Часть души

Он не хотел плыть вместе с остальными в открытое море, но отец заставил его, аргументировав это тем, что если Иккинг хочет стать настоящим викингом, ему нужно пройти Начальную Пиратскую Подготовку. И вот теперь, четырнадцать утлых лодчонок на парусах медленно плывут по синему морю. Все четырнадцать викингов настороженно вглядывались в непросветную толщу воды, высматривая кипятильников или громобоев. Но пока что им везло, и никто из них не утонул. «Молодой талантливый баклан» Иккинга плёлся позади всех, и мальчик едва мог разглядеть остальные кораблики через густой туман, что так некстати опустился на них. В Летнем течении было полно морских драконов, которые только и мечтали о вкусном ужине, главным блюдом которого могли бы стать юные подростки. Их мечта медленно, но верно приближалась к её исполнению – вместе с туманом поднялись и волны, заставляя море бушевать и качать лодочки из стороны в сторону. На секунду Иккингу показалось, что он кого-то разглядел у самой поверхности воды, но видение быстро исчезло, и главной целью было найти остальных ребят. Задняя часть «Баклана» немного наклонилась назад, из-за чего Иккинг, который стоял на носу, скатился к противоположной части лодки. Он быстро встал и, держась руками за деревянную поверхность, опасливо вытянул шею, вновь пытаясь что-то рассмотреть. Туман сгустился вокруг него, не давая ни единой возможности увидеть хоть что-нибудь. Внезапно из воды показались светлые волосы, а потом и лицо весьма миловидной девушки. Иккинг мимолетно прошелся взглядом по её телу, нервно сглотнув, задержавшись на груди, которую прикрывали две симметричные ракушки. На лбу красовалось подобие обруча, но было сделано оно из маленьких моллюсков, ракушек и жемчужин, и очень красиво смотрелось на девушке. Она хитро улыбалась, поглядывая на него из под густых ресниц, а её щёки слегка покрылись румянцем. - Кто ты? – тихо спросил Иккинг, заворожено смотря на русалку. Она только усмехнулась, схватила его за рубаху и затащила под воду. Он едва успел набрать полные лёгкие воздуха, прежде чем нырнуть в тёмную толщу воды. Русалка тянула его всё дальше и дальше, и он протестующе замычал, стараясь тратить как можно меньше кислорода, но он постепенно заканчивался. Девушка подплыла к нему, опять притянула за шею к себе и посмотрела на него самым очаровательным взглядом. На мгновение он забылся в её руках, почти потеряв сознание, но холодные губы, что осторожно целовали его, заставили глаза открыться. Часть воздуха перешла в лёгкие Иккинга при поцелуе, и он смог нормально дышать. Она словно передала ему часть информации – в его голове всплыло имя. Астрид. Стоило только подумать об этом имени, и она повернулась к нему, вопросительно подымая брови. Он не мог поверить – они общались через мысли друг друга. Вот она спросила его, почему он находился посреди Летнего течения, и Иккинг ответил ей. Вместе с ответом русалка узнала и его имя, которое прочно засело у неё в голове. Этот мальчишка никогда не давал ей покоя – она постоянно наблюдала за ним. Когда он пытался рыбачить, когда ходил на скалы и подолгу смотрел за горизонт. Она нашла в нём часть себя, часть своей души. Она влюбилась в него, сама не ведая почему. Иккинг пытался всплыть, но дно будто тянуло его к себе. Он пытался дотянуться до края лодочки, но из головы не выходил образ русалки. Он не понимал, почему он не мог, или не хотел вернуться домой. Астрид создала для него большой пузырь воздуха, чтобы он мог нормально дышать под водой. Они болтали ни о чем, и обо всем сразу. Ему нравилось быть под водой, смотреть на его новую подругу. Ей нравилось рассматривать каждую черту его лица, которую она не увидела при первых наблюдениях. Он краснел каждый раз когда взгляд опустился чуть ниже шеи, и не без удивления гладил блестящие голубые чешуйки её хвоста. Иккинг прошелся рукой от её пупка до кончика плавников, и Астрид передёрнуло. Он виновато посмотрел на нее, недоумевая, что только что сделал, но юная русалка оказалась намного решительнее. В мгновение ока она оказалась рядом с ним, слегка прикусывая нежную кожу на выступающих ключицах, вызывая тихий стон из его горла. Иккингу больше ничего не оставалось, кроме как остаться с юной девой на глубине Летнего течения. Но он проснулся у себя дома, всё ещё не понимая, было ли происходящее с ним сном или реальностью. С трудом открыв глаза, он