Ливень в феврале

-Я знаю, некрасиво просить тебя об этом перед таким важным днем. Но дело серьезное, Конан, а ты наш лучший сотрудник. Мы заплатим вдвойне, если выполнишь заказ.       Голос моего координатора беспристрастен как всегда. Он протягивает мне фотографию, на которой запечатлена моя будущая жертва. Равнодушно глядя на снимок, я понимаю, что, если мое начальство решило кого-то убить, то этот кто-то в любом случае умрет. Вопрос только в том, кто получит награду. -Где он будет? – спрашиваю я, рассматривая изображение. -Заселился в отдельный дом рядом с городом. Адрес на обратной стороне. -Охрана? -Четверо человек. Все когда-то состояли в преступных группировках, так что будь осторожна.       Я киваю и, убрав фото в карман, оглядываюсь. Вряд ли сюда кто-то зайдет, но лучше перестраховаться, потому что хвост мне не нужен. -Я свяжусь с тобой завтра, - бросает напоследок координатор и уходит.       Моя жертва мирно дремлет в своей постели. Я смотрю на его довольное выражение лица и даже завидую тому, что можно спать так спокойно. Его охранники – двое в соседней комнате, один на кухне и один в ванной – уже мертвы. Кроме них в доме больше никого нет, поэтому я потратила ничтожно малое количество времени. Но этот факт меня не радует. То, что я делаю … по правде говоря, тут совсем нечем гордиться.       Мужчина переворачивается на другой бок. Я не знаю, за что его решили убрать, но не думаю, что добропорядочные люди станут нанимать преступников для своей защиты. Скорее всего, он та еще проблема. Тем не менее, от осознания этого легче не становится. Но нужно выполнять задание.       Я подхожу ближе к нему и наклоняюсь, слушая его ровное дыхание. Говорят, что смерть во сне – высшее благо. Однако, в данной ситуации меня вряд ли можно назвать благодетелем.       Отходя, навожу на него пистолет. Главное – не думать, кто он и в чем провинился. Просто сделать свою работу и сразу же уйти.       Когда пуля с еле слышным звуком достигает своей цели, он почти не дергается. Даже выражение лица не меняется. Что ж, надеюсь, я сделала все максимально быстро для него.       В голову лезут ненужные мысли, и я, как всегда, стараюсь отвлечься на xто-то другое. Это уже вошло в привычку. Убирая оружие под плащ, я быстро покидаю дом.       Сегодня мне исполняется восемнадцать. У меня нет ни родственников, ни друзей, которые могли бы мне мне помочь, не говоря уже о том, чтобы подарить что-нибудь. Зато есть работа, благодаря которой я живу, ни в чем себе не отказывая. Проблема только в том, что работа эта – убивать людей.       Схема всегда одна и та же: координатор сообщает мне данные об очередной жертве - я иду на задание. Чаще всего делаю все в местах, где никого нет, но удача не всегда оказывается на моей стороне. Порой рядом бродит куча зевак, и тогда приходится проявлять изобретательность. Но как-то так получается, что провалов с моей стороны еще не было. Возможно, это объясняет тот факт, что зарплата с каждым разом все выше и выше.       Наверное, любой адекватный человек осудит меня за все вышесказанное и будет прав: подобную жизнь нельзя назвать нормальной. Но я и не собираюсь провести ее всю таким образом. Очень скоро у меня будет достаточно денег, чтобы уехать из этого города и со временем найти, наконец, место, которое я смогу назвать своим домом. Бетонная коробка, в которой я ночую, таковым не считается.       Когда я захожу к себе в квартиру, мне приходит сообщение. В нем только одно число – кругленькая сумма за успешно выполненный заказ.       Что ж...с Днем Рождения, Конан.       Три часа дня. Ночь выдалась бессонной, и сразу по возвращению я легла спать. Неудивительно, что проснулась так поздно. Впрочем, у меня еще есть время, чтобы сделать что-нибудь. Вот только что?       