Обними меня.

Он крепко обнял обманчиво хрупкое тело, давая ей возможность скрыть слезы в его груди. Тихие всхлипы приглушались тканью. Он провел рукой по её пшеничным волосам, вдыхая их аромат. Сквозь запах паленной плоти, крови и металла он различал едва заметный запах трав и ягод. Девушка не обнимала его, просто давая обнимать себя. В любой другой ситуации она бы скривилась и плакала бы в подушку ночью, пока никто не видит. Но это... Война началась и они должны были убивать, ради своей же жизни. Безумно глупо, но от этого не избавиться. Они. Лишь двое, вокруг десятка мертвых тел. Никого больше кроме них и смерти, что осталась на несколько секунд, после жуткой жатвы.

***

- Нет! Крик был подобен раненому зверю. Он вздрогнул, ровняя на холодный пол свой кунай, который выхватил, услышав крик. - Цунаде, - мягко коснулся он её плеча, убирая железку. Больше не было слов. Она сама обняла его, пряча очередные слезы, будто он стал для неё плюшевым мишкой. Он не был против, он и сам хотел отвернуться, чтобы не видеть изуродованное тело её брата, над которым не раз надругались. Опять вдвоем. Опять лишь смерть становиться свидетелем их сближения. Горячие слезы обжигают бледную грудь мужчины, что прибежал из самой постели, но вновь не жаловался и лишь гладил её по волосам, закрывая глаза.

***

- Держись, Дан! - плача, просила Цунаде. Дан умирал и никто не мог ничего поделать. Мужчина подловил себя на мысли, что ему в радость смерть её жениха. Он не хотел оставаться без неё, не хотел отдавать другому. Очередное объятие, очередные слезы, но на сей раз другие шиноби это видели. Этим двоим, конечно, плевать. Плевать уже на весь мир. Кровь, плоть, слезы. И нежный запах трав.

***

- Орочимару, - шепчет она, но он не останавливается. Он пропах злобой, кровью. Он уже не изменится. Ничто и никто не поменяет его нынешних целей, желаний. Он целует её, прижимая к себе так близко, что и миллиметра не остается между ними. Она хочет оттолкнуть его, но не может. Стоит ли? Он остался один, кто её поддерживает. Один, кто хочет быть с ней до конца дней. Один, кто ради неё убивал и едва сам не погибал.

***

- Ты так просто бросишь меня?! - больше не скрывала слез. Выросла. - Бросишь свою деревню?! Станешь чертовым отступником, от которых одни беды?! Предашь, верно?! Орочимару не отвечал. Просто даже не смотрел на неё, крепче сжимая рюкзак. - Неужели тебе всё это время было плевать?! Он не выдерживает. Поворачивается. Опускает своё оружие, давая волю горячим слезам. - Война закончилась, - шепчет он. - Ты больше не захочешь быть со мной. Не захочешь смотреть на меня. Я весь в чужой крови и убивал я с радостью. Скажи, сможешь ли ты быть со мной? Сможешь ли терпеть мои эксперименты, опасности, что будут выпадать на мою долю? Цунаде опустила глаза. - Не будешь, - покачал он головой и, оказавшись рядом с ней, поднял лицо за подбородок. - Я бы терпел. Терпел бы, потому что люблю, а ты нет. Он поцеловал её соленные от слез губы и ушёл, оставив после себя горький привкус на губах.

***

- Война закончилась, - усмехается она, не сдерживая слез. Столько лет прошло, столько событий, а она не изменилась. Совсем нет. Он же стал старше, стал старее. - Я буду терпеть, - она подошла к нему вплотную, игнорируя всех вокруг. - Потому что люблю. Он резко поцеловал её, держа руками её лицо. Он сложила руки на его груди, отзываясь на поцелуй. В воздухе, кроме крови и паленной плоти, пахло травами и ягодами. Пахло любовью.