Похититель Душ

Я довольно быстро привык к своему телу. У него было много достоинств. Во-первых, я не чувствовал боли. Во-вторых, я стал заметно сильнее, чем тогда, когда был вампиром. Но эта сила была лишь физической, и я не был уверен, что этого хватит для победы над Каином. Но в этом мне поможет моё абсолютное бессмертие. Однако то, что я увидел, когда пришёл к Святилищу, на время вытеснило даже мысли о мести. Сердце империи лежало в руинах. Знамёна кланов потускнели и выцвели. Признаюсь, я удивился, обнаружив, что моё всё ещё на месте. Значит ли это, что мой клан по-прежнему существует? Но этот вид был знаком того, что империя распадается. Деградирует, как уродливые потомки моего брата. Может, я и желал гибели тем, кто предал меня, но не нашей культуре. Не империи, которую мы так долго строили. И которую сами же начали разрушать, сражаясь друг с другом... Должно быть, между моей смертью и воскрешением прошли века, показавшиеся мне мгновением и в то же время бесконечностью пытки. Неожиданно по земле прошла дрожь, я едва удержался на ногах. - Этот мир разрушен катаклизмами, - сообщил мой наставник. - Носгот пытается избавиться от чумы паразитической империи Каина. Судьба этого мира была предопределена в одно мгновение и одним человеком. Отказавшись пожертвовать собой, чтобы восстановить баланс, Каин обрёк мир на то разложение, что ты видишь сейчас. С этого момента всё началось. А сейчас близится к завершению. Носгот балансирует на краю гибели, не выдерживая нагрузки. Я понял не всё, о чём он говорил. Кроме того, что это Каин привёл мир к такому состоянию. Что ж, у меня мог бы появиться дополнительный повод его убить, если бы я в нём нуждался. Но эти слова... империю, которой я отдал тысячу лет своей бессмертной жизни, он назвал паразитической. Неужели мы, вампиры, действительно были чумой этого мира? Я попытался открыть ворота Святилища, но они или были запечатаны, или же заржавели. Я не знал, как ещё могу попасть внутрь. Но, возможно, ответ мог дать кто-то из моих братьев. Я снял со стены Святилища одно из прикреплённых к ней копий. По крайней мере, теперь у меня было какое-то оружие. Да, убить думахима копьём было значительно проще, чем когтями. Правда, я не знал, как мне уничтожить его и забрать копьё, но ответ пришёл сам. Как только вампир оказался парализован, его душа покинула тело. Так вот что происходило с нами при этом! Мы становились почти мертвы. Что, если теперь я выпью его душу? Результат был даже лучше, чем я рассчитывал: едва я поглотил душу, как тело вампира стало истлевать. Словно природа забирала себе то, что давно принадлежало ей. Похоже, я стал идеальным убийцей вампиров. Подобрав оружие, я направился на север, в сторону Бездны. Здесь же я, наконец, активировал знакомые мне Искажающие Врата, по которым раньше приходил сюда, когда Каин собирал Совет. Снова горечь от его предательства проникла в мой разум. Возможно, он счёл, что, раз я изменился раньше, чем он, я стал для него опасен? Что ж, если это и не было так, то теперь он сам сделал меня опасным. Услышав шум воды, я невольно пошёл медленнее. Я приближался к Бездне. Здесь, во всяком случае, ничего не изменилось. Всё те же потоки беспощадной воды, и тот же водоворот далеко внизу. Сколько бы мне ещё ни пришлось существовать, я никогда не забуду мгновение, когда упал туда. Я не забуду того отчаяния, что испытывал, летя навстречу смертельной воде и думая, что это — мой конец. Но я ошибся. Место моей казни стало местом моего возрождения. И началом нового существования. Но кое-что всё же изменилось — мост на территорию клана Думы был разрушен. Видимо, его мне придётся навестить позже, а пока у меня была иная цель. На западе лежали земли моего клана. И, если мой стяг всё ещё висит рядом со знамёнами других кланов, есть шанс, что мои потомки живы. Я должен узнать, как далеко они прогрессировали за столетия моего отсутствия. Приближаясь к своему