***
Если это - ад, из которого не виднеется конца? Если это и есть - тот самый ад, про который твердили отцы-основатели? Впору умирать, Кейт. В загробном мире, точнее - в новом его филиале - присутствовала бесконечная масса воды. Но так позволять себе думать было нельзя. Но она умела плавать. И должна была выжить- ради кого-то, чье имя вспомнить не могла. Во что бы то ни стало она должна сбежать - даже из ада. Жить вместе - умереть поодиночке. Она просто не может сдаться. Не успев сделать глубокий вдох, девушка выбиралась из затопляемого салона. Позади оставалась оранжевая накидка.***
Когда голова выжившей пассажирки показалась над водой, и стало возможным сделать полноценный вдох, внутри не было ничего. Быстро принялась выплевывать воду. Но когда она увидела берег - инстинкт заставил ее делать гребки руками. В голове был ступор, и раздалась только отвлеченная мысль - как же так, берег же - это плохо? Но инстинкты не слушали разума, и вскоре Кейт достигла побережья - песчаного. Обессиленная, рухнула на землю - оставшаяся в одном бюстгальтере и нижнем белье - все прочее было ею уже отброшено. Волосы разметались по спине. Пока Кейт тяжко дышала, уткнувшись в бок головой, океан трепал ее ноги, не до конца вынутые из его пенных нахрапистых челюстей. Внезапно появилась в окончательно сформулированном виде мысль, недавно до конца не додуманная. Ради Клер - вот ради кого она должна была выжить! Отказавшись от Аарона, вручив его бабушке, Кейт чувствовала себя не вправе просто бросить Клер без возможности вернуть ее с острова, а затем воссоединить с сыном. Кейт открыла глаза и огляделась, все еще пребывая в прострации. Как учил ее отец - не биологический, жалкий пьяница Уэйн, а настоящий отец, коего она таковым считала, с которым они вместе ходили на охоту - в критической ситуации не позволяй себе опустить руки. Организм активизирует скрытые ресурсы, которые в другой ситуации бы и не проявились. Люди на многое способны, если не унывают. О том же говорилось и в религии, только другими словами - не поддавайся унынию. Нужно во что бы то ни стало сбежать отсюда - пусть даже из ада. И стоило только это подумать - Кейт только сейчас обнаружила, что вокруг - по-прежнему тьма. Пирс Санта-Моника, длинный прямоугольник с расположенным там же колесом обозрения, располагался практически не так далеко. Но она лежала на пляже! Во тьме. Чувствуя жуткий холод. И не было никаких малейших признаков людей. Что бы могло ее обрадовать. Не знай она, что сорвался побег. Полноценно встав, она зябко обхватила себя за плечи - грязными руками, измазанными белыми комьями песка. Скосила взгляд на пирс - что, если и там будет кто-то страшный? Но кошмарный звук принудил ее застыть и повернуться. Рык Монстра... Становящийся все более и более громким по мере приближения. Деваться было некуда. Позади - только вода. Ей не выбраться отсюда. Оставалось только смотреть. Что же, Кейт никогда прежде не видела Монстра на пляже ранее - всегда он преследовал ее, или прочих в джунглях. Но в этом мире, где она оказалась, обычные закономерности были не писаны. Что не отменяло ее удивления от того факта, что этот дым был - белым. Кейт не пугала копна дыма, сменившая настройку цвета. Ее пугало собственное отсутствие страха. Полуголая, она приблизилась к источнику шума. Отважно, шаг за шагом. Подходи, вот я. Терзай меня. Все равно я не умру! Но рычание стихло. Страшный столб исчез. А вместо него перед нею предстало то, что она и вообразить-то не могла. Инвалидное кресло, в котором восседал улыбающийся Джон Локк.