Demons

Утро медленно прогоняет холодную ночь из Лондона. Небо светлеет, однако его по-прежнему застилают свинцовые тучи, за которыми просыпается одинокое солнце. — Пора спать, — ее мягкий голос всего на несколько секунд выдергивает его из потока мыслей. — Уже почти утро. — Я не отпущу тебя на учебу, — он проводит по ее обнаженной спине кончиками пальцев, ее кожа покрывается мурашками. Девушка улыбается, закрывая глаза. Взгляд Зейна останавливается на окне. Ветер терзает голые ветки деревьев, которые протяжно стонут, царапая стекло. Серое небо давит на сознание, заставляя думать о том, о чем думать до скрежета в груди неприятно. — Хорошо. Не отпускай, — она утыкается носиком в его грудь, касаясь губами кожи, покрытой черными чернилами. Зейн нежно целует ее в волосы, забранные в небрежный пучок, вдыхая ее сладкий запах. — Зейн? Он думает о том, что все его мечты не так давно были разрушены. Но сейчас она ведет его к свету. Он думает о том, что даже его кровь кажется ему испорченной. Все из-за его темного прошлого. Но она единственный человек на земле, который верит в него. Он не хочет рассказывать ей всей правды, чтобы сберечь. Но он понимает, что не может молчать. Ведь когда она смотрит ему в глаза, его душа раскрывается. Его темная, искалеченная душа. — Ммм? — он отвечает не сразу. — У тебя все в порядке? — она приподнимается на локтях, прикрывая обнаженное тело тонким одеялом. Она всегда чувствует перемены в его настроении. — Выглядишь озадаченным. Он переводит на нее свой туманный взгляд, а затем касается тыльной стороной ладони ее мягкой щеки. Она молча смотрит в его темно-карие глаза, ожидая ответа. — Как у тебя получается быть такой светлой? — тихо спрашивает он. Она усмехается, иронично приподнимая брови. — О чем ты, Зейн? — спрашивает она, а ее глаза загораются необычайно детским интересом. Он отрицательно качает головой, приподнимаясь к ней. Его губы захватывают ее, парень целует ее, стараясь увести мысли девушки в другую сторону. — Ну уж нет, — она отталкивает его. — Говори, — Зейн в ответ недовольно вздыхает, но отступить у него все равно не получится. — Я часто совершаю плохие поступки. Она пожимает плечами. — Все люди делают это. — Ты не делаешь. — Не выдумывай. Я вру маме, что ночую у подруги, а провожу сутки с тобой. Я прогуливаю учебу. Я хамлю людям. Закатываю глаза, хотя это невежливо, я... — Подожди, — он улыбается, касаясь пальцами ее губ, заставляя замолчать. — Я не об этом. Все это мелочи. В этом-то и дело. Ты никогда не предаешь людей, не уходишь, хлопая дверью. Никогда не оставляешь нуждающегося в одиночестве. Никогда не поступаешь эгоистично. Я полон этих поступков. И не только таких, понимаешь? Где-то в глубине души он понимает, что правильнее было бы отпустить ее. Дать ей свободу полета. Правильнее было бы не давать ей смотреть в его глаза, спасая ее от демонов, которые скрываются в этой темноте. Но он знает, что не сможет. Он любит ее до безумия. Ему нравится просыпаться раньше, чтобы просто смотреть на то как она спит, сложив губки бантиком. Ему нравится как она играет с его волосами. Нравится петь ей песни на ночь. Нравится, что она заваривает чай с мятой вечером, а потом оставляет его недопитым. Нравится, что она так любит сидеть на его коленях и просто обниматься. Ему нравится ее наивность. Ее идеальная улыбка. Ее светлые глаза. И ее вера в людей. Он хочет быть спасенным ей. Она хочет спасти его. — Никогда не поздно исправиться, Зейн, — она переплетает их пальцы. — У тебя может быть и второй шанс, и третий, да даже десятый. Главное — хотеть этого, а потом добиваться. — Ты бы дала мне этот шанс? Она улыбается. — Сколько угодно.