За луну заглянуть

Человек смотрит на небо. Изучая далекие звёзды, Смотрит пристально и серьёзно Туда, где ещё не был. К тени не повернёт голову, Не захочет ни раньше, ни впредь За луну заглянуть. Посмотреть На её другую сторону. В наступившей тишине казалось, что звук вообще не существует. Ведь что звук такое? – так, шум в ушах, который мозг опознает как чьи-то внешние действия, просто дополняя информацию, посылаемую через зрачки. Она уже не собиралась верить ни глазам, ни тем более ушам. Её зрение, учитывая бьякуган, ещё могло отразить происходящую истину, но тогда вставал вопрос о том, что «истина» есть? А она итак знала, что истина - это её игра. Игра показана органами чувств, а ей нельзя на них полагаться. Не верить. Зрение – неоднозначно. А слух стал лишь ещё одной ложью. Ведь даже сейчас будучи почти запечатанной, она ВИДЕЛА, как радовался и кричал странный блондин, похожий на её сына. Она замечала движения остальных, как шевелились их губы, хлопки в ладоши, шаги, всё, что должно оставлять звуковой след. Но была лишь тишина. Та самая, звенящая. Здесь слух и лгал. Богиня попыталась отвести взгляд, сосредоточиться на чем-нибудь другом. На том, что блондин избавляется от её сына, тени в её рукаве.. По губам голубоглазого она с трудом читает, что сынок всё под маминой юбкой… А у самого взгляд, как у её старшенького ребёнка. Забавный. Чувствовала ли она досаду? За то, что её удерживает кроха той силы, что она сама принесла? – да, определенно чувствовала. За то, что её запечатали потомки её детей, её собственные потомки? – немного. Это скорее казалось… интересным. За то, что история лишь повторила события того, когда ОНИ, плоть от её плоти, кровь от её крови, жестоко расправились с ней? Нет. Не досада. Боль. Жгучая, разрывающая грудную клетку, захватывающая все мысли, заставляющая кричать и… не слышать своего крика. Ведь есть лишь тишина. Тишина и боль… красивая пара. Но слишком страшная. Кагуя закрыла глаза, но по-прежнему видела своей давно проклятой силой как два мальчика, столь похожие на её детей, что в битве вызвали у неё слёзы, начинают свой поединок. Сражение между собой. Она замотала головой, кричала, пыталась избавиться от этого видения, но оно стояло перед её не гаснущим взором. Ей не дано видеть просто тьму. Она дрожала, готовая уснуть, лишь бы не смотреть, как сражаются те, кто на миг стали ей дороги. Тут же на лице загорелась болезненная ухмылка: Она права. Снова. Люди не могут жить в мире. Особенно люди, имеющие силу. Вот они – те, кто пережили все испытания войны, ради которой объединился весь мир, вот они, заполучив победу, начинают её делить, делить своё будущее и ту жизнь, что была до битв и сражений. Они снова грызутся между собой. И разве можно говорить, что люди могут просто жить? Жить сами? Да сама мысль объединения всё ставит по местам: они откинули разногласия, соединили мысли и силы РАДИ ВОЙНЫ. Они кричали, что это ради того, чтобы её закончить, чтобы был «мир», но Мир итак будет. Без них. После этих двоих в битвах сойдутся остатки армий, чтобы выяснить, чья же страна сильнее, ведь людям нужен лидер. И люди хотят ими быть. Снова человечество будет охвачено сражениями, земля оросится кровью.. Земля будет страдать. Так где же в их поступках логика? Желая управлять другими, не желая подчиняться и уступать, но и не существуя без чужой власти. Парадокс человека. И всё же... Почему же она.. готова дать шанс снова       и снова. Богиня вновь заметалась, пытаясь вырваться из бесшумного кошмара, где была только картинка. Картинка, где сражались её потомки, дорогие ей, потому что ЖИВЫЕ. Но оковы всё сильнее стягивали, прибивая, запечатывая, лишая возможности двигаться. А кто сказал, что такую, как она, можно заточить в одно мгновение? Она ещё ни одну минуту будет «наслаждаться» зрелищем, прежде чем печати полностью окутают её. Вновь пытаясь увернуться от сражения перед глазами, Кагуя обессилено повисла на уже застывших руках, свесив голову. Затем она резко дернулась назад, ударяясь затылком о невидимую стену и расшибая его в кровь. Белоснежные волосы окрасились красными пятнами. Но она продолжала держать голову откинутой. Шея затекла, кожу тянуло волосами, зудела рана. Она не собиралась двигаться и что-либо менять. Её пересохшие губы с трудом разомкнулись, но она, разочарованно смотря ввысь, иронично сказала: - Лучше бы для разнообразия запечатали меня на другой стороне луны. На тёмной… Я бы хоть на звёзды смотрела… Человек живёт и даёт жизнь другим. Человек умирает, иногда не уходит, Тенью в мире теней бродит. Потерянный пилигрим. Человек управляет, властвует, Человек подчинен кому-то, Но на день, час, минуту Хочет остаться один. И в личном мире царствовать. Человек смеётся и любит, ЛЮБИТ! Любит друга, ребёнка, свою семью, Но без страха на мать свою Может поднять руку. «Ведь. Она. Мир. Губит»… Человек не поймёт богиню, Что грустно ему улыбнётся, Когда он уже отвернётся, Связь с ней перерубит. Верит, глупый, лишь в силу. Богиня посмотрит только, Как дитя поднимается на ноги, И душа её станет радугой, Ярко сияя миру. Мать улыбнётся горько. Надеясь: помогла встать Своему непутёвому чаду. Ценой себя? Она только рада За своего ребёнка. Ведь она - просто мать.

Р.Сэрши Р.