Специи.

Я отлепляю голову от подушки, приподнимаясь на локте и смахиваю волосы с лица. Тру глаза и хмурюсь, когда замечаю посиневшую отметину на своем запястье. Вчера Дилан повёл себя необычайно несносно. Поворачиваю голову и оглядываю комнату. Разруха. Стул, на котором висело несколько футболок, опрокинут, а моя любимая ваза разбита: осколки беспорядочно раскиданы по полу. Поднимаюсь и выхожу в коридор, стараясь не порезаться осколками. Он это всё побил – он и будет убирать. Сомнения куда направиться, на балкон или в его комнату, длились всего несколько секунд. Гордо откидываю пряди волос и с расправленными плечами направляюсь в его комнату, решив, что после вчерашней дозы алкоголя Дилану будет настолько паршиво утром, что он просто не сможет выползти из кровати. По дороге захватываю таблетки от головной боли. Я не церемонюсь и без стука распахиваю дверь. Сомнения оправданы: парень валяется на кровати, сопя в подушку. Я лишь закатываю глаза. - Доброе утро, пташка. – говорю, подходя к окну, и распахиваю шторы, разрешая солнечным лучам наконец проникнуть в комнату. - Дилан, пора вставать. – подхожу к кровати, говоря громче, но никакой реакции не следует. Чёрт, да что же… - Дилан! – тыкаю пальцем в его плечо и вдруг замечаю, что парень начинает шевелить губами, что-то шепча. Наклоняюсь немного ближе, не в силах расслышать его рваную речь: - Нет, не забирайте её, прошу. Прошу, не надо. Оставьте её. Верните. Дайте мне помочь ей. – его брови нахмурены, выражение лица крайне удручающее. Может, у него жар? Прикладываю прохладную ладонь к его лбу, и в этот момент Дилан вдруг распахивает глаза, заставляя меня дёрнуться. Парень несколько раз моргает, будто не может прогнать плохой сон, будто не может вырваться из своего кошмара. Интересно, что так сильно тревожит его? Люди говорят во сне о том, что не дает им покоя, терзая душу; это происходит не контролировано, на подсознательном уровне. Что с тобой не так, Дилан? - Доброе утро, соня. – бормочу, протягивая ему таблетку. Парень не отвечает, приподнимаясь на локте, берет с тумбочки заранее поставленный мной стакан с водой и запивает таблетку, морщась. - Надо покурить. – обессиленный шёпот. Господи, надо же было так напиться. – Дай пачку. - Что? – на мой вопрос он лишь хмурится; я раздражаю его и это заметно. Дилан поднимается с кровати и, похрамывая, подходит к шкафу, открывая дверцы, после чего начинает рыться где-то на нижних полках, при этом вытаскивая оттуда всю одежду, кидая её на пол. Он издевается? Совсем с ума поехал? Намусорил в моей комнате, а теперь и в своей принялся беспорядок устраивать? После минутных сражений со шкафом, темноволосый всё-таки находит спрятанные, видимо, от Мэтью, сигареты. Он достаёт одну, протискивая её между зубов, после чего смотрит на меня. - Отомри, тупица. – язвительный тон срывается с его губ, и мне мгновенно хочется заехать ему меж глаз. Зачем я вообще вожусь с ним, играя в хорошую сестрёнку? Хмурю брови, направляясь на кухню выпить апельсинового сока. Дилан появляется в комнате через минут пять, что удивляет. Он набирает в стакан воды, опустошая его залпом, после чего набирает второй, смешно морща нос. Это вызывает у меня смешок. Если закрыть глаза на то, что мы не уживаемся (и это однозначно аксиома), он может быть милым, даже не смотря на свой природный идиотизм. - Я вчера ничего не натворил? – задаёт вопрос, глядя на меня в упор. В его голосе впервые слышу неуверенность. - Натворил. – коротко отвечаю, после чего Дилан переступает с ноги на ногу, отводя взгляд. – Ты устроил разруху в моей комнате и наговорил кучу некрасивых слов. – парень облегчённо выдыхает. - Могло быть хуже. – выдавливает из себя улыбку, но мне заметно, что он жмётся, будто хочет сказать что-то ещё. Парень молчит, вынуждая меня подать голос первой. - Дилан, можно вопрос? - Попробуй, тупица. – отвечает уже серьёзно, намазывая на свой тост ореховое масло. - Ты противен. – говорю это, улыбаясь; пытаюсь разрядить обстановку, при этом сама нервничаю. - Почему ты напился? – я оглядываю его, замечая ссадины на лице, которые вчера были не так заметны. - Не твоего ума дело, Карри. – его ответ резкий, тон жёсткий. Пытаюсь не показать, что меня это задело, и разворачиваюсь к холодильнику. А чего я ожидала? Что мы вот так вот станем нормальным братом и сестрой за пару дней? Да, я помогла ему вчера, перемотав ушибленную руку. Да, я отправила его спать, терпя при этом его развязанный от алкоголя язык. Да, я даже позаботилась о его головной боли. Но это, кажется, никак