Призрак

      Осень, холодная и хмурая. Листья тусклые и мокрые, абсолютно всё пропитано этой сыростью, как же хочется обратно. В Исландию, там уже белый как бумага и мягкий как вата, снег лежит и ждёт, когда же Кира вновь в него упадёт вниз головой. Там мы прожили всего-то две недели, но я уже стала чувствовать себя там как дома. И вот снова: сборы, чемоданы, такси, аэропорт, проблема с документом, наконец, самолёт, пристегнули ремни и полетели…       Новый свет. Кому он только был нужен. Спасибо тебе Колумб, открыл Америку, на нашу голову!       Новое задание отца старинный замок, ну как замок… По правде говоря, это просто развалившийся дом, из которого нужно сделать замок, или что-то типо того. Архитектор-реставратор интересная профессия, но частые перелёты убивают меня. За год мы переезжали уже шесть раз. Шесть! Трюк выполнен профессионалами, просьба не повторять.       Я вас уверяю, ничего интересного и увлекательного в этом нет! Представьте вот вы приехали, только-только нашли новых знакомых, друзей, возможно даже парня и вот вам «здрасте я ваша тётя». И опять всё сначала, я ждала и скучала, прогоняла, прощала и опять всё сначала…       И так, мой вердикт, если я соберусь замуж ни за что, не при каких обстоятельствах не выйду за архитектора, да и вообще никаких творческих личностей в семье. Хватит мне и братца. Ох… Зачем мама его вообще рожала, неужели у них презервативы в ту ночь кончились… Ах, да, я же просила… Кота, а получила поросенка с художественным наклонением. Саша, а именно так его заву я, мой младший брат, в целом он не так уж и плох… Но вот его тяга к шалостям и розыгрышами до добра не доведёт. Зато маман, Наталья Игоревна в этом свинтусе души не чает. В папу растёт, а я уж, извините за ворожение, гадкий утёнок. Люблю исключительно фокусы, и рисовать портреты. Жалкое зрелище, для архитектора в шестом поколении.       Раз уж речь зашла о мамочке, то стоит отметить, что она человек твёрдой руки, но память в последнее время подводит её. Может зайти в комнату, зачем-либо, и забыть зачем. Не старая ведь ещё…       Все мы русские… Хотя если посмотреть, сколько у меня загранпаспортов, свидетельство о рождении и тому подобных документов начинаешь в подлинности своей национальности сомневаться. Предатель родины как ни как.       Лишь папа у нас чистокровный немец, граф или лорд. Приехал в Россию по работе и как положено, пылкий роман и беременная возлюбленная. Как и положено всем особям мужского пола, сразу отнекиваются, мол, я не я и лошадь не моя. История бы закончилась трагично, мы бы с мамой остались одни. Но тут вмешалась бабушка Герда, мать отца и быстро разрулила ситуацию.       Папа всё-таки на маме женился, но с условием проверить ДНК ребёнка после рождения. Этого даже не потребовалось. Увидев белокожую малютку с седыми как у старухи волосами, да ещё и беззубую, во мне тут же признали одну из сестёр бабушки Герды. И вот, прошло уже двадцать лет нашей совместной жизни. Теперь поговорим о пункте нашего назначения.       Новый свет. Америка.       Поместье под названием «Аллердэйл». По словам отца под старым домом находятся залежи красной глины, которая проступает зимой, и оставляет кроваво красные пятна на белом снегу. Пугающе, но в тоже время как возбуждающе. Увы, мы едем осенью, а значит, снега ещё нет. Надеюсь там мы остановимся подольше. Сама я тоже кое-что узнала, конечно же из всемирной паутины. Векипидия знает всё! Поместье это давно не жилое, и никто не желал его покупать, после трагических и загадочных событиях.       Оказывается, когда-то давно, в этом доме проживал знатный род Шарпов. Но последние его наследники, некие Люсиль и Томас умерли при невыясненных обстоятельствах и говорят, что их души до сих пор бродят по »». Но ещё страшнее тот факт, что призраки появлялись в доме и до смерти последних Шарпов, чувствую у этой парочки рыльце тоже было в пушку. — Как думаешь, Кира, нам встретится хоть одно привидение? — мальчик сидел на соседнем кресле самолётам. — Их там много? — Не знаю, но уверена… — не отворачиваясь от иллюминатора, ответила я. — Будет страшно весело. — Надеюсь, будет лучше, чем в Рейкьявике. — зевнул братец и, уткнувшись в спинку кресла, тихонько захрапел.       Сердце ёкнуло и сжалось от боли. Магнус… Мне он по-настоящему нравился, как человек, даже немного больше. Мы вместе гуляли по заснеженным улицам, поднимались в горы, лазили по ледяным пещерам и он ни разу ничего от меня не потребовал. Ночью мы часто сидели обнявшись и рассматривали северное сияние и созвездия. Он согревал меня не только физическим, но и духовным теплом. Мне будет его очень не хватать… Думать, вспоминать стало больно. Слёзы катились по щекам, и самым лучшим вариантом оказался сон, который быстро окутал меня.       Приземлились мы по расписанию. Встретила нас Америка полным безветрием, серыми грустными тучами и чего следовало ожидать лёгким дождём.       Добираться до поместья пришлось на автобусе, который проходил не так далеко от «Аллердэйла». На деле же оказалось хуже. До дома ещё нужно топать через выжженное поле. Смело набросив на себя рюкзак, я пошла первой, пока родители обдумывали, какие цветы здесь будет лучше посадить.       