Битва за Любовь

Роняя хрустальные осколки, Когда-то были слезы, Теперь кусочки льда. Полина Гагарина

      Утро. Это утро должно было стать особенным для Мэрилин, но, видимо, не сегодня. Этот день Рождения умер вместе с целым миром в ту секунду, когда эстонка увидела то злополучное сообщение. Оно ворвалось в её жизнь как ураган, появилось как внезапная молния на безоблачном небе, как неожиданный шторм во время полного штиля. Теперь остаётся собирать хрустальные слёзы Мэрилин, уже давно превратившиеся в осколки, мёртвые и холодные, как её душа.       Девушка ещё спит, переворачивается с боку на бок и ворочается, пытаясь убежать от тревожного сна. Время достаточно раннее, но Виктория и Александр уже давно проснулись. Райдос стояла у плиты и готовила праздничный завтрак, чтобы хоть как-то порадовать да и поздравить именинницу потому, что подарка у Вики не было. К сожалению, о таком важном дне для эстонки девушка узнала в самый последний момент. Александр, пробудившийся почти час назад, уже позавтракал и уехал за цветами и главным праздничным угощением, который его красавица так любила.       Уже через четверть часа телефон рыжеволосой ведьмы начал неприятно вибрировать, разрываясь от поздравительных смс. Слегка раздражающий звук разбудил Мэрилин, она открыла глаза и с разочарованием вздохнула. Без сомнений, это будет худший день Рождения в её жизни, несмотря на то, что её большая семья, которую она не видела уже несколько месяцев, наконец-то, прилетает из Эстонии по такому важному случаю. Распахнув шторы, девушка впустила солнечные лучи в комнату, причесалась и направилась на кухню, из которой доносился весьма приятный и соблазнительный аромат.

***

— Привет, — ещё сонным голосом поздоровалась Мэрилин, заставив Викторию обернуться и расплыться в радостной улыбке. — Доброе утро, — всё с таким же восторгом отвечает Райдос, обнимая подругу. — С Днём Рождения, Мэри! Я просто хочу пожелать тебе здоровья и счастья — это самое важное, ты знаешь. Поверь, у вас всё будет хорошо. Ты прости, у меня нет подарка... — Брось, Виктория, мне ничего не надо, — отвечает эстонка, скромно улыбаясь. — Просто я хотела благодарить тебя, ты мне помогаешь очень. — Да, не за что. А за подарок, правда, извини. Но я вот, тебе оладушки сделала, как ты любишь, — усмехнулась Райдос и поставила на стол тарелку, жестом предлагая попробовать блюдо. — Слушай, я тут подумала, может, да ну все эти проблемы? Порадуйся, хотя бы, сегодня. Ты же простила измену. Я понимаю, что ты не знаешь как жить дальше. Саша виноват, но... — Я не знаю, Вик. Я понимаю, что ты права. Это могло было ожидать, но я была не готова к такому, — уже заметно печальнее отвечает Мэрилин, продолжая завтракать. — Я простила его, но я не знаю, что делать. Я не знаю, хочу ли я жить с ним, но самое больное, знаешь, это... — Это то, что ты его всё равно любишь, — закончила Виктория, обречённо вздохнув. — Попробуй, Мэри. Соберись. Попроси его отвезти тебя в аэропорт, встретьте родителей, а дальше видно будет. — Да, ты права, — даже слегка улыбнулась. — Наверное, ты права.       Нет, это девочка так просто не сдастся. Она соберётся, она слишком сильная, чтобы опустить руки. Воцарившая тишина длилась недолго, и уже через несколько минут, доедая свою порцию завтрака, Мэрилин услышала как входная дверь открылась, и в квартиру вошёл, по всей видимости, Саша.       На кухне появился Александр. Красивый чёрный пиджак, белая рубашка и изумительный букет очень внушаемых размеров. Увидев парня в таком виде, рыжеволосая красавица потеряла дар речи. Хотела ли она его видеть — неизвестно, но приятно, безусловно, было. Больно, но приятно — видимо, такое бывает. — Мэри, я... — неуверенно начал Шепс, но увидев положительный взгляд Виктории слегка расслабился. — Я хочу поздравить тебя с Днём Рождения. Я тебя очень люблю и знаю, что я очень виноват перед тобой. Я, правда, не знаю, как мне искупить свою вину. Больше всего на свете я не хотел видеть твои слёзы и, тем более, осознавать, что причина во мне. Знай, что я тебя безумно, просто безумно, люблю и ценю. Прости.       Слеза. Тонкая, скромная, но настолько искренняя. Хрустальная. Счастья или боли — Мэрилин не знала. Появилось желание стереть память раз и навсегда, вмиг забыть все последние события, и просто снова быть счастливой. Сейчас это в её руках. И она попытается. Обязательно. — Спасибо, — коротко, но так душевно, что, казалось, это всё, что нужно. — Ты отвезёшь меня в аэропорт, родителей встретим? "Чёрт. Почему опять всё и сразу? Именно сегодня мы идём с Настей в больницу. Как же не вовремя." — мысли Саши нарастали, словно снежный ком, но отказать любимой девушке, тем более в её День Рождения он не мог. Да и что он скажет? Что ему надо идти с любовницей смотреть на их ребёнка? Великолепно! — Да, конечно, — немного неуверенно, но медиум тут же исправляется. — Конечно. Одевайся, я готов.

