LOST Other 6 Season

      Чернота передает эстафету нестерпимой яркости - и это в тусклом-то свете подземелья. С лица сдергивается повязка, обнажая испуганные глаза.       Уолтер Ллойд ожидает своей участи. Обдумать за время, проведенное в дискомфортном положении, он успел многое.       Что ему не сиделось в школе - хулиганы бы поиздевались и отстали. А сам бы вернулся домой, к бабушке. А теперь он ни школы не увидит, ни уроков, которые ему очень нравились. И больше никогда не сможет даже заговорить с темноволосой одноклассницей по имени Челси.       Теперь же ничего из этого нет - есть лишь остров, а на нем - злодеи, желающие сделать определенно что-то очень плохое.       Прежде парень брыкался и сопротивлялся - сейчас было тоже приготовился. Но уверенные руки берут его за плечи, форсируя глазной контакт.       - Проснись и пой, мальчик, - ободрительно смотрит в глаза "Локк", одетый в зеленую футболку - что делает аналогию с не последним для Уолта человеком не роднее, а омерзительнее.       Набравшись мужества, тинейджер не отводит взгляд. Старается держаться твердо и уверенно, как может.       - Вы сказали, что я должен вам помочь? - Уолт искренне удивляется. - Что со мной было?       - Не хочу знать, что ты испытал. Знаю только одно. Отныне твое место здесь.       - Меня не трогайте! - в безнадежном положении Уолт продолжал дерзить.       - Не то что? - самозванец осматривался по сторонам.       Может, это и к лучшему, что он не дожидался немедленного ответа - что позволило афроамериканскому подростку ответ придумать.       - ... За меня... птица заступится за меня!       При этих словах "Локк" повернулся.       - Ты сказал "птица"? - призадумался Человек в черном, присев перед связанным пленником на корточки. - Ты с ней говорил? - вздрогнул злодей.       - Да.       - Но она мертва, - с видимым сожалением произнес Эссау, взяв себя в руки. - Твоими усилиями. Прости, теперь у тебя нет и не может быть ее покровительства. Позволь представиться еще раз: я - Эссау. И лишь то, что мне заблагорассудится, отныне имеет здесь значение. Поэтому... - скомандовал он своим людям, не глядя, - тащите-ка его.       Мальчишка задрожал, как тусклое пламя. А Эссау, смотревший, как отволакивают кресло с подростком, но никого вокруг не замечавший, углубился в себя - еще раз поняв нелепость собственного уподобления человеческой напуганности.       Он ведь воображает страх. Как и прочие чувства. Их воссоздает его разум, потому что он с некоторых пор - не вполне человек.       Как и проклятое влечение к малютке Клер он сам же и создает.       Цель, лишь цель - вот что сейчас имело значение.       Теперь надо было сказать плененному то, что требовалось по плану.       Парня отвязали от предмета мебели - но отволокли в дальний угол подземелья, приковав сразу двумя наручниками к длинной трубе, туго-туго - это все же подросток, тонка рука. Уолт не освободится из металлического плена, каким он ни будь особенным.       - Ты теперь сам по себе, - напутствовал "Локк", сощурив глаза, и удалился вместе со своими людьми прежде, чем парень, придя в себя после пережитого ужаса, додумался возмущенно орать.       Но звуки были не страшны - наверняка подземные корпуса дворца звукоизолированы, или что-то в этом роде - о чем, томясь в плену, можно было только догадываться.       Уолт еще повопил некоторое время - а затем оглянулся.       Он был прикован к трубе, которая замыкалась сверху - но ниже, проходя несколько изломов, разделялась - направо и налево, уходя куда-то вглубь подземелья. Значит, налицо лабиринт.       Как сказал Эссау - ты теперь сам по себе?       Что, если... если Человек в черном хочет испытать его?       В любом случае, оставаться на месте, в одиночестве - было бы самоубийством.       Что еще остается - кроме как попробовать пройти проверку?       Парень подвигал чуть-чуть, помогая себе пальцами - наручники продвигались.       Чтобы не запутаться, надо было помечать свой прогресс.       Подросток немного покумекал - и сообразил. Выгнув голову, он увидел кое-что полезное. Труба в одном из направлений уходила в тупик, а подле - словно специально для Уолта - в углу лежала куча однотипных серых камней.       Если он доберется туда и захватит хотя бы горсть этих камешков, то сможет помечать прогресс - откладывая пути, которые уже пройдены.       Оставалось только идти - куда бы труба ни вела.       Продвигаться было очень страшно и очень неудобно. Наручники - то один, то второй - то и дело норовили застрять, проходя с трудом - притом в самых неожиданных местах. Запястья уже полностью разодрались до крови. Но Уолт приметил цель и твердо двигался в заданном направлении.       Ничто не нарушало равномерности хода еще около получаса, но затем - раздалось землетрясение. Страшный гул, проникающий словно из самых недр земли.       В сыром подземелье все вокруг задрожало - но вскоре это прекратилось.       К сожалению, тряска была не столь значительной - в том плане, что труба осталась в целости и сохранности. Может, сильный мужчина и смог бы ее выломать - но Уолт был просто подростком.       А значит, предстояло идти - не обращая внимания даже на подобные всплески.       Кляня себя за решение вновь отправиться на остров, подросток вновь и вновь гонял одни и те же мысли по кругу.       Как же жалко ему было погибшего отца! Зачем же он оставил бабушку!       И что еще за птица, которую он - якобы - убил?!       В процессе его продвижения подобное дрожание длиною в несколько секунд раздалось еще несколько раз. Уолт это тоже пережил спокойно, как ни в чем не бывало, даже не обращал внимания - лишь зрительно пытался найти правильный курс.       Свет в подземелье был тусклым, но кое-как видеть предметы даже на расстоянии, приноровившись, можно было. А затем, когда он был на полпути к заветному тупику, из которого уже рассчитал требуемый выход - раздалось новое подземное дрожание, продлившееся не как прежние, а очень-очень долго. Когда же прекратилось и это - видимость исчезла совсем - до однородной черноты, пока в воздухе что-то не сверкнуло - напоминающее молнию. И освещенность восстановилась, вернувшись на прежний уровень.       Только поток сознания парня изменился до неузнаваемости.       Эссау - наш господин.       Мы должны уничтожить защитника острова!       Я должен освободиться отсюда! Иначе господин не будет мной доволен!       Уолт заработал руками еще проворнее - как и прежде, стремясь найти отсюда выход, но имея совсем другую, не благородную цель.       Надо скорее выбраться, чтобы иметь возможность помочь господину!       Все его хотят уничтожить, все - Джейкоб, Джон Локк... дурацкое пернатое существо.       Пора показать, что мы все ему - верные слуги!       Для этого надо быстрее выбираться!       Злая, неестественная усмешка появилась на подростковом лице.