго, пока человек не появится в зоне поражения. Но для меня тени и тёмный фон не был помехой, так как моё ненормальное зрение позволяло видеть больше и лучше обычных людей. Я сфокусировала взгляд, и в прицеле вижу фигуру, что говорит по телефону. Он сливается с тенью от торшера и другой мебели, но мне удаётся рассмотреть его во весь рост, а главное — прицелиться к месту, где была его голова. Наживаю курок, и тут же слышу едва уловимый хлопковый звук. Ещё за сотую долю секунды до выстрела, когда боёк уже бьёт в капсюль, я могу чувствовать, попала ли в цель или промахнулась. Когда пуля летит на тысячу и бьёт туда, куда мне надо было, это не может не ощущаться. Красные потеки брызнули на окно. Ну, а моя цель медленно сползла на пол с дыркой в голове. Достаю из кармана телефон, по которому со мной связывались.

«Цель ликвидирована»

Я тщательно протерла все части оружия. Только после того, как я убедилась, что на винтовке нет моих следов, я поставила её на крыше. Оставив оружие на месте выстрела, я быстрым шагом спустилась по лестнице. Осталось смыться, пока не появились копы. Спускаюсь не лифтом, а пешком, чтобы исключить случайные встречи. Четырнадцатый этаж... Десятый этаж... Седьмой... Пятый... Третий этаж... Главное правило, когда подаешься прочь от погони — не бежать, тогда удаётся затеряться в толпе. Я вышла из подъезда; ночной ветер тут же обдул лицо, слегка растрепав мой конский хвост. Вдали послышались звуки сирены полицейской машины — хм, быстро они. Не задерживаясь более, я прошла неспешно три квартала от места стрельбы прежде, чем поймать такси. Высадилась я по той же схеме — в нескольких кварталах от дома. Там уже я спокойно дошла до своего дома. На этот раз, подходя к своему подъезду, вижу, что на кухне свет уже не горел. Так же тихо открываю двери, разуваюсь. На этот раз свет нигде не горит, хотя монотонный звук телевизора был всё ещё слышен. Снимаю куртку, которая непривычно громко шуршит в тишине. Иду на носочках к Крис в комнату, чтобы убедиться, что она уснула. Сокрушенно качаю головой, когда вижу её сопящую на подушке под какое-то ночное шоу — она никогда не засыпает в тишине. Выключив телевизор, поправляю по привычке ей одеяло и несколько секунд стою возле кровати, чтобы услышать её размеренно дыхание. Да, всё хорошо, тихо и размеренно — младшая спит и ей ничего не мешает. Этим уже можно было не заморачиваться долгое время, но от тревожных привычек так просто не избавится. Прикрыв двери в её комнату, я пошла к себе. Как раз, когда снимала с себя уличную одежду, у меня снова запищал телефон. Пришла смс-ка о начислении денег на карточку. Я вздохнула с облегчением. Завтра надо будет заплатить за квартиру и получить заодно лекарство Крис, второй день не могу забрать с почти. Беглый душ, потому что уже засыпала на ходу; едва хватало сил расстелить постель. И вроде ничего не было сложного сегодня, но эмоциональное перенапряжение давало о себе знать. Едва моя голова коснулась подушки, меня тут же вырубило. *** Проснулась я от пронзительного вопля, который раздался у меня над ухом: — Кажется, кто-то собирался со мной времени вдвое больше проводить. На мгновение мне показалось, что я спала и видела лишь кошмарный сон. Но когда этот самый сон начал дергать меня за конечности и за волосы, я поняла, что это всё — реалия. — Отвали, — пробормотала я, зарываясь носом в подушку. — Меня отчислили, дай высплюсь. — Да, но моя школа не отменялась, — сказала Крис. Под злорадный смех мелкая убежала из комнаты в кухню. Я, протирая глаза, сползла с кровати. Вряд ли она так сильно нуждалась в приготовлении завтрака или помощи, чтобы собраться — ей просто нравился факт, что меня можно будить и мучить с утра пораньше. Бегом почистив зубы, переодевшись, я принялась за завтрак Лисёнку. Удивительно быстро наколотило