ВПЕРЁД В ПРОШЛОЕ.

Прошлое. Северус Снейп.

      Я молодой одиннадцатилетний парень, у которого постоянные проблемы дома из—за вечно пьющего отца — магла и слабой, постоянно плачущей матери — ведьмы. У меня есть подруга — магглорожденная волшебница — Лили Эванс. Мы с ней знакомы с девяти лет, когда я увидел, как она на детской площадке демонстрирует магию своей сестре—маггле, Петунье.       Я всё детство терпел придирки и унижения от отца. От матери я постоянно слушал рассказы про волшебную школу Хогвартс, где мне предстояло учиться с одиннадцати лет. Но мама не вселяла мне надежды, что я буду наравне с другими волшебниками. Она мне рассказывала про четыре группы волшебников: чистокровные — элита волшебного общества; полукровки — средний класс; ребенок ведьмы или волшебника и маггла (к которым относился я); магглорожденные (низший класс. Их родители магглы), как моя подруга Лили и сквибы — отдельный класс, не относящийся ни к одной категории магов. Они рождаются только в семьях магов и от них почти всегда сразу отрекаются.       Так вот я был полукровкой, то есть мой статус среди чистокровных будет не «равный, а что-то выше прислуги» — как мне мама говорила. Спасибо ей за объяснение существующей системы в волшебном мире. Хуже всего было в магическом мире детям, рождённым в маггловских семьях. Чистокровные их презирали и называли грязнокровками. До знакомства с Лили Эванс и её семьёй даже я относился к ним с презрением, неуважением.       Лили, моя любимая, дорогая, самая лучшая в мире Лилия Джейн Эванс. Я всегда убегал к ней, когда дома становилось совсем плохо. Иногда я оставался у нее ночевать. Мы проводили много времени вдвоём, часто и на детской площадке, где я открыл впервые ей тайну, или возле речки. Мы всегда гуляли за ручку и все считали нас парой, хоть и очень не подходящей друг другу. Её родители иногда брали и меня в свои поездки. Но это было не каждым летом, о чем я очень сожалел.       Но сегодня мы вместе с Лили и с другими детьми едем в Хогвартс. Это самый лучший день в моей жизни. Надеюсь, я попаду на Слизерин, и Лили будет со мной. В поезде мы сели в одно купе, скоро к нам подсели Ремус Люпин и Питер Петтигрю. Мы вчетвером весело проводили время. Обсуждали поездку в Хогвартс—Экспрессе и то, как каждый из нас провёл своё последнее лето перед первым курсом. Ближе к обеду к нам в купе пришли Джеймс Поттер и Сириус Блэк.       С Сириусом мы не поладили сразу, он ко мне придирался по любой мелочи. То ему моя одежда не нравится, то как я сижу, то как говорю. Он заводился с пол—оборота. Я ему был как бельмо на глазу. Ну конечно, у нас в купе я был единственный полукровка. Все, кроме Лили были чистокровными, а она — магглорожденная. Наверное, поэтому Блэк и бесился.       После обеда Блэк уснул на час, а когда проснулся, стал словно совершенно другим человеком. Его отношение ко мне совершенно поменялось. Ах, да, у него было такое удивлённое лицо, когда он взглянул в окно поезда. И какой взгляд он бросал на Питера… Даже на меня он так не смотрел, когда мы с ним час назад собачились.       Постепенно разговор перетёк в другое русло, и мы стали обсуждать распределение в Хогвартсе. Мне было интересно, кто куда хочет попасть. Обращаясь к Лили, я спросил:       — Лили, так ты решила, куда хочешь поступать?       — Если честно, то пока нет, — ответила она.       — А я хочу обязательно в Слизерин. Мама говорит, что мне только туда путь и заказан.       — А я, — вклинился Джеймс, — только на Гриффиндор, и это не обсуждается. Лучше факультета нет. А ты, Сири, куда?       Но вместо Сириуса вклинился Питер:       — А я хочу обязательно в Гриффиндор.       — Мне кажется, что все факультеты хороши, — тщательно подбирая слова, ответил Сириус.       Этот Блэк какой-то странный. Надо было видеть его лицо, когда говорил Петтигрю. Было ощущение, что он готов убить его прямо здесь и сейчас.       За разговорами мы доехали до Хогсмида. На платформе нас встретил великан, который представился Хагридом, он отвёл нас к большому озеру и рассадил по лодкам. Вскоре наша маленькая флотилия отправилась через озеро к замку. Там мы поднялись по ступеням, и нас передали профессору МакГонагалл. Она сначала отвела нас в маленькую комнату, а потом в Большой зал. В комнате была стычка между Блэком и Люциусом Малфоем.       Дальше началось распределение. Была Шляпа, которая пела песню. Джеймс, Блэк и Лили попали ко львам, отчего у меня разрывалось сердце. Вскоре подошла и моя очередь. Я направился к стулу, сел на него, а профессор МакГонагалл надела на меня Шляпу. Тут прямо над моими ушами раздался тихий голос Шляпы:       — Хм, какой интересный молодой человек. Вы одинаково подходите к трём факультетам: Гриффиндорф, Слизерин и Ровенкло. Мне интересно послушать ваше мнение.       — Я хочу только в Слизерин.       — Я почему-то так и подумала. Но…, но за вас попросили, и поэтому я отправлю вас в Гриффинд…       — Нет! Только не в львятник, там… там мне не будет житья.       — Поверьте, молодой человек, я знаю, что для вас лучше, — и после этого Шляпа громко огласила свой вердикт. — Гриффиндор!       Встав со стула, я на ватных ногах отправился к столу своего факультета. Пока шёл к столу, я бросил взгляд на Лили, она была удивлена, а потом на Блэка, он был, как ни странно, рад. Я сел за стол рядом с Лили и стал ожидать окончания распределения.       — Сев, ты же вроде хотел в Слизерин, — услышал я голос рыжеволосой девушки. — Почему же ты оказался в Гриффиндоре?       — Сам не знаю. Шляпа сказала, что за меня кто—то попросил, и поэтому она сюда отправила, не слушая моих возражений.       Закрыв на минутку глаза, я стал ждать распределения Петтигрю. Интересно, куда его шляпа отправит. Вердикт был неожиданный, Питер так орал на весь зал, что он должен попасть только к львам и ни в одно другое место, что я удивился такому исходу. Вскоре подали ужин, и мы поели. Дальше мы отправились со старостами в свою гостиную. Там нам показали наши комнаты, мы поднялись и легли спать.       Да-а-а… Завтра будет очень интересный день.