городу, я испытывал весьма странные эмоции — одновременно надежду и страх разочарования. Я не ждал, что мои потомки сумеют узнать меня в этой искажённой форме. Но я жаждал просто увидеть их. Увидеть, каким мог бы стать я сам, если бы Каин сохранил мне жизнь. И вот, я оказался перед воротами города алых знамён. Когда-то он был одним из величайших архитектурных чудес в империи — я позаботился о том, чтобы столица моего клана в полной мере отражала наше величие. Неожиданно из засады выскочила пара думахимов. Что они делают здесь? Ищут смерть, не иначе. И, если эти жалкие подобия вампиров считают, что могут остановить меня на пороге дома, они ошибаются. Помимо прочего, думахимы явно утратили навыки командной работы, сражаясь, как животные. Как же мой брат управляет ими? Хотя, судя по тому, что они торчат под стенами моей столицы, он этим и не занимается. С врагами было покончено быстро. Я даже мог бы начать гордиться собой, если бы мне льстила победа над столь слабыми противниками. Пусть они и выглядели грозно, они были слишком тупы, чтобы представлять угрозу. И вот, я вернулся в свою столицу. Заброшенную. Забытую. И пустую. Знамёна моего клана потускнели и истрепались, а когда-то величественные постройки постепенно обращались в руины. Мы, бессмертные, всегда строили на века. Но именно веками город был заброшен. Я знал, что мои дети не покинули бы его сами. Значит, мой род стёрт с лица этого мира, как испражнения с ботинка. И я знаю, чья рука это сотворила! Если раньше я не понимал, чем сам заслужил такую участь, то теперь не мог понять и того, чем провинился мой клан. Ступая по разрушенным залам и вспоминая о днях нашего былого величия, я представлял, как они умирали от рук тех, кто когда-то сражался с ними вместе. Такие же жертвы предательства, как и я. Но я отомщу и за себя, и за них. Меня удивило количество встреченных здесь думахимов. Возможно, именно этот клан нёс ответственность за то, что произошло здесь. Я должен был очистить свой дом от этих тварей. Эти мерзкие создания не достойны даже того, чтобы ступать по этим камням. Я не позволю им тревожить покой всё ещё величественного, пусть и разрушенного города. Ступая по знакомым переходам, я неожиданно наткнулся на некий водоём. Я на время замер, пытаясь вспомнить, что здесь было раньше. Точно не эта вода. Наконец, я смог вспомнить — когда-то эта дорога вела на территорию клана Рахабим. Но она не была затопленной. С Рахабом, четвёртым лейтенантом, мы были довольно близки. Во всяком случае, мне так казалось. Он был слишком слаб, чтобы представлять для меня угрозу и быть конкурентом. В то же время он был достаточно силён, чтобы я мог позволить себе говорить с ним на равных. Во всяком случае тогда, когда этого не видели другие. Он был достаточно мягким по характеру, и этого не изменили даже годы войн. Никогда не умел приспосабливаться к ситуации и не отказывался от своих зачастую нелепых для вампира принципов. Такое поведение, граничащее с наивностью, нравилось мне. Стоя совсем рядом с водой, блокировавшей путь в сторону клана Рахабим, я неожиданно задумался, могли ли младшие хоть что-то сделать, чтобы помочь мне. Я не хотел верить в то, что меня предали все, и искал им оправдание. Итак, проход на территорию двух кланов, в которые я хотел попасть сильнее, чем в прочие, был закрыт. У меня оставался лишь один путь — в сторону клана Мелкайхим. Я покидал свой город с тяжёлым сердцем (если оно у меня ещё было), но исполненный ещё большей решимости призвать к ответу того, кто уничтожил и меня, и моих детей. И кто охотнее ответит мне на вопрос, где искать Каина, как не слабейший из нас, всегда сильнее других боявшийся за свою шкуру? Клан Мелкайхим граничил с моим, но был ближе к горам, где когда-то находилось убежище Напраптора — Хранителя Колонны Разума, который сошёл с ума и заразил весь Круг своим безумием. Я знал эту историю от Каина, так как эти события относились к дням