Неосторожно....

Правду говорят: «Слово - не воробей, вылетит - не поймаешь». Мы редко задумываемся над случайно или в обиду брошенными фразами, а потом ужасаемся, понимая, что этими словами сами предрекли несчастье. Я и думать не могла, что, в ответ на заявление матери своего давнего друга Алана о предпочтении умереть вдовой, нежели старой девой, судьба подкинет мне сюрприз в виде таинственного и обаятельного британца Томаса Шарпа. Я, увлечённая фантазиями о призраках, чудовищах и храбрых героях, влюбилась в него с первого взгляда. Увы, это была не та любовь, о которой мечтают все девушки, хотя на тот момент я думала, что и сама любима. Я никогда никому не рассказывала о том, что вижу и слышу призраков. Даже отец не знал, что меня посещал призрак умершей от чумы матушки, которая лишь хотела предупредить меня об опасности. Все свои впечатления я переносила на бумагу, когда занималась рукописями. Правда, их никто не воспринимал всерьёз, кроме него… Томаса. Я слишком поздно поняла материнское предостережение и не вняла опасениям отца по поводу мистера Шарпа и его сестры Люсиль. После внезапной и непонятной кончины моего единственного родственника Томас не отходил от меня ни на минуту, оберегая и не впуская никого в моё личное пространство. И я не смогла устоять перед его обаянием. Не знаю, как я согласилась променять солнечную родину на стылый холод Британии и унылое поместье Аллердэйл, куда привёз меня Томас уже на правах миссис Шарп. Это старое и страшное здание не понравилось мне с самого начала, но я не решилась сказать об этом мужу, чтобы не обидеть его. Наверно, нужно было сказать и уговорить Томаса уехать. Тогда всё было бы по-другому… Поселившись в поместье, я снова начала видеть призраков. Ужасающих, леденящих душу, но, как оказалось, желающих мне помочь спастись. От кого? От моего любимого мужа и его сестры. За те несколько недель, что я прожила в Аллердэйле, я пережила столько страха, сколько не переживала за всю свою жизнь. Люсиль, притворившаяся моей подругой, пыталась отравить меня, чтобы забрать полученные мной в наследство от отца деньги. Вообще, сестра моего супруга оказалась ужасной женщиной, которой не помогло даже лечение в клинике для душевно больных, куда её забрали в юном возрасте. Уже потом, решив, что мне недолго осталось жить, она поделилась со мной страшной тайной о том, что сама убила собственную мать за то, что та стала свидетельницей инцеста, когда Люсиль совратила Томаса. Её безумная любовь к младшему брату превратилась в нечто мерзкое, поэтому она чуть не убила меня, когда узнала, что мы с мужем провели ночь на почте, чтобы не попасть в метель. Никогда ещё за время моего замужества мне не было так хорошо и спокойно, как в той маленькой комнатке, на которую я променяла бы всё поместье Шарпов, лишь бы больше не возвращаться туда. Но вернуться пришлось. И узнать всё, о чём я хотела бы забыть навсегда. Я едва не стала очередной жертвой этих двух убийц, желающих завладеть моим наследством для продвижения идеи Томаса по сооружению невероятной машины для добычи глины. Хотя, возможно, дело было даже не в этом. Не совсем в этом. Люсиль хотела, чтобы брат чувствовал себя обязанным ей, хотела управлять им, его жизнью и чувствами. Она не говорила об этом прямо, но я и так это поняла. А когда узнала, что Томас любит меня по-настоящему, убила его. Супруг сам рассказал мне об этом, когда Алан, явившийся мне на помощь, увёз меня обратно в Америку. Явился в виде бесплотного духа, поведав о том, что произошло до наших с Люсиль попыток убить друг друга, попросил прощения и ушёл. Тогда я видела любимого в последний раз, и после этого призраки больше никогда не тревожили меня. Надеюсь, все они нашли покой. Моему сыну уже три года, и он - точная копия своего отца. Покидая Аллердэйл, я ещё не знала, что Томас оставил мне такой подарок. У маленького Томми те же чёрные кудри, грустные голубые глаза и очаровательная улыбка. Алан поддержал меня в выборе имени и даже ни разу ни в чём не упрекнул. Я осталась вдовой, сама того не желая, а он, спустя год после гибели Томаса сделал мне предложение, которое я приняла. В конце концов, Алан остался единственным близким мне человеком. Я ему доверяла, и он стал хорошим отцом для Томми. Возможно, у нас всё сложилось бы иначе, не появись в моей жизни Томас Шарп, но я больше не оглядываюсь в прошлое. Я смотрю только в будущее, где мои дети будут жить в любви и заботе, не зная ужасов, порождённых человеческим безумием. И Алан мне в этом поможет, потому что любит меня.