Я вспоминаю, как встречала свой прошлый День Рождения. Одна, в нищете, непонятно как живя в убогой комнате где-то на окраине города. Постоянной работы у меня не было, потому что никому не хотелось связываться с сиротой-оборванцем. Очень часто у меня заканчивались деньги, и приходилось выселяться из комнаты и скитаться по улицам. Или же я оплачивала жилье, но на еду уже не хватало. В какой-то момент я даже подумала, что больше не протяну.       А потом меня нашел человек, ставший моим координатором. И очень скоро я забыла, что такое голод, а затем у меня появилась своя небольшая квартира.       «Всего-то нужно было убить кое-кого. Да, Конан?».       Я мотаю головой в отрицании. Самокопание ни к чему не приведет. Я помню лицо каждого человека, который умер по моей вине. Их смерть не приносит мне радости. Сначала я убивала просто, чтобы выжить, а сейчас пытаюсь осуществить свою мечту, чтобы, наконец, не нужно было лишать жизни кого-либо еще.       Я подхожу к сейфу, где спрятаны мои сбережения, и пересчитываю то, что накопила. В принципе, немало. Если прибавить к этому то, что мне скоро отдадут за сегодняшний заказ, то можно смело ехать.       Осознавая это, я вдруг замираю. Сегодня. Это случится сегодня.       Забрать деньги, дождаться ночи и уехать. Все просто.       Я подхожу к зеркалу и смотрю на себя. Можно остаток дня просидеть в четырех стенах, а можно сделать нечто дурацкое, чисто для себя. Например, добавить что-нибудь эдакое к своей внешности. А почему бы и нет?       Надевая на голову капюшон, я выхожу на улицу. В этом городе каждый день идет дождь, и даже сегодня, когда на дворе вовсю февраль , не исключение. Холодные капли касаются моих рук, и я прячу их в карманах своего плаща.       Первое, что я сделаю – покрашу волосы в свой любимый синий цвет. Снаружи я всегда чем-то накрываю голову, так что никто и не заметит. Зато наедине с собой я смогу быть такой, какой хочу.       Женщина-парикмахер смотрит на меня, как на умалишенную, когда я показываю ей, какой цвет волос мне нужен. Но все же принимается за работу, видя, что я готова платить. Ну, еще бы. Интересно, дорогуша, а как бы ты отреагировала, узнав, откуда взялись эти деньги?       С горькой иронией размышляя над ситуацией, я не замечаю, как она заканчивает. Отдавая ей деньги, я выхожу за дверь, и меня снова приветствует дождь. Проходя мимо витрин магазинов, останавливаюсь, когда замечаю выставку с бижутерией. Что-то среди нее привлекает мое внимание, а именно – несколько украшений для пирсинга. Один из шариков оказывается как раз под отражением моих губ. Задумываюсь. А ведь неплохо получится…       Путь до салона неблизкий, но я настроена решительно. В кулаке зажат маленький серебристый болтик из титана.       Прохожие быстро идут по своим делам, не здороваясь и не разговаривая друг с другом. Под этими бесконечно мрачными облаками люди совсем забыли, что значит простое общение. Но я не удивляюсь этому – сама с детства такая. Я, наверное, даже фору им дам.       Спустя где-то полчаса я все-таки добираюсь до нужного места. Это небольшое по длине, но просто невероятное по высоте здание, на вершине которого расположена необычная скульптура в виде истыканной проводами головы с высунутым языком. Жуть, конечно, но, в принципе, довольно подходящий антураж для постройки, в низу которой располагается тату-салон.       С некоторым усилием отворяя тяжелую железную дверь, я захожу внутрь. Передо мной стоят два кожаных дивана, а за ними – кресло для посетителей. Стены завешаны образцами рисунков, которые можно повторить на коже. Парочка из них цепляет мой взгляд – возможно, я даже сделаю их себе, но не сегодня. И не здесь.       Вытащив из кармана лабрет, я ищу глазами мастера, чтобы тот сделал мне пирсинг. Но пока что никого не видно. Окликаю кого-нибудь, но ответа нет.       Я решаю немного подождать и подхожу к зеркалу, приставляя штангу к области под губой и примеряя ее. Мне определенно пойдет. Вкупе с моими голубыми волосами будет просто нечто. -Вы хотите проколоть губу?       