...Словно белый лист, чиста, Как кувшин пуста Донна Маргарита...
— Полночь приближается, Мессир! Бой часов заставляет Маргариту вздрогнуть и горячее рваное дыхание небрежно касается мужской щеки. Она слишком близко. Широко распахнув блестящие, ещё слегка затуманенные непонятным наваждением, изумрудные очи, она неловко дёргается, желая отскочить от Воланда на два-три шага. Но прохладная и на удивление ласковая рука Мессира тяжёло лежит на её затылке, перебирая каштановые пряди, и не давая отпрянуть. Маргарита замирает, не решаясь предпринять более ни одной попытки отстранения без его ведома. Воланд вновь приближает Королеву к себе. Он слишком близко, она буквально прижата к его крепкому, бледному телу... А точнее, прижимается сама, чем вызывает на лице Сатаны почти нежную усмешку, несмотря на искривлённые желанием губы. Льдисто-голубые глаза будто метают молнии, заманчиво мерцая в полумраке комнаты. — Разрешите дать вам последний совет, - эти слова он произносит безумно низко, опаляя дыханием её ухо. - На балу будут различные, очень различные личности, но никому... Слышите, Королева Марго? Никому никакого... предпочтения! Остаток фразы он то ли рычит, то ли шипит, изо всех сил стараясь унять рвущийся из груди столп лютой ревности. Но дьявольская рука ослабляет хватку, и Маргарита, испытывая внутри себя жгучую смесь облегчения с разочарованием, отстраняется от Него. Бегемот уводит её прочь, готовиться к Балу, и она не решается обернуться. Он был слишком, слишком близко... Зелёные очи ведьмы сверкают адским огнём, а алые губы горят, требуя физического ощущения несостоявшегося Сатанинского поцелуя. Маргарита яростно проклинает саму себя, но льдисто-голубые глаза не желают исчезать из её памяти. Первый раз она была так близка к искушению.***
Чувства мне не удержать, Я хочу кричать от муки! Как в грехах, весь мир в крови, В проклятой любви умирают звуки.. Вечность или крах - всё в Ваших руках, Пылает плоть безудержной тревогой...
Ладони Сатаны очень горячие, но они как-то совершенно нежно обжигают кожу Марго. Предвкушая безумный танец, он тянет её за собой, медленно обходя таким образом зал. Маргарита не в силах отвести от Мессира взгляд, даже чувствуя, как прожигают её чёрные от злости глаза Геллы. Когда они замирают в центре зала, вскидывая руки, вампирша оказывается рядом - и так же тянет руку в слабой надежде, что Королева будет проигнорирована. Ведьма мысленно усмехается, и эта усмешка имеет привкус победы - внимание Дьявола по-прежнему принадлежит только ей. Бальный зал взрывается аккордами сладострастного танго, и Маргарита уже ощущает жгучие объятия Воланда. Он бережно придерживает её за талию, прижимая вплотную к себе. Они соприкасаются лбами, и ещё способный на размышления разум Королевы слабо бьёт тревогу, из последних сил пытаясь пробудить желание отстраниться. Но все попытки напрасны - обвив одной рукой его шею, она с трепетом, как зачарованная, касается пальцами другой сухих приоткрытых губ Мессира. Тёмный Князь быстро и легко целует пальцы Королевы, а затем наклоняет её в танце. Мгновение - и она вновь стоит к нему почти вплотную. Маргарита полностью попадает в плен льдисто-голубых глаз, а Воланд кружит вокруг Алмазной Донны, словно хищник, оберегающий свою жертву от всех прочих, кто не достоин даже прикоснуться к подолу её прозрачной тоги. Когда же они отстраняются друг от друга, уносимые в вихре танца другими гостями, ей хочется вскрикнуть от острой нехватки его прикосновений. Маргарита танцует, и рассеянным, полным паники взглядом ищет его в толпе. А найдя - успокаивается: Мессир роняет какую-то гостью, но почерневшие от ревности глаза неотрывно смотрят на Королеву. Маргарита готова поклясться, что увиденное ей в глазах Сатаны было именно ревностью - и ничем другим. Она слабо улыбается, а он исчезает из её поля зрения так же быстро, как и появился. Очередной партнёр, отпуская Марго, резко толкает её назад - и падение предотвращает Его рука, плавно скользящая по её спине. Ведьма слегка задыхается, и прижавшись к Сатане всем телом, трётся об него в танце, словно кошка. Дьявольская довольная усмешка обжигает нежную кожу шеи, а в следующий миг они вновь танцуют в разных концах зала. Прикусив губу, Маргарита еле сдерживает полный ярости и разочарования стон. Но невыраженная просьба будто была услышана: толпа расходится, и Воланд вновь протягивает ей руку, маня за собой. Не в силах унять рвущееся из груди, неведомое прежде огненное чувство, она буквально бежит к нему - и вновь оказывается у него на руках. Полёт длится пару секунд, но мерцающие в глазах-аквамаринах искры пробуждают в Маргарите танцевальный азарт. Он опускает её, и они танцуют по отдельности, не