Из далека «Аллердэйл» казался крошечным, полу разваленным домом. Стоило мне только приблизиться к заржавевшим воротам, я увидела махину в три с половиной этажа. Вокруг постройки летали чёрные вороны, предвестники нелёгкой смерти. Мило…       Только когда родители нагнали меня, мы вместе, зашли внутрь. Обстановка немного отталкивала. Этот дом больше подходит под музей, нежели для жизни. — Пап, кто купил эту развалину? — тихонько усмехнувшись спросила я. — Кира, во-первых это не вежливо, дом чудесный, а во-вторых… — начала гнуть свою палку маман, но я её перебила. — … Не моего ума это дело. — хлопнула в ладоши я, хлопок эхом прошёлся по всей развалине. — У нас гости… — из одного угла послышался старый хрипящий голос, трудно определить принадлежит он женщине или мужчине. — Рада, очень рада…       К нам приблизилась отвратительного вида старуха. Глядя на неё точно можно было сказать — лучше умереть молодой. Обвисшая кожа на лице делала её будто немного расплавленной восковой фигурой. Глаза пустые, волосы седые, кое-где виднелись проплешины. Платье точно из старых фильмов, с корсетом, украшенное узором и бусинами. — Тебе разве не говорили, деточка, что пялится не этично. — резко посмотрев на меня воскликнула старуха.       И как у неё шея не сломалась от таких резких движений. — Простите её. — улыбнувшись проворковала мама. — Это я виновата, недовоспитала. — Вы смотрительница дома? — громко кашлянув, спросил отец. — Агнешка… Да, а вы как я понимаю наш реставратор… Да, этот дом давно хочет восстановиться, вернуть своё былое величие. — взгляд смотрительницы был направлен куда-то в пустоту, словно женщина была в трансе. — А как сам дом может чего-то хотеть? — мой вопрос вывел старушку из транса. — О, милая, сама узнаешь. — улыбнувшись тонкими губами, женщина развернулась и махнув нам рукой пошла вперёд.       Мы последовали за ней. Дом оказался большим, но холодным, в некоторых местах проступала красная глина. Не понимаю, почему её ещё никто не выкачал и не продал. Мне выделили бывшую хозяйскую спальню, с ванной. Из которой до ужина я решила не выходить. Тут тоже есть на что посмотреть. Комнату не трогали с тех времён, когда тут ещё жили Шарпы. Конечно, пыль и грязь смотрительница замка постоянно убирает, это видно. Но вот предметы обихода: кровать, кресла, стол, пуфики и тому подобные не заменили.       На письменном столе, валяются какие-то документы, серебряная чернильница и даже перо. Каково же было моё удивление, когда я поняла, что света в доме нет, как собственно и электричества. На прикроватной тумбочке стоял канделябр с тремя свечами, а в ящике той же тумбочки я нашла ещё десять свечей про запас.       Да, хорошо же тут жить. Телефон разрядится даже позвонить не получится. Да и в заряженном виде телефон бесполезен. Оказалась, что телефонная сеть здесь ловит только на чердаке, на который старуха строго настрого запретила мне подниматься.       Наверняка там есть на что посмотреть. Ну не может такой дом не иметь кровавых пятен на своей репутации. Не зря здесь столько лет никто, кроме смотрительницы, не жил.       От скуки, я решила принять ванну. Кран кое-как повернулся, но вода не полилась. Замечательно, просто чудесно, ещё и воды нет. Чувствую, ремонт этого домика хозяину обойдётся в кругленькую сумму. Да и какой человек согласится здесь жить. Хм… Только если это какой-то экстравагантный миллионер.       А возможно здесь будут снимать фильмы ужасов. Подходящее местечко. Выйдя из ванной, я направилась к большому плотинному шкафу. Неожиданно сзади послышался шум. Обернувшись, я увидела, как водопроводные трубы зашатались, как будто кто-то по ним стучал, секунда две и из крана потекла алого цвета жидкость, больше похожая на кровь, нежели на воду.       Закрыв рот рукой, от отвратительного зрелища, я побежала вниз. На кухне находилась мисс Агнешка. С ней я и решила поделиться случившимся. — Что-то случилось дорогая? — пошатываясь, женщина, подошла ко мне. — Да. Вода, она не вода… Она как кровь… — в голове неожиданно стало пусто, я не смогла объяснить случившееся, но женщина всё поняла. Похоже, это происходит далеко не в первый раз. — Ничего. Трубы старые, а под домом находятся залежи глины, видимо попал кусочек, и окрасило воду. — Нет. Глина так не может окрасить воду. Я художник и знаю о чём говорю. Это кровь. — Я же сказала, тебе показалось! — взревела старуха, но тут же опомнившись тихо и спокойно продолжила. — Приляг дитя… Ты устала, дорога была долгой и утомительной… — Но я не хочу… — Спать. — грозно повторила она и отвернулась от меня.       Скинув со стола кастрюлю я отправилась обратно. В до гонку я услышала слова старой скряги: — Ничего… И ты найдёшь здесь себе покой…       Ворвавшись в комнату я громко хлопнула дверью. Тишина, странно «вода» больше не льётся. Но я же не трогала кран. Вооружившись канделябром я отправилась в ванную, дверь которой оказалась, закрыта, но не заперта. Резко распахнув её, в лицо мне ударил горячий пар. Пройдя в глубь я увидела в ванной чистую, прозрачную воду.       Что за чертовщина…