***

      Девушка вышла из своей комнаты, полностью готовая ехать. На улице ещё тепло, поэтому девушка одела любимое чёрное платье и лёгкую кожаную курточку, купленную, кстати, Сашей. Естественный макияж и лёгкие огненный локоны подчеркивали изящность и женственность, которая непременно нравилась мужчинам. Эстонка направилась в кухню, где её ждал молодой человек, по всей видимости, не скучающий. Подойдя ближе к, на удивление, закрытой двери, Мэрилин услышала голос Александра. Не трудно догадаться, что медиум разговаривал по телефону. — Насть, ну так вышло, — почти шёпотом говорил Александр, нервно расхаживая по кухне. — Я немного задержусь, мы поедем встречать родителей Мэри. Встретимся прямо в больнице, я приеду.       Всё понятно, всё стало ясно. В больницу, значит. Ради неё опоздает, как благородно! Зачем же так утруждаться? Правильно, совершенно не за чем. Мэрилин быстро собирает сумку, бесшумно забегает в прихожую и, обувшись, вылетает из квартиры. Сбежав по лестнице, Мэрилин выходит из подъезда и, к счастью, поймав такси всего за десять минут, садиться в автомобиль. — В аэропорт, — уверенно и печально.       Удивительно, как всё имеет свойство рушится, ещё не успев окончательно восстановиться. Девушка обречённо смотрит в окно, наблюдает за милыми парами, держащимися за руки, семьями, детишки которых резво бегут впереди. Она видит их всего на долю секунды, но это заставляет её сердце трепетать и беззвучно рыдать от боли, разлетаясь на тысячи осколков.

***

      Приехали. Такси останавливается у входа в аэропорт, и, протянув купюру, Мэрилин выходит из автомобиля, уже предвкушая долгожданную встречу с семьёй, которая точно поднимет настроение и осчастливит именинницу.       Войдя в здание аэропорта, девушка подошла к табло, на котором высвечивались ближайшие рейсы, и отыскав нужный, эстонка убедилась, что посадка уже совершена, а значит, уже скоро Мэрилин увидит родные любимые лица.       Прошло десять минут, прошло пятнадцать минут, прошло двадцать минут. Никто не выходил. Ничего не понятно. Что могло произойти? Что за задержка? Почему так долго? То и дело поглядывая на часы, Мэри начала волноваться, осматриваясь по сторонам.       Звонок. "Наверное, это они," — первая, почти мгновенная мысль. Быстро отыскав телефон в сумке, эстонка посмотрела на экран, и убедившись, что это мама, быстро нажала "Ответить". *Разговор на эстонском* — Алло, мам, ну вы где? — в предвкушении спросила девушка, выискивая родственников. — Мэри, дорогая, прости, — по расстроенному голосу Инты не трудно было догадаться, что что-то случилось. — Элли-Мария заболела, у неё высокая температура, и мы не смогли приехать... Всё внутри сжалось. Именно сегодня, именно в её День Рождения всё пошло не так. Конечно, здоровье сестры важнее, бесспорно, но это была последняя капля, полностью поразившая Мэри. — Я всё понимаю, конечно, — попыталась как можно веселее, но мама всё равно почувствовала грусть и тоску. — Не переживайте, всё нормально. Пусть малышка поправляется. До встречи.       Сегодня на большее она не способна. Как же так? Ни семьи, ни парня, ни счастья. Всё. Сил больше нет. Отойдя в сторону, Мэрилин села на скамейку, и слёзы сами полились из её глаз. Медленно стекая со щёк, они капали на её нежные руки и кричали о боли. Вот они, осколки её счастья.