прерывая зрительного контакта, и не принимая в танец другого партнёра. Каблучки Королевы звонко стучат по чёрному мрамору, она танцует с лёгкой, дразнящей улыбкой на губах, принимая правила игры Мессира, и негласно диктуя свои собственные. Сатана усмехается, и они идут на сближение, но мелькает рыжая копна волос - и Маргарита, споткнувшись, падает на холодный пол под яростное шипение вампирши. Женщина встаёт, как подобает Королеве - с гордо поднятой головой и вновь выпрямляется. Воланд в очередной раз протягивает ей руку и прижимает к себе, другой рукой скользя по бедру Марго. Изумрудные очи ведьмы широко распахиваются, алые губы приоткрыты, и Сатана, огромным усилием сдерживая дрожь желания, с наслаждением ощущает бешеные удары Её сердца. Несмотря на то, что волосы Воланда были светлыми, он упорно вызывал у Маргариты ассоциацию с огромным вороном. Сама же Маргарита ассоциировалась у него с ланью. Мессир уверенно и плавно ведёт в танце Алмазную Донну. Танцующие пары окружают их, будто живой стеной ограждая от мира. Тьма сгущается. Сильные руки Воланда легко подбрасывают Марго вверх, и она, погружаясь в тягучий сумрак забвения, позволяет себе безвольно соскользать по его телу вниз, мимолётно и вместе с тем сумасбродно касаясь губами его губ, цепляясь за его могучие плечи, как утопающий за соломинку, и царапая крепкую грудь. Музыки уже не слышно. Вокруг царит тишина, нарушаемая лишь их дыханием. Маргарита, даже не оглядывая комнату, почему-то понимает, что они находятся в покоях Мессира. В лунном свете аквамариновые глаза Воланда мягко мерцают, и Королева окончательно тонет в них, добровольно отрезая себе последние пути к отступлению. Руки мужчины ласково ложатся ей на плечи. Затем медленно поднимаются выше и мягко обхватывают шею Королевы. На долю секунды в глазах Марго мелькнул страх, вызвавший у него улыбку. Если бы он хотел её задушить, он бы давно это сделал, и ему даже не пришлось бы напрягаться. Но относительно Маргариты подобных помыслов даже не возникало, она была первой, кого он считал свято неприкосновенной в этом плане. Взгляд Воланда наполнился чем-то бесконечно похожим на нежность, и успокаивающе проведя по щеке Марго большим пальцем, он притянул её ближе к себе. Их дыхание практически смешивалось, близость опьяняла. Последние барьеры рушились, и Маргарита, уже изнывающая от наполняющей её сладкой истомы, приподнялась и робко поцеловала Сатану. В этот момент в его голове мир взорвался на миллиарды горящих адским пламенем осколков. С диким рычанием сорвав с Королевы прозрачную тогу и в миг освободившись от собственных одежд, он подхватил дрожащую от желания Марго и опустил на прохладный чёрный шёлк, накрывая своим телом. Кожа ведьмы горела, и если на балу руки Воланда казались ей чертовски горячими, то сейчас они были как лёд, и безумно приятным контрастом прикосновений разжигали страсть ещё больше. Воланд скользнул рукой по внутренней стороне бедра и коленом развёл ноги Марго, терзая губами нежную кожу шеи. Уже от этих ласк она начала извиваться под ним, насколько ей это позволяла тяжесть его тела, и громко, мучительно стонать, мысленно прося большего. Он же предпочитал дразнить её, сводя с ума в самом буквальном смысле этого слова, и при том лишался рассудка сам. Ему казалось, что ещё секунда - и он не выдержит, возьмёт её, разорвав на части, но секунды проходили, и он из последних сил сдерживал себя. Он никого ещё так дико, первобытно, по-животному не хотел. Но вместе с тем, где-то на грани сознания мелькала мысль, что главное - это её наслаждение. Да, в праздничную ночь всё будет, как желает королева Марго, всё для её удовольствия... Маргарите хотелось кричать, но пожар страсти, охвативший всё тело, осушил горло, позволяя Королеве издавать лишь хриплые горькие и громкие стоны. Мужчина же спускался поцелуями всё ниже и в свете луны платиновый водопад волос Воланда казался жидким обжигающим серебром, красиво стекающим по её телу. Он редко касался её кожи языком, но Марго успела заметить, что язык у Сатаны не человеческий, а змеиный. Впрочем, это даже не пугало её. Прикосновения языка были дразнящими, щекотливыми, распаляющими. А когда его зубы прикусили сосок, она наконец закричала, но крик не приносил ни капли облегчения, лишь больше одурманивая и без того не способный ясно мыслить разум. Вцепившись пальцами в его волосы, она что-то бессвязно бормотала, изредка хныкая, будучи уже не в силах терпеть эту сладкую пытку. Когда же Воланд отстранился и холодный ночной воздух коснулся влажной разгорячённой кожи, ведьма вздрогнула и зарычала. Она не помнила, как так получилось, что он оказался снизу, а она практически оседлала его. Хищно улыбнувшись, она