Хроники Нарнии. Рыжая Птица

*POV Питер*

Пейзаж с холма открывался потрясающий, поражая обилием цветов: изумрудно-зеленый, коричневый, тепло-желтый — столь яркие, что резало глаза после целого дня взглядов на снег. После того, как мы оказались у Каменного Стола, в самом сердце нашей армии, дело приобретало самый серьезный оборот. Меня облачили в хлопковую рубашку и длинную, почти до колен, стеганую куртку, какие я видел только в учебниках истории, а теперь и носил сам. Отражение в походном зеркале было суровым, я выглядел старше своих лет. И дополнением к образу рыцаря Средневековья был меч, который я получил от Санты, с позолоченной головой льва на самой верхушки рукоятки. Но долго воображать мне не пришлось: без девочек Аслан быстро ввел меня в курс дела. Он рассказал, сколько войнов готовы были поддержать нас, скольким оружием мы владели и чем мы пожертвуем, прежде чем мы дойдем до Кэр-Параваля. Честно говоря, воевать мне не хотелось, но, судя по всему, спасти Эдмунда можно лишь проложив дорогу к нему мечом. И раз уж на то пошло нужно было придумать, как не допустить к битве девочек. Мне хотелось высказать свои опасения Аслану, но даже стоять рядом с ним было странно, не говоря уже о том, чтобы говорить с ним. Видимо, Аслан все это прекрасно понимал, поскольку он первый заговорил об этом. — Питер, мне самому не хочеться посылать вас в битву; , но боюсь, другого выхода нет. Тебе, как Верховному королю придеться вести войско, но девочек это не касается. Посему нам нужно отправить их в безопасное место. Я был рад услышать это: из списка бесконечных тревог за отца, мать, девочек и Эдмунда проблема с последними была решена. Однако оставался Эдмунд. Характер его был скверным после отъезда папы, ладить с ним было невозможно. А теперь он еще и предал нас! Не смотря на это спасти его все же придеться. Помочь в этом обещал Аслан. — Я сделаю для твоего брата все, что могу. Иногда мне казалось, что это всего лишь сон. Будто бы стоило ущипнуть себя побольнее, и я проснусь в комнате, любезно предоставленной профессором. Но где-то в глубине души я знал, что это не сработает. Что-то внутри меня радостно трепетало при мысли о битве, свержении колдуньи и о четырехтронном Кэр-Паравале, что показал мне Аслан. — Аслан, а что будет с Роуз? — неуверенно начал я. — Ну, если мы победим и будем править в Нарнии. Ведь о ней нет пророчества. Почему он оказалась здесь? Это случайность? — В Нарнии не бывает случайностей, Питер, — возразил Лев. — Все вы попали сюда, чтобы научиться чему-либо. И Роуз не будет исключением. Уверен, что ей найдется место при дворе. Я улыбнулся. Хорошо, что не придется отсылать ее в наш мир. Признаться, я этого вовсе не хотел: за время наших общих приключений я успел привязаться к этой девочке. — Но как я буду сражаться? Я ведь не умею даже меч правильно держать… Но ответа я получить не успел. Громкий звук разрезал умиротворенный гул лагеря. Охотничий рог! Я не слышал его прежде, но знал, кому он принадлежит. — Сьюзен! Я ринулся в направлении сигнала. Следом за мной бросился Аслан, несколькими огромными прыжками преодолевая расстояние, на которое бы у меня ушло шагов двадцать. Краем глаза я заметил нескольких воинов, что последовали за нами, но никто из них не старался опередить меня, так что на поляне я оказался первым. Девочек нигде не было видно, зато я отлично видел перед собой огромного волка. Могрим, капитан тайной полиции. Первая встреча у нас прошла неудачно, но теперь за спиной у меня был настоящий боевой отряд, что придавало особую уверенность в своих силах. Однако руки все равно тряслись, на щеках выступил румянец — то ли от сильного бега, то ли от напряжения. Волк что-то говорил, но я не слышал его — в ушах стоял звон. Я знал, что не смогу убить его. Это было выше моих сил. И, кажется, противник прекрасно понимал это. И сделал бросок. Меня накрыло. Я упал навзничь, больно ударившись спиной. В миллиметрах от лица клацнули острые зубы, а вот плечу повезло меньше: когти капитана пронзили куртку и слегка задели кожу. Вмиг рукоять меча стала скользкой, я разжал пальцы. От удара у меня вышибло дух, я на минуту потерял ориентацию, задыхаясь под тяжелой шкурой волка. Но как только кислород закончился, тело стащили с меня, а на шее тут же повисла Люси. Я неловко приобнял ее, скорее на автомате, потому что плохо соображал. Сью помогла мне подняться, оглядывая меня на наличие травм и ранений. Чувствовал я себя не очень хорошо — сильно тошнило и кружилась голова. Однако эти чувства пришлось унимать. Аслан посвятил меня и дал первое звание — сэр Питер, Гроза Волков. Я страшно загордился им, даже почувствовал себя смелее и выше. Лу и Сью тут же бросились поздравлять меня, но вот Роуз я нигде не видел, отчего мне пришлось забеспокоиться. Чуть отойдя от сестер, я заметил девочку у дерева, на котором они втроем прятались от Могрима. Подол платья местами был порван, прическа растрепалась, но в целом она была цела. — Все в порядке? — тихо спросил я, подходя ближе. — О, — Роуз встрепенулась, будто бы испугалась. — Да, все хорошо, Питер. Просто это было страшно. Я кивнул. Ведь и сам здорово перепугался. — Но ты нас спас. Спасибо тебе, сэр Питер, — и она, подойдя ко мне, легонько коснулась губами моей щеки. Я зарделся и стал по цвету напоминать знамена Аслана. Наверное, я еще и улыбался как дурак, приложив руку к месту поцелуя и глядя вслед уходившей девушке. Если после наречения я почувствовал себя героем, то после этого я готов был в одиночку свергнуть колдунью. Надеюсь, это был не последний наш поцелуй…

*POV Роуз*

Я еще долго чувствовала взгляд уже сэра Питера на своей спине и волосах. Сказать честно, была не в лучшем виде: подол платья местами был порван, прическа растрепалась… Но ни одной царапины я не получила во время первого боя Питера — мы с Сью и Лу поднялись на дерево, дабы прекрасно знали, что от волки не умеют лазать по деревьям, а отличии от семейства кошачьих прекрасно парящих средь густых ветвей деревьев. Но чувство неловкости из-за того легкого поцелуя в щеку никак не выходило у меня из головы и сердца. За все время я привязалась ко всем Пэвенси, особенно старшему. Что-то такое вертелось у меня в голове, пархало в животе, а трепетало в сердце, что я не могла передать словами…