Я оборачиваюсь на голос и вижу перед собой молодого парня с торчащими светло-рыжими волосами. Его лицо – живая демонстрация его работы. Серьезно. Бридж на переносице, да не один, а целых три вдоль носа; два клыкообразных шипа под нижней губой; уши - и вовсе как будто выставка всех возможных украшений. А в довершение ко всему – холодный и отчужденный взгляд. -Э…да, вот, - я показываю ему штангу, - Можно будет прямо сейчас сделать? -Пожалуйста, - он пожимает плечами и подходит ко мне. Становится за моей спиной, и я снова поворачиваюсь к зеркалу. - Можно сделать вот здесь, - его палец указывает на нижнюю границу губы, - или вот тут, - палец спускается ниже и останавливается у впадины возле подбородка.       Я как загипнотизированная слежу за его движениями. Он стоит ко мне очень близко, но я совсем не ощущаю дискомфорта. Интересно, почему? -Мне больше нравится первый вариант, - отвечаю я, и он, кивая, жестом показывает мне сесть в кресло.       Я послушно следую туда, краем глаза видя, как он надевает медицинские перчатки и готовит раствор и вату.       Усаживаясь поудобнее, я смотрю, как он приближается ко мне, и замечаю на его шее необычное черное ожерелье с шипами. Заглядевшись, я не замечаю, как он говорит: -Положите голову… - его рука аккуратно запрокидывает мою голову назад, - Вот так…       Со мной начинает происходить что-то странное. Мне почему-то очень нравится, что он сейчас делает. Хотя, наверное, он всегда так действует, так ведь удобнее?       Покрытые латексом пальцы касаются моей губы, и в этот момент я ощущаю, как кожа покрывается мурашками. «Успокойся, Конан, - мысленно говорю я себе, - возьми себя в руки».       Натерев мою кожу раствором, он приставляет штангу с внутренней стороны губы. -Сильной боли не будет, - успокаивает он меня, но мне, по правде говоря, все равно. Я не могу думать о боли, потому что все мысли сейчас крутятся вокруг его пальцев у меня во рту. Господи, да что со мной?       Ставший уже теплым металл вкручивается в мою плоть, постепенно пронзая ее. Боль и правда небольшая, но зато ее хватает, чтобы усилить и без того достаточно яркие ощущения. Мне безумно приятно, и я чувствую, как дрожащие руки сжимают подлокотники кресла. -Все в порядке? – интересуется мастер и подает мне ватку. - Вот, возьмите. Приложите, чтобы кровь не текла.       Я следую его совету и поднимаюсь с кресла. В низу живота возникает какое-то непонятное тягучее ощущение.       Он подходит к стойке информации и, снимая перчатки, открывает кассу. Слегка пошатываясь, я дохожу до него и отдаю, сколько нужно, а затем отнимаю ватку от губы и вижу на ней только одну красную капельку. -Вам очень идет, - все также беспристрастно говорит он, глядя на мои губы и заставляя меня краснеть - Приходите еще, как надумаете. -Хорошо. Спасибо, - отвечаю я и быстро удаляюсь.       Что это было? Что со мной такое?       Я стою в ванной напротив зеркала и смотрю на свое лицо. На скулах до сих пор румянец. «Молодец, Конан. Ты запала на парня из города, откуда сегодня уедешь. Что может быть лучше?».       Ругая себя, как только можно, я все же невольно касаюсь пальцами нижней губы, вспоминая, как это делал он. Затем, чертыхнувшись, ухожу в комнату.       Проверяю сообщения на телефоне, но новых нет. Очень хочется позвонить координатору и спросить, когда мне заплатят за последний заказ. Но я никогда раньше так не делала, а изменения в поведении могут заставить их почуять неладное. Так что лучше быть терпеливой, чтобы не вызывать подозрений.       Глядя на часы, вижу, что еще чуть-чуть, и сегодня уехать уже не получится. Черт возьми...ну почему? Я ведь так долго ждала этот день! Может, уехать с меньшей суммой?       Внезапно мой телефон звонит. Я беру трубку и вижу, что это мой координатор. -Да? - отвечаю я. -Срочное задание, - говорит он, а затем сообщает мне адрес какой-то забегаловки, - Детали обговорим на месте. -Поняла, - я стараюсь делать так, чтобы голос звучал как можно менее взволнованно. -Встретимся там через полчаса, - подытоживает он и кладет трубку.       Только этого мне не хватало...