его молодости, но не помнил всех подробностей. Впрочем, сейчас заброшенное логово давно покойного чародея интересовало меня в последнюю очередь. На территории клана Мелкаи шёл дождь. Несмотря на то, что вода всё ещё была опасна для меня, дождь не причинял существенного вреда, быть может, лишь слегка ускоряя естественные, скажем так, потери энергии. И вот, на самой границе наших кланов я увидел... нечто. Безоружного человека и двух существ, приближавшихся к нему. Я бы принял их за обычных зомби, если бы чувства не подсказывали мне, что они — вампиры. Они медленно приближались к человеку, загоняя его в угол. Бедняга умолял их пощадить его, но и в лучшие времена людям не было пощады от голодных вампиров. Они задрали его и начали вгрызаться в плоть, как уличные псы. Судя по знакам на спинах, которые я различал даже с приличного расстояния, эти твари были потомками Мелкаи. Как же низко пала наша династия, если дети моих братьев превратились в это! Во истину, я был готов согласиться, что ныне вампиры стали подобны чуме, поразившей Носгот. Я спустился со стены, с которой наблюдал за убийством. Посмотрим, являются ли они такими же жалкими в бою, как выглядят. Вблизи я окончательно убедился, что это всё же вампиры, причём уже не молодые: у них, как и у всех высших, на руках было по три пальца, а ещё наличествовали характерные острые уши и клыки, не оставлявшие места для сомнений. Они были не столь массивны и несколько более проворны, чем потомки Думы, но слабее, намного слабее. Одного я насадил на копьё, в другого кинул попавшийся под руку большой камень, оглушив для того, чтобы он не помешал мне выпить душу сородича. Потом я подобрал копьё и добил второго. Знак клана Мелкайхим, обнаружившийся над следующей дверью, развеял последние сомнения. Как и жёлтые знамёна, что висели на колоннах за ней. Я попал на огромное кладбище. Огромное разорённое кладбище, если быть точным. Я знал, что Мел интересуется некромантией, но никогда бы не подумал, что он станет поднимать трупы из местных склепов не как зомби, но как полноценных вампиров. Хм, ну, как сказать, полноценных... Неужели в какой-то момент у него стало так мало солдат, что пришлось идти на такие меры? Но ради чего? Думаю, при встрече брат расскажет мне, что заставило его клан пасть так низко. От размышлений меня отвлек звук людских голосов. Здесь ещё остались люди? Воинственные интонации голосов ясно говорили, что это не рабы, что в своё время служили нам пищей. Что же там происходит? На некотором удалении от входа небольшая группа людей отбивалась от мелкайхимов. Что ж, враг моего врага... Я помогу им перебить вампиров. И, если после этого они повернут оружие против меня, подкреплюсь ещё и их душами. Без меня у людей не было шансов на победу и, похоже, они сами поняли это. Едва последний вампир был убит, и я поглотил его душу, заставляя тело истлеть, как они опустились на колени. - Спасибо, неведомое создание, - проговорил один из них. - Что вы делали здесь? - спросил я. - Мы хотели пробраться вглубь их цитадели и убить лидера. Но их оказалось слишком много, - ответил человек. - Уходите. Их лидером займусь я. - Спасибо тебе. Воины Цитадели людей в вечном долгу перед тобой, существо, - сказал человек. Кажется, эти смертные были только рады перевесить на кого-то эту работу. Что ж, я никогда не был высокого мнения о людях. Забавно, они даже опустились передо мной на колени, благодаря за спасение. Как в старые добрые времена... Только тогда мне кланялись не из благодарности, а из страха. Продвигаясь вглубь разорённого некрополиса, я наткнулся на изображение Мелкаи. Созданный последним, он получил самую малую часть Дара Каина. И, хотя он стал бессмертным, его душа не могла в должной мере поддерживать существование плоти, в которой он обитал при жизни. Это вылилось в то, что с возрастом он начал словно бы... гнить. Он ужасно страдал из-за этого, хотя в последствие и говорил, что