Драбблы Сайлент Хилл

12/5/6 О боги, как же болит голова! Девушка попыталась поднять голову и хотя бы понять, где находиться. После минутного сопротивления тела, разлепить глаза всё же удалось. Она повертела головой, маленькая комната, в которой кроме неё никого нет. Попробовала пошевелиться, поднесла ладонь к глазам, тело будто чужое, да и такой маникюр она никогда в жизни не делала. Наконец пришла боль, это даже обрадовало. Если больно, значит, по крайней мере, жива. Она попыталась изменить позу, застывшие мышцы с трудом повиновались. Получилось, наконец, оглядеть комнату, в которой оказалось. Ничего, в общем-то, необычного, маленькая комнатушка с единственным окошком, рядом стоит стол, напротив кресло, в котором и очнулась, позади кресла встроенный шкаф, и дверь. Более в комнате ничего не было, да и вряд ли могло поместиться. Всё было бы не так странно, если бы она не видела эту комнату впервые в жизни. Но следом пришло убеждение, что это, несомненно, её личная комната. Попытка понять, как могло получиться, что она и узнает эту комнату и впервые же её видит, не увенчалась успехом. Лишь ещё сильнее разболелась голова. - Не стоило столько пить, Мария. Сказала она вслух сама себе, но снова удивилась. Прозвучавший голос не был знаком. Она совершенно точно должна говорить не так. Как именно не понимала, но совершенно точно не так. Да и вчера она не пила, вчера она... Здесь размышления запнулись, поскольку мозг подсунул картинку – полутемная больничная палата, муж сидящий рядом, вот она закашлялась, поднесла платок к губам, когда же отняла платок, он был окрашен кровью. Девушка назвавшая себя Марией снова затрясла головой, такого просто не могло быть. Она не была замужем, она не болела, она вчера не пила и у неё никогда в жизни не было такого великолепного маникюра. Так почему она всё это помнит? Начать с того, что её звали… Мозг снова любезно подсунул имя – Мария. Но она была совершенно уверена, что это не так, вот муж её звал Мери. Нет, стоп, опять не то. Так кто же она? Девушка встала, сделала пару шагов по крохотной комнатушке, постепенно кровь расходилась по одеревеневшему от неудобной позы телу, двигаться стало проще. Если она не может вспомнить своё имя, если не может вспомнить, что надевала эту одежду, то может, вспомнит себя, заглянув в зеркало? Она быстро нашла косметичку, та так и лежала в сумочке брошенной вчера в угол. Но это подтвердила лишь часть её сознания, другая часть уверяла, что вчера она так же находилась в больничной палате, а ещё одна часть, как девушка полагала - главная, была совершенно уверена, что вчера она находилась где угодно, но только не здесь. Зеркало открывать было немного страшно, но она решилась, оттуда на ней смотрела милая молодая женщина. Ей ничего не оставалось, как убедиться в том, что это именно она, Мария. - Мария, это надо ж было так напиться, что кажется, будто началось раздвоение личности. Попытка улыбнуться собственному отражению не увенчалась успехом. Пальцы нервно сжали зеркальце, этого не может быть! Она не Мария, это не её лицо, это не её одежда и это не её воспоминания! Девушка крутанулась на месте, схватилась за ручку входной двери, дернула на себя. Дверь даже не думала поддаваться, девушка дернула ручку ещё раз, попыталась налечь на дверь всем весом, но та так и не пошевелилась. Паника охватила её, она бросилась к окну, попыталась растворить его, но снова никакого эффекта, голыми руками ударила по стеклу, но и это ни к чему не привело. Она билась в комнате, как бабочка пойманная в банку, она кричала, но ответа так и не услышала. Наконец, без сил она опустилась на пол и заплакала, руки были разбиты в кровь, и лишь это боль подтверждала, что всё происходит с ней на самом деле. Девушка закрыла глаза и повалилась навзничь, сознание медленно покидало её и вот она провалилась в забытьё, больше сейчас ни на что она не была способна. И лишь краем сознания она уловила диалог. - Такая как сейчас, она бесполезна. - Надо дать ей время, способность человеческого разума к адаптации намного выше, вот увидишь, она проснется и будет все в порядке. Она тоже надеялась, что как только проснется, всё с ней будет в полном порядке. Они все трое на это надеялись, трое, которым предстояло стать одной.