don't leave me now

Твоя группа на полный рабочий день: туры, записи, интервью, тусовки, шлюхи. Иногда мне просто хочется повеситься в ожидании тебя, когда на часах два ночи, а мне приходится гипнотизировать взглядом стрелки. Я совсем одна в пустом доме, пью прямо из бутылки. Чувствую сильное одиночество, что пробирает меня до костей. Ну, так я хотя бы чувствую себя живой. Нуждаюсь в тебе, как народ нуждался в Иисусе Христе. Но тебе плевать, ты сейчас где-то, с кем-то, принимаешь в себя какую-нибудь дрянь, чтобы забыть, где ты и с кем. У меня есть все основания, чтобы отказаться от тебя, как от какой-то веры, что не оправдала мои ожидания. Но все уже куда более серьезно. И я не лягу спать. Буду притворяться, что сплю, дожидаясь тебя. Не засну, пока не услышу, как ты открываешь дверь и пытаешься добраться до кровати. Я поднимусь с дивана только для того, чтобы пройти в нашу с тобой спальню и услышать твое тихое сопение. Буду всегда ненавидить чувство беспокойства за тебя. Ты такой ребенок в этом злом, ужасном мире, пытаешься скрыть всю свою нежность в дерзких, грязных, эпотажных поступках. Ты ввязываешься в драки и тебя калечат до неузнаваемости, накачиваешься наркотой в туалете с какой-нибудь девчонкой, которая держит твои волосы, пока ты вдыхаешь. Каждый раз воображение играет со мной в чудовищную, безжалостную: я могу видеть, как ты лежишь на холодном каменном полу в одном из таких туалетов, мимо проходят люди и думают, что ты прилег на этот чертов пол, чтобы привлечь к себе внимание. Тогда твое бледное лицо мелькает в моей голове по нескольку раз. Мне приходится мучиться до наступления утра или тебя на пороге этого дома. Ты думаешь, что избавив меня от себя – ты сможешь все исправить. Бежишь от меня каждый раз. И все, что ты говоришь это “Тебе не нужен какой-то торчок. Ты сильная и ты сможешь без меня”. Но, кажется, свою силу я потеряла давно, где-то в тебе. Тихо открывается дверь и ты заходишь в дом. Не до конца понимаю, это игра моего воображения, потому что твои действия столь предсказуемые. Усаживаешься на край дивана, и прикасаешься ко мне. Ты спокоен, значит просто швырнулся. – Я знаю, что ты не спишь. Открой глаза. – Ты хочешь извиниться? – слова даются трудно, потому что это неправда. Мне не нужны извинения. Достаточно того, что ты пришел и ты жив. – Да… То есть… – потираешь переносицу, а я замечаю, как ты напряжен и перевозбужден. – Ладно, заткнись. Поговорим завтра, хорошо? – Хорошо, – ты поднимаешься с края дивана, выглядишь все еще как-то растерянно. – Я люблю тебя, ладно? Я не отвечаю. Разворачиваешься, отходишь где-то на метр и снова оборачиваешься. – Люблю тебя, ты слышала?! – начинаешь кричать, а лицо твое искажается от истерики. Ты хватаешься за живот и опускаешься на колени. Стараюсь не принимать твои выходки всерьез, когда ты под кайфом. Хотя делаю это наперекор всему. Сердце начинает щемить, и слезы появляются на глазах. – Иди спать, ладно? – спокойно говорю, зная, что необходимо просто переждать до утра. – Хорошо. Я ухожу. Ухожу… – тихо отвечаешь и уходишь. Просто уходишь.