Коробочка пирожных

Бывало ли у вас ощущение, что вы говорите с человеком, а он, вроде и стоит совсем рядом, но на самом деле совершенно не с вами? Пытаетесь достучаться, но вас не слышат, или отмахиваются бессмысленными заторможенными «ага», «конечно», «согласна», а иногда и вовсе просто кивают. Вы им что-то говорите, а они как на своей волне, словно в другом мире, куда ваше радиовещание доходит с огромной задержкой и шипящими помехами. Как будто вы для него лишь фоновая мелодия. Неприятные чувства, правда? Вот в таком режиме я жил уже которую неделю. Особенно обострение этого обделения вниманием было заметно по вечерам, когда мы проводили время вместе.  Нет, я не хочу жаловаться. Наш с Усаги брак действительно прекрасен. Она большая умница. Конечно, мы разные люди с различными привычками и воспитанием. Но мы стараемся идти на компромисс друг с другом, заменяя ссоры спокойным разговором и честным высказыванием что кому не по душе. Не подумайте, я не требую, чтобы она изменила свои привычки за секунду по взмаху волшебной палочки. И я на самом деле ничего не имею против её общения с подругами. Но то, что происходило сейчас, уже действовало на нервы, особенно, если учитывать то, что я просил её так не поступать бесчисленное количество раз. Только безрезультатно. Как об стенку горохом!  Мы шли с магазина домой и она упорно не отвлекалась от своей переписки в телефоне, глупо хихикая каждый раз, когда приходило уведомление о новом сообщении. После сотого раза звук «дзынь» заставил нервно дёргаться мой правый глаз. Но я терпел! Доблестно пытаясь сохранить спокойствие. Хотя с каждым кликом пальчика Усаги по сенсорному экрану телефона мои нервы раздражались все больше и больше.  «Да сколько ж можно?» — вознегодовал я и решил попробовать ещё раз привлечь внимание к своей несчастной персоне.  — Усако, что скажешь по поводу жаренных креветок на ужин? — молчание. — Усако… — снова тишина. — Усако! — я немного повысил тон.  Ответ мне предоставили с явно заметным торможением на секунд пять.  — Что? А? — будто вынырнув из другого мира удивлённо на меня уставилась жена, а потом быстро спохватившись попыталась исправиться. - Ага, — сказала она куда-то в пространство, снова нырнув в телефон. И, хихикнув, быстро начала набирать ответное сообщение своим подружкам.  Это напрягало мои нервы ещё больше. Опять двадцать пять. Говоришь-говоришь ей, а она будто пропускает все сказанное мимо ушей. Я глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, и мягко начал уже до дыр затертый разговор о старой проблеме.  — Мне кажется, что ты слишком много времени уделяешь общению со своими девочками. И совершенно игнорируешь тех, кто находится рядом. Ты знаешь: мне это неприятно. Мы с тобой ведь говорили об этом много раз, — я выждал короткую паузу, взглянул на неё, получил в ответ кивок, как знак того, что меня слушают (опять же, не отрываясь от экрана мобильного), и продолжил свой несчастный монолог. — Я не запрещаю тебе переписываться с девочками. Общайся с подругами сколько угодно, я не против. Но, когда мы вместе…  Договорить я не успел, так как меня перебил очередной «дзынь» и смешок жены над какой-то, я уверен, глупой шуткой. Не одарив меня элементарным «извини», Усаги сразу же начала быстро печатать ответное сообщение в социальную сеть. Эти звуки кликов по сенсорным кнопкам просто убивали меня. Она меня просто проигнорировала. Очередной раз. Я понял, что она абсолютно не слышала все, что я тут пытался втемяшить в её светлую булкоподобную голову. И это заставило все внутри просто взорваться ядерным взрывом.  — Усаги, может хватит? — не выдержал я и рыкнул. — Ты ведь мне обещала. Неужели это так сложно не переписываться со своими девочками, когда мы с тобой вместе?  