Давай потанцуем?

      Полночь. Альтаир, сидя в своём кабинете, всё ещё изучает Частицу Эдема, смотрит на неё долго-долго, а потом что-то усердно пишет на пергаменте. Свеча почти догорела, но она и не нужна больше, ведь от Яблока исходит такой яркий свет. Не раз ассасин замечал, что этот артефакт поглощает все его мысли, всё воображение. Он твёрдо верил, что эта вещь поведает ему тайны, откроет истину… Глубоко вздохнув, мужчина откинулся на спинку кресла, оставил перо и отнял руку от Яблока. Свет тут же померк, а свеча догорела. Стало совсем темно, и Альтаир почувствовал усталость. Веки его отяжелели, шея затекла и болела. Болели и плечи, и вся спина. Слишком долго он просидел за столом. — Нужно потренироваться, выйти на задание, — пробубнил Альтаир, закрывая глаза. Прислушавшись, он вдруг лукаво улыбнулся и продолжил громче: — Не крадись, Мария, я всё слышу. За спиной его послышался вздох и черноволосая девушка, выйдя из темноты, остановилась возле кресла. Альтаир открыл глаза и посмотрел ей на лицо. Гладкое, белое, молодое лицо, которое отражало тусклый лунный свет, будто мрамор. Улыбка тронула губы жены ассасина. Улыбнулся и он. — Дети уже давно спят, — сказала Мария, усаживаясь мужу на колени. — Они хотят видеть отца, Альтаир. Ты редко с ними общаешься. — Я общаюсь с ними, — возразил он. — Кто учит их быть ассасинами? — Ты. Но им нужен не только строгий учитель, но и любящий отец. — Я понял, — кивнул Альтаир, а затем вдруг усмехнулся, крепче прижимая к себе девушку. — Ты такая упрямая, любовь моя… — Как и ты, — Мария тихо рассмеялась. — Но ведь это всё правда. Ты не уделяешь нам внимания. Ты погружён в свой артефакт. Альтаир, нам нужен ты. Мне нужен ты! Её голубые глаза пристально посмотрели ему в лицо, ожидая реакции. И он ответил очень просто, но ясно — нежно поцеловал свою строптивую супругу, чтобы хоть чуть-чуть смягчить её пыл. Оба они были страстными людьми, а особенно в те годы, когда ещё не родились дети. Быт и семья, ответственность друг перед другом усмирили их пыл. Но страсть разгоралась каждый раз в минуты близости… — Альтаир, ответь мне, — чуть отстранившись, сказала Мария, — что ты ищешь в этом артефакте? — Знания, Мария. Я хочу, чтобы оно поведало мне свои тайны. — И ты уверен, что оно не обманет тебя? — Правда для каждого своя. То, что поведает мне артефакт, станет моей правдой. — Я боюсь, Альтаир. — Тебе нечего бояться. — Так уверь меня в этом! — Мария прижалась к ассасину ещё крепче. — Побудь со мной. Оставь свои пергаменты и артефакт… Давай потанцуем? — Что? — он удивился. — Потанцуем. Сегодня так красиво, — плавно высвободившись из объятий мужа, девушка взяла его за руку и повела в темноту коридоров. — Сегодня такая красивая ночь! Они шли тихо, сливаясь с тенями. Мария привела Альтаира во внутренний сад, где обычно отдыхали все ассасины. В беседках, спасаясь от жаркого солнца, ложились на подушки молодые люди и девушки. Они беседовали, ели, пили, а потом снова шли оттачивать свои умения. Босыми ногами бывшая тамплиерка ступила на холодную траву. Судя по выражению лица, это доставило ей удовольствие. — Ты простудишься, — сказал Альтаир, приближаясь к жене, чтобы взять её на руки. Но она, со смехом, отскочила. И стала танцевать. Красиво, ничего не скажешь. Танцевала по-восточному, даже лучше, чем это делают местные женщины. Или мужчине просто казалось так? Когда любишь действительно сильно, то кажется, будто любимый человек идеален. И всё он делает прелестно. А Мария тем временем плавно крутила бёдрами, поднимая руки над головой. Альтаир смотрел, как заворожённый. — Чего стоишь? — рассмеялась девушка. — Ну же, давай танцевать! Она взяла его за руку и потянула на себя. Но он запротестовал, мол, не умею, не этому меня всю жизнь учили. Мария замерла, пристально вглядываясь в смуглое лицо супруга. А затем, довольно улыбнувшись, сказала: — Тогда я научу тебя европейскому танцу. Он очень простой, даже не думай отнекиваться! Девушка положила одну руку мужчины себе на талию, вторую взяла в свою. Они стояли совсем близко, чего никогда не было в танцах, знакомых Альтаиру. Он ухмыльнулся. — И как часто ты танцевала, м? — Не так часто, как хотелось бы, — вздохнула Мария. - Ну, давай! Кружащие шажки, лёгкие покачивания, взгляды, полные нежности и любви… Пару раз ассасин спотыкался, но потом понял, что к чему, и ловко поспевал за движениями жены. Постепенно они ускоряли темп, пока совсем не закружились по саду, освещаемому лунным светом. Всё это было так волшебно, будто во сне… Альтаир вдруг схватил Марию на руки, поцеловал и, шепнув: «Как же я тебя люблю!», понёс внутрь крепости, в их покои. Девушка улыбалась. Нет, все мысли мудрого ассасина поглощал вовсе не артефакт. То была его жена, Мария Торпе — воинственная женщина, страстная и пылкая. Для Альтаира артефакт был ничем по сравнению с ней.