Хозяйка Леса.

      Маленькая девчушка лет шести носом прижалась к полуразбитому окну. В подвале было слишком холодно, а её некогда зеленого цвета плащик почти не согревал. Снежинки залетали сквозь отверстие в стекле, и таяли на смуглой коже ребенка. Папы всё не было, а тем временем на улице то и дело слышались выстрелы и взрывы снарядов.       Таня боялась. Мама вот уже несколько часов не хотела просыпаться, и девочка, подбегая к ней, ладошками пыталась согреть её. Мама была какая-то слишком бледная, и ей наверно было холодно.       Поэтому Таня сейчас стояла в одном дырявом платьишке, а плащик покоился на маме.       Хотелось плакать, но девочка каждый раз шептала потрескавшимися губами, что она должна быть сильной. Что скоро придет папа и разбудит маму. А ещё он, может быть, принесет покушать, ведь живот постоянно урчал, напоминая, что она вообще-то не ела уже пару дней.       Таня подошла к маме и приобняла её, чувствуя, что мама уже совсем ледяная. Бедняжка. Танюша тоже замерзла, но маму согреть должна. Мама хорошая, маме должно быть тепло.       Раздался ещё один взрыв, только уже ближе к их дому. Девчушка вздрогнула, невольно съеживаясь от испуга.       Война.       Какое страшное слово, особенно когда ты в ней никто. Их не любили. Обычные лопухоиды, которые по мнению магов не должны жить.       Отбросы.       А Таня ещё не понимала. Она помнила, как прошлым летом встретилась с мальчиком. Ему было на вид лет десять. Он улыбнулся ей, достал книжку из-за пазухи и читал ей часами напролет. Про принцесс и фей, про рыцарей и драконов, про волшебство и любовь. Помнила, как он играл с ней, а потом однажды наколдовал красивую розу и вплел её в огненно-рыжие волосы маленькой подружки. Помнила, как он попрощался с ней, потому что его родители запретили ему с ней водиться.       А ещё она прекрасно помнила, как он против их запрета прибежал к ним, чтобы предупредить о войне. Помнила, как огонь дракона буквально сжег его у неё на глазах. Было больно и обидно, но девочка ещё не полностью понимала, что произошло, спрашивая маму каждый день, почему мальчик не приходит.       А он умер, и от него ничего не осталось.       Таня ещё раз потормошила маму, но та даже не двинулась. Выстрелы приближались, а Танечка не хотела умирать. Она хотела жить.       Она даже не стала брать плащик. Вдруг мама согреется? А Таня потерпит, Таня сильная. Она помнила, как ей говорил это мальчик на прощание, а она лишь всхлипнула в ответ.       На улице было холодно и страшно. Лопухоиды сражались оружием, а волшебники магией. Кровь на снегу выглядела красиво, и Танечке отчаянно вспоминалась сказка про Белоснежку, которую она так любила слушать от мальчика. Она тоже любила петь, как и та принцесса, и иногда пела ему, если он просил. А он слушал и улыбался. Он говорил, что её когда-нибудь тоже заберет прекрасный принц, и Таня верила, потому что считала его самым хорошим и честным на свете.       Где-то за спиной раздавались чьи-то выкрики и выстрелы. А Таня лишь ежилась от холода. Впереди была чаща, страшная и неприступная, но там лучше, чем в деревне. Там можно спрятаться и не бояться. А папа, наверное, погиб. Кушать хочется.       Танечка помнила, как её старший братик погиб. Он побежал в горящий дом спасать дедушку и сгорел. Заживо.       Танечка помнила, как мама плакала и рвалась кинуться за ним, а Леопольд, погасшими от горя глазами, вглядывался в объятую пламенем усадьбу.       Все думали, что Танечка забыла, а она помнила.       Рыжие кудри в беспорядке метались за спиной, а сильный ветер так и желал помочь магам и подталкивал к ним маленькую девочку. В зеленых глазах метался страх, горечь и обида, но она шла. Потому что помнила, что на прощание тому мальчишке обещала остаться живой.       