Пес и Львица.

      Серсея лежала закрыв глаза, уже который час пытаясь уснуть. От удушающей жары в королевской спальне не спасали даже настежь открытые окна. Вот уже который день ни одного дуновения ветерка. Простыни под ней были спутанными влажными от пота и неприятно прилипали к коже. Серсея раздраженно откинула покрывало, содрала с себя сорочку и прислонилась к каменной стене спальни всем телом, пытаясь найти прохладу хотя бы так. Но нет, даже камни в этом проклятом замке были мерзко-теплыми. Она на понимала, что дело здесь конечно не в жаре и не в бессоннице. Серсея давным давно перестала стесняться сама себя и всегда без стыда осознавала своим желания. Это тяжелое напряжение внутри неё не было связано с жарой.       Сегодня ей нужен был мужчина. Какой угодно. Серсея на секунду ощутила болезненный укол в сердце, вспомнив Джейме и те времена, когда ей был нужен только он один, но тут же сжала губы. На неё привычно нахлынула злоба на брата. Она не могла сказать, любила ли она его так, как раньше, но точно знала — сейчас она его ненавидела за то, что он оставил её одну, за глупый поединок с Недом Старком, за бегство из Королевской гавани, за то, что позволил себя пленить неопытному юнцу — за все. И еще за то, что она была вынуждена искать себе мужчин, рискуя не только репутацией, но и жизнью. С определенного момента она начала осознавать, что если хоть какие-то слухи о ней дойдут до Джоффри, то он ни на секунду не задумается и устроит красивый спектакль с её осуждением и изгнанием. Или даже казнью. Серсея любила своего первенца и отдала бы за него жизнь, но она больше не сомневалась в том, что в сердце Джоффри нет любви ни к ней, ни кому бы то ни было другому. И ради собственных представлений о королевской справедливости он может украсить стены Красного замка её головой и головами всех её любовников.       Она встряхнула длинными золотыми волосами и заставила себя перестать думать об этом. В конце концов, она Серсея Ланнистер, умная и хитрая дочь своего отца и никому не удастся поймать её за руку на месте преступления. Главное — быть осторожной и правильно выбирать мужчин.       Её мысли вернулись в практическое русло. Серсея призадумалась о том, к кому же она сейчас может пойти. Перед мысленным взором промелькнуло безвольное лицо Ланселя, с его по-собачьи преданными глазами и она презрительно скривила губы. Бледная тень Джейме, к тому же он так трепетал перед ней, так боялся её и боготворил, что чурался лишнее движение совершить без её позволения. Нет, она сегодня была не в том настроении, чтобы играть с ним как кошка с котенком. Иногда она находила в этом особое удовольствие, наслаждаясь абсолютной властью над мужчиной, но нарастающее напряжение в замке, изматывающие мысли о Джейме и скрытый страх перед надвигающейся армией Станниса не оставляли ей сил для подобных игр. Она подумала еще об Осмунде Кэттлблэке, но отмела и его кандидатуру. Он был хорош в постели, это несомненно, и она всегда оставалась удовлетворенной в конце, но в последнее время её начали раздражать его настойчивые признания в любви, то, как он строил планы на их будущее и главное — его нелепые амбиции. Он явно метил на место лорда-командующего Королевской Гвардии, как будто тот факт, что она позволяет ему иметь себя, ставит его выше Джейме и может заставить её поступить с ним также, как с Барристаном Селми. Ей иногда нравилось дразнить его смутными или прозрачными намеками, наблюдая разгорающийся алчный огонек в его темных глазах. После такого он всегда был особенно страстным. Серсее было приятно осознавать свою власть над этим сильным животным — это возбуждало её еще больше, но такие игры тоже отнимали все силы.       Сегодня ей не хотелось играть. Сегодня она хотела чтобы её просто трахнули. И при этой мысли она улыбнулась и точно поняла, кто ей сейчас нужен.       Серсея накинула на голое тело красный шелковый халат, подошла к стене и потянула на себя бронзовый подсвечник. Стена беззвучно отодвинулась внутрь, открывая проход в темный, пахнущий затхлостью коридор. Идти было совсем недалеко.       