Жезл Осириса

Глава 8. Таня вылезла на берег, высушила одежду заклинанием и устало села на песок. Бейбарсов растянулся где-то рядом, прикрыв глаза и думая о чем-то своем. - О чем мечтаешь? – поинтересовалась Таня, перебирая в руках мелкие песчаные крупинки. Глеб открыл глаза и с усмешкой посмотрел на Таню. - Ты действительно хочешь знать? Таня утвердительно кивнула. - Тебе когда-нибудь хотелось, чтобы в жизни никогда не было скукоты? Никогда не иметь ни границ ни рамок. Только ты и человек, для которого живешь. В остальном – полная свобода. Занимайся, чем душе угодно. Я давно хотел коллекционировать различные артефакты, даже начал, когда еще жил у старухи… Полетать по миру, поучиться еще большему, что знаешь! И никогда не останавливаться на достигнутом! Я не понимаю, как ты могла согласиться улететь с этим валенком в его глушь. Это же все! Это – предел! Это конец всей жизни. Душа там черствеет от отсутствия эмоций и событий, а знания уходят в никуда… Мне этого не понять. Покой нужен в старости, чтобы поразмышлять, подумать… Но не сейчас! Таня поежилась. Бейбарсов задел ее за живое. Однако, сдаваться она не хотела. - Ради любимого человека можно пойти даже на такое. Кто-то должен уступать, иначе на вечных спорах отношения не построишь. Глеб с презрением усмехнулся. - О да! Особенно, когда уступает хрупкая девушка, ломающая свою жизнь. А здоровый и крепкий парень даже пальцем не шевельнет, чтобы хоть на чуточку подумать о ее счастье. - Ванька не такой! Он… Он добрый, честный, умный! И он любит меня! И я его люблю… - Для любви порой не достаточно доброты и ума. Любовь – это когда глядя в глаза человеку, теряешь весь мир. Это когда понимаешь, что без него твоя жизнь не имеет смысла. Или когда одним взглядом можешь выразить столько эмоций, сколько не выразишь даже в самой запутанной музыке или романе. И Таня знала, что он прав. Прав! Но вот такая любовь сжигает! Человек, растворяясь в любви, сгорает до тла. Не лучше ли такое родное и будничное спокойствие? - Посмотри мне в глаза. – попросил Глеб. А Таня боялась. Что если она поднимет взгляд и потом просто не сможет остановиться? Сгорит? Таня заглянула ему в глаза. Черные как омут, затягивающие… Взгляд, от которого нельзя оторваться. Нельзя, но пришлось. В конце-концов, она любит Ваньку! Или… Таня невольно стала строить из песка причудливые фигуры, пуская в него зеленые искры и возводя все новые башенки и бойницы. Бейбарсов сначала молча с улыбкой за ней наблюдал, а затем с его руки играючи сорвался поток искр и песок покрылся тонким, сверкающим на солнце, рисунком. - Красиво… А Бейбарсов, критическим взглядом окинув свою работу, материализовав трость, и попросил Таню отойти подальше от замка. Таня пожала плечами и отошла, с любопытством наблюдая за некромагом. Так вот она какая некромагия, служащая на то, чтобы творить, а не разрушать! В этот же миг Глеб слегка повернул трость, что-то шепча в воздух и выводя таинственные руны… А замок, покрываясь гранитными камнями и изразцами, сохраняя тот самый причудливый рисунок, начал расти. Сначала на метр, а потом выше и выше. И под конец, через полчаса на заброшенном пляжу вырос настоящий дворец. Бейбарсов улыбнулся и приглашающе указал рукой на замок. - Сюда могут войти только двое. Всех остальных ждет смерть. Отныне это наш дом. Только для нас. “И плевать ему на то, что у меня Ванька есть!” – с горечью думала Таня, не без восхищения глядя на работу некромага и следуя за ним внутрь замка. Замок поражал своей красотой. По стенам затейливым орнаментом шла витиеватая вязь каких-то слов, на неизвестном Тане языке. Бейбарсов шел вперед, не оборачиваясь, петляя поворотами и проходя старинные кованные двери. Тая шла позади