Лес принял её в свои объятия, когда уже не было сил, а босые ноги совсем замерзли. Казалось, что до соснового бора не дошла зима. Не было снега нигде, зато были иголки, которые впивались в ноги, но они были настолько холодными, что девчушка их и не чувствовала.       Здесь было тепло, не было ветра, но было потрясающе тихо, впрочем, звуки бомбежек и чьих-то криков были слышны и здесь.       Таня не боялась диких зверей. Несмотря на то, что она лопухоид, они поразительно хорошо относились к ней, можно даже сказать, преклонялись.       Когда ей было четыре года, папа взял её на охоту. Они шли по тихому лесу, как вдруг раздалось громкое рычание, и на поляну вышел огромный медведь. Папа запнулся и подвернул ногу, а рыжая девчушка выбежала вперед, пытаясь защитить отца, медведь взглянул на неё и улегся у маленьких босых ножек.       Танечка тихо усмехнулась. Она любила природу, или, как заумно твердил братец, «биосферу». Таня вообще отличалась феноменальной памятью. Она помнила каждый день от рождения, стоило ей только назвать точную дату.       Маму с папой это пугало, а дедушка улыбался и усаживал внучку на коленки, подолгу слушая её рассказы. А ещё Таня любила воздух. Она ночью сбегала из дома и взбиралась на башню, вставала на бортик и наслаждалась порывами ветра, которые, словно родную, окутывали её в своих объятиях.       А ещё братик боялся Таню. Потому что Таня странная, потому что Таня общается с плохим мальчиком, потому что, однажды сказав ей это, он месяц залечивал укус волка, непонятно откуда выскочившего в тот момент. А Танюша была наивной и  любила весь мир. Хотя даже собственные родители временами смотрели на неё со странной смесью испуга и презрения. Только дедушка понимал её и любил просто так. За то, что она была умна не по годам. Но дедушки нет, он сгорел вместе с братцем.       Девочка подошла к одной из сосен и всем телом прижалась к стволу. Она чувствовала пульсации, она знала, что дерево живое. Она говорила это отцу, а тот смеялся и крутил пальцем у виска. Они считали её сумасшедшей, а Танюша не понимала. Она хотела обнять весь мир, сидеть на коленках у дедушки, а ещё слушать сказки мальчика, улыбаться ему, чувствовать, как он аккуратно длинными пальцами вплетает ей в волосы цветы.       Но это невозможно. Мальчик умер, дедушка сгорел, мир поглотила война, и цветы не цветут.       Девочка почувствовала прилив сил. Отпустив сосенку из объятий, она пошла дальше, надеясь, что всё будет хорошо.       Небо постепенно темнело, давая знать о наступающей ночи. Но останавливаться не хотелось. Было бы слишком неразумно так делать. Хотелось упасть и не двигаться. Но нельзя, слишком добрым казался мальчик, которому она дала обещание. Слишком сильно хотелось доказать всем, что она сильная.       И не важно, что ей всего лишь несчастных шесть лет.       Это была, пожалуй, чудесная поляна, еле-еле прикрытая снежком, сияющая, несмотря на то, что солнца не было. Сюда не проникал ветер, поэтому было тепло, а ей, уставшей, только этого было и надо.       Танечка понимала, что должна забыть о том, что происходило за лесом, но это было слишком нереально. Стиснув зубы, рыжеволосая девчушка расчистила снег и улеглась прямо на холодную землю.       Усталость взяла свое, поэтому на неудобства можно было смело наплевать. Спать хотелось слишком сильно. Веки поразительно быстро закрылись, а по поводу зверей Танюша не волновалась. Они будут её защищать, но никак не нападать. Она их любит, а они её уважают. Потому что они лучше знают, что девочка сильная, что она хозяйка…