увидел деревянную крышу своей комнаты, и пару Жутких Жутей рядом с кроватью, которые залетели через окно. Стоило опять прикрыть веки - и в сознании появлялся образ Астрид, с обручем на голове и румянцем на щеках. Он постарался запомнить её, но она словно уплывала от него дальше и дальше, пока полностью не исчезла. Каждый день он ходил на Вороний мыс, пытаясь увидеть её среди волн. Каждый день он ходил на побережье, надеясь заметить светлые волосы в непроглядной тьме. Каждый день своей жизни он пытался найти её. По всему Олуху довольно быстро прошлась новость о том, что рыбаки поймали нового, никем не виданного дракона. Юные викинги бегом сбежались к берегу моря, и только Иккинг нехотя шёл позади всех, сомневаясь, что поймали действительно нового дракона. Сердце забилось чаще, когда зоркие глаза заметили длинный голубой хвост, точно не драконий. Растолкав остальных подростков, он подбежал первым к сетям, не веря своим глазам. Пытаясь выпутаться из ловушки, хмуря брови и с отвращением смотря на жителей Олуха, перед ним сидела Астрид. Он моментально сравнил её с той русалкой, которую видел четыре года назад. Она выросла. Хвост покрылся большим количеством дополнительных плавников, а знакомый обруч поменял свой цвет с синего на тёмно-зелёный. Стоило Иккингу только подумать о ней, и вот она опять смотрит на него из под густых ресниц. Казалось, время остановилось, давая этим двоим сполна насладиться видом друг друга. Но тем временем викинги принимали решение, убивать добычу или нет. Жадный народец захотел оставить себе диковинку, на зависть остальным племенам. Рыбаки уже начали тянуть сети наверх, к Главному залу, прежде чем Иккинг громко закричал. - Отец, выслушай меня, - обратился он к Стоику, который не без удовольствия поглядывал на девичье почти обнаженное тело. – Её нужно отпустить. Но вождь, как и всегда, не слушал своего сына. Да и что такого умного может сказать эта рыбья кость? Иккинг никому тогда не рассказал, как он мог свалиться с лодки. Как будто если он расскажет кому-нибудь об Астрид, то вся тайна исчезнет. В этом вся соль. Никто не хочет, чтобы узнали его секреты. Тихая просьба о помощи прозвучала в его голове, и он тут же пообещал ей, что вернет обратно в море. Казалось, это практически невозможно, но Иккинг был весьма опрометчивым человеком, который никогда не задумывается над своими поступками. - Я надеюсь, - обратился к нему Стоик. - Что ты прекрасно понимаешь, зачем нам эта русалка. Юноша пожал плечами. Он не имел ни малейшего представления зачем викинги оставили её. Отец положил огромную ладонь на слегка горбатую спину, и повёл сына по вытоптанной дороге к Главному залу. Мужчины, которые собрались в огромном помещении, додумались набрать воды в бочку и посадить туда русалку, которая не прекратила попыток выбраться. Вождь Олуха стал перед всем его народом, рядом с добычей. - Многие из нас устали от вечных отговорок своих жен, - начал свою речь он. - Почти каждый хочет желанной разрядки, - послышались смешки и заговорческий шёпот. - Но мой сын, Иккинг, всё ещё мальчик, если вы понимаете, о чём я. И мне очень хотелось отдать эту русалку как подарок ему на день рождение. Он не верил своим ушам. Он не хотел допускать эту ужасающую мысль в свою голову. Неужели его отец, всегда принимающий максимально правильные решения, хочет устроить оргию с Астрид, с его Астрид? Конечно, то, что самым первым будет он, а не какой-то вонючий мужик с соседнего двора, безумно привлекало, ведь Иккинг спустя долгих четыре года не забывал её ни на минуту своей жизни, но и желал её. Но даже этот факт никак не смягчал весь ужас даной ситуации. Дюжина самых сильных викингов затолкали бочонок в отдельную комнату, расплескав при этом немного воды. Оставив их наедине, мужчины закрыли дверь. Иккинг и Астрид были одни. Первым среагировал Хэддок. Он быстро распутал сети, в которые была запутана русалка с помощью кинжала, а потом, без слов, молча обнял её, проводя рукой от мягкой шеи до самого начала светло-голубого хвоста, зарываясь руками в её немного потемневшие волосы. Она вновь кусала кожу на его ключицах, доводя его до исступления. Кто знает, сколько они так стояли, просто обнимаясь. Они понимали друг друга, не говоря ни единого слова. Они были нужны друг другу, даря маленькую часть своей души, словно оставляя в памяти каждого те моменты, когда они были одним целым.