Я попытался выхватить из её руки телефон, но она ловко увернулась. Интересно, как ей удаётся игнорировать мои слова, но при этом так быстро реагировать на движения. Защищает телефон так, будто это самое дорогое для нее. Прижав к себе по крепче мобильный и коробочку с пирожными, которую я доверил ей нести до дома, Усаги нахмурилась, надула щеки и сердито на меня посмотрела. Сейчас она была похожа не на милого крольчонка, как я её обычно называл. А на самого настоящего вредного жадину-хомяка, защищающего свою семечку. Выглядело это со стороны весьма забавно. Она вообще комично выглядит, когда сердится. И я бы с удовольствием посмеялся над ней, но положение вещей и напряжённость в атмосфере располагала к совершенно противоположным эмоциям. Мелкие искорки раздражения и недопонимания трещали между нами. В воздухе начинало пахнуть ссорой. Но я бы не хотел, чтобы мы портили нервы друг другу в конце дня. Поэтому, сделав глубокий вдох, я постарался как можно спокойнее (хотя, поверьте, это было нелегко) обратиться к ней.  — Твое общение не может подождать до дома?  — Нет! Это важно! — фыркнула Усаги, крепче сжимая телефон в руке. — Ты не понимаешь!  — Неужели это важнее просьбы твоего мужа? — все так же мягко продолжил я. — Ты же мне обещала… Но, кажется, моё спокойствие раздражало её ещё куда больше. Ей нечего было возразить мне, вот она и злилась ещё больше из-за своей от безысходности. Сколько раз она клялась мне ограничить переписку, пока мы гуляем вместе или ходим по делам? Наверное, уже больше ста так точно. Но каждый раз нарушала своё слово, хоть и сама понимала, что поступает неправильно.  — Усако, мы ведь говорили с тобой об этой проблеме кучу раз. Я хочу тебе помочь. — осторожно пытался я сгладить обстановку. — Ты постоянно погружена в интернет и не замечаешь ничего и никого вокруг. Это становится похожим на какую-то зависимость от телефона… Ох, лучше бы я не говорил последнюю фразу. Иногда я веду себя как неисправимый дурак! Знаю, что нужно смолчать, но все равно говорю. На Усаги моё выражение подействовало как красная тряпка на быка. Я видел, как внутри бездонных васильковых глаз возлюбленной произошло извержение вулкана, наполнив их алой магмой гнева.  — ЧТО? То есть ты хочешь сказать, что я ненормальная? — Нет-нет-нет, я совсем не это имел в виду! Ты меня неправильно поняла! — я старался, честно старался исправить ситуацию. Но было уже поздно… — Значит, я зависимая, да? — голос её звучал с надрывом. Усаги была на грани того, что бы расплакаться. — А ты… Ты… Знаешь кто ты такой? Ты… Ты…  Она гневно тыкала в меня пальцем, но все же не смогла подобрать подходящее для меня обидное название. Поэтому моя благоверная просто демонстративно фыркнула, кинула на асфальт коробочку с пирожными, которую до этого держала в руках, развернулась на 180 градусов и быстро пошла в противоположную сторону. Честно сказать от такой сцены я даже немного сперва опешил и в ступоре смотрел ей в след секунд пять.  «Догнать- не догнать?» — взвешивал я, наблюдая как жена уверено топает обратно от дома сторону. Но, поразмыслив, решил, что лучше пойти домой. Такие показные выступления Усаги уже устраивала несколько раз и до этого. Насмотревшись романтических фильмов и не желая признавать свою вину, она сочла, что такое поведение — это лучший способ привести нас к примирению. В её девичьем воображении я бросаю все на свете, бегу за ней, заключаю в нежных объятиях и трепетно шепчу на ушко, что я прощаю её за все и сам прошу прощение. Лишь бы она не покидала меня никогда! Но, простите, сопливые романтические киношки — это одно, а реальная жизнь — совсем другое. А, если ещё учитывать то, что я знаю последующий сценарий этой пьесы, то догонять жену мне совсем не было смысла. Обычно Усаги доходила до первого поворота, поворачивалась, понимала, что я за ней не бегу вдогонку, разочарованно вздыхала и топала ко мне назад извиняться.  «Она прибежит домой спустя пять минут, а мороженное уже начинает таять, » — заметил я свежие сладкие капли в пакете.  Именно базируясь на этом многоразовом опыте (ну случая три таких было точно) я тяжело вздохнул и побрел домой дальше, даже не заметив, как оставил и дальше лежать на асфальте брошенную коробочку с пирожными. 

