POV Martina Stoessel.
Вы не поверите, но вчера вечером директор притащил ко мне психолога, чтобы та (а это была женщина) проверила, всё ли со мной в порядке и не получила ли я какой-нибудь психологической травмы от увиденного утром. Меня оставили с ней один на один, выгнав девочек - тех, кто меня поддерживал, не давал забиться в угол и трястись от страха, за дверь. Я сильно возмущалась, после чего доктор грозилась вколоть мне успокоительное. Ага, щас!
Никакой травмы я не получила, по заключению психолога, но женщина посоветовала отлежаться в комнате один день и не ходить на уроки, а ещё позвонить кому-нибудь из родных или друзей, чтобы отвлечься. За это прям огромное спасибо и поклон в ноги, я только за поваляться в кровати вместо того, чтобы сидеть на уроке. Хотя против учёбы я ничего не имею, но, чёрт, меня бесит то, как учителя смотрят на мою школьную форму. Я что виновата, что мне дали такую короткую юбку..? А всё, потому что других нету, есть только ещё на пару размеров меньше, то есть вообще маленькие, для девочек, которые учатся в начальной школе, наверное...
После нашей "встречи" в лесу Хорхе не появлялся, и ребята ничего о нём не говорили. Девочки подробно расспросили меня обо всём, когда мы с шатеном заявились в пансион, но правду я им не рассказала. Лучше им не знать об этом, пусть это останется нашей с Хорхе тайной, раз уж, у нас с ним ничего не получится. На самом деле, это немного печально, ведь шатен мне начал нравится, причём очень-очень сильно.
То, что я ему сказала тогда, после поцелуя... Это говорила не я, а
моё сердце... В тот момент по лицу шатена я поняла: он шокирован этими словами, как будто уже слышал их или что-то подобное от дорогого человека, которого сейчас с ним нет. Возможно, он был даже слегка напуган моими словами, да и я сама была напугана очень сильно. Вечером я поняла, почему
моё сердце решило поговорить за меня. Нужно поговорить с мамой о том, что ей перед операцией сказал врач... Мало ли это совершенно обычное явление...
Утром я только сходила в душ (в другую душевую) и проводила девочек на уроки, а далее вновь завалилась в кровать. Сейчас же уже около десяти или половины одиннадцатого утра и можно звонить маме, ведь она обычно встаёт в это время. Заодно узнаю, как там Фран и папа, как там их отношения, как там мои друзья, когда мама навестит меня и привезёт мой альбом...
— Тини? Не ожидала, что ты позвонишь, — произнесла моя мама - Марианна, как только ответила на мой звонок. — Как ты, солнышко? У тебя всё хорошо?
— Привет, мам. Да, у меня всё хорошо, — я решила не нервировать маму. Ей не стоит знать о том, что случилось в школе. — Я просто соскучилась по тебе, и у меня появился один вопросик, — сказала я и села на кровати, облокотившись спиной о стену.
— Я тоже скучаю по тебе. Мне порой кажется, что это было плохой идеей - отправить тебя в школу-пансион, — произнесла женщина грустным голосом.
— Мам, скажи мне, пожалуйста, это очень важно... Доктор Поблете ничего не говорил тебе о том, что я могу измениться перед операцией, например, говорить не так, как обычно, или что-то в этом роде... — поговорила я. Я не мастер объяснять, но она меня поняла, я уверена.
— Тини, ты ... — «же знаешь, я не хочу об этом говорить...» - вот, что она хотела сказать, но я перебила её.
— Мам, пожалуйста, это очень-очень важно, — произнесла я, после чего услышала тяжёлый вздох.
— Лоренсо говорил, что твои интересы могут измениться, что ты можешь измениться, но отказываться от операции мы естественно не стали, ведь пусть лучше ты будешь жить, хоть и изменишься, чем... — она не сможет закончить, я знаю. Это слишком тяжело, да я и сама, на самом деле, не вспоминала бы лучше о том, что было со мной и моим здоровьем раньше...
Это очень тяжело вспоминать, а особенно тяжело понимать, что сейчас я живу не со своим сердцем. Мне делали пересадку, и, к счастью, она мне помогла... В противном случае, например, если бы было отторжение, я бы умерла. Мама не хочет вспоминать, говорить об этому, а я и не настаиваю, но мне было необходимо знать о том, что говорил врач с мамой, ведь она скрывала это от меня, не хотела нервировать...
Поговорила ещё с мамой я минут десять, она рассказала о том, что сейчас творится в семье и, как я поняла, ничего не изменилось за эти четыре дня... Это не очень-то хорошо, если честно, хотя прошло всего четыре дня, и неужели я надеялась, что между мамой и папой уже всё будет хорошо...
Так как сейчас все ученики на уроках, я не могу сходить в библиотеку за какой-нибудь книгой, ведь там сейчас проходят занятия. Придётся довольствоваться рисованием и игрой на гитаре, но сейчас рисование подойдёт мне и моему настроению намного больше. Достав альбом и пастель, я начала рисовать, как обычно, ничего не придумывая заранее. Руки всё сделают за меня, так было всегда, я уверена.
Медленно на бумаге начали появляться очертания какой-то фигуры, скорее всего парня, по крайней мере, у девушки плечи не могут быть такими широкими. Короткие каштановые волосы с вздёрнутой чёлкой, рубашка в чёрно-красную клеточку и тёмные джинсы, после лицо стало более чётким, но всё равно не понятно, кто это, если это конечно вообще какой-то определённый человек.