Сандор Клиган всегда беспрекословно исполнял все приказы, которые ему отдавали на службе. Но в повседневной жизни он поступал всегда так, как ему хотелось. Даже вступив в Королевскую гвардию он отказался жить в крыле, предназначенном для гвардейцев и остался в своей конуре на самом нижнем уровне замка, сразу над темницами. Что ж, для неё так оно было даже к лучшему — здесь никогда не было ни лишних глаз, ни лишних ушей.       Серсея распахнула дверь и вошла в полутемную комнату, освещенную тусклым светом единственной свечи. По телу пробежал привычный холодок — он прохлады и от ожидания.       Пес лежал на кровати, занимающей добрую половину комнаты, и слегка похрапывал. Да, конечно же, сегодня было не его дежурство и следовательно он был привычно пьян. Серсея подошла к кровати, развязала пояс халата, сняла его и бросила на кровать. Затем она встала одним коленом на кровать и довольно грубо потрясла Пса за плечо. Он открыл глаза и сделал быстрое движение, потянувшись к мечу, прислоненному к стене у изголовья кровати, но увидев Серсею сразу расслабился.       - Закрой дверь и налей мне вина, — скомандовал он своим скрипучим голосом и откинул покрывало.       Пес всегда спал полностью обнаженным. Не обращая на неё никакого внимания, он широко зевнул и потянулся. У Серсеи слегка перехватило дыхание и пересохло в горле, когда она скользнула глазами по его телу. В неярком свете свечи его тело казалось высеченным из камня, с рельефными мышцами, широкой, покрытой черными густыми волосами грудью, узким тазом и длинными ногами. И да, его мужской стати мог бы позавидовать и сам Роберт Баратеон, которого двусмысленно называли обладателем самого большого «меча» Семи Королевств.       На лицо Сандора Клигана она не могла смотреть без отвращения. Но его тело было великолепно.       Серсея не любила его. Она вообще никогда не испытывала к Сандору Клигану никаких чувств — ни добрых, ни злых. Она никогда не искала его общества и никогда не интересовалась его мнением ни по какому вопросу. Но она ценила его за то, что он всегда знал, чего она от него хочет и исполнял это без лишних сантиментов. Серсея налила ему вина и направилась к двери, чувствуя спиной его тяжелый взгляд. Когда она заперла дверь и обернулась, в его глазах не было ничего, кроме животной похоти. Да, она сделала правильный выбор. Сегодня ей нужен просто животный секс.       - Ложись. — коротко сказал он.       Она безропотно подчинилась, даже не пытаясь возражать.       В первый раз она пришла к нему в тот день, когда ей сообщили о пленении Джейме. Она до сих пор помнила тот животный ужас, который охватил её, не позволяя ей дышать. Она ощущала физическую боль во всем теле и тогда она впервые в жизни почувствовала, что может умереть просто от того, что Джейме нет рядом. Она металась по замку как раненый зверь, нигде не находя покоя. Ей было невыносимо смотреть на лица придворных с их фальшивым сочувствием. Каждый, каждый из них считал своим долгом подойти к ней и выразить надежду на скорое возвращение её брата. Как будто она была тупой девицей, верящей в сказки о чудесных спасениях, вроде этой Сансы Старк. Серсея уже пережила одну войну, но даже оказавшись на стороне победителей она твердо знала — на войне чудес не бывает. И у Джейме мало шансов вернуться живым в Королевскую Гавань, даже если бы тут было сто сестер Робба Старка.       И когда к ней подошел Петир Бейлиш с выражением сочувствия, в ней как-будто лопнула напряженная струна, она размахнулась и коротко, изо всех сил, ударила его по лицу. Когда Серсея увидела кровь, ручьем полившуюся из разбитого носа Мизинца, ей впервые за эти долгие часы мучений стало легче.       Сандор Клиган в тот момент стоял за её спиной, никак не реагируя на происходящее. Впрочем, она боковым зрением уловила, как он положил руку на рукоять меча в тот момент, когда Мизинец оторвал руку от окровавленного лица и сделал шаг к ней. Через мгновение Бейлиш молча поклонился и вышел. Из всех обитателей Красного замка один только Пес вообще не сказал ей ни одного слова и ни единым взглядом не выразил, что ему в принципе не наплевать на то, что случилось с его лордом-командующим.       Серсея повернулась к нему и взглянула на его лицо. Пес как всегда равнодушно смотрел впереди себя. Заметив её пристальный взгляд он обернулся к ней, слегка склонил голову, привычно ожидая приказаний.       