Star kiss

— Трудно быть героиней, — тяжко вздохнула девушка, сидя на небольшом выступе скалы и свесив пухлые ножки над темной пропастью. На земли ААА давно опустилась ночь, окутывая каждое деревце своей сумрачной мглой. Единственным источником света служили яркие звезды, заманчиво мерцающие на темно-синем небосводе в компании чародейки-луны. Героиня земель ААА сидела неподвижно, сжимая в бледных ручонках свой потрепанный меч, лезвие которого игриво сверкало и переливалось в свете звездного неба, — Ты вечно подвергаешь свою жизнь опасности, спасая жителей, а тебе и слов благодарности не скажут. Может, это потому, что я никому не нужна? — сегодня Фиона была на редкость грустной. Незаметно для себя самой, она пришла к мыслям об одиночестве, и от этого наивное девичье сердечко сжалось в комок и застучало с небывалой силой. В светлой блондинистой головке возник образ довольной и веселой Кейк в компании Мона. Чувство одиночества нахлынуло на девушку, подобно волнам в шторм, и утягивало ее на дно собственных мыслей и переживаний, — Наверное, приятно быть любимой кем-то и осознавать, что ты кому-то нужна, — вслух размышляла Фиона, разглядывая рукоять меча. Она думала о счастье, своем собственном счастье. Сможет ли она его когда-нибудь достичь как сестра? Фиона сомневалась — ее сердце принадлежало лишь одному. Тому, кто не воспринимал ее как девушку, тому, для кого она была просто другом и не более того. Девушка тряхнула головой, гоня мысли прочь. — Нет, я не хочу быть никому обязана, не хочу ни от кого зависеть. Хочу быть свободной, как вы, — она сильнее сжала оружие и устремила лазурные очи на темное небо, усеянное тысячами мерцающих точек, которые так манили ее. Укрытая раскидистой тенью плакучей ивы, Фи оглянулась, в мыслях надеясь, чтобы ее никто не засек и, убедившись в том, что она тут одна, героиня сняла свою белую шапочку и положила ее рядом с собой на мягкую темную траву. Блестящие золотые волосы водопадом спадали на плечи и грудь девушки, переливаясь всеми оттенками желтого. — И почему я их все время прячу…? — спросила саму себя Фи, перебирая длинные мягкие пряди, от которых пахло ромашкой и лавандой, так успокаивающей нервы. — Я задаю себе тот же вопрос, — Фиона вздрогнула, и сердечко участило сердцебиение. Этот тихий хриплый баритон она узнает из тысячи. Блондинка быстро обернулась и устремила взгляд в тень дерева, напрягая свое человеческое зрение. В сумраке ночи она смогла разглядеть темный силуэт, почти сливающейся со стволом, и две красных горящих точки. — Что ты делаешь здесь? — обратилась она к силуэту. Тень лишь усмехнулась и, сделав пару мимолетных движений, выплыла на из-под раскидистых ветвей. Красные кеды, темно-синие, почти черные джинсы, красная клетчатая рубашка — перед ней был не кто иной, как Маршалл Ли. Вот правильно раньше люди говорили: «Вспомнишь его, и он появится». Осознание того, что вампир мог подслушать ее думы, смутило Фи, но она не растерялась и продолжала сохранять недовольный и равнодушный вид. — Вообще-то, я прихожу сюда погрустить, но вижу место занято, — усмехнулся вампир, тряхнув черной, как смоль, челкой и обнажив белоснежные клыки, — Не боись, я ничего не слышал, — сказал он и полетел по направлению к ней, после чего уселся рядом, вдыхая запах свежести. На самом деле он находился тут давно и слышал каждое ее слово и мысли, но скрыл это, ибо такова натура ночного существа — смущать и вгонять в краску других. — Ты чего? Не можешь найти другое место для размышлений? — Фи по-детски надула свои пухлые щечки и исподлобья взглянула на парня. Тот сделал вид, что не заметил ее странного и недоуменного взгляда и, не поворачиваясь к ней, нехотя продолжил: — Неа, это мое место, и менять я его не собираюсь, — краем глаза он заметил смущенный взгляд девушки и засмеялся, — К тому же, ты мне не мешаешь, — наконец он повернулся к ней