Белая рубашка

Теплые лучи солнечного света пробивались через плотно задернутые шторы. Птицы щебетали на проснувшихся от морозной зимы ветках деревьев. Было раннее апрельское субботнее утро. С кухни через открытую дверь спальни плыл аромат свеже испеченных блинчиков. Одна нога высунулась из одеяла, но, почувствовав холод, вернулась обратно в теплое укрытие. Молодой человек повернулся на бок и посмотрел на часы, лежащие на прикроватной тумбочке -8:30. Зевнув, Он лег на спину, положил руки за голову и потянулся. Немного понежившись, Он сел на кровати, спустив ноги на пол и пытаясь нащупать ими тапочки. Не найдя их, Он со вздохом поднялся и, тихо ступая по холодному ламинату, прошел в ванную. Наскоро умывшись и почистив зубы, Он попытался пригладить свои буйные волосы, но в очередной раз потерпел поражение. Прошелся по ним расческой, посмотрел на себя в зеркало, разлохматил их рукой. Так и не оставшись довольным, вышел и направился на аппетитный запах, который щекотал его нос последние десять минут. Девушка смазывала еще горячий блин сливочным маслом, тихо напевая одной ей понятную песню. Потом снова подходила к плите, наливала новое тесто на сковороду и, в ожидании готовности, пританцовывала. Время от времени Она поправляла рубашку, которая, то и дело, норовила сползти с ее плеч, потому что была велика, а застегивать ее на все пуговицы желания не было. В тот момент, когда Она поставила кипяться чайник, ее шею обдало горячим дыханием. — Ты меня напугал, — она облокотилась на кухонный гарнитур. Он прижался к ней вплотную и, стянув резинку с хвоста, распустил ее волосы. Провел по ним рукой, уткнулся носом и вдохнул запах. — А ты снова надела мою белую рубашку, — Он отбросил волосы в сторону и прикоснулся губами к ее шее. — Мне нравится в ней готовить, — Она хотела повернуться к нему лицом, но Он еще крепче прижал ее к столу, провел языком по ее коже. Она почувствовала его напряжение. Судорожно сглотнула слюну и провела языком по пересохшим губам. — Надеюсь, ты не повторила прошлую ошибку? — одной рукой Он крепко держал ее за талию, а другая медленно переместилась на попу. Под рубашкой ощущались трусики. — Ты не учишься на ошибках, — прошептал Он, его рука проворно нырнула под рубашку, пальцами зацепилась за кружево и безжалостно потянула его на себя. Вторая рука пришла на помощь. Раздался характерный треск. — А ведь эти мне нравились, — Он бросил тонкий кусочек ткани на пол. — Но ты же знаешь, я не люблю препятствий. Он развернул ее лицом к себе, Она слабо запротестовала, говоря что-то про остывшие блинчики, но ее слова утонули в его поцелуе. Он подсадил ее на стол, Она обхватила его торс ногами и начала целовать в шею. Одной рукой Он нежно придерживал ее, другой же быстро расстегнул рубашку и стянул ее с девушки. Наконец ее грудь была на свободе. Соски призывно стояли, то ли от прохлады помещения, то ли от возбуждения, а может и все вместе. Раз. Его зубы смыкаются на одном из них. Два. Он ласкает его языком. Три. Её стон. Заканчивая с одним, он переходит на другой. Оставляет след в виде засоса. Опускается ниже, проводит губами по животу, приближаясь к заветному месту. Она замирает. Нежные касания языком смешиваются с грубыми движениями пальцев внутри. Она выгибается. Притягивает его голову за волосы еще ближе, глубже. Голова откинута назад, глаза закатываются от удовольствия, рот слегка приоткрыт. Она чувствует свою влажность, его прикосновения. Он целует внутреннюю сторону бедра, слегка прикусывает. Всё это не может продолжаться слишком долго. Они оба хотят чего-то большего. Он поднимает голову, повторяет свой путь, теперь уже снизу верх, останавливается на ее губах. Просит высунуть язык. Посасывает его. Потом кусает губы, Она кусает его в ответ за язык. Он улыбается. Подхватывает ее за ноги, раздвигает их еще сильнее и резко входит в нее. Ее ногти впиваются в его спину. Рот призывно открыт. Он медленно целует ее губы, по очередности беря их в рот. Но внизу темп нарастает, всё быстрее и глубже. Эта дисгармония сводит Ее с ума. Он чувствует, как ее мышцы напрягаются. Она впивается зубами в его плечо, чтобы не закричать. Он прижимает ее к себе как можно крепче. Ее стоны прорываются, даже через сжатые зубы. Их глаза закрыты. О да. Они делают это одновременно. Свидетельства их удовольствия смешиваются и стекают на пол. — Черт, твоя любимая рубашка, — Она не сильно-то и огорчена, судя по хитрой улыбке, блуждающей на ее лице. — Новую куплю, — Он тоже улыбается, целует ее в лоб, подхватывает и несет в душ. Капли воды стекают по их горячим телам. — И почему моя рубашка тебе идет больше?