Пес. Всегда такой преданный и послушный.       - Ты думаешь он вернется? — неожиданно для самой себя спросила Серсея.       Он равнодушно посмотрел на неё и коротко ответил:       - Нет.       В тот день она пришла к нему в первый раз. Если бы Серсея уловила в его глазах хоть тень насмешки или ложного сочувствия в тот момент, когда она переступила порог его комнаты, то на следующий день его голова висела бы на воротах Красного замка и ей было бы плевать сколько истерик закатил бы по этому поводу Джоффри.       Но Пес без всякого выражения посмотрел на неё, кивнул головой в знак того, что он понял, чего она от него хочет и скомандовал:       - Закрой дверь и налей мне вина.       У Серсеи потемнело в глазах от ярости.       - Пес, не забывайся! Ты сейчас стоишь перед королевой! — тут Серсея сама поняла, как нелепо звучали её слова и замолчала.       Пес окинул её тело тяжелым взглядом и скрипучим голосом произнес:       - Ты королева везде, кроме моей постели. Здесь командую я, — он подошел к маленькому столику, налили себе вина сам и сделал крупный глоток.       - Закрой дверь.       И Серсея молча подчинилась. Каждый раз, когда она приходила в его комнату, он ничего не говорил ей, кроме этой фразы: «Налей мне вина и закрой дверь». И она всегда делала то, о чем он просил. В конце концов, откровенно говорила она себе, за хороший секс и молчание надо платить. И в глубине души она признавалась себе, что ей такие отношения даже нравились.       Серсея слегка улыбнулась этим воспоминаниям и глубоко вздохнула, наконец-то ощущая, как клубок внутри её живота, состоящий из страха и напряжения превращается во что-то горячее и тянущее.       Пес подошел к ней сзади и медленно провел ладонями по всему её телу от шеи до талии, слегка задержавшись на груди, покрутив между пальцами напряженные соски, а затем опустил руки ниже, слегка раздвинул её бедра и начал медленно водить пальцами у нее между ног. Серсея почувствовала, как все мысли улетучились из её головы и остались только прикосновения мужских рук к её телу. Она застонала, прижалась к нему спиной, одновременно нащупывая его член и слегка сжимая его, ритмично начала двигать по нему рукой сверху вниз, раз за разом. Она почувствовала, как он крепче прижал её к себе, его прикосновения стали более грубыми и жадными. Он хрипло выдохнул, оторвал её от себя и толкнул на кровать.       Обычно он брал её сзади, вжимая её голову в подушку и врываясь в неё без всякой нежности. Она в эти моменты всегда вспоминала Роберта, которому даже в первые дни их брака было глубоко наплевать кто с ним и что она чувствует в постели. Но в отличие от Роберта Пес умел чувствовать ту грань, когда грубость начинала причинять боль и никогда за неё не переходил. Он умел в нужный момент замедлить темп, иногда выходил из неё, чтобы приласкать её языком, одновременно блуждая руками по всему её телу. Словом, он всегда знал чего она хочет и давал ей возможность получить свое. А после того, как она с яркими судорогами достигала пика, он сильным рывком ставил её на колени, снова разворачивал спиной и долбил как обычную безымянную потаскуху из Блошиного конца. И временами ей нравилось ощущать себя именно такой.       Но сегодня ей вдруг захотелось попробовать что-то другое. Пес приподнял её, поставил коленями на край кровати, слегка раздвинул её ноги и начал водить членом по её щели, слегка надавливая в самой сладкой точке. Рукой он поочередно стискивал её груди, водил мозолистой ладонью по животу, опускаясь вниз и лаская её между ног. Когда Серсея застонала от невыносимого возбуждения, он другой рукой неожиданно мягко провел по её спине до самой шеи, взял за волосы, намотав их на кулак и наклонил её голову к постели. Она ощущала, как его руки опустились к её талии, затем обхватили бедра и она почувствовала, что он готов уже был войти в неё.       Серсея неожиданно резко вырвалась из кольца его рук и повернулась к нему. Ей вдруг захотелось увидеть его лицо сейчас. Она внутренне сжалась, почему-то ожидая что его лицо будет выражать презрение, но неожиданно оно оказалось таким же, как и у любого мужчины с которыми она была. «Страсти у всех одинаковы, даже у Пса, » — подумала Серсея и мысленно улыбнулась.       - Сегодня я хочу чтобы ты был сверху.       Пес тяжело дышал, его тело блестело от выступившего легкого пота. Она окинула руками его фигуру, задержавшись взглядом на вздыбившемся члене, как всегда слегка удивляясь, как она вообще могла принять в себя что-то такого размера.       - Ты здесь не командуешь, женщина, — его голос был тяжелым и хриплым.       Серсея облизала пересохшие губы, легла на спину, отбросив подушку, и поудобнее устроившись широко развела ноги.       - Хорошо, командуй ты. Но сегодня делай это сверху.       Впервые за все время, которое она проводила в его постели он нагло ухмыльнулся ей, но Серсея решила, что пожалуй на этот раз она его простит.       Пес обхватил огромными ладонями её лодыжки, притянул к себе и наклонился над ней. Он одним движением закрутил её волосы в узел на затылке и неожиданно нежно прикоснулся губами к ее шее, осторожно двигаясь вниз, к ключицам, к груди. У нее перехватило дыхание от неожиданности этой ласки. Пес никогда до этого не целовал её. Не то, чтобы ей это не нравилось, но это было непривычным, и сегодня ей хотелось просто секса. Не нежности.       - А без поцелуев никак нельзя обойтись? — спросила она резче, чем хотелось бы.       Пес поднял голову, посмотрел в ей глаза и снова ухмыльнулся.       - Ты здесь не командуешь, женщина, — повторил он и улегся на неё сверху, навалившись всей тяжестью.       У неё перехватило дыхание. Серсея попыталась оттолкнуть его, но он перехватил её руки, завел их ей за голову и сжал словно железными тисками. Он снова наклонился к её шее, очень осторожно и нежно поцеловал её, затем провел языком по всей длине шеи с одной стороны, с другой…       Серсея застонала от резкого возбуждения, которое вызвала в ней эта непривычная ласка. Она пошире раздвинула ноги, готовясь принять его. Пес больше не был осторожным, как это бывало обычно в самом начале их близости. Он покрывал её шею, грудь и живот яростными поцелуями, слегка прикусывая кожу и оставляя багровые следы. Он грубо запустил ей руку между ног, погружая в неё пальцы, один второй, третий, затем шарил руками по её животу, груди, размазывая по ней её влагу. Серсея чувствовала, как её заполняет чистая животная страсть. Она отбросила всякую стыдливость, громко стонала и извивалась под ним, поднимая бедра и сдавленным шепотом умоляя, чтобы он взял её. Пес подхватил её под коленями, развел ей ноги и резким движением вошел в неё. Он больше не подстраивался под неё, не прислушивался к её ощущениям, он с громким рыком погружался в неё раз за разом, вдавливая её тело в постель, оставляя синяки на её руках, плечах, бедрах. Серсее было все равно — её голова билась об изголовье его кровати и она хотела только одного — пусть бы это никогда не заканчивалось. Она ритмично подавалась ему навстречу, желая принять его как можно глубже, обхватывала его руками, ощущая под пальцами железные напряженные мышцы, сходя с ума от смешения запаха его пота и собственной влаги. Когда он особенно сильно и резко вошел в неё, она почувствовала боль и громко вскрикнула. Пес на мгновение отстранился, приподнялся на локтях и заглянул в её лицо. Серсея смотрела на него, тяжело дыша, останавливаясь взглядом на его шрамах и вдруг неожиданно для самой себя взяла его лицо в ладони, притянула к себе и поцеловала. Пес на мгновение замер, а затем приоткрыл губы, позволяя её языку проникнуть внутрь. Одновременно он вновь толкнулся внутрь её тела, но уже гораздо мягче. Серсея застонала, погрузила пальцы в его волосы и еще раз крепко прижалась своими губами к его губам. Сожженный уголок его рта слегка царапался, но его прикосновения к её коже вызывали мурашки во всем теле, доходя до кончиков пальцев.       Пес первым прервал поцелуй, и опустившись лицом в её волосы начал ритмично погружаться в её тело. С каждым толчком Серсея ощущала, как огненный шар внизу её живота увеличивался в размере, становился все горячее, пока наконец не разорвался внутри на миллионы сверкающих игл. Она с громким стоном в последний раз подалась ему навстречу, сжимая его член своим нутром. Её тело как будто стало невесомым и она ощутила удивительный покой и пустоту внутри себя. Все страхи, переживания, злость — все исчезло. Остались только последние яростные толчки в её тело и прикосновения грубых мужских рук. Через несколько секунд он в последний раз погрузился в неё и застонал. Она лежала под ним, обвивая его руками и ногами, ощущая как его семя стекает по её бедрам. Он высвободился из кольца её рук и лег рядом, больше не касаясь её.       