LOST Other 6 Season

      Путь и без того был неблизким, а уж в ночи передвигаться по джунглям еще сложнее. Непосвященный человек мог бы безнадежно заблудиться. Но Ричард Алперт знал этот остров слишком хорошо, так что лютая темень могла лишь задержать его, но не остановить. И потом, что такое время для познавшего вечность?       Да, на пути познания ты минимум раз двадцать думаешь, что все знаешь. А потом оказывается, что до этого ты вообще жил в темноте. Но это же не значит, что ты должен ошельмовывать прошлый опыт. А вдруг ты теперь, обладая новым познанием, делаешь хуже то, что делал исключительно хорошо ранее? Поэтому - все имеет значение.       Изученный маршрут к месту назначения, как к нему ни подбирайся. Деревья, тропинки, заросли, пригорки... когда утро начало вступать в свои права, и было довольно близко к рассвету, Ричард вышел на пляж. Ричард не мог перечить неизбежному. Зная путь, он всегда мог пойти кратким путем или растянуть путь, что он и предпринял сегодня. Но вместе с тем ему самому не нравился этот мелочный торг с самим собой - познавшим для себя бесконечность времени.       Как же хорошо. Наконец выйдя из джунглей на прибрежную зону, Ричард ничего особенного не обнаружил. Утро начало заявлять о себе, и волны уже делали свои первые робкие наскоки на берег, отхватывая крохи песка. Лёгкий ветерок обдувал путника, словно вознаграждая за преодоление лесистой местности. Перед взором Ричарда предстал пляж, а слева от него - каменная ступня. То, что осталось от статуи.       Когда-то, когда статуя была цела, Ричард привык видеть ее величественные размеры. Но , после того злополучного дня, когда от нее осталась лишь столь малая часть, начал чувствовать странную неуютность, тесноту при взгляде на нее. Но когда привыкаешь к чуду, перестаешь замечать его. Так Ричард и воспринимал каменную ступню - как нечто привычное, часть пейзажа. Гораздо важнее было то, что лежит в тени статуи. Точнее говоря - кто. Кто пребывает в своей каморке, защищая все, над чем они трудятся столь долгое время? Ричард подошел вплотную к знакомой каменной двери, скрывающей каморку под статуей, нажал на знакомые камни, открывая вход. Увидев перед собой пустоту, он на мгновение остановился. Как делал каждый раз. Привычно сомневаясь, он все-таки проходил вперед, брал факел у стены, зажигал его и шел по длинному коридору на аудиенцию к Джейкобу. Можно сказать, что неизбежность прохождения этого пути после секунды сомнения стала для Алперта условным рефлексом. Привычные сомнения так или иначе прокрадывались у него, даже у него, человека столь пламенной веры! Но после произошедшего столь массового человеческого жертвоприношения, он твердо вознамерился узнать, ради чего это было.       Окружающий мир стремительно менялся, и чем больше он жил, тем большими темпами нарастала скорость этих перемен. Но существовало единственное место на свете, на которое перемены не действуют. Жилище Джейкоба. Твердыня. Константа.Костер в центре комнаты, гобелены с таинственными изображениями, колонны, расписанные письменами в древнеегипетском стиле. Посмотрев наверх, Ричард увидел цвет утреннего неба - это указывало на характерное отсутствие потолка, хотя, надо думать, хозяин дома защитить себя от осадков умел. Но где же хозяин этого помещения? Как и несчетное количество раз до того, возникало ложное ощущение, что он, Ричард, здесь один. Но нет. Джейкоб, как всегда, сидел в своем любимом кресле, не сразу заметный за одной из колонн. Единственный человек, который, так же, как и Ричард, оставался неизменным.       - Здравствуй, Ричард. – произнёс он, поднимаясь. Алперт встал на одно колено, затем на другое, и обозначил земной поклон.       - Джейкоб… - ответил Ричард, неукоснительно глядя вниз и не смея поднять взгляд.       - Немного хороших новостей для тебя. Хочу поблагодарить тебя за работу.       - Не стоит, ведь я у тебя в долгу.       Джейкоб приблизился к гобелену и начал пристально рассматривать письмена, пока его верный последователь оставался на коленях. Сколько это продолжалось, Ричард не мог сказать точно. Может, минуту. Может, намного дольше. Наконец, он оторвался от полотна и подошел к огню, грустно глядя на коленопреклоненного Ричарда. Их разделял лишь огонь в центре комнаты.       - В конце концов, твоя работа принесла огромную пользу. То, что произойдет, стало еще на один шаг ближе для нас.       - И что же произойдет? - Ричард питал робкую надежду узнать...       - Произойдет то, что предначертано.       - Но если это предначертано, то это в любом случае произойдет. И в чем же смысл наших усилий?       - Может, в том, что мы и есть - те, с помощью которых это сбудется, - Джейкоб вел велеречивые беседы, при этом так и не смотря в глаза собеседнику. Постепенно ему это надоело, и он подошел к другой колонне, принявшись разглядывать теперь уже ее. Алперт был слегка уязвлен.       - Джейкоб, я хочу спросить кое-что, - тот не отзывался. - Вот ты делаешь великое дело. У тебя есть план, частью которого являюсь и я. Но я так никогда и не знал, в чем он состоит.       - Ты... хочешь необратимых изменений? - спросил Джейкоб слегка лениво, разглядывая большой столб. - А ведь разгадать тайну - значит убить ее, - он по-прежнему стоял спиной...       - Не знаю… Быть может, я всегда чувствовал это, и никогда не спрашивал у тебя ответов.       - Видимо, так, - Джейкоб обернулся. - Кстати... ты можешь перестать стоять... вот так, - сказал он Ричарду, что он немедленно и сделал.       Джейкоб вышел из состояния задумчивости и вновь посмотрел на Ричарда, который немедленно сделал то, что ему было позволено - поднялся на ноги. Но заговаривать Джейкоб опять не спешил. Он смотрел вроде бы на Ричарда, а в то же время - сквозь него. Снова возникла неимоверно долгая пауза.       - Ты доверяешь мне? – возобновил беседу Джейкоб, словно разговор и не прерывался.       - Д-да. Но все это... погибли люди… и мне искренне не... - Ричард замялся. - Я силюсь понять, но не могу - ради чего они умерли...       Джейкоб кивнул и перешел к обстоятельным объяснениям.       - Когда-то давно, Ричард, когда Земля была ещё совсем другой, на ней жило много людей. Самых разных, с самыми разнообразными нравами. И у народов на этой Земле были свои религии. Всех их объединяло представление о загробной жизни, о рае или аде. Но были скандинавы, которые понимали загробную жизнь иначе. Как нечто другое. И не рай, и не ад. В ней, в загробной жизни, нет, полагали они, однообразного, до скончания веков, пребывания на облаке в раю или варения в кипящей смоле в аду. Но есть загробный мир, именуемый Вальгаллой. Где каждое утро начинается с того, что храбрые воины сражаются, а каждый вечер - пируют в окружении прекрасных валькирий. А потом этот день повторяется снова, и снова, каждый день. К чему я всё это рассказал, Ричард… Этот остров… это наша сокровенная тайна, наша родина. Наша Вальгалла...       Джейкоб улыбнулся.       - А теперь представь себе огромный механизм, который призван продолжать делать так, чтобы этот благословенный день продолжался. Можно всю жизнь прожить, и про него даже не вспомнить. Но в этом его, механизма, предназначение - просто быть. И он, только он и ответственен за сохранность... - он широко развел руками, пытаясь подобрать определение, - всего. А те люди, те рекруты, которых призвал остров - они и впрямь не имели к нему отношения. Не сражались, защищая его. Попали сюда против своей воли. И тем не менее отлично справились с тем, чтобы уберечь его. Они никогда и не узнали, что эта жертва оправдала себя. Пролитая кровь имела цену. Цель оправдала средства.       - Но как эта жертва поможет сохранности... всего?       - Уже помогла. Механизм продолжит работу, Рикардус. Ричард был ошарашен, он получил объяснение, которого хотел, но никак не мог взять в толк, какая же тут связь.       - Видимо, я не в силах понять...       - Но ничто не мешает делать то, что требуется.       - Правильно ли я понимаю, что все пройдет гладко? Или же, как ты знаешь, никогда не получается совсем так? - от волнения Ричард выразился не совсем ловко, но был понят.       - Да, есть небольшие сложности...       - Ты говоришь о том, о ком я думаю?       - Да, о нём. Он может помешать нам. Но он слишком самоуверен. Слишком склонен повторять свои ошибки, и в этом - его слабость. - Джейкоб призадумался, и сам себе покивал. - Возможно, что и единственная.       - Но ты можешь его контролировать?       - Да, я так думаю.       - Значит, мы будем делать то, что требуется, за пределами острова, и он не сможет нам помешать.       Джейкоб улыбнулся.       - Нам не следует быть самоуверенными. Но если ты будешь оставаться верным мне, Ричард, то этого ничто не заменит. Продолжай делать то, что делаешь, и это будет чрезвычайно важным шагом к победе. К нашей победе.       - Разумеется, я буду. Поняв, что разговор закончен, Ричард не стал растягивать подзатянувшуюся беседу и обернулся к выходу. По пути поглядел наверх - странно, но небо не просветлело, цвет его, видимый через открытое пространство в потолке, был совершенно тот же. А казалось, что беседа длилась столь долго. Впрочем, чему удивляться. Это место способно продуцировать разные чудеса, этот остров пренебрегает условностями и заставляет привыкать к вычурности. Это остров - их сокровенная тайна, их родина, их Вальгалла...       - И Ричард... - услышал Алперт на выходе, он полуобернулся. Джейкоб стоял и улыбался.       - Я тебя заверяю. Однажды. Когда придет время. Ты поймешь.