Истинный герой

Сторибрук. Наши дни. Все еще шокированный произошедшим Нил испуганно глядел на то место, где стоял его отец. — Что ты с ним сделала? — с явным гневом в голосе спросил он у Темной. — Отправила его домой. Не бойся, он в целости и сохранности, — спокойно ответила Эмма. — И что теперь ты собираешься делать? — Хочу узнать, каким образом можно избавится от Света, — ухмыльнулась Свон и схватила книгу-тайник с ключом от склепа Темных, которая лежала на большом камне. — А может тебе нужно избавится от Тьмы, а не от Света? — мягким тоном вопрошал Бэйлфаер. — Что мне даст твой Свет? Власть? Силу? Вечность, которую у меня не отнимут? — недовольно проговорила она. — Свет — это слабость. Точно так же, как и любовь. — По-твоему, любовь — это слабость? — удивился Кэссиди. — А что же еще? — продолжала возмущаться Свон. — Сила? Если бы это было силой, я не была бы одна всю свою жизнь! — на эти слова у мужчины не нашлось ответа, он лишь виновато опустил взгляд. Тогда Темная поменяла тему, отложив книгу в сторону, где не нашла ответа на свой вопрос. — Я могу рассчитывать на тебя? Мне нужно поговорить с кое-кем. — Эмма может рассчитывать на меня, Темная — нет, — откровенно сказал Нил. — В таком случае я не могу гарантировать тебе, что твой трусливый папаша будь цел и невредим, — коварно проговорила бывшая Спасительница. — Ты все еще хочешь испытать мое терпение? — Нет, — обреченно вздохнул мужчина. В женщине, что стояла перед ним, не было больше ничего от той доброй и сильной девушки, что он знал когда-то. Это значит, что договорится с Темной было невозможно. Придется принять ее правила. — Так и думала, — победно ухмыльнулась Свон. — А теперь оставь меня в одиночестве. Как я уже говорила, мне нужно поговорить с кое-кем, — надменно добавила она. — А ты не боишься, что я сбегу? — задал вполне логичный вопрос Бэйлфаер. — Ты не сможешь так просто покинуть мой дом. Он заколдованный, — пояснила Эмма. — А теперь уйди отсюда, — жестом выпроваживала Тёмная Истинного героя из подземелья. Заложник с неохотой послушался её. А что ему еще оставалось делать? Когда Нил покинул мрачное помещение, оказавшись в жилой части дома, Тьма в образе Румпельштильцхена вновь явилась перед её нынешней обладательницей. — Наконец-то Истинный герой в наших руках, — с гордостью произнесла «галлюцинация». — Он может и у нас, но как, чёрт возьми, он должен избавиться от Света? — праведным гневом негодовала женщина. — О, милая моя, все очень просто, — приобняв бывшую Спасительницу за плечи, кокетливо протянуло Оно. — Если Истинный герой, используя могущественный меч Экскалибур, пронзит сердце Чародея, то он погубит Свет, что много столетий назад выбрал Мерлина в качестве своего хранителя, — разъяснила Тьма. — Почему это может сделать только Истинный герой? — недоумевала Свон. — Потому что Тьма не может убить Свет. Только дитя Света способно погубить своего Создателя, — сказало Нечто так, будто это было чем-то само собой разумеющееся. — О-о-о, — только и смогла ответить Эмма, наконец все поняв. — А ты думала, почему существует фраза: «Добро всегда побеждает Зло»?! — продолжала «галлюцинация» поучать женщину. — Свет настолько могущественен, что способен убить обе субстанции. Вот та причина, по которой мы все это делаем. — Я поняла, — устав от объяснений, несколько грубо проговорила Тёмная. — Тогда чего же ты ждешь? Иди и добейся нашей цели, — подбадривало Оно бывшую Спасительницу. К счастью, все, что требовалось для осуществления их коварного плана, было под рукой. Истинный герой бродил по дому Тёмной, не имея возможности покинуть его. Могущественный меч Экскалибур находился здесь, в подземелье, и, вполне очевидно, Бэйлфаер мог его достать из камня, в котором было заключено великое оружие всех времён. А Чародей… Эмма знала, что он будет полезен в Сторибруке, поэтому прихватила его с собой, нацепив на несчастного Мерлина блокирующие магию браслеты. Да, у Тьмы было все, что нужно. Осталось дело за малым: заставить дитя Света погубить своего Создателя. И женщина, что была поглощена силами Зла, не сомневалась, что у неё получится это сделать. Простым движением руки она с помощью магии переместила Нила из жилой части дома к себе, в подвал. — Что за черт? — недоумевал Кэссиди, внезапно оказавшись перед бывшей возлюбленной. — Знаю, ты удивлён. Но я не собиралась подниматься к тебе, будто зову на ужин, — просто сказала Свон. — Пришло время осуществить задуманное, — как-то таинственно проговорила она и, снова повторив трюк с телепортацией, призвала самого Мерлина в свою пещеру. — О, нет… — обреченно протянул Чародей, обнаружив перед собой ту картину, которой боялся больше всего на свете: Тьма наконец заполучила Истинного героя. — Нил, познакомься, это Мерлин, — Темная представила Бэю своего другого заложника. — А ты, наверное, уже знаешь, кто он, — следом обратилась она к Чародею. — Ты пожалеешь о том, что сделаешь, — с грустью произнес Мерлин. — Тьма может и победит, но не ты. — Не указывай мне! — вспылила Свон, заставив тем молчавшего Кэссиди вздрогнуть. — Я не указываю, — спокойно ответил ей Чародей, — но лишь напоминаю, что в тебе есть частица Света. И если Тьма победит, то часть тебя проиграет. — Тем лучше, — победно ухмыльнулась Эмма. — Это была моя слабая и никчемная часть. — Бедное дитя, неужели ты так и не поняла, что Свет — это сила, а Тьма — это слабость?! — Мерлин пытался отчаянно воззвать бывшую Спасительницу к разуму, но это не помогло. Вместо этого женщина влепила оплеуху своему дерзкому заложнику. — Заткнись и не поучай меня! — разгневалась Тёмная, не желая слушать бредни, по её мнению. — Эмма, он ведь прав, — втиснулся в разговор Нил. — Я смотрю, кто-то очень хочет, чтобы я раздавила сердце его отца, — коварно проговорила Свон, злобно косясь на Бэя. — Нет, — обреченно вздохнул Кэссиди, поняв, что конец уже совсем близок, а он не в силах этого изменить. — Тогда давайте начнем! Мне надоело ждать! — нетерпеливо воскликнула Тёмная. — Нил, ты должен вытащить тот меч, — приказным, но более спокойным тоном, заявила Эмма, указывая на камень, из которого торчал Экскалибур, — и проткнуть им сердце Мерлина. — Лучше убей меня, — вызывающе произнес Истинный герой. — Не будь идиотом! Я сейчас так зла, что готова убить даже нашего сына, лишь бы заставить тебя сделать то, о чем я прошу, — в словах Свон было что-то такое чужое и холодное, что заставило Кэссиди понять, она не блефует. Этот момент — это конец. Конец всему, во что верил Бэйлфаер. Конец тому, что он любил. Надежды больше нет. Остаётся лишь принять поражение и подчиниться победителю. Свет проиграл. Тьма победила.