не повлияло на наши отношения. Пытаешься быть хорошей сестрой, Карри? Но нет отдачи. Нет, уж точно не с противнейшим характером Дилана. Чешу переносицу, подмечая, что апельсиновый сок закончился, а мой живот противоречиво ругается, урча. Мне слишком сильно хочется именно сока. - Только проснулся, а уже вредничаешь. – говорю это своему животу, постукивая по нему ладонью. Разворачиваюсь на пятках, проходя к входной двери, при этом замечаю пару глаз, уставившиеся на меня со спины. Поспешно натягиваю на себя шарф и ботинки. - Ты куда? – Дилан подходит, опираясь на стену, и складывает руки на груди, наблюдая за тем, как я чертыхаюсь, натянув шапку шиворот-навыворот. - В магазин. – отвечаю, обиженно шмыгнув носом. - Пешком что ли, тупица? Я поворачиваю голову и вижу, что Дилан надевает куртку и ботинки. Он собрался меня подвезти? Складываю губы в ровную линию, не осмелившись задать вопрос, ведь боюсь вновь нарваться на грубость. Это ведь уже в порядке вещей, да, Дилан? Натягиваю куртку и пыхчу, возясь з замком, тут же замечая неуловимое и лёгкое движение чужих пальцев на собачке. - Даже застегнуться самостоятельно не можешь. – фыркает темноволосый, застёгивая мою куртку. Я покусываю внутреннюю сторону щеки и тихо благодарю. Не потому, что хочу, а потому, что привыкла говорить «спасибо». То качество, которое прививают с детства, и с ним, увы, не все знакомы. Смотрю на Дилана, который роется в карманах, видимо, в поисках ключей от машины. Возможно, я злюсь на него не за вчерашний разбор полётов, а всего лишь за то, что он никогда благодарит за оказанную помощь. Может быть от того, что попросту не ценит? - Идём. – ворчит, подгоняя меня, и мы выходим из дома, направляясь к синему джипу. Я сажусь на пассажирское сидение рядом с Диланом, неуверенно ёрзая на сидушке. При привычных обстоятельствах, меня бы подвезла Бекки, но после того, что вчера рассказал мне О’Брайен, мне не хотелось разговаривать с ней. Не то, чтобы я поверила этому подонку, даже не попытавшись обсудить всё с подругой. Просто проанализировав вчерашнее, я наконец смогла понять причину таких разочарованных вздохов Бекки при виде Дилана. И это было противно. - Замёрзла? – кивает в мою сторону, вставляя ключ зажигания. Я не отвечаю, потирая ладони. Иррациональная злость вдруг захлёстывает с головой, и мне уже не хочется контактировать ни с Бекс, ни с Диланом, ни с Йеном, сообщения от которого висят не отвеченными. Мне просто нужно подумать. Утыкаюсь взглядом в окно, облокачивая голову на сидение. - Разлеглась тут, как дома. – фыркает Дилан, всё это время подозрительно поглядывающий на меня. Но я снова ничего не отвечаю. Мы подъезжаем на парковку окало маркета, и я замечаю, что машин тут практически нет. Загибаю рукав куртки, чтобы посмотреть на часы. Дилан пододвигается чуть ближе. Наверное, тоже потерялся во времени. Я перевожу на него взгляд и тянусь к ручке, как бы намекая, что нам пора выходить. Но Дилан перехватывает мою руку, поднося ближе к своему лицу и присматриваясь. Неужели настолько слеп? Парень хмурит брови, выдыхая, от чего стекло часов покрывается паром. - Это я? – спрашивает, проводя пальцем по синяку. Так вот на что он пялился. Секунду медлю, после чего невозмутимо цокаю языком, высвобождая руку. - Да. – ответ короткий, а в голосе как можно больше раздражения. – Я перематывала твою руку. - киваю в его сторону. – А ты слишком пугливый мальчишка. Дилан вскидывает брови и открывает рот, чтобы ответить, но я не слушаю, выбираясь из машины. Моему примеру следует и парень. Холодный ветер бьёт нам в лицо, заставляя поёжится. В магазине мы почти постоянно молчим, спокойно скупаясь товарами для дома. Дилан по привычке хватает несколько пачек сигарет, игнорируя мои недовольные возгласы на тему вреда для здоровья. Я наконец нахожу на верхних полках апельсиновый сок, но не в силах дотянуться до него, поэтому раздражённо вздыхаю, смирившись с тем, что придётся взять вишнёвый. - Ты разве не апельсиновый любишь? – задаёт вопрос Дилан, волоча за мной магазинную тачку. - Апельсиновый. – киваю головой, сжимая пакет с вишнёвым. Дилан легко дотягивается до нужного мне сока, чувствуя явное превосходство в нашей разнице в росте. - Спасибо. – говорю достаточно громко, но парень не реагирует на мои слова, продолжая идти дальше. Мы оплачиваем все товары на кассе, прихватив с собой больше арахисового масла и мюслей. Кассирша приветливо улыбается, поглядывая на нас, когда мы с Диланом начинаем спор на тему какие яблоки вкуснее: жёлтые, зелёные или красные.