Обычно после близости с Псом Серсея сразу же уходила, не глядя на него и не говоря ему ни слова. Но сегодня какое-то странное любопытство заставило её остаться.       Пес лежал на постели, ровно дыша. Он… спал? Серсея почувствовала себя уязвленной и с силой толкнула его в плечо.       - Ты еще не ушла? — спросил он, глядя на неё без всякого выражения.       - Ты лежишь на моем халате, — ответила она.       Пес вытащил красный шелк из-под себя и бросил в её сторону. Халат был измят и покрыт темными влажными пятнами. Серсея покрутила его в руках, отбросила в сторону и неожиданно для самой себя улеглась рядом с Псом, положила руку ему на грудь и начала осторожно водить по ней пальцами, ощущая приятную жесткость черных волос.       Вот сейчас Пес выглядел удивленным.       - Мне всегда казалось, что ты приходишь сюда не за этим.       Серсея улыбнулась от мысли, что Пес всегда так правильно понимал её желания.       - Сегодня особый день.       Уголок его рта дернулся. Он приподнялся, потянулся за бутылкой вина и сделал из неё большой глоток.       - Ладно, раз сегодня особый день, могу сам угостить тебя вином.       Серсея повертела бутылку в руках, отыскивая глазами хоть какой-нибудь бокал, но так и не нашла. Тогда она осторожно сделала глоток прямо из горлышка и с удивлением поняла, что пьет самое дорогое вино, какое только можно достать в столице. В ответ на её удивленный взгляд он ухмыльнулся:       - Все никак не могу пропить турнирные деньги.       Серсея поставила бутылку между ними, водя пальцами по холодному стеклу.       - Мне всегда хотелось знать… — начала она, — ты спишь со мной потому что тебе нравится иметь королеву? — Пес коротко засмеялся.       - На самом деле мне все равно, между королевами и шлюхами особой разницы нет, поверь.       Серсея неожиданно для себя не почувствовала никакой злости или обиды и задала вопрос, который всегда её занимал.       - Но ты всегда даешь мне возможность получить свое, это же не случайно? Далеко не все мужчины дают себе такой труд, — она опять вспомнила Роберта, своего мужа.       - Чем лучше бабе в постели, тем больше шансов на второй или третий раз, вот и весь секрет — ответил Пес, отобрал у неё бутылку и сделал большой глоток.       - Ну, а со шлюхами ты ведь не такой? — спросила Серсея, рисуя пальцами узоры на его груди.       - Шлюхи — бабы не хуже тебя и с ними всегда есть шанс получить второй или третий раз бесплатно, — невозмутимо ответил Пес, — так что да, такой же.       Серсея секунду смотрела на него, раскрыв от удивления рот, а потом закрыла руками лицо и начала хохотать, чувствуя, что не может остановиться. Через минуту её смех перешел в истерические рыдания, она прижала подушку к лицу.Она выла и кусала её зубами, не в силах унять рыдания. В её голове вновь и вновь возникал Джейме, Джоффри, весь этот страх последних дней и ощущение полной беспомощности. Она чувствовала, как Пес рядом напрягся и подумала, что ей сейчас совершенно не нужны его утешения или объятия, и если он сейчас прикоснется к ней, то завтра его голова будет висеть над воротами Красного замка. Но Пес просто набросил на неё халат и встал с постели. Когда она успокоилась, выровняла дыхание и убрала подушку от лица она увидела, что находится в комнате одна.       Серсея еще несколько минут полежала в кровати с закрытыми глазами, затем молча встала, набросила на себя халат и вышла из комнаты. Она шла по тайному проходу к своей опочивальне, ощущая кожей все влажные пятна, оставшиеся на шелковом халате.       Она чувствовала сладкую боль между ног и думала о том, что синяки можно скрыть под высоким воротником и длинными рукавами. Ей не в первый раз делать это.       На душе у неё вдруг стало спокойно впервые за долгое время. Да, пожалуй сегодня она не ошиблась в выборе.