***

«Дурак! Тиран! Узурпатор! — я быстро шла подальше от Мамору, ругаясь в мыслях на любимого мужа. Я шла, а он все не бежал за мной. Снова. — Чурбан бесчувственный! Неужели так сложно с места двинуться?» — я немного замедлила шаг, все ещё надеясь на то, что он меня догонит. Но тщетно!  Очередная моя попытка воплотить в жизнь романтическую сцену из фильма пала крахом (как и все предыдущие, между прочим). Так что, мне ничего не оставалось, как вернуться обратно к мужу с извинениями. Если честно, то я и сама знаю, что виновата. Но общение с подругами так сильно увлекает и затягивает, что я просто ничего не могу с собой поделать.  «Надо тренировать силу воли, Уса! Будь дисциплинированной! Ты ведь хорошая жена, не зли любимого!» — по-учительски строго отчитывала меня моя маленькая внутренняя Усаги.  Тяжело вздохнув, я остановилась, повернулась и собралась идти обратно к Мамору, но… Его не было! На месте, где я кинула коробочку пирожных в порыве эмоций остались только покинутые сладости. И никаких следов моего суженного-ряженого! Как так? Я искренне отрешила от удивления. Для пущей верности даже глаза протерла, чтобы удостовериться, что это не обман зрения.  «Ушел… Нет, ну это уже слишком. Просто взял и ушел! — теперь аргументы говорило возмущение. Нет, не говорило… Оно драматически кричало на пустое место, где меня должен был стоять и ждать мой благоверный. Но его так не оказалось. — Ну если ты так со мной, то и я с тобой буду так же! Пойду домой длинным путем, пусть понервничает! Ночь все-таки на дворе.» — решив, что такой ответный выпад вполне сойдёт за наказание, я откинула крики маленькой внутренней Усаги с просьбой одуматься и не творить глупостей, и пошла совершать свою месть.  Время было довольно позднее. Улицу кое-где освещали фонари, не давая погрязнуть ей в темноте вечера. Уверенной походкой я направилась к своему дому через дворы. Эта дорога была немного длиннее, чем та, которой мы обычно ходим домой. Но она в самый раз походила для того, чтобы всё и всегда просчитывающий Мамору успел начать нервничать о том, где же подевалась его любимая жёнушка, то есть я. Довольная и уверенная в успехе своего новоиспеченного плана, я неспешно шла по дорожке прогулочным шагом. Внутри я уже предвкушала то, как через пару минут мне будут наяривать на телефон с обеспокоенными вопросами «Где ты?» и «Куда ты пропала?». Соответственно, при таком раскладе событий весь конфликт с телефоном будет исчерпан сам собой и я смогу избежать пятиминутную лекцию о том, как я не умею держать обещания. Правда, моя гениальная стратегия мгновенно лопнула словно мыльный пузырь, когда на первом же повороте в полумраке мне повстречался тёмный силуэт с фразой: — Дэушка-красауитца, сигаретки не найдётся?  После такого я целиком и полностью поняла фразу: «Побежал так быстро, что аж пятки засверкали!» Дорога, которая должна была у меня занимать минут пятнадцать превратилась в скоростной забег на короткую дистанцию. Я так сильно испугалась, что даже не стала дожидаться лифта. Забежала по лестнице на седьмой этаж, перескакивая через две, а кое-где и через три ступеньки. Ещё бы! Ночь, темнота, я совсем одна иду через дворы, фонари плохо освещают дорогу. И тут из-за угла мне встречается какая-то странная личность с непонятным акцентом. У меня аж сердце в пятки камнем упало.  «Дурочка Усаги, надо было просто извиниться и идти домой с мужем! Придумала из себя делать героиню. Воин в матроске, блин!» — мысленно выругала я себя, тяжело дыша и опираясь одной рукой о двери родной квартиры.  Но сожалела я о своём поступке ровно минуты три. Женская натура такая переменчивая. Переведя дух, я снова решительно настроилась дать Мамору отпор и начала открывать ключом дверные замки…