***

Девушка стоит перед зеркалом, рассматривая своё отражение. Она проводит рукой по ухоженным волосам, после чего прикасается к слабо выделяющимся ключицам, спускаясь ладонью к животу. Бекки невольно жмурится, сжимая плотную ткань футболки, когда чувствует внутри зарождающееся тепло. Она обхватывает живот второй рукой, завороженно глядя на себя. Что теперь с ней станет? Что станет с красивой, популярной девушкой, имеющей большие планы на будущее? Кусает обветренные губы, пугаясь самой себя. Смотрит на себя с отвращением. Что станет с тобой теперь, Бекки, когда все мечты и надежды непоправимо рушатся из-за незапланированной беременности?

***

- Дилан. – я нарушаю тишину, когда мы подъезжаем к дому. Парень вопросительно смотрит на меня, поправляя мешающий капюшон куртки. – Это правда? - Что правда? – его голос спокоен, непривычно спокоен. - То, что ты вчера сказал про Бекки. О’брайен качает головой, постукивая пальцем по рулю. - Да. Она действительно законченная шлюха. - самодовольно улыбается. – И, что невозможно не отметить, в постели она – настоящее дерьмо. Я хмурюсь, отворачиваясь. Надеялась на негативный ответ, Карри? - Пойдём, перчик. – говорит парень, стукнув по моему носу. POV Дилан. Сигаретный дым обнуляет накатанные мысли. То, что я вчера сотворил, исчезло из памяти вместе с проблесками похмелья. Боюсь, что наговорил лишнего? Хмыкаю, постукивая пальцами по подоконнику. С каких пор это меня заботит? Карри должна была узнать правду про эту потаскуху, может, я наконец снял с неё розовые очки. Я, можно сказать, даже помог ей. Должна быть благодарна, хоть из меня и вышел херовенький супермен.

- Мы не сможем помочь ей, извините. – голос врача мгновенно врывается в сознание, пусть и смысл доходит не сразу. Шестилетний мальчик стоит окало отца, дёргая его за пиджак, и недоверчиво поглядывает на доктора. - Давайте я помогу ей. – он подает голос, заставляя взрослых обратить на себя внимание, но они даже не смотрят в его сторону. - Дайте мне помочь ей! – мальчик кричит, теперь дёргая за халат врача, который разочарованно качает головой, отводя взгляд. - Мне жаль, Дилан, но ты не сможешь. Маленькие карие глазки наполняются слезами. - Прошу, не надо! – он пищит, когда люди в халатах вывозят женщину, направляясь к лифту. – Верните её! Не трогайте! Дайте мне помочь ей! – детский плач эхом разносится по коридору, но врачи даже не оборачиваются. Ей не помочь.