начал привыкать к своему состоянию. Кожа сползала с его тела, не желая восстанавливаться, и он был вынужден снимать её с людей и пришивать на место собственной. Именно поэтому он начал заниматься алхимией и некромантией, надеясь, что они помогут ему излечиться. И теперь я видел, что эта слабость передалась и его потомкам. Их кожа была настолько тонкой, что я видел через неё их мышцы и сухожилия. Ничего, я избавлю их от такого жалкого существования. Избавлю навсегда. Я обнаружил ещё одни Искажающие Врата, продвигаясь всё глубже в сердце некрополиса. Когда-то здесь всё было совершенно другим... впрочем, я давно, действительно давно не был у младшего в гостях. Территория его клана не была приятным местом. Чуть позже я обнаружил весьма противную способность мелкайхимов — они довольно быстро перемещались под землёй. Впрочем, не скажу, что это их спасало. Возможно, добавило мне немного интереса, но не более того. Не могу сказать, сколько я продвигался вглубь цитадели младшего брата. Наконец, я пришёл в некий странный зал. Посреди него была огромная клетка, её пол был залит засохшей кровью, а сверху я увидел какое-то жуткое устройство вроде зубчатого пресса. Слева и справа были небольшие комнаты, вход в которые перекрывали решётки. Я вошёл в зал. Тотчас ещё одна решётка упала за моей спиной, отсекая путь назад. Спереди послышался какой-то звук, похожий на рычание. Я медленно обошёл клетку в центре. На небольшом возвышении впереди угадывались очертания большого тела и была видна пара горящих глаз. Что за тварь мой брат держит здесь? - Покажись, монстр! - потребовал я. - Ты не узнаешь меня, брат? - жутким голосом спросило оно, выползая на свет. - Неужели я так изменился? - Мелкая?! Нет, это было невозможно, нереально! Мой брат... он был ужасен. Огромный, лишённый кожи и, кажется, ног. В его лице не осталось никаких человеческих черт. У меня не хватает слов, чтобы описать его чудовищный облик. Из его мяса выступали человеческие лица, искажённые предсмертной агонией, словно он вплавил в омерзительную тушу тела своих жертв... Я не знал, как он мог превратиться в такое. Но и не хотел знать... - Да, брат. Ты должен был оставаться там, куда тебя отправил Мастер, Разиэль. Ты найдёшь Носгот менее приятным местом, чем ты его помнишь. - Что случилось с моим кланом? Отвечай, младший брат, или я выбью ответ из твоих уродливых губ! По правде говоря, я понятия не имел, как сражаться с таким огромным противником. Но шок, злость и желание получить ответ вселили в меня уверенность в то, что я смогу это сделать. К тому же, я по-прежнему был бессмертен. - Все боятся, брат, - непонятно к чему проговорил Мелкая. - Ты пробудился в мире страха. Это время изменило нас так... необычно. Ты думаешь, я не испытываю никакого отвращения к этой форме? Ты веришь хоть на секунду, что наш господин будет рисковать своей империей? Твой господин, Мелкая. Теперь — только твой. Это тело отвратительно тебе? Что ж, тем лучше. Значит, в тебе осталось хоть что-то от моего брата. Впрочем, это не делает твои слова более понятными... - Достаточно загадок — что ты говоришь? - Наконец-то ты... умрёшь! С этими словами он пополз ко мне. Я оказался прав — у него не было ног, он был вынужден опираться только на руки. Я отбросил копьё, понимая, что в данной ситуации оно бесполезно. Нужно было забраться куда-то, где он не достанет меня, и осмотреться. По бокам от решётки, перекрывавшей вход в небольшие комнатки по краям, располагались отверстия, до которых я вполне мог допрыгнуть. Я заглянул в комнатку, зная, что временно нахожусь вне досягаемости мутировавшего брата. Но что вообще заставило его атаковать меня?! Впрочем, это не было вопросом первостепенной важности. В комнатке я увидел рычаг, должно быть, служивший для того, чтобы поднять решётку. Насколько я мог судить, у неё весьма острые зубья. Но сейчас Мелкая слишком близко. Надо оторваться от него и приготовить