***
Он странный. Он наивный и до невозможности доверчивый. Это раздражает Сыльги. Потому что нет таких уже больше людей, нет и не должно быть. Но Чонин ведь есть. Чонин, который верит, что на невесомых парашютиках одуванчика написаны зашифрованные, тайные послания. Чонин, который верит, что если сильно-сильно зажмурить глаза, сон станет явью. Он яркий и живой, словно соткан из тысячи солнц. Это очень нравится Сыльги, нравится до одури. Потому что каждое утро Сыльги видит в зеркале девчонку с потухшими глазами и болезненно бледной кожей. Он помогает ей и всегда улыбается своей квадратной улыбкой. Это ломает всю чётко выстроенную систему поведения, заставляет мысли Сыльги путаться. Потому что у неё нет друзей, никогда их не было. Он говорит про медведей. Это пугает Сыльги, потому что в словах мальчишки нет абсолютно никакой логики.***
Она странная. Она упрямая и любит командовать. Это веселит Чонина, заставляет улыбаться ещё шире, ещё ярче. Она никогда не принимает чужой помощи и постоянно ходит одна. Этого Чонин не понимает, потому всегда находится рядом с вредной девчонкой. У неё ледяные руки с тонкими пальцами и холодный властный голос, совсем как у Снежной Королевы. Но Чонин знает, видит, что ни капельки она не похожа на Королеву, и уж тем более на Снежную. Чонин знает, видит то, о чем другие одноклассники, перешёптывающиеся за её спиной, даже понятия не имеют. Чонин видит её взгляд, мягкий и плюшевый, иногда, редко, очень редко растерянный, как у медвежонка, который отбился от семьи, когда медведи были большими. Она не слушает его и часто недовольно поджимает губы, когда Чонин крутится рядом. Но он не обращает внимания на капризы медвежонка, который отбился от семьи, когда медведи были большими.***
- Почему ты мне всё время помогаешь? – Сыльги старается не смотреть в сторону Чонина, который аккуратно стирает с доски математические формулы. Сыльги правда старается, изо всех сил, но не смотреть совсем не получается. - Это так важно? - он резко поворачивается, и Сыльги не успевает отвести взгляд. – Это правда так важно? – глаза Чонина цвета горького шоколада, глаза Чонина всегда улыбаются, и Сыльги боится признаться самой себе, что ей это нравится, нравится до одури. - Важно, - Чонин замечает покрасневшие кончики ушей, пунцовые щёки, которые Сыльги безуспешно пытается закрыть ладошками, и в сотый раз убеждается, что не зря терпел её капризы, не зря столько раз выслушивал совсем не злое и уж тем более не обидное «Чонин-придурок, отстань!», не зря постоянно был рядом. - Потому что потеряшкам надо помогать, - Сыльги не понимает этого странного мальчишку. Она никогда его не понимала, хотя всегда старалась. Находясь в шумном классе или в своей тесной комнатке, прокручивала в голове его бессмысленные рассказы. Она всегда старалась его понять, но выходило плохо, вернее, не выходило вовсе. - Я не терялась, - он тихо посмеивается в кулак. Всё-таки Сыльги – забавный медвежонок, который и сам об этом не догадывается. - Терялась, когда медведи были большими, - чётко выстроенная система Сыльги окончательно рушится, когда Чонин, преодолев разделявшее их расстояние, нависает над ней. – Терялась, когда медведи были большими. Она перестаёт дышать, замирает, мелко дрожа, когда мальчишка кладёт её ледяную руку в свою теплую большую ладонь. - Когда медведи были большими, малыш-медвежонок потерялся, и с тех пор всегда был один. Но я нашёл малыша, - Чонин улыбается ей своей красивой улыбкой. Самой красивой из всех своих улыбок. – Нашёл и буду всегда рядом, - он крепко сжимает её хрупкие пальчики. - Будешь всегда рядом? – Сыльги не плачет. Никогда не плакала, но этот Чонин. Этот странный Чонин, заставивший её перед сном читать сказки, заставивший её искать четырёхлистный клевер на удачу, этот мальчишка, прочно засевший в её голове, своими словами задевает за живое. - Буду всегда оберегать, - Чонин неловко вытирает рукавом рубашки слёзы Сыльги, - всегда. – Он видит, как на её лице появляется лёгкая тень улыбки. Настоящей, искренней, той, которую он всегда дарил Сыльги, что бы она ему ни говорила. Чонин знает, точно уверен в том, что сдержит обещание, потому что не хочет, чтобы медвежонок потерялся снова.