тесто для блинчиков, параллельно оставила на столе тарелку с шоколадными хлопьями. — Сколько у тебя уроков сегодня? — спросила я, наливая чай в чашку. — Семь, — ответила та, жуя. — А ты дома весь день? — Да, как видишь, — ответила я, садясь за стол. Я придвинула сестре её чашку с горячим. — Долго не задерживаться. Лекарство не забыла? — Положила, — кивнула Крис, отпивая немного чая. — Оно скоро закончится. — Да, знаю, сегодня заберу с почты. Ловко снимаю блин и заливаю тесто на новую порцию. Позади цокотит чайной ложкой младшая, мешая сахар в чае. Я невольно усмехнулась — давно не было такого спокойного и мирного утра. Может, в том, что я больше не студентка, есть свои плюсы? — Можно я поеду на следующей неделе с одноклассниками на экскурсию в Вашингтон. Там включено и посещение музеев памяти Мстителям и прочие штуки. — Другие штуки? По-моему, самое главное в своём списке ты озвучила, — бормочу себе под нос; её увлечение современными известными личностями-героями я не разделяла. Ну, то есть, было не совсем интересно. — Ну пожалуйста, Мэри-и-и-и, мы же сами вряд ли поедем туда в ближайшее время. Я устало вздохнула и отошла от плиты. Хватаю со стола пакет с обедом для сестры. — Посмотрим. На, хватай и дуй на автобус. Мелкая радостно умчалась в коридор, посчитав моё «посмотрим» за положительный ответ. Вообще, я всегда говорю это с расчётом, что не согласна, но этот маленький рыжий дьявол всё равно потом переубеждает меня. Закрыв за ней двери, я вернулась на кухню. Насыпала уже в свою тарелку немного хлопьев и залила их молоком. Вяло еложу ложкой по тарелке, мысленно настаивая, что надо есть. Я и ем, вообще-то, вчера даже яблоко с бананом съела на ужин. Или это было позавчера…? Чай немного остыл уже, а я всё же съела несколько ложен хлопьев, мысленно не думая, что шоколадные — более калорийные, чем обычные. Тем временем фоном листала новости с телефона и как раз наткнулась на очередной сюжет про Мстителей. Репортёр — светловолосая женщина — в камеру тараторила про подвиги этих людей. Я с громким фырканьем переключила дальше. Как по мне, это один большой маркетинговый проект вооруженных сил штатов. Что ж, раз уж мне не надо было идти ни в какой колледж, может, стоило заняться уборкой? Я уже мысленно вспомнила, куда последний раз прятала пылесос, как внезапно запищал мой телефон. Второй, на который обычно приходили смс-ки от заказчиков. Вытерев руки, я разблокировала экран, открыла папку «входящие». «Городской сквер через две остановки от Мюррей-Стрит» Мне не оставалось ничего другого, как собраться и идти в это место. Правда, я немного была удивлена — почему так быстро ещё одна цель. Обычно у меня была неделя выходных. Меньше, чем через полчаса, я прибыла на место. Сквер был не большим, здесь гуляли молодые пары или мамочки с ребятишками. Мы любили прогуливаться тут с Крис. С тех пор, как мы переехали в этот город, Лисёнок только сюда и бегала. Но здесь никого не было. Вернее, ко мне никто не подошел, никто не кинул мне под ноги пакет с чем-то, как это было зачастую. Мой телефон снова запищал. Я, уже с толикой раздражения, проверила сообщения. «Вторая скамейка слева от тебя» Я оглянулась. Действительно, в нескольких метрах от меня пустовала лавочка, которая была никем не занята. И уже отсюда было видно, что на ней кто-то оставил конверт. Быстрым шагом я подошла туда. Присев на деревянную поверхность, я принялась открывать конверт. Под самой скамейкой я нащупала ногой футляр для гитары, где лежала новая винтовка. Я сосредоточилась на конверте. Он был довольно большим. Открыв его, я достала оттуда какие-то документы, краткое досье. А потом я достала фото и ужаснулась. Мне показалось, что это какая-то ошибка. Сверилась с документами. Нет, никаких опечаток — всё верно. Мне пришел заказ на Брюса Беннера.