Металл и чешуя

-Эгиль?!- воскликнула девушка, когда она встретилась с насыщенно зелеными глазами. Парень от вскрика испугался, что сказалось на его маскировке, зрачки сузились, а хвост, который он скрывал под плащом, заерзал и появился из-под шкуры Ночной Фурии. Девушка испугалась намного сильнее и, побледнев, отползла. - Уйди от меня, демон! Отродье Хельхельма!- вскрикнула дева и стала машинально искать секиру. Небесно-голубые глаза валькирии сфокусировались на одном лице, которое было непозволительно близко. Насыщенно изумрудные глаза смотрели в ее лицо, а легкие тяжело качали воздух от испуга и волнения. Девушка побледнела и вскрикнула: - Какого черта ты здесь забыл, Эгиль?!- она дернулась и ударилась с ним лбом, от чего он на драконий лад отполз и стал фырчать, поглаживая руками лоб. На секунду до того как отползти от него она заметила, что его зрачки сузились, а из-под плаща сзади выглянул черный длинный хвост, но подумала, что Локи шутит, и прижавшись к дереву уставилась на парня в одежде из шкуры иссиня черного дракона. -Ты...ты сама сказала, что в лес никому нельзя. А потом... ау... пошла сама. Я и решил... - сказал он обиженно и осуждающе одновременно. Девушка вскипела, и хотела уже ударить его, как заметила что-то черное позади него, оно двигалось... вдруг, дева вспомнила, что когда она дернулась, то на мгновение замерла, его зрачки сузились! -Ты - демон!- рыкнула девушка и стала энергично нащупывать секиру или нож. Как только она достала кинжал из сапога, то стоило юноше взглянуть на холодную сталь, как его зрачки сужаются и он рычит на драконий лад. Дева испугалась еще больше – Вот, вот почему на тебе шкура фурии! Ты - демон Хельхельма, ведь даже лучшие викинги не могли поймать Фурию!- затараторила испуганная воительница, и вытянула руку с ножом вперед. Эгиль зарычал и отошел на более безопасное для него расстояние, он, услышав слова девы, прошипел: - Лучшие викинги - нет, но ты - да! Ты не убила Фурию!- сказал он и приказал бросить нож на землю. Девушка стала белой как снег, а потом покраснела от злости и страха за своего чешуйчатого друга. - Откуда ты знаешь, троллин сын?!- прошипела девушка и продолжала держать нож. - Потому что эта Фурия - я!- так же на высоких тонах ответил Эгиль и раскрыл элероны на хвосте, что на одном из них показалась недавняя рана. Девушка непонимающе посмотрела на Эгиля и дрожащими руками опустила нож на землю. Он глубоко вздохнул, и махнул головой в сторону оврага, приглашая ее спуститься. Девушка, дрогнув, кивнула и стала успокаивать себя. Не без проблем они спустились в овраг. Он оказался теплее, чем открытый, голый лес. Тут и трава изумрудней, и вода чище, и мир красивее. Девушка села на камень и проводила юношу взглядом до «его» пещеры. В голове все так же не укладывалось, драконы разумные, да еще и люди! Кому скажешь, в море сплавят на самом хлипком суденышке. Деву успокоил только аромат, доносившийся из пещеры. Жареная рыба. Живот предательски скрутило от голода. Девушка ожидающе посмотрела на пещеру. Вот из ее вышел Эгиль или...она же до сих пор не знает его настоящего имени, ведь вряд ли он стал бы называться драконьим именем. - Астрид, будешь рыбу?- спросил юноша, смотря на девушку и заметив искру в ее глазах, улыбнулся немного кривой улыбкой и дал рыбу девушке. Тарелкой служила огромная чешуйка, даже у викингов тарелка меньше и рыба... дева аккуратно взяла белую чешуйку с большим лососем. Полудракон стал есть свою. Жареную. -Эг...- не успела девушка договорить, как он тут же ее поправил «- Я, по-настоящему, Иккинг», девушка откашлялась и повторила - Иккинг, а разве драконы не едят сырую рыбу? И разве они превращаются в людей? - В виде человека сырая рыба не усваивается, а в виде дракона жаренная или приготовленная не усваивается. Да, драконы превращаются в людей, но большинство очень редко,- сказал парень и слегка отвел взгляд. - А... Это шкура- девушка указала на одежду Иккинга, а тот, поерзав на месте, сказал: - У драконьих Стай тоже, как у викинговых племен, бывают войны. Это шкура одной из Фурий, которую я убил - немного осипло, сказал он и отвел взгляд, в землю чувствуя, как к горлу подходит ком, а его пожирает чувство вины. Девушка сожалеющее посмотрела на него, и хотела положить руку ему на плече успокоив, но лишь протянув, отпрянула, отбросив эту мысль. Парень не заметил сего жеста и, откусив добротный кусок рыбы, стал жевать. Астрид стало некомфортно, вопросы навалились целой горой, но увидев подавленный вид Фурии, она не захотела его беспокоить. От внимания Фурии это не скрылось, и он кивнул, говоря тем самым «- спрашивай». Девушка вздохнула и медленно спросила: - Иккинг, а можешь рассказать обо всем?