Не говори люблю.

Ужин прошел на удивление спокойно. Не было ни криков, ни возмущений, которые ожидала девушка. В памяти с детства отпечаталось, как это семейство приезжало к ней домой и закатывало скандалы по поводу и без. Сейчас спокойствие было слишком странным, как затишье перед бурей. Собственно, шестое чувство девушку не подвело. Крики и визги начались немного позже, уже после того, как Татьяна покинула столовую. Источником шума оказалась пухлая девушка, только что прибывшая в усадьбу. Кажется, ее звали Пенелопой, хотя, Гроттер могла ошибаться. С ней девушка виделась всего пару раз, да и то, несколько минут проведенных вместе не запечатлелись в памяти. Так вот, Пипа, как нежно называли ее родители, с визгом вбежала в гостиную, при этом смешно взмахивая руками и постоянно поправляя сползающую шляпку: — Мама, он едет! Он приедет к нам в город! Мамочка, это же такой шанс, такой шанс! — кто едет, было непонятно. Хотя Таня слышала от гувернантки, что город собирается навестить какой-то ужасно богатый то ли граф, то ли маркиз — этого, увы, она не запомнила. Пипа, тяжело дыша, села, хотя это слишком мягко сказано, на диванчик около своей маменьки. — Завтра устраивают бал, и там будет граф. Поговаривают, что с ним приедет еще сын какого-то маркиза, но главное — там будет граф. Счастье-то какое! Маменька еще долго выслушивала восторженные крики своей дочки, не перебивая, в отличие от Германа. Он тихо что-то пробурчал себе под нос, кажется, это было связанно с тем, что придется опять весь вечер слушать глупых людишек. Татьяна почувствовала себя лишней и, извинившись, отправилась к себе в комнату. Что-то ей подсказывало, что если она и поедет на бал, то придется все время находиться рядом с этим взбалмошным семейством. Такая перспектива девушку не радовала, но все-таки побывать в высшем обществе хотелось ужасно. Как и любая аристократка, она безумно любила бывать на балах. Светские разговоры, музыка и танцы — это все было ужасно привлекательным, особенно для восемнадцатилетней девушки. Увы, но на подобных праздниках жизни Гроттер бывала очень редко. Отец оберегал свою глупую дочурку, полагая, что она может влюбиться в какого-нибудь недостойного кавалера, а тот просто воспользуется ей. Хотя подобные мысли и были под запретом, но все-таки, каким бы отвратительным отцом ни был Леопольд, он никогда не желал вреда своему ребенку. И вот сейчас, спустя некоторое время, Таня даже с радостью подумала о гибели своих родителей, но чувство вины слишком быстро напомнило о себе. Совершенно расстроенная, девушка с мыслями о предстоящем бале легла спать. *** День пролетел совсем быстро. Дурнева-старшая и ее дочь носились по дому, громко обсуждая наряды, а так же списки гостей. Суматохой, кажется, были заражены все, в том числе и сама Таня. Девушка практически весь день просидела около платьев, пытаясь сделать выбор. В конце концов она остановилась на темно-зеленом, ничем особо не примечательном платье, которое подарили ей на какой-то праздник родители. На платье не было практически никаких украшений, за исключением того, что рукава, выполненные далеко не по нынешней моде, были из кружева, обтягивающего хрупкие руки аристократки. Ненавистный корсет Ягге затянула, вроде бы, туго, но не слишком стеснял движений. Дорогая ткань мягко скользнула по коже, тихо шурша при каждом движении. Кто-то постучал. Дверь открылась, и дворецкий сообщил, что карета готова к отъезду, все ждут только ее. Что-то тихо пробормотав, девушка выскочила вон из комнаты, при этом стараясь как можно быстрее спуститься вниз. В гостиной ждал дядя Герман. Свою тетку и сестру Таня не увидела. — А где ваша жена и дочь? — Я надеюсь, что они сейчас спустятся, — мужчина почесал заросший подбородок. К слову, так ему шло куда больше. Сам по себе он был слишком худой, поэтому щеки не вываливались, как было у многих, а наоборот впадали. Растительность на лице хоть как-то, но скрывала данный недостаток. Послышался стук каблуков, и на лестнице появились тетя Нинель и Пипа. Чем-то они напомнили Гроттер попугаев: платья были слишком яркие, так же как макияж и шляпки. У мадам Дурневой было ярко-желтое платье с красными цветами, а у Пенелопы — шелковое розовое, с ужасным количеством рюш. — Мы готовы! *** Дом, в котором должен состояться бал, оказался ужасно красивым по мнению Тани. Выполненный в готическом стиле, он навевал нотку романтизма, еще сильнее распаляя эмоции юной аристократки. — Герцог Дурнев и его семья: герцогиня Дурнева, и их дочь Пенелопа, — семейство, мило улыбаясь, прошло внутрь прекрасной залы. Дворецкий, как и в любом другом доме представлявший гостей, с удивлением взглянул на молодую особу, шедшую позади достопочтенного мужчины, а после, прочитав фамилию на карточке и потупив взгляд, достаточно громко произнес: — Леди Татьяна Гроттер. Многие с интересом взглянули на молодую особу.Для любого присутствующего в зале не было секретом, что девушка являлась наследницей огромного богатства, и каждый желал женить на ней своего сына, но Татьяна не обращала совершенно никакого внимания на представителей мужского пола. Пожалуй, стоит пояснить, что Леопольд имел титул графа, а это накладывало довольно большие обязательства на его дочь. Многие находившиеся в зале семейства, увы, имели титул ниже, и это не давало права на женитьбу. — Мамочка, вот он, — Пипа, яростно тряся маменьку за руку, тихонько пропищала ей на ухо, — отец, ты должен нас представить ему. — Но… — Папа! .. Леди Татьяна с интересом посмотрела на графа. Ничего особенного в нем она не заметила: невысокий ростом, с животиком, да и к тому же в очках. Сделав некоторые выводы по поводу вкусов сестры, Таня только собиралась выйти подышать на балкон, как в кого-то довольно ощутимо врезалась. Едва устояв на ногах, девушка хотела уже начать возмущаться, но: — Бейбарсов?! Что, вы? .. — Добрый вечер, Татьяна, — тихий баритон заставил девушку вздрогнуть. С маркизом Таня успела познакомиться на своем дне рождения. Тогда, кажется, он приехал со своим отцом и сестрами. Собственно, знакомство чем-то напоминало происшествие, которое произошло сейчас. Девушка направлялась в сторону своей давней подруги, как вдруг на нее налетел молодой человек, державший стакан с шампанским в руках. Жидкость выплеснулась на дорогое платье, а маркизу еще долго пришлось приносить извинение за испорченный наряд. Увидеть Бейбарсова было слишком неожиданно. Особенно здесь, особенно в этот прекрасный день…