и, подмигнув, заставил девочку налиться краской. Фиона не стала возражать, и поэтому просто молча сидела, погруженная в свои думы. На этом их «содержательный» диалог окончился. Маршалл сидел в полуметре от нее и смотрел куда-то вдаль. Фиона уже не могла думать о своем, опасаясь, что вампир мог подслушать ее, и поэтому украдкой бросала на него взгляд: бледно-серая кожа парня в свете луны придавала ему аристократичный вид, длинные черные волосы медленно развевались на ветру, темные, почти вишневого цвета глаза, были устремлены в небо, а руки, на которые он упирался, были расставлены по бокам и, казалось, вот-вот коснутся ее руки. Маршалл Ли своим вампирским боковым зрением заметил все брошенные в его сторону взгляды, и ему это льстило. И все-таки он был рад, что тут не один. Он пришел сюда за тем же, что и Фи, в этом они были схожи. Обычно она представала перед всеми в образе уверенной и смелой героини, готовой жизнь отдать за каждого, но мало кто знал, что творится в ее душе. Маршалл был первым, кто увидел вторую, скрытую от чужих глаз, сторону Фионы, не считая Кейк. Девушка уже было начала чувствовать неуверенность и смущение рядом с ним — все-таки находиться рядом с тем, кого любишь, невыносимо. «Пожалуй, не буду ему мешать», — решила Фиона и уже собиралась вставать, но холодная рука сжала ее запястье. — Не уходи, — раздался голос, — Мне тоже бывает одиноко, — эти слова эхом раздались в сердце девушки. Неужели он слышал ее? Фиона быстро обернулась, но заметила лишь сосредоточенный взгляд парня, от которого мурашки побежали по коже. — Одиноко? Тебе? — как загипнотизированная, Фи села на прежнее место и посмотрела на него. Ночное создание лишь слабо улыбнулось в ответ на ее вопрос. — Фиона, — он сделал небольшую паузу, подбирая нужные слова, — Я вампир. За тысячу лет кому угодно одиноко станет, — парень тряхнул головой, тем самым поправляя челку, вечно лезшую в глаза. — Ты же король вампиров, у тебя наверняка есть куча друзей. — Это совсем не то, — махнул рукой вампир, вдохнув свежий морской воздух, который принес ночной ветер. За все время своего существования он много раз испытывал чувство одиночества и покинутости, но каждый раз он надевал свою маску безразличия и выходил в свет. Свои чувства и мысли он прятал глубоко-глубоко в своей душе и запирал на замок, опасаясь, что о них узнают. Вампиры не должны такое испытывать, это не в их духе, особенно королям, и Марш это понимал. Но сегодня, его душевный замок спал, и чувства хлынули наружу. Теперь и Фиона знает о нем чуточку больше, но она была единственной, кто сумел достичь глубины его души, — Хочется быть не простым вампиром, а вампиром, кому-то нужным, понимаешь? — он повернулся в Фионе и сразу наткнулся на ее проницательно голубые глаза. Что-то кольнуло ему в самое сердце. Он давно испытывал к ней чувство не столько любви, сколько привязанности, но старался погасить эти чувства. Он не должен. Не должен любить человека. Порой, он считал себя душевным мазохистом, постоянно причинял боль себе. Вот сегодня он любит ее, а завтра ее не станет, и от этого чувства кошки на душе скребут. Но душа, пусть и давно мертвая, неуправляема. Только ей суждено решать, кого любить, а кого нет. Какая-то невидимая сила своей рукой подтолкнула Маршалла к этому шагу. Будто что-то толкнуло его ладонь, заставляя накрыть собой бледную тонкую девичью ручонку. По телу обоих прошелся разряд. Фиона смущенно опустила глаза и хотела было уставиться на траву, но сильная мужская рука подняла ее подбородок кверху. Губы парня накрыли пухлые губки Фионы нежным поцелуем. Это было едва ощутимое касание, но даже этого хватило, чтобы чувства, бушевавшие внутри Фионы, взорвались пышным фейерверком. С ним было так тепло и спокойно. Мысли об одиночестве будто испарились, оставив ее наедине с ним. Теперь она обрела свое счастье. Теперь она счастлива…