- спросила девушка, а юноша задумался. С одной стороны ему больно вспоминать прошлое, с другой. Он же хочет, чтобы викинги и драконы стали жить в мире, нужно начать хотя бы с этой белокурой красавицы. Вдохнув полной грудью, он начал рассказ: (В далекой-далекой галактике...) Flashback Большая иссиня черная рептилия поправила гнездо. К ней подошел довольно большой мужчина лет тридцати семи и обнял дракона за могучую шею, прошептав, что-то на давно забытом языке. Он обернулся большим шестиглазым драконом и сел у входа в вулкан. Ночная Фурия, сузив зрачки, улетела, поддаваясь странному стрекотанию и свисту. Вот черная точка исчезла на предзакатном небе, и Красная Смерть аккуратно лег, возле гнезда из шкур оленей и меховых зверей. В гнезде было два детеныша еще не открывших свои глазки. Шел день, второй, третий, мать их не возвращалась, а оставшийся родитель не смел оставлять детенышей без присмотра, и следил, чтобы малыши не свалились в кипящее жерло. Две последние маленькие фурии, два брата по крови. Беззубик напал на Оникса и оба стали кататься по пыльному полу. Вдруг их сожители, стайка Шепотов Смерти, запела скорбную песнь, эти чуткие создания никогда не подчинялись альфе. Красная Смерть следивший за своими сыновьями сузил все шесть глаз и взвыл, дракончики испугались. Беззубик заскулил и стал скрестись о место, где раньше спала его с Ониксом мать, но, ни ощутил тепла. Его салатово-желтые глазки сомкнулись, и он лег на мамино место, что-то мурлыча, надеясь, что она его услышит. Красная Смерть взглянул на опечаленных дракончиков и сказал: - Оникс, Беззубик, ваша мама была храброй и сильной, и вы будьте такими же,- он прикрыл глаза и сказал - Я научу вас всему, что знаю, а вы отомстите Викингам... Оба кивнули. Так шли года. Драконы живут больше ста лет, если им не подсобят сородичи или викинги, а нашим Фуриям уже девяносто лет, но по меркам людей всего лишь девять. Беззубик улетел в соседнее гнездо, в логово Смутьяна, а над этим стал править отец двух братьев. Красная Смерть не раз сталкивался с бунтами и нападениями других гнезд, уже два из них были сломлены, а драконы отправлены в его гнездо, некоторые улетели в другие, вторые, третьи пока не был поставлен хрупкий баланс гнезд Красной Смерти и Смутьяна. Оба не воевали меж собой. Иккинг не раз встречался с сородичами Фуриями, даже были пернатые, но стоило им подружиться, как стрела потери друга врезалась в сердце Оникса. Однажды он даже убил своего друга, сам, своими лапами. Его же шкура теперь и была на нем, а руки были по локоть в несмываемой крови. Потом он встретил Астрид. Конец Flashback-а. Астрид смотрела на Иккинга с множеством эмоций. Единственные самые ярые были: Боль, сострадание и... понимание. Ее мать тоже убили драконы, но не унесли, а именно убили. Девушка отвела взгляд, не представляя, что ей нужно сделать, то ли посочувствовать, то ли просто сидеть. Иккинг тоже не знал, что делать и наступила неловкая пауза. Девушка решила первой нарушить тишину: - Иккинг, это больно терять родных, я понимаю и я сожалею... пошли в деревню. Пора ложиться спать, завтра я объясню Плеваке, почему тебя не было.- сказала девушка и робко положила свою руку на плечо друга, тот слабо улыбнулся. И вправду, пора. Солнце клонилось к закату, хотя казалось, что прошло всего лишь два часа. Они встали, и Иккинг натянув капюшон, пошел в сторону деревни, пользуясь зрением дракона, что помогало видеть ночью, а девушка слегка повиснув на его руке, шла рядом, неловко спотыкаясь о корни.