Тушу сигарету и иду в коридор, намереваясь пройти в свою комнату, но от чего-то останавливаюсь у двери Карри. Чего, блять, мне надо от неё? Приоткрываю дверь, заглядывая внутрь. Девушка сидит на подоконнике, поджав под себя ноги, и прижимает щеку к окну, тяжело дыша, от чего на холодном стекле периодически образуется пар. Она явно чем-то озадачена, а я нагло прервал её ванильные размышления о суициде. Щелкаю выключателем несколько раз, от чего она пугается, резко подлетая на ноги, но успокаивается при виде меня и надменно отворачивается к письменному столу. Я осматриваю разруху в комнате, проходя внутрь, но тут же вскрикиваю, чувствуя покалывание на ступнях. Стекло разбитой вазы до сих пор раскидано по полу. - Карри, блять! – ругаюсь, но девушка не обращает внимания, записывая что-то в тетради. – Уберись сейчас же. - Что? – поворачивается, окидывая меня раздражённым взглядом; это её поведение мне явно не нравится. – Ты устроил бардак, ты и убирай. Да что за хуйня с ней творится? - Твою ж… - Либо приберись, либо вали к чертям, а мне заниматься надо. – впервые слышу такую грубость в её голосе и невольно подмечаю, что ей совершенно не идёт быть такой. Такой задирой, как я. - Где веник? Через пятнадцать минут осколки вазы были убраны в мусорку, вещи лежали на своих местах, а в комнате царил относительный порядок. - Молодец, хозяюшка. – Карри хлопает меня по плечу, довольно улыбаясь; от былой бравады не осталось и следа. – Всегда бы так. - Не дождёшься, перчик. – хмыкаю, от чего улыбка девушки становится шире. Карри садится на стул, вновь возвращаясь к записям в тетради. Мне перспектива проводить остаток дня в одиночестве не улыбается, поэтому подхожу к ней, опираясь одной рукой на стол, и всматриваюсь в её тетрадь. В нос мгновенно врезается приятный запах, исходящий, вероятно, от волос девушки. Внутри что-то по странному сжимается, и я впервые, блять, должен одёргивать себя, чтобы не придвинуться ближе. - Вообще ничего не понимаю. – подаёт голос девушка, постукивая кончиком карандаша по столу. - Математика? – откашливаюсь, отстраняясь, от чего девушка поворачивается в мою сторону и утвердительно кивает головой. - Я могу… - только начинаю фразу, но тут же оказываюсь перебитым. - Давай! – Карри издает по-детски радостный писк, что лишь забавляет, хотя раньше до невозможности бесило. - И что мне за это будет? Карри не раздумывает ни секунды. - Этим вечером мы поужинаем не разогретыми в микроволновке полуфабрикатами, а вкуснейшей едой. – на её лице появляется довольная улыбка. - Вкуснейшей едой? Это ты так свою готовку называешь? – пускаю смешок, расправляя плечи; подшучивать над ней уже входит в привычку. Вдруг создаётся ощущение, будто мы хорошие друзья, а подобные подколы уже входят в обязательный распорядок дня. Будто мы с Карри достаточно близки для того, чтобы вот так подшучивать друг над другом. Бред. - Идиот. – недовольно бурчит, обиженно выпучивая нижнюю губу. - Ладно, уговорила. – вскидываю руки в побеждённом жесте, посмеиваясь. – Тащи свои записи сюда. – закатываю рукава кофты, случайно задевая перемотанный ушиб на руке, но тут же принимаю невозмутимый вид. Девушка расположилась на кровати, прихватив с собой конспекты, а я уселся на стул, пододвинувшись к ней. В таком положении мы провели последующие несколько часов. Странно, но может в моей жизни давно не было обычных вещей, таких как простого общения со сверстниками и задорного смеха. Карри подпирает голову рукой и недовольно хмурит брови, смотря на написанные мной формулы, заставляя меня лишь пустить смешок. Я привыкаю к ней. Привыкаю и это, блять, пугает. Чувствую себя живым, наполняясь, как пустой бутыль, позитивом, исходящим от лежащей напротив девушки. Я впервые ощутил потребность не только в сигаретах. POV Карри. Звонок в дверь проникает в сознание, вырывая из сладкого сна. По началу недовольно ворочаюсь, но повторный звонок смахивает пелену сновидений. Поднимаю голову, вдруг понимая, что за «увлекательным» занятием алгебры мы с Диланом оба уснули. Темноволосый ворочается на стуле, закинув одну ногу на мою кровать. Я посмеиваюсь, но третий звонок в дверь заставляет меня окончательно подняться, а Дилана – проснуться. - Кто такой настырный? – ворчу себе поднос, и вдруг понимаю кто. – Ди, родители вернулись! Парень встает со стула, поправляя мятую кофту. Он зевает, вытягиваясь, пока я невольно засматриваюсь на него, ведь парень довольно симпатичный, и я почему-то впервые обращаю внимание на россыпь шоколадных родинок на его лице. Мы спускаемся по лестнице вниз. Дилан быстрее, поэтому плетусь сзади. Он настигает дверь, но медлит, глядя в зрачок. Несколько раз тыкаю пальцем в его плечо, заставляя наконец открыть дверь. - Карри, иди в свою комнату. – вдруг жёстко говорит Дилан, не глядя на меня, но я не понимаю сути его приказа, пока он не открывает входную дверь на распашку. - Привет, Сэд. За дверью стоит не мама с Мэтью, а какой-то мужчина в наглухо застёгнутой чёрной куртке и затемнённых чёрных очках, самодовольно улыбаясь. От этой улыбки меня передёргивает.