Наверное, стоит переодеться, я ведь не собираюсь целый день сидеть в комнате, а в пижаме выйти в коридор я не могу. Вытянув из шкафа тёмно-синюю свободную майку на тоненьких бретельках и со "слегка" открытой спиной, светлые, джинсовые короткие шорты с подворотами, я всё это надела на себя. На ноги обула кеды «Vans» с космическим принтом, откуда они только взялись? Я вроде их не клала в чемодан, а может и клала... Кто его знает...
Нет, всё же кого-то мне этот парень (на рисунке) напоминает. Присев на край кровати, я начала "гипнотизировать" листок бумаги, чтобы понять, кто это. Шатен с вздёрнутой чёлкой в клетчатой рубашке... Хорхе... Ну, почему я о нём думаю? Мне нельзя этого делать! Мы решили сторониться друг друга, а значит, мне следует выкидывать из головы все мысли об этом шатене...
Вырвав лист с рисунком и скомкав его в руках, моё творение полетело прямиком в сторону двери, а сама я уткнулась носом в ладони. Ну, как можно выбросить из головы человека, который тебе нравится, это ведь не должно быть так сложно. Я не хочу совершать ошибок...
— Эй, с тобой всё хорошо? — спросил кто-то со стороны двери. Да вы издеваетесь, у меня уже галлюцинации... Это плохо...
— Нет, всё очень-очень плохо, — пробубнила я. Этот кто-то подошёл ко мне, судя по звуку шагов, и оторвал мои ладошки от лица. Как оказалось прямо передо мной на корточках сидит Хорхе, на нём нет кардигана, только рубашка...
— У меня, знаешь ли, тоже не всё так замечательно, как хотелось бы... — сказал шатен и поднял с пола листок с рисунком. Видимо, он отскочил от двери и прилетел обратно ко мне. — А мне нравится. У тебя талант.
— Мы договорились сторониться друг друга, ты это понимаешь? — выпалила я, поднимаясь с кровати. — Но я продолжаю думать о тебе, не в силах выкинуть эти мысли из головы, — сказала я, грустно улыбнувшись.
— Не ты одна. Я тоже думаю о тебе ежесекундно и о том, что было между нами вчера. Не могу сосредоточится на уроке, пришлось выйти, чтобы переговорить об этом с тобой. До конца уроков я не мог потерпеть... Тяга к тебе ничуть не уменьшилась, она лишь умножилась в разы. Не помогло...
— И что нам делать? — спросила я, на что Хорхе лишь пожал плечами. — Нет, конечно, я могу попросить маму забрать меня отсюда, она сегодня сказала, что жалеет о своём решении... Но уходить из школы после трёх дней учёбы, как-то не очень... И к тому же,..
Договорить мне, к сожалению, не дали, умело заткнув рот поцелуем. Его руки моментально окольцевали талию, и я просто не в силах сделать, что либо. Почему я вообще не заметила, как Хорхе подошёл ко мне вплотную?
POV Author.
Они стояли в центре комнаты и целовались, не желая отрываться друг от друга. Шатен крепко обнимал девушку, прижимая её к себе за талию. Шатенка же была даже не в силах поднять руки и обхватить ими шею парня, они просто висели вертикально, расслабленно. Наверное, если бы Хорхе не обнимал девушку, она давно бы упала - ноги стали ватными и не держали шатенку вообще.
Как только воздуха стало катастрофически не хватать,
пара подростки отстранились друг от друга на несколько сантиметров, чтобы наполнить воздухом лёгкие. Десяти секунд им вполне хватило на несколько глубоких вдохов, после оба, просто-напросто, впились в губы друг друга. Если до этого поцелуй был нежный, расслабляющий, то этот скорее был страстный, передающий все чувства, можно даже сказать властный... Девушка оказалась прижата к стене телом парня, его руки оказались рядом с головой Тини (для опоры), а пальцы Мартины запутались его волосах, не находя выхода.
Если бы не звонок, означающий конец урока, Мартина и Хорхе не отстранились бы, они отскочили друг от друга чуть ли не на метр. Шатен неловко потёр шею и, извинившись, поспешил в класс, чтобы забрать свои вещи и пойти переодеваться, ведь следующим уроком физкультура. Хорхе даже не понял, как они с Мартиной перешли черту дозволенного, ведь ещё чуть-чуть, и девушка могла бы оказать в опасности, по крайней мере, по мнению парня...
Мартина же быстро начал приводить свои растрёпанные волосы в порядок, чтобы подруги ничего не заметили, хотя опухшие и покрасневшие губы Мартина никуда не спрячет, просто-напросто, не сможет. Девушка взяла с кровати вырванный рисунок и, выправив его, вложила в альбом, прижав альбом к груди...
«Может, у нас с ним всё может получится? Я ведь не верю во всю эту чушь...»
«Ага, как же... Он слишком сильно печётся о тебе и не переступит эту черту. Он не хочет причинять тебе вред.»
***
— Ты чего такой помятый, Бланко? — поинтересовался Диего, натянув белую футболку. Парни уже были в своей комнате и переодевались.
— Неужели ты не просто так выходил из класса? — воскликнул Руджеро. — Ну-ка, признавайся! Кто она?
— Вы о чём? — Хорхе решил прикинуться дурачком, он ведь не мог выдать себя и Мартину, иначе шатенка вообще не оставалась бы одна.
Хорхе просто не знал, что ему делать в этой ситуации, он ещё ни к кому не чувствовал такой сильной тяги. Шатен не хочет терять Мартину также, как он потерял уже двух девушек. Эта неожиданно появившаяся шатенка казалась парню особенной, не такой, как все, она чем-то выделялась из толпы, была неповторимой... Он ни за что не выдаст парням то, что произошло между ним и Тиной вчера в лесу и сегодня в комнате - лучше им не знать этого...
— Ха-ха-ха... Как смешно! — произнесли Руджеро и Диего чуть ли не в унисон.
