Еще одна Лестрейндж

Вот и наступило первое сентября. Все мои собирались не спеша, впервые за последние две недели Рабастан заговорил со мной, так же как и мать. Она отвела меня в свою комнату и протянула мне футляр. Я развернула его и обнаружила там кольцо и сережки – изумруды в обрамлении золота. Это очень дорогие и старинные вещи, их я видела на маме много раз, а до этого на бабушке. Мама объяснила мне это тем, что все женщины по нашей линии при поступлении в школу получали эти украшения и носили их с гордостью. А еще она добавила: «Надеюсь, они покажут тебе верный путь!». До вокзала Кингс-Кросс пришлось добираться как простым маглам – на машинах, которые сумел вытребовать у Министерства магии отец. Ехать пришлось долго, но оно того стоило: зелень еще не смешалась с остальными красками осени, канареечно-желтые поля виднелись тут и там. А милые магловские домики напоминали мне жилища волшебников из сказок барда Бидля. Я даже перестала думать о своих проблемах и том, что мне предстоит проститься с домом на целый год. Въезжая в город, мы оставили машины и проследовали к метро. Это чудеснейшее изобретение людей, так быстро и с приключениями добрались до места назначения, что я даже и не заметила. И вот впереди возвышается здание вокзала. Наши вещи давно уже были в поезде, а нам осталось только добраться до платформы девять и три четверти и сесть в него. Родители остались за барьером, а мы в одиночку проследовали через него. Рабастан срезу же увидел своих одноклассников и последовал к ним, я же поспешила в вагон занять себе место. До отправления поезда было еще около пяти минут, я сидела и мрачно смотрела в окно, от хорошего настроения не осталось и следа. А все потому, что я видела, как родители провожают своих детей в школу. Кого-то в первый раз, и поэтому не перестают их обнимать и целовать, а учеников со старших курсов направляют на путь истинный – прилежная учеба и никаких шалостей. Как бы мне хотелось, чтобы и мои родители провожали меня также. Но мысли мои прервали. Дверь в купе отворилась: в отражении окна я увидела компанию из троих мальчиков. Один из них был в очках с темными непослушными волосами, он то и дело подначивал двух других что-нибудь сотворить с каким-то Нюниусом. Другой, судя по всему, был спокойный – сел около меня и тут же достал книгу, у него были аккуратно причесанные каштановые волосы и ужасно грустное выражение лица. Третий из этой компании был похож на крысу – острый нос, жидкие серые волосы. Они переговаривались практически шепотом, но отдельные фразы можно было услышать. И вот, последние студенты сели в поезд, двери закрылись, поезд дал гудок и тронулся с места. Мы ехали не очень быстро, видимо поезд только набирал обороты. Я упорно не хотела поворачиваться к соседям по купе, но вдруг дверь снова отворилась: и в наше купе вошел Сириус Блэк. Он окинул взглядом всех присутствующих, поздоровался с ними и пристально посмотрел на меня, точнее на мою руку. Я еще сильнее повернулась к окну. Я видела, как он ухмыльнулся, присел рядом с парнем в очках, толкнул его в бок и сказал: - Джеймс, ты только посмотри, кто наша соседка! – в этот момент он перевел взгляд на меня. На его лице застыло недоумение. - Я ее не знаю… - Еще одна Лестрейндж поступает в этом году в Хогвартс. Надеюсь – она последняя, а то терпеть их высокомерие в Большом зале уже порядком надоело! – все купе разразилось хохотом. Я повернулась лицом ко всем сидящим, красная от переполняющего меня гнева. Я с трудом сдержалась не дать этому наглецу пощечину. Но переборов себя, спокойным голосом, не выражавшим ничего, кроме призрения, ответила: - Уверяю Вас мистер Блэк, что меня Вы в Большом зале даже не заметите, как собственно и всю мою родню. Ваше завышенное о себе мнение позволяет сделать вывод, что кроме самого себя Вы никого вокруг не видите. Я поднялась, высоко задрав голову, и вышла из купе. Но далеко я не ушла, чтобы позлить его своим видом, остановилась у окна напротив