Моя жизнь няни и жены

— Я хочу больше клубничек, Лухан-а!!! Купи мне больше клубничек!!! — кричала я, сидя на диване в гостиной. Лухан уходил. Беременность протекала на четвертом месяце, и мое настроение все ухудшалось и ухудшалось. Я легко становилась злой, особенно когда встречала Ехо. Будто не могла контролировать себя и выбрасывала весь гнев на них. Сехун, который часто навещал меня, всегда слушал мое нытье. Я бы ударила парня, когда была злой из-за Лухана, но не могла и руку поднять и иногда жаловалась на то, что Лухан слишком строгий. Сехун был терпеливым младшеньким, который желал выслушать меня. Лухан же, в свою очередь, всегда был холодным мужем, хотя в тоже время и милым. Он заботился о каждой детали, связанной со мной, будь то сон или еда. И все заканчивалось, конечно же, нашим спором о еде. Если бы я хотела мороженого, он бы не позволил мне съесть много. Иногда он заставлял меня кушать то, что мне не нравилось, и говорил, что это только плюс к моему здоровью. Как и сегодня, я хотела съесть много клубники. Но парень сказал, что я итак слишком много съела. Так что он не позволил никому купить их. Я начала кричать и жаловаться на счет этого, затем он оставил меня одну. — Лухан!!! — крикнула я еще раз. — Что?! — ответил он, заходя в гостиную со стаканом молока. — Ты же не заставишь меня опять это пить, да? — поинтересовалась я, уставляясь на стакан в его руке. — Все для тебя! — ехидно улыбнулся он, протягивая мне стакан. Я покачала головой и готова было уже сбежать, но он схватил меня за запястье. Теперь я понимаю, почему многие дети не любят пить молоко. На вкус оно просто отвратительное. — Пожалуйста, Лу. Ненавижу его! — Либо ты пьешь это сама… Либо я кормлю тебя… И ты знаешь, как это проходит, так? — спросил он, ухмыляясь. — Нет… Не хочу… — Один! — Если ты позволишь съесть мне клубничку… — Два! — Оно ужасное… — Тр… — Ладно! — до того как он успел досчитать до трех, я выхватила стакан из его руки. — Тц! — я зажала ноздри пальцами, прежде чем медленно выпить молоко. Айщ! Самый ужасный вкус на свете. Я сделала последний глоток и поставила стакан на стол. Надулась, глядя на него. Парень лишь пожал плечами и взъерошил мои волосы. Я убрала его руку и потопала в нашу комнату наверх. Рухнула на диван и включила телевизор. По ящику показывали новости о наркотиках. Преступника волочили в зал суда. Затем я увидела в углу Лэя и Сюмина. Никто не заметил, потому что они не знали их. Но я заметила. Я не была уверена, что Лухан работал с ними, чтобы схватить этих парней. Я очень волновалась по этому поводу. Однажды я уже сказала ему, что не хочу, чтобы он занимался этим. Наши родители были того же мнения, они говорили ему прекратить. Лухан ничего не сказал, но я знала, что он никогда не остановится. Он занимался этим, я догадывалась. Просто старалась игнорировать то, что он уходил по ночам. Иногда даже не засыпая, ожидая его. — О чем думаешь? — я вылетела из своих мыслей, когда он сел рядом со мной. Я повернулась к Лухану и вздохнула. — Что за вздох? — его брови взметнулись вверх. — Ты скажешь мне правду, если я спрошу? — спросила я, глядя на него. — Почему бы и нет? Что ты хочешь спросить? — Что заставило тебя стать детективом? И что случилось с твоей сестрой? — мягко поинтересовалась я. Он обвил руки вокруг меня, а подбородок положил на голову. — Рин, так звали мою сестру. Как ты знаешь, я родился с болезнью. Я был слабым, много болел и легко лихорадил. Я просто оставался в своей комнате, отказываясь от любого выхода несмотря на убеждения родителей, не мог гулять с шести до десяти лет. На самом деле, я мог, но удерживал себя дома от любых походов на улицу, пока не нашел баланс со своим телом. Я и сестра учились дома с репетиторами. И когда был мой десятый день рождения, Рин вдохновила меня попытаться выйти на прогулку, я попробовал, и спустя два года я спокойно делал это самостоятельно. Это был год, когда я начал выходить из дома. Я начал учиться в школе с Рин, как и остальные дети, и с нами всегда была няня. Мы были счастливы и наслаждались такой жизнью. До одного