и размышляла. “Наш дом…Так, кажется, выразился Глеб, когда сотворил замок… Неужели он всерьез решил, что это поместье может стать их общим жилищем? Хотя, Тане нравились и стены и камень, и арочные проходы, и лестницы, так сильно напоминавшие Тибидохскую жизнь… Внезапно Бейбарсов нахмурился и подошел к одному из окон в длинном коридоре. Достал свою неизменную трость и что-то шепнул, затем усмехнулся и пригласил Таню посмотреть… Из окна открывался чудеснейший вид! Скалы, шумящее море и мелкая шершавая галька. У самого парадного входа раскинулся цветущий сад с персиками и абрикосами, меж листьев летали эльфы, а газон усердно причесывал граблями человек со странноватым зелененьким выражением на лице… Таня восторженно смотрела в синюю даль и не могла поверить. Это теперь все принадлежит ей! Ей и только ей… Ну, еще одному человеку, но это же мелочи! - Глеб… Я хотела сказать… То есть… Ну… Если ты решил купить меня этим замком, то ты ошибаешься! Бейбарсов рассмеялся бархатным голосом, но тут откуда-то снизу раздался странный гул и стуки в дверь. Глеб нахмурился и спешно пошел к выходу и из замка, почти бегом спускаясь по лестнице и беспокойно поглядывая на Таню, едва поспевающую следом. Оказавшись у массивного входа, некромаг заклинанием распахнул дверь и, удивленно вскинув бровь, обнаружил на пороге длинный золоченный посох с наконечником в виде головы волка. Таня чуть не задохнулась от волнения. - Это же… Это же жезл, Жезл Осириса! – радостно воскликнула она и кинулась к артефакту. Под посохом оказалось письмо, на котором небрежным почерком было написано: “Лично в руки Глебу Бейбарсову”. Таня, отчего-то смутившись, передала конверт некромагу. Тот хмыкнул и разорвал бумагу. “Привет, Душиклопиков, если ты сейчас это читаешь, значит Жезл у тебя! Бумагу я прокляла, любого, кто прочтет это письмо, ждет смерть в муках. Я надеюсь, ты спрячешь это письмо от Тани? Я хочу тебе сказать, что ты поступил по-свински, оставив нас с Ягуном на острове, но я не злюсь, я пытаюсь тебя понять. Ты некромаг, и этим все сказано. Кстати, с Жезлом тоже вышло не очень культурно, как видишь мы его отрыли… Сначала я хотела все рассказать Гроттерше про твой обман с артефактом и с нами, но потом передумала… Знаешь, иметь в должниках живого некромага куда выгоднее, чем его подставлять. Последнее же не грозит ничем приятным ( ну разве только что закоренелому мазохисту ). К тому же я против союза Тани с валенком, а тебя я одобряю. ( Кто же еще позаботится о счастье сиротки, кроме добрейшей тетушки Гробыни? ) И имей ввиду, если она сбежит от тебя, несмотря на то, что я отказалась от мысли тебе гадко и подло отомстить, то я лично отведу ее к алтарю с Валялкиным! И пострайся поменьше врать! С Ягуном я поговорила, он все поймет. С Ванькой тоже конфликт почти улажен, он уехал к себе на Иртыш и честно пытается забыть Гроттер. Действуй, некромаг! P.s. С уважением и сарказмом, Гробыня Гломова”. Глеб облегченно вздохнул, письмо рассыпалось в прах. - Что там было? – заинтересованно спросила Таня. Глеб небрежно пожал плечами. - Да так, один старый должник сообщил, что вернул мне долг в виде жезла. Тролль, кажется… - Бейбарсов напряг лоб, пытаясь вспомнить. - Аааа… Ясно. - Я телепортирую Жезл оборотням. С нас долг перед ними снят. Кстати, как насчет ненадолго задержаться в этой хижине? Таня с сомнением посмотрела на хижину, потом на Бейбарсова, а потом просто плюнула на все и решила остаться. Не надолго… Всего на пару денечков…Или на недельку. А, может, на месяц? Повздыхала, подняла глаза и случайно попала в чернеющий омут взгляда, который закружил ее в бешеном вихре любви и страсти. А потом подумала хорошенько, и решила остаться уже навсегда. Конец.