двери и стала смотреть в него. Пульс стучал в висках, как же мне хотелось снова пойти туда и вмазать ему хорошенько. В этот момент появилась пожилая колдунья, которая продавала сладости. Она останавливалась около каждого купе и предлагала что-нибудь купить. Мне ничего не хотелось, но около купе, где находилась эта четверка она задержалась на длительное время. А когда отошла, то дверь в купе закрыла за собой неплотно. Я могла слушать их беседу относительно нового учебного года, и тех издевательств над Снеггом, которые они собирались затеять. Внезапно их разговор плавно перешел в обсуждение меня. У меня даже брови поползли вверх от удивления. - Сириус, а как ты эту Лестрейндж узнал? – спросил самый маленький из четверки, он произнес оба наших имени с благоговейным трепетом. - Видели у нее кольцо на пальце? Изумруд в золоте. Это аристократический знак Лестрейнджей. У нее и сережки, наверное, есть в комплекте. - Сириус, - вступился грустный мальчик, - это, наверное, не мое дело, но, кажется, ты к ней слишком суров. Или тут замешано что-то еще! - Ничего тут не замешано, Римус! На что это ты намекаешь? – съязвил Блэк. - Хм, - с усмешкой произнес Римус. – Мне кажется, что ты, мой друг, влюбился в нее! - В кого? В Лестрейндж? Да я скорее пожалею Нюниуса и стану ему лучшим другом, чем нас хоть что-то будет связывать с этой любительницей чистой крови! К тому же, эта маленькая дрянь и так скоро сроднится со мной: она – предполагаемая невеста моего брата! - О, а я вот уже слышу нотки ревности в твоем голосе! – съязвил Джеймс. – Не ровен час и наш Бродяга поведет под венец эту милашку! - Этого никогда не будет! – крикнул Блэк. – Не дождутся такой радости мои милые родители. Брак с чистокровной волшебницей из известной семьи – что может быть хуже. Наверное, только брак с Селеной Лестрейндж! После этой фразы на глаза навернулись слезы, я выбежала из этого вагона в другой в поисках брата, но так его и не нашла. По дороге единственный, кого я встретила был третьекурсник с факультета Слизерин. Он остановил меня и пытался разузнать, что же такое произошло. Но я не собиралась рассказывать ему о своих проблемах. Он проводил меня в свое купе и принялся успокаивать. Когда моя истерика сошла на нет, я, наконец, посмотрела на своего спасителя. Он был высокий бледный мальчик с черными волосами, такими же глазами и длинным носом. Мы представились друг другу. Его звали Северус Снегг. Я посмотрела на него и вспомнила, что Сириус с компанией собирались делать с ним, и рассказала то, что услышала. Но он отнесся к этому с полнейшей апатией. Ему видимо давно уже доставалось от этой четверки, и мне стало бесконечно жаль его. Северус искренне надеялся, что я попаду на Слизерин. Собственно, как и я. Я даже открыла ему свою тайную надежду, что когда-нибудь смогу утереть нос этому ненормальному Блэку и всем его друзьям. Снегг искренне за меня порадовался. И вот конечная остановка, мы прибыли в школу. Нас уже ждал местный лесничий Хагрид, мне о нем рассказывали братья. Он мне показался довольно милым, не понимаю, почему они всегда смеялись, когда вспоминали его. Он провел нас к лодкам, усадил в них: я сидела в одной с двумя девочками, которые то и дело вскрикивали при каждом качании лодки и ужасно высокомерным мальчиком, он отвернулся от нас и высоко поднял нос. Когда мы причалили к берегу, то нас тут же встретила одна из профессоров, проводила в зал с лестницей перед большими дверьми. Она объяснила, что сейчас нас поведут в Большой зал, и когда произнесут наше имя, мы должны выйти и пройти к табурету, на голову наденут шляпу и она скажет, в каком факультете мы будем учиться последующие семь лет. Я ужасно нервничала, хотя и знала, что судьба моя предрешена. Наконец, двери открылись. Мы проследовали в Большой зал – он был не просто большим, а огромным, четыре стола тянулись параллельно друг другу, потолок, казалось, что его вообще нет, а вместо него бескрайнее звездное небо, и свечи, не стоят на