***

Я спокойно раскладывал купленные продукты из пакетов в холодильник, когда услышал, как открылась входная дверь. Усаги угомонила свои нервы и вернулась домой — я был уверен в этом на все сто процентов. Конечно, я не ожидал от неё извинений за своё поведение с порога. Да что там юлить? Я уже вообще не ждал никаких извинений сегодня вечером. Хотелось, чтобы конфликт сошёл на нет и мы могли спокойно поужинать в приятной семейной обстановке. Я не люблю ссоры. Вывести меня из себя весьма нелегкое занятие. А ко всему прочему, я ещё и быстро отходчивый. Так что, если бы Усаги впопыхах не устроила сцену обиды вселенского масштаба с швырянием сладостями для мощности эффекта и феерии, то все разрешилось бы само собой минут за пять. Но жёнушка моя эмоциональная и чувствительная девушка. В принципе, это одна из многочисленных причин, по которой я её люблю. Не смогла сдержать нахлынувших эмоций. Поэтому решила дать им отпор. Нападение, как известно, один из действенных способов защиты. Я вышел в прихожую, чтобы непринуждённо позвать Усаги помочь мне готовить ужин, будто мы не ссорились. Но как только её увидел, то застыл в недоумении. Запаханная, раскрасневшаяся, с растрёпанными волосами и перепуганными глазами. Такое ощущение, что она стометровку бежала на скорость. Повисла сцена неловкого молчания. Я удивленно смотрел на неё, а она сверлила пристальным взглядом меня. Продолжать обиду и ссору мне не хотелось. Но у Усаги лицо светилось готовностью вступить в новый бой. Поэтому, я решил немного разрядить обстановку вопросом не по теме. Тем более, что мне действительно было интересно узнать ответ. — А где пирожные? — Какие пирожные? — решительность моей жёнушки вмиг сменилось полнейшим недоумением. Она смотрела на меня так, будто я спросил о том, где у кошки крылья. То есть о чем-то непонятном и не существующем в природе. — Ну как какие? Мы ведь в магазине купили коробочку пирожных, чтобы вечером съесть их вместе с чаем во время просмотра фильма, — пытался я объяснить, «у кошки все же были крылья». Но Усаги продолжала недоумевающе смотреть на меня и хлопать густыми ресницами. — Ну ты ещё несла их в руках, а потом кинула на дорогу, когда собиралась от меня куда-то убегать. Кстати, куда на этот раз? За секунду я увидел несколько молниеносных смен эмоций на лице любимой. Промелькнул испуг, страх, осознание собственной ошибки, удивление, разочарование, терзающие сомнения и даже надежда. Все это произошло настолько быстро, что я не успел уловить последнее её состояние. Она тихо ойкнула и пробормотала что-то себе под нос. Не успел я её переспросить, как жена убежала куда-то из квартиры с такой скоростью, что я едва заметил мелькнувшие золотистые хвосты в дверном проёме. Мысленно похоронив попытку сделать этот вечер спокойным, я сломя голову побежал за ней. В домашних тапочках, растянутой футболке и спортивках. Бежать пришлось по лестнице, так как лифт у меня угнала благоверная супруга. На улице было уже немного свежо. Мне же в лёгкой домашней одежде и вовсе прохладно. Мороз поздней осени обжигал кожу колкими иголочками, а изо рта шёл пар. Но Усаги было просто необходимо догнать. Мало ли что у этой женщины на уме? Нагнал я её уже на том самом месте недалёко от дома, где мы разошлись буквально недавно. Она стояла ко мне спиной, но я видел, как вздрагивают хрупкие плечики от плача. Я подошёл ближе. Она обернулась, и я смог бережно обнять её. Она была такая маленькая и расстроенная. Это выглядело до жути мило. Солёные слёзки из больших голубых глаз ручейками стекали по раскрасневшимся щекам. Усаги уткнулась мне в грудь носом и разревелась ещё пуще прежнего, прижимаясь ко мне сильнее. А я мягко улыбнулся и гладил её по волосам, пытаясь успокоить и ощущая, как моя футболка намокает от её слез. — Милая, что случилось? Почему ты плачешь? — я немного отстранился, взял её лицо в ладони и приподнял, чтобы посмотреть в любимые глаза. Она несколько раз надрывисто всхлипнула и неразборчиво что-то промямлила себе под нос. — Прости, что? — переспросил я. — Пи.. Пирожные… — заикаясь начала она. — Их нет… Коробочки с пирожными нет… Кто-то забрал мои пирожные-е-е-е-е! — взвыла Усаги, сетуя на потерю обожаемых сладостей. — Я оставила их здесь, а теперь их не-е-е-ет! Я думала, что ты их забрал, а ты не забрал. А теперь их съест кто-то друго-о-о-ой! Мне было так смешно. Но я честно сдержался, не выронив ни смешка. Такие слёзы из-за такой мелочи. В этом вся Усаги. Мы угостили кого-то сладостями, сами не зная кого. Но какой-то случайный прохожий сегодня будет лакомиться нашими пирожными с чаем. На улице стало ещё холоднее. Промокшая от слез Усаги футболка неприятно прилипла к телу. Так и заболеть недолго. Я коротко чихнул и обнял жену покрепче, прошептав на ушко: — Идем домой. Я накину куртку и пойду куплю тебе столько пирожных, сколько ты пожелаешь. Обещаю!

***

С того вечера прошёл уже почти год. И я, конечно, понимаю, что все мои театральные сцены были до жути глупыми и смешными. Я несколько раз извинялась потом перед Мамору за свои выходки. И даже теперь слежу за тем, чтобы не повторять свои ошибки. Когда муж рядом — никакой переписки с девочками! Но Мамору все равно не доверяет мне теперь нести продукты самой. Когда назревает конфликт, то он с улыбкой начинает подшучивать: — Так, Усаги, отдай мне пакет с едой. А то сейчас на эмоциях все кинешь и уйдёшь. Ты потом вернёшься — это понятно. А продукты опять какому-то случайному прохожему достанутся! И я даже не обижаюсь на это. Это ведь правда. Так что, любите своих близких и не раскидывайтесь едой. А то это может быть чревато потом ночным походом в магазин.