Вазочка с конфетами, что стоит на самой высокой полке

Камуи не любит детей! Маленькие, приставучие! Вечно дергают за волосы, уши, и все норовят выколоть глаз цветными карандашами. Они не понимают, когда ты просишь их быть тише, перестать хныкать или таскать чрезвычайно опасный и огнестрельный зонт по дому. Истинное удовольствие снисходит на рыжую голову синеглазого Ято только тогда, когда эти дети спят. Сладенько сопят, утыкаясь молочными зубками в стенку, и время от времени дрыгая ножкой во сне. Ангелы, да и только! Но как же хочется, иногда, выдрать эфемерные крылья, когда эти дети что-то хотят. И ведь не понять чего именно! Просто рыдания и сопли живописными ручьями, пускаемые, словно, чисто ради спортивного интереса, а не конкретно для скорейшего удовлетворения своих желаний. И соску выплюнут с меткостью опытного артиллериста, прямо в глаз, и ложку с кашей упрямо не берут в рот, предпочитая измазать тебя в этой гадкой смеси. А про игрушки вообще не может быть и речи, если только не хочешь стать жертвой самой извращенной пытки для старшего брата – «дочки-матери». Все эти пластмассовые куклы с синтетическими волосами из «еще маминого детства», Камуи ненавидел. Мечтал открутить каждой злополучной «подружке» голову, сжечь волосы, проткнуть маминым вакидзаси пластиковые глаза и подвесить над детской кроваткой младшей сестренки. Так почему же Камуи так не любил детей гораздо младше себя? Только из-за своей маленькой и ужасно вредоносной сестры. Камуи всегда был смышлёным мальчиком и никогда не доставлял маме и папе проблем. Тот случай, когда он, чисто случайно, разумеется, поджег папин выходной плащ дешевым бенгальскими огоньком – не в счет. Когда мама и папа сказали ему заветную фразу: «У тебя будет сестренка», мальчик, можно даже сказать, обрадовался. Появится еще один маленький Ято, с которым можно будет играть, ругать иногда, воспитывать на правах «более старшего и мудрого». Но какой крах настиг детские чаяния и надежды, когда ночью сладкий сон оборвался из-за истошного вопля Кагуры. И тогда Камуи, который был не по годам смышленным, как упоминалось раннее, понял – от детей одни неприятности! - Братик! – визгливый детский голосок вновь неприятно резанул по ушам, - Достань мне во-о-он ту конфетку! Указующий перст пухлой ручонки был направлен на самую верхнюю полку серванта, на которой стояла небольшая ваза с конфетами. Те призывно сверкали разноцветными обертками, заставляя такие же синие как у него глаза, блестеть азартом и ожиданием. - Обойдешься, мелкая! Попа слипнется! – не отрываясь от увлекательного возведения очередной башенки из конструктора, Камуи показал младшей сестре язык. Та долго буравила взглядом невозмутимое лицо любимого старшего брата, ожидая мгновенной перемены решения. Ведь братик её очень любит! Сильно-сильно! Она ведь его дорогая, самая лучшая во всем белом свете и, что немаловажно, младшая сестра! Он просто не может ей отказать! Тот даже и не обратил на назревающую истерику внимания, отдавая всего себя загадочному замку Дракона, что был создан его же руками. Кагура наклонила голову сначала вправо, потом влево и даже неуклюже сложила ручки на пухлом животике, копируя мамин жест, после которого все её начинали волшебным образом слушаться. Она даже сдвинула свои бровки, что бы выглядеть так же грозно, как это получается у папы! Только стратегические маневры, видимо, терпят крах один за другим. Брат, похоже, не собирается доставать для неё любимые конфеты. А ведь ему со стульчика дотянуться гораздо проще, чем ей! - Я хочу конфеты! – кулачки в картинном жесте прижаты к глазам, рот кривится в громком плаче, а маленькие ножки топают так яростно, что впору задумываться о сохранности паркета. Это последний и самый действенный маневр, перед ним никто не устоит! Закрепляя свой успех, Кагура ревет пуще прежнего, вынуждая обратить на свою страдающую персону внимание. Камуи лишь злобно сопит, хмуря брови, сжимая в пальцах очередной составляющий элемент его замка. Снова эта рева-корова закатила истерику! И ведь знает, как ему трудно отказать в такой-то не простой ситуации. Но сегодня он не сдастся, он будет держать натиск врага до последнего. Нужно всего лишь