столах, а плавают в воздухе на расстоянии метров трех. Меня захватил антураж школы, я никогда не видела места, прекраснее этого. И вот начали вызывать по одному. Пока я разглядывала Большой зал, то не заметила, как человек десять уже прошли, и тут, прозвучало мое имя. По залу прошел шепоток, когда я вышла: «Еще одна Лестрейндж!». Я села на стул, профессор надела шляпу мне на голову и, чей-то голос мне в ухо произнес: «Хм… Лестрейндж, очень интересно. Чистокровка, но ты отличаешься от своих братьев. Куда бы тебя определить?!». И тут на весь зал шляпа крикнула: - Гриффиндор! Шляпу сняли с меня, весь Слизеринский стол хранил гробовое молчание, остальные аплодировали, гриффиндорский стол зазывал к себе. Я прижала руки ко рту, стараясь не закричать. Это, наверное, какой-то страшный сон, я все еще еду в Хогвартс. Но как только по мне скользнул разгневанный взгляд моего брата, я поняла, что это явь. Мне стало холодно, я не слушала, что произнес директор, не заметила, как на столах появилась еда. Я старалась не расплакаться. Рядом со мной сидел Римус – тот самый спокойный мальчик из поезда. Он принялся меня подбадривать, видя мое мертвенно-бледное лицо. С другой стороны сидела рыжеволосая девушка, имя которой я не запомнила. Она пыталась втолкнуть в меня хоть сколько-нибудь еды. Но я отказалась от всего. Мне хотелось поскорее остаться одной, вдали от уничижающего взгляда Рабастана. А потом я поймала другой взгляд, на самом деле он не выражал ничего и все одновременно – взгляд Сириуса Блэка. Он смотрел на меня с непониманием и сожалением. «Наверное, думает, что теперь будет терпеть мое высокомерие не только в Большом зале, но и в гостиной своего, а теперь уже нашего, факультета!». Ужин закончился, и нас всех повели по нашим гостиным. Я старалась идти как можно быстрее, чтобы не наткнуться на брата, но у меня это не получилось. Он подбежал ко мне, схватил за руку и выдернул из толпы. Я не смела поднять на него глаза. - Селена! – гаркнул он. – Посмотри мне в глаза! - Да, Рабастан, - я подняла голову. И тут он влепил мне пощечину, да такую сильную, что щека вспыхнула, как будто к ней приложили кованое железо, а из носа пошла кровь. Из глаз сразу брызнули слезы. Но в тот момент, когда он снова замахнулся, подоспел Римус. Он схватил моего брата за руку и повернул к себе лицом. - Отвали Люпин, это наше с ней дело! – огрызнулся Рабастан. – Она опозорила честь семьи. - Ты, кажется, забыл, что теперь Гриффиндор ее семья, по крайней мере, на ближайшие семь лет. И где это видано, чтобы из-за таких мелочей раздавали пощечины! Пойдем, Селена, я отведу тебя наверх. Я все еще плакала, когда мы поднялись в нашу башню. Там было тепло, не так, как у меня дома. Круглая комната, много диванов и пуфиков, камин горит, а из окна видно озеро. Братья мне рассказывали, что в гостиной Слизерина, которая находится в подземелье, нет окон, там мрачно и холодно. Тут же было, можно сказать, красиво. Наше появление не осталось незамеченным. Лили, та самая рыжеволосая девушка, тут же подскочила ко мне и принялась расспрашивать, что же случилось. Я никому ничего не говорила, только сильнее утыкалась в плечо Римуса и быстрее текли слезы. В этот самый момент подошел Сириус – это я поняла по срывающемуся на крик голосу. - А ты Римус еще что-то про меня говорил…, - тут же замолчал Блэк, увидев на мантии Люпина влажные следы слез и бурые пятна крови. – Что стряслось? - Рабастан пытался наказать Селену. Хорошо, что я был рядом и смог ему помешать. Боюсь предположить, что он мог бы с ней сделать… - Селена, - Сириус обратился ко мне, я подняла заплаканные глаза на него. – Не бойся брата, мы сможем тебя защитить! Если хочешь, то научим заклинаниям… - Перестаньте, мистер Блэк. Вы же сами сказали, что друзья из нас не получатся! – я вытерла слезы рукавом мантии. – Не унижайте ни себя, ни меня! Я попрощалась с Римусом и Лили, и пошла спать. Мне снились кошмары всю ночь. И в каждом из них я видела Сириуса Блэка.