Живите долго и счастливо

...бродить по граням собственного разума, нажимая носками ботинок на геометрически аккуратные клавиши, выявляя мысль за мыслью, заставляя их рассыпаться разноцветными вымыслами и таять, погружаться обратно за барьер. Разогнавшись, и будто играя в классики сам с собой, пробудить из сна сразу серию воспоминаний. Постоять на краю грани в ожидании, пока гладкие черно-белые панели не разойдутся в стороны, и, раскинув руки, упасть головой вниз прямо туда, в ровно уложенные ячейки. Квинтэссенции мыслей, экстракты памяти...самому скомкаться до размеров искры, съежиться до концентрата самого себя и проползти-просочиться через идеально пригнанные друг к другу стенки, глубже, еще глубже, в самый центр, где хранится самое сокровенное. Ухватить тонким лучиком-намерением и, вытянувшись в прямую линию, выскользнуть наверх, принимая истинный облик. И ухваченное, трепыхающееся в сжатой руке, как всегда одетой в черную перчатку, уже рвется раскрыться, почувствовав свободу. Переборов смутный страх разжать пальцы и ждать. Вот оно, разворачивается, прорастает колючими корнями-ветками, такое неправильное, непропорциональное, живущее своей жизнью, которую невозможно контролировать, зеленеет, пускает первые скромные почки листьев...на миг задерживается, боясь, что могут загнать обратно, но после, будто обрадовавшись, мигом превращается в лохматый розовый куст и выстреливает тремя алыми бутонами. Если присмотреться, на листьях видны переливающиеся драгоценными камнями капли невесть откуда взявшейся росы. Протянуть руку, поймать падающий комок влаги, изучая его со всех сторон, пытаясь понять... А розы уже тихо сыпят темно-горящими бордово-рыжими искрами, оставляя на геометрических узорах едва заметные прожженные точки. Любоваться на это чудо, боясь прикоснуться, потревожить, вспугнуть... И никогда этот куст не примет правильные четкие формы, подстраиваясь под окружение, так и будет чуть покачиваться от несуществующего ветерка, роняя росинки и прорастая корнями по граням. "Я не против," - улыбнуться своим мыслям. Снаружи слышится шум. Голоса, споры... - Агент Найн! Все грани, все панели встряхнулись, разошлись геометрическими волнами от исходящего голоса. С куста слетело еще несколько капель, чтобы из его глубин пробился еще один скромный бутон. Ее голос. Ее мелодичный, источающий доброту, звенящий голос. И вот уже вместо искр посыпались вымыслы. Надежды, тайные желания, то, чего никогда не сказать вслух и даже не дать прочитать. Пробирает нервная дрожь. Но это только здесь, где нельзя увидеть, услышать тихого шепота, блаженной улыбки... - Агент Найн! Нужно ответить сейчас, сказать хоть что-нибудь! Иначе она забеспокоится, заметит взгляд из-под темных очков. Этого нельзя допустить! Она не должна знать! - Прошу прощения. Ушел в свои мысли. Боязнь быть отвергнутым. Увидь она все это...что она скажет, как воспримет? Немедленно убрать с глаз долой. Прочь. Обратно внутрь. И вот грани уже разошлись, куст пытается уцепиться колючими корнями за идеально гладкую поверхность, но падает, пропадает среди ячеек, превращаясь в маленькую алую точку. Проводить взглядом пожухшие и осыпающиеся розы... - Так о чем вы говорили? Все. Снова пустота. Ничто. Только прямой и непроницаемый куб. В следующий раз нужно быть осторожней. ...они стояли напротив полыхающего здания и смотрели, как порывы ветра разносят серый дым по небу. Позади спасенные люди загружались в лодки и под предводительством психонавтов покидали лагуну. Огонь уже перебросился на деревья, грозясь уничтожить все живое на острове. Найн искоса глянул на свою напарницу. Вырывающиеся из окон языки пламени отражались в ее глазах, переплетаясь с воспоминаниями о том страшном дне... Агент почувствовал щемящую боль в груди. Что-то пробивалось сквозь ячейки в его голове. Добравшись до последней преграды, оно пробило дыру и тут же устремило в нее целый поток корней, перебираясь на поверхность. Все-таки вырвалось. Захотелось протянуть руку, сказать что-то ласковое и успокаивающее... Но что она может подумать... Да к черту все! - Милла. Он твердо взял ее за руку и притянул к себе. По измазанным сажей щекам текли слезы. Он осторожно провел по ним рукой, прикоснувшись к растрепавшимся от ветра волосам. - Саша...? Она чуть подалась вперед, глядя прямо ему в глаза и на секунду увидев, что творится в его голове. Но он прикрыл веки, захватив рукой ее голову, и крепко поцеловал в губы. Сквозившее в ее теле напряжение начало таять, превращаясь в умиротворение и сначала робко, после более уверенно она ответила на поцелуй, позволив пожару погаснуть в ее мыслях, утонуть в нежности. Свершилось.