впилась в его губы яростным поцелуем, кусая их до крови, и с наслаждением слизывая её под услаждающий слух утробный рык Сатаны. Она сама была уже на грани, хотела его без остатка, но не могла отказать себе в удовольствии помучить его, как он мучил её несколько секунд назад. Марго целовала шею, плечи, грудь, и торс Воланда, чередуя поцелуи с укусами. И лишь когда её пальцы коснулись его бедра, он не выдержал. Маргарита вновь оказалась под ним. Он крепко держал её за запястья, а она, не помня себя, призывающе смотрела в потемневшие от страсти аквамариновые бездны. Она окончательно утонула в них в тот момент, когда Воланд качнул бёдрами, и резко вошёл в неё, заставляя внутреннее пламя сжигать всё изнутри дотла. Марго обхватила ногами его бёдра, стараясь максимально слиться с ним в единое целое, желая чтобы он сжёг каждую её клетку. С каждым движением Воланд заполнял пустоту внутри неё, как заполняют глиняный кувшин вкуснейшим вином. С каждым движением сгорали страдания Маргариты, сгорали остатки кислорода в лёгких, и вместе с ними сгорало время. Её ногти впились в бледную кожу спины Сатаны, оставляя красные полосы, и сдирая корки с ран на лопатках, где когда-то у Падшего Ангела были крылья. Он стиснул зубы от боли, чувствуя, как по спине течёт кровь. Движения стали быстрее и резче. Запустив пальцы в мягкие каштановые пряди возлюбленной, мужчина прижался к ней всем телом, осыпая жаркими, жадными поцелуями лоб, виски, щёки, и остановившись на губах, лихорадочно шептал в них: — Марго... Марго... Марго... Рычание Воланда с каждым толчком теперь сменялось звуком, походившим на всхлип. От горячей капли, упавшей ей на щёку, Марго распахнула затуманенные желанием глаза и увидела зрелище, которое навсегда останется в её памяти. Она видела, как плакал Дьявол. Его слёзы были кровью. Задыхаясь, Маргарита приподнялась и слизнула с холодной щеки красную влажную дорожку. В следующий момент, она, стиснув зубы, в изнеможении откинула голову назад. Сатана в последний раз толкнулся в нутро Маргариты, и впился зубами в её шею. Наслаждение жаром охватывало тело, будто в него впивались миллионы мелких игл и усиливалось криком, доносившимся, будто издалека: — Мессир!!! Она судорожно извивалась в его руках, давясь собственными всхлипами, и чувствуя, как внутри разливается тепло. Его тепло. Воланд сцеловывал эти сладкие всхлипы с её алых губ, нежно перебирая её волосы. Последнее, что она запомнила - два аквамарина и кровавый развод на правой щеке. Маятник Времён качнулся, унося их в небытие, а в следующий момент вновь гремели аккорды адского танго. Алмазная Донна кружилась в танце с Мессиром, а внутри у неё шёл беспощадный смертельный бой в виде чёрного пламени чувств, эмоций, и восторга... Второй раз. Она переступила черту, растворившись в сладостном шёпоте Тьмы...***
— Благодарю вас, Мессир. Прощайте. Она знала, что это не будет длиться вечно, но всё равно оказалась к этому не готова. Фрида спутала все её планы на Мастера, и теперь ей придётся искать его самостоятельно. Главное, что он жив. Но была ещё одна... проблема. Всплывающий в голове образ милого Мастера, ранее вызывавший трепетную улыбку, теперь очень быстро тускнел и сменялся воспоминаниями о сладострастной ночи в объятиях Сатаны. Теперь она понимала выражение "продать душу Дьяволу". И она продала её ради Мастера, в чувствах к которому она теперь была страшно не уверена. Сжимая в руке ненавистный жёлтый букет печали, Маргарита шла к выходу, возвращая свои мысли в русло поисков... — Стойте! Резкий оклик Воланда заставил Марго обернуться. Нет, это ещё не конец. — Не будем наживаться на поступке непрактичного человека в праздничную ночь, - голос Сатаны дрогнул. Он посмотрел на Королеву и сердце Алмазной Донны с мученическим криком мрачной надежды разорвалось на части, вспоминая о кровавых слезах Тёмного Князя, теперь с негласной мольбой простирающего к ней руки. - Чего вы хотите для себя?! — Я!.. - не помня себя, она с упоением бросается в его объятия, - Я... - рыдает, лихорадочно целуя его лицо и снова сцеловывая кровь с его щёк, - Я хочу... - он, практически сломленный, падает перед ней на колени, а его руки трепетно и жарко обвивают её стройный стан, будто умоляя назвать правильную просьбу, - Чтобы вы... - она с невообразимой нежностью перебирает белокурые пряди, - чтобы вы сейчас же... - содрогается, понимая, что ей придётся переступить черту вновь, - сию секунду... - он осознаёт, что теряет её. Его лицо искажается адской судорогой, и она зажмуривается, глотая слёзы, потому что не может на это смотреть. Третий раз. Она оказалась на грани. На той самой грани между Добром и Злом. Но Маятник Времён замер. И решение принято.