продержаться до того момента, когда в комнату зайдет спасение в лице мамы и успокоит маленького монстра! Но Кагура плакала, а мама все не шла. Почему мама не идет? Неужели варка риса важнее разворачивающейся здесь и сейчас катастрофы?! - Ой, успокойся! А то папе скажу, что ты плохо себя ведешь! – огрызнулся мальчик, впрочем, не особо надеясь на скорейшее прекращение закатанного концерта. Кагура же, ощущая своё все возрастающее преимущество, и не думала заканчивать представление, наоборот – все больше и больше входила во вкус. - Прекрати, Кагура! – мальчик шипел, словно растревоженная гадюка, - Сейчас как дам по попе! Кагура всхлипнула. Быть униженной от братского воспитательного шлепка ей крайне не хотелось. - И маму позову! – угрожающе закончил Камуи, торжественно улыбаясь. Ну да! Он знает, кого звать! Папочка всегда её балует и очень-очень редко ругает, а вот мама… она может и в угол поставить, и любимую куклу спрятать в шифоньер. Мама может, мама строгая! Совершив контрольный всхлип, Кагура с досадой поняла, что шанс упущен. Теперь брат точно не сделает желаемое. Ребенок, старательно надувая губы, на случай чего, прошла к серванту. Конфеты были так высоко! Но они ведь такие вкусные. Разве хорошая девочка не имеет право скушать лакомство? Она же заслужила! Кагура подскочила к широкому письменному столу, рядом с которым стоял стул. Ловко ухватившись за его ножки, она, с истинным упорством носорога, потащила свою будущую «ступеньку» ближе к серванту. Камуи, услышав первые звуки близкого «общения» ножек стула и паркета, недовольно поглядел на сестру. Та, ровным счетом игнорируя брата, продолжала своё скрипучее дело. Вот стул уже находился на стратегически важном месте для более эффективной добычи вожделенных сладостей. Вот маленькое тельце, издавая кряхтение и сопение, подтягивается, с трудом забираясь на сиденье. Стул опасно покачнулся, вызвав тем самым беспокойство Камуи. Мальчик отложил конструктор, продолжая более внимательно следить за выходками Кагуры. Вот первый этап пройден – маленькие ножки крепко стоят на стуле и никто падать, похоже, не собирается. Камуи незаметно перевел дух, вновь гневно хмуря брови. - А ну слезай, обезьяна! - Сам макака! – немного шепелявый ответ сверху. Кагура победно ухмыльнулась, ручками цепляясь за полку. Она стояла на носочках, но пальчики все равно не доставали до объекта желаний. Девочка упрямо поджала губы, пытаясь ухватиться хоть за один цветной фантик. Но конфеты все служили недосягаемой целью, и даваться в маленькие ладошки упрямо не хотели. - Слезь, я тебе сказал! – громкий мальчишеский голос не смог сбить энтузиазм маленькой добытчицы, только подстегивая к достижению цели еще больше. Кагура попыталась подпрыгнуть еще выше, от чего стул закачался более чем предупреждающе. Камуи подскочил на ноги, наплевав на сломанную башенку, которую он упорно строил последние минут пять. После сотрясания коварного предмета меблировки, Кагура выровняла положение дел в свою пользу. Она так крепко вцепилась в деревянный край полки, что Камуи до сих пор удивлялся, как это по нему еще не прошла трещина. - Кагура! Слезай немедленно! Хочешь, чтобы от мамы влетело? – Камуи обхватил спинку стула, неотрывно следя за одной маленькой обезьянкой, которая по велению Судьбы приходится ему сестрой. - А ты не говори ничего маме! – звонкий смех раздался над его головой. Мальчик лишь мысленно закатил глаза. Видимо, в ближайшее время до своего конструктора он не доберется. - Мелочь, - вкрадчиво начал Камуи, - Спускайся, а? Сам достану тебе конфеты! Кагура обиженно надув губы на очередную «мелочь», отрицательно покачала головой. - Я хочу сама! – упрямая, словно бронетранспортер, девочка вновь приподнялась на цыпочки. Наконец-то её постигла удача! Указательный пальчик уже нащупал прохладный край вазочки, - Нашла! - Давай быстрее! – послышался недовольный голос брата откуда-то снизу. - Ха-ха-ха, а я теперь выше тебя! – не забыв воспользоваться ситуацией, дразнилась Кагура. От прожигания сестринской юбочки взглядом, Камуи прервал скрип половиц в коридоре. Ладошки вмиг похолодели, а глаза широко раскрылись в ужасе. Ну, вот! Сейчас мама их спалит. И она, ой как, будет