ловушку. С такими мыслями я расправил крылья и спланировал внутрь, в центр большой клетки. Брат развернулся и двинулся за мной. Он не стал опползать клетку или делать что-то вроде этого. Он начал просто просачиваться сквозь прутья. Я никогда раньше не видел такого и на пару мгновений застыл, наблюдая. Новый Дар? Впрочем, выяснять не было ни времени, ни возможности. Я выпрыгнул из клетки с другой стороны и обнаружил, что мне повезло — здесь тоже можно было залезть в маленькую комнату через верх. И в ней тоже обнаружился рычаг. Выяснять, для чего в принципе служит это помещение, я не стал. Я поднял решётку и замер, поджидая брата. Мелкая вновь повторил трюк с прохождением сквозь решётку и двинулся прямо ко мне. Когда он заполз под острые зубья, я отпустил рычаг. Брат закричал, когда стальные стержни вонзились ему в плоть. Однако затем он одним мощным движением снёс решётку и продолжил приближаться ко мне. Плохо дело. Впрочем, Мел никогда не отличался хорошей регенерацией. Может, имеет смысл повторить операцию? Я быстро преодолел путь до другой стороны зала. Удивительно, но Мелкая дважды попался в одну и ту же ловушку. И тогда за его криком я расслышал какой-то слабый щелчок. Я забрался на уступ между комнаткой и большим залом, и тут мой взгляд снова упал на огромную молотилку. А потом там, где раньше сидел Мелкая, я заметил рычаг. Похоже, дело за малым — заманить брата в клетку. Он был значительно медленнее, чем я, а прохождение сквозь прутья тоже оказалось отнюдь не моментальным. Это было не так уж сложно. Я положил руку на рычаг, давая ему понять, что он — в моей власти, и спросил: - Скажи мне, Мелкая, где я могу найти Каина? - Тебе не найти Мастера. Он сам найдёт тебя, когда сочтёт нужным. Что ж, похоже, диалог так и не станет конструктивным... не колеблясь более, я привёл в действие страшный механизм. Пресс начал крутиться и опускаться. Мелкая не сделал даже попытки сбежать. Его размазало по полу клетки так же, как и его жертв. В какой-то степени справедливо. - Я свободен... - прозвучал его призрачный голос. Пресс поднялся. И тут появилось какое-то фиолетовое сияние, напоминающее душу, но намного больше. Оно само ринулось ко мне, словно сливаясь с самой моей сущностью. Меня бросило на колени. Вокруг мерцали искры какой-то странной энергии — прощальный подарок брата. - Ты преуспел, Разиэль, - прозвучал так долго молчавший голос моего наставника. И только тогда я осознал... - Я опущусь до такого? До братоубийства? - Поднимешься, Разиэль, а не опустишься, - возразил он. - Поглощение души Мелкаи дало тебе новый Дар. Решётки больше не будут тебе преградой. Но только в спектральном мире. С этой способностью твой дальнейший путь открыт. Возвращайся в Святилище кланов. Это место имеет безмолвный секрет, пришло время раскрыть его. Но будь осторожен: залы святилища безмолвны, но не пусты... Я вновь вернулся в царство призраков, чтобы покинуть этот зал, всё ещё пытаясь осознать и понять, насколько правильным было то, что я сделал. Да, я хотел мести, но... Мелкая был младшим из нас. Он точно не мог ничего сделать и никак помочь мне. А я не желал опускаться до уровня моих братьев-предателей, убивая своих без причины. Но, с другой стороны, он сам напал на меня, хотел убить. Должно быть, его разум помутился. Он испытывал отвращение к своему облику и, кажется, был рад, когда я убил его. Выходит, я сделал благое дело? Спас его душу? Получается, так. А Каин... с его стороны было бы благородно давно прервать мучения моего брата, но, судя по всему, именно он приказал Мелкае жить. Жестокая бессердечная мразь. Разве он имеет хоть какое-то представление о том, что такое благородство? Упивается властью над своими детьми, беспомощными и измученными. Я не прощу ему этого. И предъявлю счёт уже не только за себя, но и за свой клан. И за своего брата, которого он вынудил меня убить. Что ж, Мел, ты много страдал. Покойся с миром, шестой лейтенант.