Четырнадцать дней.

Все когда-то случается в последний раз. Сегодня – последний день траура и светловолосая девушка в последний раз повязывает черную ленту поперек лба и идет на кладбище, разговаривать с братом. Она делала это на протяжении всех четырнадцати дней, как положено, и продолжала бы поступать так снова и снова, каждое утро, но… завтра ей придется надеть протектор родного селения и навсегда покинуть эту черную долину. Проходя по коридору, девушка стучится в один из номеров и, не получив ответа, спускается на первый этаж, покупает свежие цветы, вдыхает до невозможного свежий воздух и начинает свой путь. Через двадцать минут она минует темную ограду нового, неприлично свежего мемориала, привычно отыскивает среди сотен могил те, что принадлежат песчаникам, и нисколько не удивляется, увидев каге у одной из них. Это их общее горе, но если потеря отца и похищение Гаары сблизили их когда-то, то смерть Канкуро каждый переживал сам. Только вот один из них мог спрятаться за песчаной маской безразличия, а другой нет. Песчаный встает, невнятно бормочет что-то про неотложные дела и просто уходит, он уже не может видеть ее слез, а она еще долго будет не в состоянии их сдерживать, виня себя в том, что случилось, в своей слабости… Пятнадцать дней назад начался последний, финальный бой. Исход был уже давно решен, оставалось только добить врага. «Никогда не дерись с тем, кому терять нечего. Бой будет неравным,» - Темари не помнила, кто и почему сказал ей в глубоком детстве эти слова, но только теперь девушка точно понимала, что в действительности за ними кроется. Загнанный в угол, противник не скупился ни на что и ни к чему уже не стремился. Он умирал, но умирал с боем, кровавым вихрем выкашивая родных людей, забирая всех самых лучших, смелых и честных. Госпиталь не справлялся. Их маленький отряд был одним из лучших, но даже они не справлялись. Прикрывая медиков, куноичи сильно отдалилась от своих. Взмах веера, и мир вновь окрасился в красный, предвещая все самое худшее. Двое, защищавшие Песчаную со спины, были убиты еще издалека одним из нападавших. Первый мечник пошел в лобовую атаку и сумел не только отвлечь куноичи, но перерубить ее веер в прямом столкновении. Остаться без оружия в таком бою – верная смерть. Второй шиноби тем временем обходил ее сзади… Сдавленный, булькающий звук и легкое касание стали в спину заставили девушку оглянуться. В этот момент над ее головой прошла рука брата, а пущенный им кунай вонзился в горло мечнику. Темари понадобилось пара мгновений, чтобы понять, что же на самом деле произошло. Младший брат медленно сползал спиной по ее спине, оставляя царапины от прошившей его насквозь чужой катаны. Его противник был уже мертв, но точный удар в сердце обошелся слишком дорого для кукловода, никогда не работавшего в ближнем бою. Казалось, сердце девушки перестало биться. Все, что она смогла, это опуститься рядом с братом на колени и судорожно пытаться привести его в чувства. Кто-то из своих дал команду и круг людей вокруг них замкнулся. Точно так же как и ее мир мгновенно сузился до насмешливых карих глаз, которые уже медленно заволакивало пеленой. Будучи подкованной в медицине, она понимала – еще пара минут и все, но верить, верить в это отказывалась. Он что-то говорил, что не любит детей, что не надо из-за этого плакать, что ей больше идут распущенные волосы и что-то доброе про Гаару, попросил посадить Карасу на его могиле, судорожно усмехнулся и навсегда закрыл свои глаза, избавив сестру от такой зверской обязанности. Она еще долго трясла и обнимала его тело, не в силах поверить в то, что его больше нет. Никто не придет домой с криком об ужине, не раскидает запчасти по кухне, не доведет ее и даже Гаару до белого каления, не сорвет переговоры, не будет бегать за генином по Суне, никто… Никто. Его больше нет. Больше девушка ничего не запомнила. Чьи-то заботливые руки вырубили ее и отнесли в госпиталь, поставили охрану и привели Гаару по первому требованию. Кто бы мог подумать, что именно он вызовет в ней новый, сильнейший виток истерики. Все, что Гаара смог сделать, это поставить песчаный щит и прижать плачущую сестру к себе, дожидаясь, пока она успокоится. На следующий день, после похорон и открытия наскоро сооруженного мемориала он вдруг с горечью обмолвился, что всем им надо стать намного сильнее, за что и получил крепкую пощечину от сестры. С тех пор они ни разу не заговорили друг с другом вне официальных мероприятий и Гаара, не зная, как правильно поступить, все четырнадцать дней приходил на могилу с рассветом, а Темари – в девять. Завтра они вместе со всеми покинут эту злосчастную долину и вернутся в свой дом, ставший подозрительно тихим и пустым после смерти одного артиста, дергавшего всю Суну за нитки. С завтрашнего дня им придется жить заново и вновь завоевывать доверие друг друга, ведь он так долго к этому стремился. А пока песок сушит скупые мужские слезы, а одинокая девичья фигурка сгорблена рядом с ужасной, обугленной марионеткой. Четырнадцать дней. Теперь весь мир делится на до и после, с ним и без него. Всю оставшуюся жизнь в своих кошмарах она будет возвращаться в эти четырнадцать дней, где существует только долина с могилой, а еще в пятнадцатый, где с утра она назвала его идиотом, а вечером он отдал ей свой шанс на жизнь. Так глупо и безвозвратно. Четырнадцать дней.