Мраморная фабула

      Она смотрит слишком по-неправильному, словно не хочет принимать, что другого быть не должно. Хоть и обещала, что забудет. Обещала, что больше никому не сделает больно осколками своей холодной 'неуравновешенной' неестественности.       Она всегда удаляет номера, пытаясь прекратить. Но пьяными ночами всё равно захлёбывается в рыданиях, пытаясь набрать правильные цифры, и сказать, что всё это 'болит' внутри.       Выжигает на запястьях такое незаменимое слово 'память', разбивая мысли на мириады осколков и выдыхая пеплом.       Ветер эгоистично отвечает коротким 'глупая', направляя внутривенный адреналин к звёздам. Воздух вгрызается в горло и до онемения лёгких колеблется между утробными 'прощай' и 'до скорого', дробя кожу трагичными минорами.       Сожаление в удвоенной дозе имитирует 'попадание' в подсознание. Не даёт забыть. Заставляет помнить, раздирая каждый миллиметр кожи, промороженной инфантильным отношением к жизни. - Ночью меня пробивает болью, - осколки свинцового поднебесья бьют по самому кристальному. - Это такое слово - 'м ы'. Такое прекрасное мраморное звучание, которого нет. - Всё это в прошлом, слышишь? - слезы героиновым градом разбивают перспективы, уничтожая настоящее в одно мгновение. - Это закончилось, ушло; и хотя это оставило неизгладимый след на твоей жизни - это ушло.       Её так пронзает, что она понимает, насколько сильно чувствует каждое скрепление собственной жизни. Каждый раз чувствует, что стены давят всё сильней. Боль кислородовыми пустошами прожигает лёгкие, рассеивая пыль от фабульных воспоминаний.       И она говорит 'слегка' перегруженным голосом:

- Я должна умереть.