недовольна! - Кагура, там мама, - почти шепотом произнес Камуи, аккуратно дернув ту за подол юбки. Та была так увлечена мыслями о конфетах, которые вот-вот окажутся в её руках, что не сразу оценила всю степень опасности. Девочка уже висела на многострадальной полке, носочки едва касались сиденья. - Да что ты копаешься! – Камуи дернул подол сильнее. Это то и оказалось ошибкой. Кагура, до сих пор удерживая равновесие благодаря везению, с коротким визгом сорвалась с полки. У Камуи душа ушла в пятки, когда услышал оглушительный грохот падения стула. Невероятным движением он бросился к сестре. Мальчик едва успел её подхватить, рухнув на пол вместе с ней. Где-то справа послышался звук разбиваемой посуды. Краем глаза девчушка заметила блестящие осколки стекла и россыпь конфет по полу. В макушку судорожно дышали, а братские руки крепко обхватили её плечи. В комнате воцарилась тишина. Кагура предпочитала сидеть тихой мышкой, мечтая лишь о том, чтобы мама не услышала грохота и не прибежала сюда. Её мысли чудесным образом были созвучны с мыслями Камуи. - Дура! – шепотом причитал Камуи, слегка тряхнув непослушную сестру. Та только вцепилась в его шею, словно утопающий, которому необходима помощь. Она так испугалась! До того было страшно лететь вниз, даже ладошки неприятно вспотели, а сердце стучало где-то в ушах: громко-громко и очень быстро. Камуи сидел на полу, рядом с поваленным стулом, среди осколков, обнимая трясущуюся родственницу. Дверь комнаты за его спиной открылась. - Что тут произошло?! – именно сейчас мамин голос как никогда казался таким испуганным… Стоит ли говорить, что потом им обоим знатно влетело? Сначала от переволновавшейся мамы, потом от отца, разумеется, в чисто воспитательных целях. В связи со свершением правосудия, Камуи так и не достроил свой замок, а Кагура не получила ни одной конфетки. Стоит ли говорить, что она очень сильно расстроилась. Время было позднее. Родители давно спят, ну, по крайней мере, мальчик очень на это надеялся. Стараясь быть бесшумным, словно кот, он выбрался из постели. Едва ли не по-пластунски пересек коридор. Добравшись-таки до зала, Камуи тихонько перевел дух. В доме было темно, и глаза плохо различали очертания предметов в сумраке. Он подобрался к столу и как можно тише придвинул стул к искомому серванту. На той же самой полочке лежал целлофановый пакет со злополучными конфетами. Камуи забравшись на стул, напряженно замер. В доме было тихо-тихо. Только раздавался едва слышимый отцовский храп с соседней комнаты. Это хорошо. Приподнявшись на цыпочки, он начал шарить рукой по полке, пытаясь как можно скорее найти искомое. Ухватив целлофан, Камуи стянул лакомство с полки. Стараясь как можно тише шуршать пакетом, мальчик извлек три самые большие конфеты, которые являлись еще и самыми вкусными. Мысленно поздравив себя с удачным уловом, Камуи, закинув пакет на место, проворно спустился со стула. Он вновь прислушался, но удача сегодня оказалась на его стороне. Детская комнатка была освещена маленьким девчачьим светильником с аппликацией из бабочек. Кагура боялась темноты, поэтому предпочитала спать с включенным светом. Камуи лишь усмехнулся на эти мысли, подобравшись к кроватке ближе. Сестренка сладко сопела, раскрыв рот. Эта вредина еще и слюни пускает! - Мелкая, - тихо прошептал Камуи, едва тронув девочку за плечо. Та подскочила, едва не взвизгнув. Широко раскрытыми глазами она уставилась на улыбающееся лицо любимого братца. Тот откровенно покатывался со смеху. - Держи, - все еще давясь смехом, он кинул на розовое одеяло свою добычу. Сначала Кагуре хотелось покрутить у виска пальчиком, но разглядев гостинцы, она с радостью повисла у брата на шее. Тот принялся на неё шипеть, пытаясь отодрать от себя вредного ребенка. Закончив с объятиями, Кагура принялась разворачивать заветные фантики, которые загадочно блестели в свете ночника. - Фпасибо! – запихав в рот здоровенную конфету с орехово-вафельной начинкой целиком, Кагура широко улыбнулась шоколадными зубами. - Поделись! – Камуи ухватил одну конфетку, на что Кагура лишь рассмеялась, пытаясь сложить из фантика подобие самолетика… Камуи не любил детей, но его сестра всегда была исключением.