дня… Когда мы были в старшей школе, я решил сбежать от няни, и Рин тоже захотела со мной. Это… — он остановился, я увидела, как он сильно сжал кулак. Я положила руку на кулак и нежно сжала, чтобы расслабить парня. — Это был день, который я не могу забыть, ей было всего лишь семнадцать, и она покинула нас… Это полностью моя ошибка!.. — он вновь сделал паузу. Я знаю, что Лухан пытался сдержать слезы. Мои глаза тоже заслезились. — Когда мы были счастливы и наслаждались нашей свободой… Мы забыли обо всем на свете… Разве мы могли понять, что попали в банду… — Это… Банда Кан Джихёка? — мягко спросила я, когда он остановился. — Мм… Тогда я еще его не знал, он был всего лишь мальчишкой, любившим задирать остальных учеников… Он похитил нас… Затем я обнаружил, что мы связаны на каком-то складе. Потом… Нас с Рин разделили, и я так отчаянно пытался выбраться, чтобы помочь ей. Но всего лишь получал пинки и удары со всех сторон, пока уже совершенно не чувствовал своего тела. Все, что я мог слышать, это плач Рин, молящей о помощи, и их смех, убивающий меня. Я плакал до тех пор, пока не понял, что упал в обморок. После я проснулся в больнице, и мама сказала, что Рин уже умерла… — Лухан тихо всхлипнул на моем плече. Я повернулась к нему и крепко обняла. — Поплачь… Столько, сколько хочешь… Сейчас самое время… Нет необходимости стесняться… — сказала я, обвивая руки вокруг него. — Я стал бездушным и безжизненным после смерти Рин. Я обвинял себя каждый божий день, что это все моя вина, и пообещал сам себе, что убью этого парня, даже если не знал его. Я верил, что встречусь вновь однажды. И это будет день, когда я не буду тем лузером. После похорон Рин мама отправила меня пожить к бабушке в Китай. Мои родители думали, что я все забуду о Корее, если перееду в Китай. В Китае я встретил Лэя, мы ходили в один колледж. И Лэй был тем самым другом, который втянул меня в детективную группу после того, как узнал мою историю от бабушки. Его дядя был тайным тренером для детективов. Вот как я стал детективом, никто не знал, кроме моей группы. — сказал он, и я охнула. — А когда ты вернулся в Корею, то продолжил вести себя перед родителями так, будто слаб? — Да! — Лжец! — сказала я. Лухан вздохнул. — Теперь ты знаешь все, не так ли? Счастлива? — спросил он. — Но… Правда, Лу, не можешь ты просто перестать заниматься этим? Это опасно… — Я обещаю, со мной всегда все будет в порядке! Я никогда не уйду от тебя! — Ты чуть не умер, забыл? — Такое не повторится! — Ну ты и лжец! — Не сейчас! — Ты всегда уходишь ночью, чтобы работать, разве нет? — Только иногда… — И это заставляет волноваться меня… А если что-то случится? — Ничего не будет! — Упрямец! — Правда, все будет в порядке! — То есть это нормально, ножи и пистолеты? — Я никогда не нарушу обещание… Я больше не оставлю тебя! — мягко сказал он и наклонился, чтобы поцеловать. Я сдалась и ответила на поцелуй. — Нуна!!!..АХ! Простите! — голос Сехуна заставил меня оттолкнуть Лухана. Сехун стоял в дверях, закрыв руками глаза. — Эм… Что ты хочешь, Сехун-а? — застенчиво спросила я. — Я принес тебе немного клубники! — Правда? Где они? — спросила я, забывая о раннем инциденте. — Я оставил их на кухне! — сказал парень, и я собиралась сорваться с места, но Лухан задержал меня. — Она сегодня съела уже много, Сехун, выкинь! — Лухан!!! — я закричала, пытаясь вырваться из его хватки. — Иди и выброси их, Сехун! Поторопись!!! — Д… Да! — Сехун, нет!!! Нет!!! Я убью тебя, если ты притронешься к ним!!! Лухан, отпусти меня!!! — кричала я во все легкие, когда Сехун закрыл дверь. — Лухан! Ах ты, воображала-лжец!!! Ненавижу тебя!!! — заорала я, ударяя его в грудь. Он попытался поймать мои руки и заставил стоять меня между своими руками. — Тебе вредно есть много! Завтра получишь еще! — твердо сказал он. Я надулась, опуская голову вниз. Затем парень затянул меня в объятия. — Я всего лишь беспокоюсь о тебе и нашем ребенке, понимаешь? Лучше заботься о себе, договорились? — прошептал он, и я кивнула. Я все прекрасно знала, просто не могла контролировать себя. Но… Спасибо, Лу. Я люблю тебя!