Я больше не чувствую!

— Я не чувствую грусти. Я вообще ничего не чувствую. © AHS

Валёк умер. Именно эти два самых обычных слова резали Нитку изнутри невидимым ножом. Это так сложно осознавалось, что его больше нет, что его больше не будет. И он не откроет глаз. Это всё было очень неприятно и противно… Почему она к нему привязалась-то? Он же такой ленивый, играл бы целыми днями в планшет, и чтоб никто его никуда не дёргал. Вот она, его сказка. Ему не было никакого дела до Нитки. Возможно. Он всегда так странно смотрел на свой планшет, с нетерпением, быстрее бы продолжить игру, с какой-то странной привязанностью. И Нитке почему-то хотелось, чтобы он смотрел так не на планшет, а на неё. Или хотя бы на кого-нибудь живого… Лишь бы не на свою бессмысленную игрушку. Возможно, Нитка была бы чуть счастливее, если бы этих планшетов вовсе не было на всём свете. Она смотрела, как его тело медленно сгорает. Тело. Такое слово, неживое. Теперь это вовсе не Валёк, это всего лишь мёртвое, поражённое вирусом тело. Как у Кренделя. Да чёрт бы их побрал! Обоих! Угораздило же этого глупца подцепить вирус! А Нитка мучается. Ей больно. И снова слёзы застилают глаза. Но она не хочет снова разрыдаться, поэтому она просто громко всхлипывает, но слёзы всё равно так и норовят выплеснуться из глаз. Там, внутри, целое море, и оно бушует, там ураган. Но его нужно успокаивать, нужно убирать чёрную, негативную воду, а единственный выход — это глаза. К ней подходит Маша, кладёт тёплую руку на плечо и тихо спрашивает: — Как ты? Как ты себя чувствуешь? Очень хотелось выкрикнуть странное выражение: «Я больше не чувствую!» — которое не понятно откуда взялось в сознании. И это была бы неправда. Внутри была странная, но убивающая пустота, там, где находится сердце. Почему именно оно? Почему именно там образовалась огромная чёрная дыра? Нитка даже подумала, отчего не в желудке, например… Она открыла рот и хриплым от долгого молчания голосом ответила: — Всё в порядке, - и, громко шмыгнув носом, добавила: — Спасибо тебе, Маша. Нитка повернулась к стоящей сзади подруге и обняла её. Прямо перед глазами оказались её же рукава в разноцветную полоску. Особо ткань на нижнем уровне не выбираешь, однако получилось довольно забавно. Она, Нитка, помнит, как впервые выползла на завтрак с разноцветными рукавами и в таких же нелепых гольфах — один выше, другой ниже, и весёлую улыбку Валька. Тогда все посмеялись. На губах промелькнула еле заметная улыбка, но она уже через мгновение испарилась, точно и не было. А вечером вернулась Таис. Рассказала про любовь и заявила, что Нитка любила Валька, поэтому и не превратилась во фрика, не стала таким ужасным зверем. Но вот Валёк-то её не любил. Он к ней не чувствовал ни-че-го. Ни капельки этой самой любви, нежности. И это било по сердцу. Но она всё равно будет его любить, потому что это прекрасное чувство. Так говорила уже Эмма, хотя сама наверняка никого не любит. Возможно.